Николай Лебедев: «Главная задача режиссера — взяв чужой сценарий, сделать его своим»

Академия кинематографического и театрального искусства Никиты Михалкова завершила серию мастер-классов лекцией самого кассово успешного отечественного режиссера.
Николай Лебедев


Академия кинематографического и театрального искусства Никиты Михалкова завершила серию мастер-классов лекцией самого кассово успешного отечественного режиссера. 

Николай Лебедев встретился с аудиторией на Zoom-конференции «Снимаем кино. От А до …» 


— Наверное, никто из живущих на Земле не знает всю азбуку кинематографа. Это — как сказал поэт — «езда в незнаемое». Нет универсальных ключей, помогающих решать вопросы — всякий раз ты начинаешь заново овладевать очень странной профессией. Пройдя соответствующее обучение, получив набор нужных деталей, каждый сумеет сколотить стол или собрать компьютер, а с кино все иначе. Почему?

Вы видели замечательный фильм Хичкока «Психо». В процессе съемок автору казалось, что из черно-белой затеи ничего не получится, он планировал выпустить ее в виде трех короткометражек из серии «Хичкок представляет». По счастью, фильм вышел на экран, стал безумно популярен, изменил и продолжает менять кинематограф. Будучи по первой профессии инженером, классик тщательно просчитывал свои работы — выстраивал сценарий и визуальный ряд (есть даже компьютерная программа «Цифровой Хичкок», при помощи формул создать раскадровку). Сорок лет спустя Гас Ван Сэнт решил совершить творческий подвиг. Он взял сценарий, наработки, мизансцены, раскадровки, фонограмму «Психо» и снял фильм, пошагово повторяющий оригинал. Но картина получилась абсолютно другой — думаю, так случилось бы, даже если бы свой фильм досконально переснял сам Хичкок: проблемы у режиссеров возникают одни и те же, а решаются всегда по-разному.

Первый же вопрос, который слышит человек, решивший снять фильм: про что мы будем снимать? Приступая к первому проекту, люди, как правило, теряются с ответом. Задаетесь ли вы этим вопросом, читая прекрасный текст и мечтая перенести его на экран? Это — момент истины. Ни одна история никого не заинтересует, если вы не привнесете в нее нечто свое, подлинное, индивидуальное, а иначе просто не следует снимать кино. Главная задача режиссера — взяв чужой сценарий, сделать его своим. Однако следует учитывать: никто не снимает кино для себя. Очень важно, найдете ли вы общий язык со зрителями — сумеете ли сделать свои эмоции прочувствованными ими? Вчера посмотрел картину «Я — Хит Леджер» об актере, прожившем всего 28 лет, двенадцать из них — на экране. Он всю жизнь снимал домашнее видео — очень талантливые, необычные, фиксировавшие его собственный подход к жизни наблюдения — и мог бы стать интересным артхаусным режиссером. Личный видеодневник сегодня может снимать каждый, но я рекомендую своим студентам иную, очень простую, не мной придуманную методу. Ее разработала сценарист и режиссер Джулия Кэмерон, бывшая жена Мартина Скорсезе, занимающаяся изучением природы творчества. Я взял на вооружение один из ее советов тем, кто оказался в творческом тупике и рекомендую вам: каждое утро берите тетрадку, заполняйте три страницы текстом. 

Это не творческий процесс. Выливайте на бумагу первые попавшиеся эмоции, используйте тетрадку как канализацию для мозгов, считайте, что вы на приеме психоаналитика, главное — не задумывайтесь, делитесь с ним всем, что беспокоит. Эти страницы поведут вас за собой, подарят вкус ощущения жизни. Волей-неволей вы станете делиться мимолетными наблюдениями, соображениями, сюжетами, которые не осознаете таковыми и в будущем можете использовать как основу новых фильмов. Они являются просто потоком сознания, помогающим избавиться от ненужного и сконцентрироваться на главном. Сложно писать, не рассчитывая, что это кто-то прочтет, но я когда научился моментально забывать о высказанном, у меня начали появляться самые интересные мысли и идеи. Я занимаюсь этим 12 лет и понимаю, насколько автоматическое письмо помогает двигаться дальше — как альбом старых фотографий, позволяющий отследить внутренние изменения состояний. Перечитывая записи, я понял, как важно учиться общаться со зрителями. Это ключевой навык нашей профессии — речь не о том, чтобы угождать или потакать, просто уметь делиться эмоциями и мыслями на понятном аудитории языке. Страшно, когда кинематографист работает для себя, — думаю, заглянув в зрительный зал и увидев, что его фильм никого не интересует, он испытает шок. Уже на этапе придумывания сценария нужно искать общий язык, выстраивать отношения с публикой. Эта позволит уточнить замысел, идею, жанр, способ рассказа.

