Приближение Тарковского: к выходу фильма о советском киноклассике

В киноконцертном зале «Октябрь» прошла премьера документально-художественного фильма Николая Бурляева об Андрее Тарковском. «Боже! Чувствую приближение Твоe!»
Фото: ТАСС / Сергей Метелица


Тарковского люблю трепетно, числю первым режиссёром в мире, если как-то можно сравнивать их между собою. Тарковским я болен не на шутку, сознавая, что далеко не все готовы страсть эту разделить.


Фильма Бурляева я пока не видел. Но тревожит тенденция перетаскивать покойников на свою сторону баррикад. Покойник ничего сказать уже не может, посему легко видеть в его глазах решительно что угодно, причём делать это искренне.

Дескать, молчали мы как-то с гением, а потом посмотрел я в его глубокие, как омут, глаза и понял, о чём он думал. Теперь и вам расскажу. В памяти сразу всплывает «Тот самый Мюнхгаузен».

Тревожит идеализация и выхолащивание усопших творцов. Меж тем были они люди вполне земные, зачастую далёкие от совершенства. И даже недалёкие.

Вот, к примеру, «Сталкер». Кажется, лучший из его фильмов. Последний, снятый в России. Писать о нём пошло. Как о любой глыбище. Всё уже сказано до нас. И что есть, и чего никогда не было. Махина давно обросла легендами.

Даже история создания – сад расходящихся тропок. По официальной версии, первый вариант смыло при проявке. По другой – у мэтра попросту плохо получилось, и чтобы скрыть конфуз и выцедить из ненавистного государства денег на вторую попытку, Филипп Ермаш со товарищи придумал лабораторную катастрофу. Где-то между этими полюсами маячит землетрясение в Средней Азии, которое тоже якобы на что-то повлияло.

Как бы то ни было, ощущение, что не людское это, что сверху живо и деятельно в работе участвовали, рукой водили, не покидает. И тут, возможно, Бурляев прав, ставя религиозный акцент в своём рассказе о Тарковском.

А не водить рукой не могли, ибо, что скрывать, был постановщик зачастую претенциозным занудой и издавал периодически внутриутробные какие-то глупости. Свидетельств тому уйма. И вдруг такие работы. «Солярис» тоже в горний транс вводит – меня, во всяком случае.


Фото: Сергей Лантюхов / Абзац


Один из близких моих друзей молвил, что «Сталкер» – это портал. Очень точное определение. Состояние, медитация (что бы это слово ни значило), магия, болезнь, наркотик.

Сюжетная начинка там на втором, если не на третьем по ценности месте. В ней копаться не возбраняется, только всё давно выкопано. И развитие начатой в «Солярисе» темы машины желаний, трансформировавшейся в мотив исполнения зарока, попытки вступления со Всевышним в бартерные отношения; и подвижничество-диссидентство с «успехом нашего безнадёжного дела»; и практически прямая отсылка к Назарянину; и много чего другого.

А про «икебану» (так именовал создатель долгое, иногда многодневное выстраивание каждого кадра) мне, стихийному визуальщику, сказать не то что нечего – нечем. У Эдуарда Артемьева вот был инструмент, он мог.

Жаль, что «Сталкер» не оказался его последней лентой. Уходить всегда лучше на пике, а не под гору. Не физически, разумеется, но применительно к делу.

С другой стороны, может, неслучайно именно после «Сталкера» Тарковского смыло туда, где создать подобное не было уже шансов.

Автор
Михаил ДРЯШИН
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе