Лишь бы только были яйца: хардкор в коротких штанишках
10 ноября 2019 ● "Известия"
О чем рассказывает новая биография легендарной рок-группы AC/DC.
Фото: Getty Images/Michael Ochs Archives
Уличные драки, разговоры с Богом, яростный драйв, буги-вуги с волынками, туманные пассажи и много ценных сведений мелким шрифтом. Примерно так в двух словах можно описать новую биографическую книгу, посвященную легендарной австралийской рок-группе AC/DC. Критик Лидия Маслова внимательно прочитала ее и вынесла свое суждение — специально для «Известий».
Мик Уолл
AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла [пер. с англ. К. Кушнер].
Москва: Эксмо, 2019. — 432 с.
Основавшие в 1973 году австралийскую рок-группу AC/DC суровые шотландские братья Малькольм и Ангус Янги немного оттеснены на 2-е и 3-е места пьедестала в новой биографии группы, написанной британским журналистом Миком Уоллом.
А на первом месте красуется главный, по сути, герой книги, самый харизматичный и артистичный из всех вокалистов группы, «молния посередине AC и DC», гениальный фронтмен Бон Скотт — проклятый поэт, беспечный ездок, любимец женщин, алкоголик, не боявшийся смешивать спиртное с любыми другими веществами и во многом благодаря этому к 33 годам реализовавший свое кредо, высказанное в одном из интервью: «Нью-йоркское издание Punk спросило Бона о смысле жизни. В ответ он пожал плечами: «Жизнь должна быть настолько крутой и настолько короткой, насколько это возможно»».
В прологе и эпилоге книги Бон Скотт разговаривает с Богом, причем явно с позиции превосходства, а мудрый Бог даже как бы немного стелется перед великим музыкантом. Звучат эти вставки довольно патетически («Для меня это всё, не так ли? Конец истории?» — «О, Бон, — сочувственно сказал Бог. — Для вас история только начинается. Вот увидите».), однако никакого дополнительного света на личность героя не проливают и большой литературно-художественной ценности не представляют — вполне достаточно было бы сдержанного, в меру душевного финала, где упоминается женщина из Тасмании по имени Рози, которая очень гордится, что вдохновила музыкантов на композицию Whole Lotta Rosie.
Бон Скотт
Фото: Getty Images/FG/Bauer-Griffin
Воображаемые диалоги со Всевышним выглядят тем более нелепо, что религиозные мотивы в творчестве AC/DC сводятся, как и у большинства их забубенных коллег-рокеров, к тому, что ад им нипочем и «сейчас мы сбацаем так, что чертям тошно станет». В духе этого отчаянного наплевательства на ожидающие героев адские сковородки название книги позаимствовано у песни Hell Ain’t No Bad Place to Be с одного из лучших альбомов группы Let There Be Rock. Правда, в 1983 году уже выходила книга с точно таким же названием другого автора, но до советского читателя она по понятным причинам не дошла, а нынешнюю русские издатели предлагают называть «В аду мне нравится больше». Хотя непонятно, почему бы не перевести короче, точнее и энергичнее — «В аду неплохо»?
В первой главе книги с адом сравнивается Кранхилл, район Глазго, где родились и сформировались как бесстрашные уличные бойцы братья Янг, особенно младшие, Малькольм и Ангус, превосходившие в драчливости старшего, Джорджа, который первый стал известным музыкантом и в дальнейшем постоянно участвовал в творчестве и делах группы AC/DC в качестве «серого кардинала», как называет его Мик Уолл. Сравнительно неброско в целом выглядит и Малькольм Янг, более хорошенький внешне, но вскоре уступивший неказистому младшему брату в виртуозности игры на гитаре.
Впрочем, в книге представлено и мнение, что Малькольм на самом деле владел большим количеством гитарных техник, чем стремительный Ангус, превращавшийся на сцене в ураган. Так или иначе с первых страниц вырисовывается общая для всех Янгов фамильная черта — железные яйца, диктующие четкую линию поведения: драться со всеми и никогда не говорить, что чего-то не можешь. Тема «яиц» проходит сквозь всю книгу как одна из важнейших, и не только для мужчины: текст песни She’s Got Balls Бон Скотт написал как знак глубочайшего уважения к бывшей жене, после очередной его автокатастрофы понявшей, что больше она такого чумового спутника не выдержит.