У меня есть свой способ проверки — я показываю заявку, синопсис, сценарий друзьям, как правило, не кинематографистам, и пытаюсь разобраться насколько они его понимают, что принимают, а что нет, где было скучно, а стало интересно. У многих известных сценаристов есть такие профессиональные опросники. Например, Аарон Соркин сделал тест из десяти простых пунктов для читателей, позволяющих перестраивать замысел — понятно ли, что происходит в тексте, о чем история, увлекательно ли читать и где, если да, или скучно и где; были ли интересны персонажи, есть ли проблемы со структурой и персонажами, сложно ли читать диалоги — какие; каковы ваши общие впечатления, стали бы вы смотреть эту картину? Подобный тест поможет вам и при подготовке, и на площадке, и при монтаже — ведь мы, режиссеры, вовлекаем в свою орбиту массу талантливых людей, так же как и мы, стремящихся к самореализации. 

— Каким образом удается, приглушив перфекционизм, начать писать и снимать?

— Саморедактор — страшная штука, мне помогают справиться с ним утренние страницы, которые нельзя править или переписывать. Важно относиться к сделанному без придирок. Как и все, я ненавижу каждую написанную мной строчку. Надо уметь написать и отложить. Как-то я прочитал книгу Вики Кинг «Как написать сценарий за 21 день» и почерпнул полезную мысль: выстроить историю, понять где ее начало, кульминация и конец, собрать материал, выяснить, каковы твои персонажи, сформировать структуру из девяти опорных точек, поворотного пункта, изменений героев… А дальше сесть, закрыть глаза, представить свой внутренний фильм и сочинить сценарий за несколько дней. Первые 10 страниц — за два часа. То есть, ни о чем не думая, не переписывая и не перечитывая, лишь руководствуясь мантрой: Господь милосердный, я забочусь о количестве, молю — позаботься о качестве!

Вы должны отключить сознание и дать простор подсознанию — это ключевой творческий навык, которым нужно овладеть после тщательной подготовки общего видения материала. И так день за днем — в режиме жесткой экономии времени. Таким образом, у вас получится крепкий черновик, далеко не столь омерзительный, как может показаться с первого взгляда, и он позволит увидеть необходимость правок совсем не в тех местах, которые вы могли бы предположить. Я часто вижу людей, неспособных увидеть свою работу в целом, на общем плане. Этот метод позволит вам избежать подобной близорукости.

— По каким критериям выбираете сценарии?

— В начале пути с огромным азартом читал все сценарии подряд, разумеется, опубликованные, высокого профессионального уровня. После дебюта штудировал все, что мне присылали, очень быстро зашлаковал сознание и подсознание — чтение стало ассоциироваться с адом, я до сих пор не могу избавиться от ужаса. В каждом западном продюсерском офисе есть профессиональные читатели, отделяющие зерна от плевел, а мне сейчас помогают отбирать продюсеры. Единственное исключение — «Легенда №17». В первый раз продюсер Леонид Верещагин предложил начальный вариант в начале 2007-го. Подробный интересный сценарий, но я не понимал, почему должен его снимать, и отказался. Несколько лет спустя он показал новую редакцию — более кинематографичную, с жесткой драматургической структурой. Мне в тот момент и жить было не на что, но я понимал, что провалю фильм, и отказался снова. Позвонил ему — и тут же получил третий вариант начинающих авторов. Стал читать из уважения и благодарности к Верещагину, проглотил залпом, со слезами на глазах, был абсолютно захвачен историей Куликова и Местецкого. Почему? В ней появился новый персонаж — тренер Тарасов, внешне очень жесткий человек, отдающий все сердце людям. В его отношении с Харламовым я увидел образ моих отношений с отцом и уже не смог отказаться. Потом несколько месяцев мы разбирали его на винтики и собирали заново, стремясь сохранить ключевую эмоцию. Общаться с аудиторией можно, лишь рассказывая о самом сокровенном — боли, радости, надеждах, мечтах, а для этого уметь их экстраполировать в полюбившийся материал. Если не можете — не беритесь даже за очень хороший проект. Правильный выбор, продиктованный чувством, — залог каждой успешной картины и карьеры. 

— Как работаете с оператором в подготовительный период?

— Могу поделиться лишь частным опытом, не знаю, насколько он может оказаться полезен. Ранее сотрудничал с лучшими нашими мастерами — Сергеем Астаховым и Сергеем Мачильским, с каждым получил незабываемый опыт, но уже десять лет работаю с американским оператором Иреком Хартовичем, причем большую часть подготовки веду сам. Делаю подробнейшую режиссерскую раскадровку и экспликацию, описываю картину во всех деталях для всей группы, включая оператора. От первого до последнего кадра придумываю объекты, декорации, костюмы, ракурсы — предлагаю свои идеи, на основе которых творят художники. Покадрово разбираю их с оператором, который максимально точно старается воплотить мое видение и предлагает приемы для развития идей. Скрупулезная подготовка картины очень важна, иначе вы потеряете дефицитное время на площадке, особенно в работе с оператором, от которого на девяносто процентов зависит скорость съемки. Ужасно, если вы встречаетесь с коллегами, которые не слышат вас, а желают творить собственное искусство. Съемочная группа должна трудиться в соавторстве, но за результат отвечаю лично я.

— Не хотели бы попробовать себя в театре?

