Приводить ее положения нет смысла, так как есть рукописи Ильфа и Петрова, подтверждающие их авторство любимого многими романа. Однако нелишне будет объяснить, откуда берутся подобные теории, спросив об этом авторитетных историков литературы.
В книге "12 стульев от Михаила Булгакова" выстраивается конспирологическая теория альтернативной истории литературы.
Фото: Анна Иванцова, "Вечерняя Москва"
Неиссякающий спрос на поиск литературных мистификаций и открытие «истинных» авторов классических произведений возникает в сознании читателя, который привык потреблять массовую культуру. Но согласно давней российской традиции, приобщение к культуре высокой якобы создает читателю, зрителю, слушателю репутацию интеллектуала и вообще просвещенного человека.
Популярные классические произведения, например, романы «Двенадцать стульев» и «Мастер и Маргарита», существуют как бы на стыке двух культур, массовой и элитарной. Одно из главных требований массовой культуры — занимательность как таковая — зачастую удовлетворяется нехудожественными средствами: авантюрными и детективными сюжетами о подлогах, тайнах, заговорах и т. п.
Когда эти инструменты, вполне органично существующие в массовой литературе, применяются к текстам из классического канона, и возникают подобные искусственные теории. Они обслуживаются и развиваются людьми, не имеющими отношения к литературоведческой науке, но обладающими публицистическими и исследовательскими амбициями. Очевидная нелепость и внешняя стройность таких теорий вызывают оторопь у читателя хоть сколько-нибудь просвещенного — и безотченое доверие у тех, кто, будучи неспособен насладитья текстом как таковым, ждет от классики упомянутой выше «занимательности» в виде конспирологии и разоблачений, «интриг, скандалов, расследований».
У литературоведа, критика, профессора Высшей школы экономики Андрея Немзера несостоятельность теории Ирины Амлински не вызывает сомнений.
— Это полная ерунда хотя бы потому, что есть рукописи Ильфа и Петрова, не оставляющие никаких вопросов об авторстве «Двенадцати стульев». А появляются такие теории потому, что людям хочется «интересненького».
С Шолоховым совсем другая история, там есть реальные проблемы. Я думаю, что «Тихий Дон» написал Шолохов. Но серьезные люди выдвигают весомые аргументы за противоположную точку зрения. Что касается Булгакова и «Двенадцати стульев», то любому вменяемому историку литературы очевидно, что это бред. Роман Ильфа и Петрова — хорошая книжка, все читали, всем интересно, и Булгаков — культовый писатель. В выборе этих авторов для создания очередной конспирологической теории виден даже некоторый расчет.
Алексей Варламов, писатель, исследователь русской литературы ХХ века, профессор МГУ считает, что причина возникновения очередной конспирологической теории в «альтернативном литературоведении» проста.
— Это всего лишь чье-то желание попиариться на двух популярных именах. Мне трудно говорить об этой теории, она не заслуживает обсуждения. Я стал бы читать такую книгу, только если бы меня об этом попросили в научных целях, для судебно-филологической экспертизы. А так у меня нет никакого интереса к этой бредовой, спекулятивной теории. Это просто глупость, недостойная обсуждения.
ИВАН ШИПНИГОВ