ММКВЯ можно упрекать в чем угодно. И в том, что несмотря на переезд в более просторный 75-й павильон ВВЦ, она не избавилась от толкотни. И в том, что в новом павильоне верхние конференц-залы найти их порой невозможно. (Пресс-конференцию издательства АСТ пришлось отложить чуть не час, потому что журналисты с ног сбились, разыскивая нужный конференц-зал.) И в том, что wi-fi здесь скорее мертв, чем жив.
Но все равно она остается одним из самых крупных и замечательных книжных форумов мира, сопоставимых только с аналогичными предприятиями в Париже, Лондоне и Нью-Йорке. Что же касается Франкфурта, то его ни с чем не сравнишь. Ну так и книгу в Германии изобрели, что поделать?
Лично мне ММКВЯ нравится больше любой книжной ярмарки мира, на которых я побывал. Здесь, кроме множества замечательных книг, еще и много замечательных людей. На других ярмарках принято отрабатывать литагентам, писатель вроде как остается в кабинетной тиши. А у нас при входе в основной сектор 75-го павильона сразу натыкаешься на два белых дивана, на которых в режиме нон-стоп выступают русские писатели, которые печатаются в двух самых крупных издательствах России - "Эксмо" и АСТ (которые пока не слились, отложив "брак" на пару лет, видимо, для проверки нежных чувств). И эти выступления, может быть, самое интересное, на нашей ярмарке.
Вот иду, стоит толпа, и слышен бодрый голос с интонациями: "Сейчас я вам всё в этой стране объясню". Понятно: Михаил Веллер. Вот Андрей Рубанов говорит о себе; он всегда говорит о себе, искренне полагая, что для этого его и позвали. Вот Майя Кучерская вместе с Мариной Королевой, будто извиняясь, рассказывают, зачем написали свои романы. Вот Мария Городова, сильно волнуясь, рассказывает о своей переписке с читателями, которые доверяют ей самые сокровенные вещи.
Не подумайте, что я иронизирую. Во всяком случае, это добрая ирония. Писатель беззащитен перед публикой. У него нет врожденного и приобретенного качества артиста "заряжаться" аудиторией. (Если это не Эдвард Радзинский. Но он и есть, безусловно, артист.) Писатель, когда пишет, аудитории не видит, а, когда выходит к ней, она застает его врасплох. Даже внешне такой уверенный в себе Захар Прилепин, конечно, не такой в себе уверенный. Самоуверенный, самовлюбленный писатель не будет читать всех своих коллег, а Прилепин читает всех подряд и еще выступил как незаурядный критик своей книгой "Книгочет". Писатель перед публикой беззащитен, но именно поэтому слушать его приятно. Если он и пытается кого-то изображать, то изображает плохо. Говорит интересно.
Меня, например, очень порадовал разговор вдвоем Марины Королевой и Майи Кучерской. У обеих только что вышли романы - "Верещагин" и "Тётя Мотя". И я их уже успел прочитать. Романы совершенно разные, но стимул их написания был один. И Королевой, и Кучерской стало чего-то недоставать в современной прозе. А именно: любви, простых человеческих отношений... Я хочу читать такие книги, откровенно призналась Кучерская, которые про меня рассказывают, как я живу, а я в конце концов живу так же, как живут все. Поскольку этого "про меня, а значит, и про всех" она в современной прозе не нашла, то и написала сама свою "Тётю Мотю". На мой взгляд, без всякого преувеличения, выдающийся роман! После двух своих прежних, тоже, кстати, не слабых вещей, "Современный патерик" и "Бог дождя", она, как мне кажется, вышла уже в литературные "гроссмейстеры": так тонко, изящно и мастерски она разыграла свой роман о самой простой женщине средних лет, которая любит своего сына, любит мужа, но которую жизнь, как водится, слегка "поистерла" как личность, а это ей обидно, а этого ей не хочется... В романе есть места, которые просто нельзя читать не сквозь слезы. Например, о рождении сына. Как родился, так обнял маму, вот буквально пополз к ней, чтобы ее обнять, и с тех пор обнимает всех женщин подряд, всех любит, тянется к любви, не может без любви. Страшно - как потом будет жить?
У Марины Королевой - другая история. Гениальный музыкант, по жизни неудачник, неустроенный, неприкаянный, покупает антикварную книгу, и она так его переворачивает, что он пишет на ее тему свой лучший концерт. Любовь к музыке и любовь к юной героине - всё это не ново, но поражает то, как Королева не боится такой вот откровенной романтики в наши дни. Я почти уверен, что у ее первого романа (а это первый роман радиоведущей, создателя программы "Говорим по-русски") будет свой читатель. Мы нуждаемся в сказках. А ее "Верещагин" - это, конечно, сказка. Даже если в основе и лежит быль.
Что касается книги Марии Городовой "Ветер нежности", то здесь с читателем давно всё в порядке, потому что Городова создала свой жанр - непрерывного общения с людьми через письма, и это общение, собственно, и создает ее книги. И это то самое, о чем говорила на ярмарке Майя Кучерская: про меня, значит, и про всех. У Марии Городовой - сложный, трагический жизненный опыт, поэтому она и может через себя понимать всех. Если Марина Королева сама верит в свою романтическую историю, в нее поверят многие. Если тётя Мотя волнует Майю Кучерскую, значит, тётя Мотя жива и даже - бессмертна.
До следующей ярмарки, друзья! Уже скоро, в ноябре, ярмарка non/fiction. Я ее очень люблю. Значит, вы тоже.
Текст: Павел Басинский(писатель)
Российская газета