Русский перевод книги вышел в издательстве «Бомбора» (оно же Эксмо Non-fiction), уже подарившем нам причудливый комикс о Дэвиде Боуи и тоненькую брошюрку о Depeche Mode, где о легендарной группе сообщается примерно фактов пять, а остальное занято специфическими рисунками сильно на любителя. Книга об AC/DC, наоборот, иллюстраций не содержит вообще, зато в ней много ценных сведений мелким шрифтом.
AC/DC. В аду мне нравится больше.Биография группы от Мика Уолла
Фото: издательство БОМБОРА/bombora.ru
Помимо длинных и порой утомительных описаний постоянно меняющихся кадровых раскладов в различных рок-группах есть и толковые показания свидетелей. Например, Малькольм Доум, «ныне один из самых известных британских рок-журналистов и вещателей» (Каких еще «вещателей», хочется спросить у переводчика. Чревовещателей или может быть, тогда уж «вещунов»?), хорошо обрисовывает суть отношений в группе и манеру братьев Янг держать дистанцию: «Они всегда были очень осторожны, как будто думали: «Если нас узнает кто-то слишком хорошо, он в конце концов нас предаст». <…> Они не были бандой, как, например, Gun’s N Roses, когда они впервые приехали в Лондон. Просто пять человек, которых связывало то, что они были против всего мира. Это были Ангус и Малькольм, потом Бон, а затем — ударник. Они не были по-настоящему близки, пусть даже жили в одном доме. Они не были похожи на «лучших друзей».
Один из любопытных сквозных мотивов книги — неприязнь AC/DC к панкам и желание отмежеваться от панк-рока. При этом в глазах американского потребителя, которого австралийцы долго не могли завоевать из-за слишком жесткой манеры исполнения, они в конце концов вписались в смежную с панком нишу. Да и в Лондоне поначалу диджеи объявляют австралийских гастролеров как Antipodean Punk Extravaganza. Однако на первый вышедший в Великобритании альбом лондонская пресса реагирует более точным определением: «Это австралийские молодые буги-вуги… с волынками!»
Читатель, желающий получить от специалиста Мика Уолла профессиональные, но доходчивые разъяснения, в чем же, собственно, стилистическая специфика AC/DC и, в частности, их отличие от панка, остается не совсем удовлетворенным. В том числе и потому, что вынужден продираться через неуклюжий перевод: «…Школьная форма Ангуса Янга, и короткие волосы, и характерный вокал Бона Скотта были слишком далеки от того, за что любили Роберта Планта, или Рода Стюарта, или панков-прародителей, таких как Pistols и The Clash. Но ранние хиты последних, которые они исполняли, позволили им сбежать через чистый панк и изменить впечатление от «старых пукающих музыкантов», таких как Zeppelin и Rolling Stones».
Ангус и Малькольм Янги, середина 1990-х годов
Фото: Getty Images/Martyn Goodacre
Подобные туманные пассажи встречаются в книге сплошь и рядом, хотя время как следует отредактировать перевод в общем-то было: лондонское издание книги вышло еще в 2012-м. Однако прошедших лет не хватило даже на то, чтобы привести к единообразию некоторые имена собственные. В выходных данных указаны три корректора, но, похоже, они работали независимо друг от друга, каждый со своими представлениями о происходящем. Так, чуть не угробившая Бона Скотта подружка-героинщица Джуди вдруг непринужденно превращается в Джули, на 76-й странице Ангуса Янга сравнивают с Питером Пэном, а на 89-й встречаем уже «Питера Пена», на этот раз применительно к Бону Скотту.
Когда читатели уже привыкли, что знаменитый музыкальный журналист Йен «Молли» Мелдрам — это мужчина, к середине книге он меняет не только букву в фамилии, но даже пол, видимо, от стресса — в разгар новогоднего концерта AC/DC в Аделаиде отключается электричество, и разъяренные пьяные фанаты начинают громить сцену: «К счастью, Молли Мелдрум была там, и именно она предложила Бону взять волынку и попытаться отвлечь публику, пока всё снова не успокоится и не включится электричество».
Некоторая «гендерная флюидность» периодически проявляется и у других персонажей книги, например последняя пассия Бона Скотта «утверждала, что «подружилась» с Ронни Вуд из Rolling Stones». То ли переводчик не знает, как склоняются в русском мужские имена собственные, то ли пребывает в уверенности, что Ронни Вуд — какая-то очередная «баба с яйцами».