— Наверное. Но я очень нетеатральный человек, часто хожу на постановки, но редко включаюсь в сопереживание.

— Что значат для вас «Легенда №17» и «Экипаж»?

— Опыт работы с мощной производственной структурой «ТРИТЭ». Студия Никиты Михалкова может все: на специально выстроенной площадке аэропорта у меня снималось сразу семь самолетов! Кто еще у нас может себе такое позволить? И это лишь наглядный пример, там решалась масса технических вопросов — дружно, с полным пониманием и готовностью. На какой бы стадии профессионального развития вы ни находились, нужно уметь формировать и включаться в такие команды, именно с них и начинается кино.

Когда снималась «Легенда №17», мало кто верил в успех — спортивная драма считалась самым провальным жанром советского кино. Но меня это не волновало, волновал фильм, так же как и продюсера Верещагина, и у нас все получилось, а все заговорили: «Ну, конечно, выигрышная тема и Козловский — суперзвезда!» Но он стал ею на этой картине! Я не верю в труд, очень многие люди вкалывают всю жизнь без заметных результатов, но точно знаю: любой человек, добившийся чего-то стоящего, — трудяга. Козловский как-то признался: «Меня в детстве учили: лень — это плохо, и я не понимал почему. И только сейчас осознал, как она губит и как важно уметь с нею справиться». Данила — человек, который умеет побеждать, несмотря ни на что. Пройдя пробы, он не был утвержден на роль Харламова, я даже не хотел с ним встречаться, что было ошибкой. Но он меня сразу заинтересовал. Его раз за разом не утверждали, я буквально втащил его в картину. И этого бы не случилось, если бы не его упорство. Данила приезжал через день из Питера, репетировал целыми днями. При этом был довольно полным — Меньшиков сказал: «Что за пельмень!» Проводя каждое утро в спортзале и каждый вечер на льду, Козловский выточил тело, зная, что студия его не хочет. Делал себя день за днем и в процессе съемок не сбавлял обороты — катался на льду лучше профессионалов, придумывал трюки и показывал дублеру, как их делать, и тот повторял. То же происходило на «Экипаже» — на тренажерах, к удивлению консультантов, он блестяще сажал самолеты...

— Скоро ли появится на экранах ваша версия «Мастера и Маргариты»?

— Неизвестно. Карантин объявили за три дня до начала планировавшихся съемок.

— Что делать начинающему драматургу со своим первым сценарием?

— Если вы всерьез увлечены профессией, поймите: это только начало, вряд ли удастся его пристроить. Нужно некое количество, которое вы сможете перевести в качество. Неизвестно, какой из текстов станет хорошей картиной, но когда это случится, у вас откроется масса возможностей. В девяностые годы кинопроцесс как таковой у нас не существовал, снимались лишь отдельные картины. Как-то я зашел в журнал «Киносценарии» и встретил интересную женщину с характером, она спросила: «Вы кто?» «Режиссер...» — скромно ответил безработный я. Оказалось, это известный критик Ирина Шилова. Она заинтересовалась моей дебютной работой и начала опекать — читать сценарии, советовать, знакомить с коллегами. «Змеиным источником» заинтересовался Валерий Тодоровский, развивавший направление низкобюджетного кино на Студии Горького, и попросил написать что-нибудь не столь дорогостоящее. Так появился сценарий «Поклонник», выяснилось, что и он дорог, я сочинил «Фонограмму страсти», а когда пришла пора запускаться, мне поручили снять «Змеиный источник». И остальные проекты не пропали, я их снял.

Стучитесь во все закрытые двери, предлагайте свои работы, но упаси вас Бог показывать черновики, даже гениальные, — делитесь только тем, в чем по-настоящему уверены. Хотите состояться в профессии? Работайте профессионально! Я годами переписывал и переделывал свои сценарии, иных рецептов успеха не знаю.

— Существует ли компромисс между авторским высказыванием и массовым зрителем? Спрос рождает предложение или его можно сформировать?

— Наша профессия — очень личностная. Лучшим фильмам расчеты не помогают — «Крестного отца» Копполы считали грандиозным провалом, а вышло наоборот. Когда Лукас ходил по студиям со «Звездными войнами», над ним смеялись. Высчитывали ли они успех? Нет, просто любили кино и мечтали рассказать о том, что их волнует. Успех картины, сделанной с холодным носом, — невообразим. Смысл в том, чтобы заразить публику своим эмоциональным видением. Великий режиссер и педагог, сформировавший лучшие поколения режиссеров, Михаил Ромм говорил: «Научить режиссуре нельзя, зато ей можно научиться». И этот процесс бесконечен — смотрите, читайте, учитесь, дерзайте! Главное — смотрите, разбирайтесь, как это сделано. Желание постоянно учиться — самое главное. Характерная иллюстрация: весь цвет Голливуда заполнивший крохотный зальчик и трепетно внимающий коучу. Нам, киношникам, необходим постоянный тренинг, как и спортсменам.

Автор
Алексей КОЛЕНСКИЙ
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе