Окрошка по рецепту Александра Дюма: «В этот странный суп кладут убитые холодом огурцы»
24 июля 2022 ● "КП-Ярославль"
Исполняется 220 лет со дня рождения великого французского писателя.
220 лет со дня рождения французского писателя Александра Дюма.
Фото: Shutterstock
Александр Дюма был сам как персонаж романа: когда читаешь его биографию, кажется, что в реальности таких людей не бывает. Невероятно высокий по меркам начала XIX века (до эпохи акселерации человек ростом под 190 сантиметров считался гигантом). Обладающий экзотической внешностью: темная кожа (наследство бабушки, рабыни с Гаити) и голубые глаза. Человек с фотографической памятью: запоминал любой текст, один раз просмотрев его по диагонали. Страшнейший обжора: его чревоугодие вошло в легенды, от его «Большого кулинарного словаря» остается ощущение, что его написал Робин-Бобин. Донжуан с километровыми списками любовных побед. Ну и, наконец, фантастически плодовитый писатель. Когда ему было 46 лет, он говорил: «Я работал в течение 20 лет в среднем по 10 часов в день, или 73 000 часов. За это время я написал 400 томов прозы и 35 драм».
В английском есть выражение «больше, чем жизнь», которое применяется к фигурам титанических масштабов; кажется, что оно было специально придумано для Дюма.
КАК ЕГО ДЕДУШКА КУПИЛ И ПРОДАЛ БАБУШКУ
О той самой бабушке история сохранила до обидного мало данных. Звали ее Мари Сезетта, ее привезли откуда-то из Африки на Гаити в качестве рабыни. И француз по имени Антуан Александр Дави, владевший на острове небольшой плантацией, приобрел чернокожую красавицу. Сожительствовал с ней - она родила ему нескольких детей. А потом, уезжая с Гаити, он и ее, и детей просто продал. С собой взял только одного сына, Тома Александра; во Франции юноша сделал карьеру как военный, обзавелся семьей и произвел на свет, в частности, Александра Дюма.
Детство он провел в провинциальном городе Виллер-Котре, в 78 километрах от Парижа, и особо примечательным это детство не назовешь. Очень живой, эмоциональный мальчик; видимо, большой фантазер. Большое потрясение случилось, когда ему было 17 лет: он пошел в театр и увидел «Гамлета». Раньше он был равнодушен к драматургии, считая Расина и Корнеля занудами, а тут в нем все перевернулось: «Вообразите слепорожденного, которому дарят зрение и он открывает мир, о котором не имел представления…»
В общем, будущее было определено: драматургия и только драматургия! Дюма начал сочинять пьесы (судя по всему, довольно слабые), одновременно прозябая в своем городке в качестве писца. А потом решил покорять Париж - и махнул туда, совсем как д’Артаньян, с тремя копейками в кармане. Благодаря ошеломительной памяти и прекрасному почерку, удалось устроиться писцом и в столице. Там Дюма, росший весьма невежественным подростком, открыл для себя литературу - от Гомера до Вальтера Скотта. И влюбился в историю - особенно в эффектные, мелодраматические, кровавые и захватывающие ее повороты. Пьесы, которые он продолжал сочинять, становились все лучше, их принимали к постановке, и они пользовались успехом… Но к жанру романа, который и обеспечил ему славу в веках, он пришел только после тридцати.
«БУДЕТЕ ПИСАТЬ ОДИН?» - «ДА, ХОТЕЛ ПОРУЧИТЬ ЛАКЕЮ, НО НЕГОДЯЙ СЛИШКОМ ДОРОГО БЕРЕТ!»
Говорят, на Дюма работала целая артель «литературных негров», такая маленькая фабрика по производству прозы. И действительно: как пишет Максим Чертанов в своей превосходной биографии Дюма, у него в общей сложности можно насчитать около 50 «соавторов». В 1840-е ходили анекдоты - например, о поклоннике, сказавшем Дюма: «Я нашел ошибку в вашем романе «Шевалье д’Арманталь». - «Черт побери, я его не читал!» Или о другом поклоннике, спросившем: «На сей раз вы будете писать один?» — «Да, я хотел поручить моему лакею, но этот негодяй слишком дорого берет»…
Но у самых известных его книг соавтор был один. Его звали Огюст Маке, он был литератором и драматургом. Они познакомились, когда Дюма в качестве редактора полностью переработал его мелодраматическую пьесу «Батильда», причем сделал это бесплатно (просто главную роль в постановке должна была исполнить актриса Ида Ферье, любовница Дюма, на которой писатель вскоре женился). Потом Маке показал ему рукопись романа «Добряк Бюва», над которым работал. Дюма и ее решил отредактировать - в результате текст распух в четыре раза, на свет появился тот самый «Шевалье д’Арманталь». Так и пошло: Маке создавал некий скелет книги, который потом благодаря Дюма обрастал «мясом». Андре Моруа выражался более изящно: «Маке выступал в роли мраморщика, Дюма — скульптора. Соавтор писал сценарий, который Дюма использовал как черновик». Одни считают работу Маке чисто технической, другие говорят, что чуть ли не половина книг, вышедших за авторством Дюма, фактически принадлежала перу его соавтора, и что без него Дюма работать в принципе не мог.
«Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон», «Граф Монте-Кристо», «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «Сорок пять», «Черный тюльпан» - это все их совместное творчество. Более того, Маке в какой-то момент написал письмо, в котором отказывался от авторских прав (до сих пор спорят, добровольно он его написал, или под нажимом соавтора). Вот только со временем Маке начало немножко расстраивать, что слава достается одному Дюма. В 1858-м он подал на него в суд, а потом подавал еще дважды - и неизменно проигрывал.
Сохранился текст главы «Казнь миледи», написанный Маке, и по нему прекрасно видно: 1) да, Маке почти все написал сам; 2) незабываемой прозой этот фрагмент стал только благодаря Дюма.
Концовка главы в версии Маке:
«Мушкетеры искали глазами лорда Винтера и д’Артаньяна. Первый убежал, второго тоже не было нигде видно».
Концовка Дюма:
«Три дня спустя четыре мушкетера вернулись в Париж; они не просрочили своего отпуска и в тот же вечер сделали обычный визит г-ну де Тревилю.
— Ну что, господа, — спросил их храбрый капитан, — хорошо вы веселились, пока были в отлучке?
— Бесподобно! — ответил Атос за себя и за товарищей».
Да, похоже, Маке был «главным автором» «Виконта де Бражелона», работу над которым Дюма в какой-то момент забросил. Но не подлежит сомнению, что это самая слабая и водянистая из «мушкетерских» книг. Лишь иногда по этому бесконечному роману словно пробегают вспышки электричества - похоже, именно благодаря Дюма…
КСТАТИ
«Pivo не так отличается от нашего пива, как квас»
Как известно, писатель очень интересовался Россией. Он написал роман «Учитель фехтования» о декабристах, он переводил на французский стихотворения Пушкина и Лермонтова, и в 1858-59 годах совершил большое путешествие по нашей стране. Естественно, он старался отведать как можно больше местных блюд. И в своем «Большом кулинарном словаре» описал впечатления от невиданной ранее окрошки.
«СУП РУССКИЙ ХОЛОДНЫЙ, как его приготовят в Петербурге и в Москве (рецепт, который привнес во французскую кулинарию автор Мемуаров госпожи де Креки). Основа этого супа — квас. Квас представляет собой очень легкое пиво из ячменной муки, которая бродит благодаря кислым ягодам и почкам дуба. Мелкими кусочками нарежьте постную ветчину, а также продольные куски мяса, которые отрывают вдоль волокон, как это делали древние татары, не умевшие пользоваться ножами. В этот странный суп добавляют лук и зеленую пшеницу, которую вымачивают в рассоле, туда же кладут большое количество мелко нарезанного лука-шалота и кусочки незрелых и убитых холодом огурцов. К столам русских гурманов иногда подают такой же суп, жидким компонентом которого является pivo. Оно представляет собой жидкость, которая не так сильно отличается от нашего пива, как упомянутый выше квас. Туда кладут небольшие кусочки мясного желе или мелкие катышки снега. Русский рыбный суп называется Kholodnoysoup и batvinia. В нем вместо мяса употребляется икра и нарезанный кусочками лосось».
Фото: Shutterstock
Александр Дюма был сам как персонаж романа: когда читаешь его биографию, кажется, что в реальности таких людей не бывает. Невероятно высокий по меркам начала XIX века (до эпохи акселерации человек ростом под 190 сантиметров считался гигантом). Обладающий экзотической внешностью: темная кожа (наследство бабушки, рабыни с Гаити) и голубые глаза. Человек с фотографической памятью: запоминал любой текст, один раз просмотрев его по диагонали. Страшнейший обжора: его чревоугодие вошло в легенды, от его «Большого кулинарного словаря» остается ощущение, что его написал Робин-Бобин. Донжуан с километровыми списками любовных побед. Ну и, наконец, фантастически плодовитый писатель. Когда ему было 46 лет, он говорил: «Я работал в течение 20 лет в среднем по 10 часов в день, или 73 000 часов. За это время я написал 400 томов прозы и 35 драм».
В английском есть выражение «больше, чем жизнь», которое применяется к фигурам титанических масштабов; кажется, что оно было специально придумано для Дюма.
КАК ЕГО ДЕДУШКА КУПИЛ И ПРОДАЛ БАБУШКУ
О той самой бабушке история сохранила до обидного мало данных. Звали ее Мари Сезетта, ее привезли откуда-то из Африки на Гаити в качестве рабыни. И француз по имени Антуан Александр Дави, владевший на острове небольшой плантацией, приобрел чернокожую красавицу. Сожительствовал с ней - она родила ему нескольких детей. А потом, уезжая с Гаити, он и ее, и детей просто продал. С собой взял только одного сына, Тома Александра; во Франции юноша сделал карьеру как военный, обзавелся семьей и произвел на свет, в частности, Александра Дюма.
Детство он провел в провинциальном городе Виллер-Котре, в 78 километрах от Парижа, и особо примечательным это детство не назовешь. Очень живой, эмоциональный мальчик; видимо, большой фантазер. Большое потрясение случилось, когда ему было 17 лет: он пошел в театр и увидел «Гамлета». Раньше он был равнодушен к драматургии, считая Расина и Корнеля занудами, а тут в нем все перевернулось: «Вообразите слепорожденного, которому дарят зрение и он открывает мир, о котором не имел представления…»
В общем, будущее было определено: драматургия и только драматургия! Дюма начал сочинять пьесы (судя по всему, довольно слабые), одновременно прозябая в своем городке в качестве писца. А потом решил покорять Париж - и махнул туда, совсем как д’Артаньян, с тремя копейками в кармане. Благодаря ошеломительной памяти и прекрасному почерку, удалось устроиться писцом и в столице. Там Дюма, росший весьма невежественным подростком, открыл для себя литературу - от Гомера до Вальтера Скотта. И влюбился в историю - особенно в эффектные, мелодраматические, кровавые и захватывающие ее повороты. Пьесы, которые он продолжал сочинять, становились все лучше, их принимали к постановке, и они пользовались успехом… Но к жанру романа, который и обеспечил ему славу в веках, он пришел только после тридцати.
«БУДЕТЕ ПИСАТЬ ОДИН?» - «ДА, ХОТЕЛ ПОРУЧИТЬ ЛАКЕЮ, НО НЕГОДЯЙ СЛИШКОМ ДОРОГО БЕРЕТ!»
Говорят, на Дюма работала целая артель «литературных негров», такая маленькая фабрика по производству прозы. И действительно: как пишет Максим Чертанов в своей превосходной биографии Дюма, у него в общей сложности можно насчитать около 50 «соавторов». В 1840-е ходили анекдоты - например, о поклоннике, сказавшем Дюма: «Я нашел ошибку в вашем романе «Шевалье д’Арманталь». - «Черт побери, я его не читал!» Или о другом поклоннике, спросившем: «На сей раз вы будете писать один?» — «Да, я хотел поручить моему лакею, но этот негодяй слишком дорого берет»…
Но у самых известных его книг соавтор был один. Его звали Огюст Маке, он был литератором и драматургом. Они познакомились, когда Дюма в качестве редактора полностью переработал его мелодраматическую пьесу «Батильда», причем сделал это бесплатно (просто главную роль в постановке должна была исполнить актриса Ида Ферье, любовница Дюма, на которой писатель вскоре женился). Потом Маке показал ему рукопись романа «Добряк Бюва», над которым работал. Дюма и ее решил отредактировать - в результате текст распух в четыре раза, на свет появился тот самый «Шевалье д’Арманталь». Так и пошло: Маке создавал некий скелет книги, который потом благодаря Дюма обрастал «мясом». Андре Моруа выражался более изящно: «Маке выступал в роли мраморщика, Дюма — скульптора. Соавтор писал сценарий, который Дюма использовал как черновик». Одни считают работу Маке чисто технической, другие говорят, что чуть ли не половина книг, вышедших за авторством Дюма, фактически принадлежала перу его соавтора, и что без него Дюма работать в принципе не мог.
«Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон», «Граф Монте-Кристо», «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «Сорок пять», «Черный тюльпан» - это все их совместное творчество. Более того, Маке в какой-то момент написал письмо, в котором отказывался от авторских прав (до сих пор спорят, добровольно он его написал, или под нажимом соавтора). Вот только со временем Маке начало немножко расстраивать, что слава достается одному Дюма. В 1858-м он подал на него в суд, а потом подавал еще дважды - и неизменно проигрывал.
Сохранился текст главы «Казнь миледи», написанный Маке, и по нему прекрасно видно: 1) да, Маке почти все написал сам; 2) незабываемой прозой этот фрагмент стал только благодаря Дюма.
Концовка главы в версии Маке:
«Мушкетеры искали глазами лорда Винтера и д’Артаньяна. Первый убежал, второго тоже не было нигде видно».
Концовка Дюма:
«Три дня спустя четыре мушкетера вернулись в Париж; они не просрочили своего отпуска и в тот же вечер сделали обычный визит г-ну де Тревилю.
— Ну что, господа, — спросил их храбрый капитан, — хорошо вы веселились, пока были в отлучке?
— Бесподобно! — ответил Атос за себя и за товарищей».
Да, похоже, Маке был «главным автором» «Виконта де Бражелона», работу над которым Дюма в какой-то момент забросил. Но не подлежит сомнению, что это самая слабая и водянистая из «мушкетерских» книг. Лишь иногда по этому бесконечному роману словно пробегают вспышки электричества - похоже, именно благодаря Дюма…
КСТАТИ
«Pivo не так отличается от нашего пива, как квас»
Как известно, писатель очень интересовался Россией. Он написал роман «Учитель фехтования» о декабристах, он переводил на французский стихотворения Пушкина и Лермонтова, и в 1858-59 годах совершил большое путешествие по нашей стране. Естественно, он старался отведать как можно больше местных блюд. И в своем «Большом кулинарном словаре» описал впечатления от невиданной ранее окрошки.
«СУП РУССКИЙ ХОЛОДНЫЙ, как его приготовят в Петербурге и в Москве (рецепт, который привнес во французскую кулинарию автор Мемуаров госпожи де Креки). Основа этого супа — квас. Квас представляет собой очень легкое пиво из ячменной муки, которая бродит благодаря кислым ягодам и почкам дуба. Мелкими кусочками нарежьте постную ветчину, а также продольные куски мяса, которые отрывают вдоль волокон, как это делали древние татары, не умевшие пользоваться ножами. В этот странный суп добавляют лук и зеленую пшеницу, которую вымачивают в рассоле, туда же кладут большое количество мелко нарезанного лука-шалота и кусочки незрелых и убитых холодом огурцов. К столам русских гурманов иногда подают такой же суп, жидким компонентом которого является pivo. Оно представляет собой жидкость, которая не так сильно отличается от нашего пива, как упомянутый выше квас. Туда кладут небольшие кусочки мясного желе или мелкие катышки снега. Русский рыбный суп называется Kholodnoysoup и batvinia. В нем вместо мяса употребляется икра и нарезанный кусочками лосось».