Уличные драки, разговоры с Богом, яростный драйв, буги-вуги с волынками, туманные пассажи и много ценных сведений мелким шрифтом. Примерно так в двух словах можно описать новую биографическую книгу, посвященную легендарной австралийской рок-группе AC/DC. Критик Лидия Маслова внимательно прочитала ее и вынесла свое суждение — специально для «Известий».
Мик Уолл
AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла [пер. с англ. К. Кушнер].
Москва: Эксмо, 2019. — 432 с.
Основавшие в 1973 году австралийскую рок-группу AC/DC суровые шотландские братья Малькольм и Ангус Янги немного оттеснены на 2-е и 3-е места пьедестала в новой биографии группы, написанной британским журналистом Миком Уоллом.
А на первом месте красуется главный, по сути, герой книги, самый харизматичный и артистичный из всех вокалистов группы, «молния посередине AC и DC», гениальный фронтмен Бон Скотт — проклятый поэт, беспечный ездок, любимец женщин, алкоголик, не боявшийся смешивать спиртное с любыми другими веществами и во многом благодаря этому к 33 годам реализовавший свое кредо, высказанное в одном из интервью: «Нью-йоркское издание Punk спросило Бона о смысле жизни. В ответ он пожал плечами: «Жизнь должна быть настолько крутой и настолько короткой, насколько это возможно»».
В прологе и эпилоге книги Бон Скотт разговаривает с Богом, причем явно с позиции превосходства, а мудрый Бог даже как бы немного стелется перед великим музыкантом. Звучат эти вставки довольно патетически («Для меня это всё, не так ли? Конец истории?» — «О, Бон, — сочувственно сказал Бог. — Для вас история только начинается. Вот увидите».), однако никакого дополнительного света на личность героя не проливают и большой литературно-художественной ценности не представляют — вполне достаточно было бы сдержанного, в меру душевного финала, где упоминается женщина из Тасмании по имени Рози, которая очень гордится, что вдохновила музыкантов на композицию Whole Lotta Rosie.
Бон Скотт
Фото: Getty Images/FG/Bauer-Griffin
Воображаемые диалоги со Всевышним выглядят тем более нелепо, что религиозные мотивы в творчестве AC/DC сводятся, как и у большинства их забубенных коллег-рокеров, к тому, что ад им нипочем и «сейчас мы сбацаем так, что чертям тошно станет». В духе этого отчаянного наплевательства на ожидающие героев адские сковородки название книги позаимствовано у песни Hell Ain’t No Bad Place to Be с одного из лучших альбомов группы Let There Be Rock. Правда, в 1983 году уже выходила книга с точно таким же названием другого автора, но до советского читателя она по понятным причинам не дошла, а нынешнюю русские издатели предлагают называть «В аду мне нравится больше». Хотя непонятно, почему бы не перевести короче, точнее и энергичнее — «В аду неплохо»?
В первой главе книги с адом сравнивается Кранхилл, район Глазго, где родились и сформировались как бесстрашные уличные бойцы братья Янг, особенно младшие, Малькольм и Ангус, превосходившие в драчливости старшего, Джорджа, который первый стал известным музыкантом и в дальнейшем постоянно участвовал в творчестве и делах группы AC/DC в качестве «серого кардинала», как называет его Мик Уолл. Сравнительно неброско в целом выглядит и Малькольм Янг, более хорошенький внешне, но вскоре уступивший неказистому младшему брату в виртуозности игры на гитаре.
Впрочем, в книге представлено и мнение, что Малькольм на самом деле владел большим количеством гитарных техник, чем стремительный Ангус, превращавшийся на сцене в ураган. Так или иначе с первых страниц вырисовывается общая для всех Янгов фамильная черта — железные яйца, диктующие четкую линию поведения: драться со всеми и никогда не говорить, что чего-то не можешь. Тема «яиц» проходит сквозь всю книгу как одна из важнейших, и не только для мужчины: текст песни She’s Got Balls Бон Скотт написал как знак глубочайшего уважения к бывшей жене, после очередной его автокатастрофы понявшей, что больше она такого чумового спутника не выдержит.
Русский перевод книги вышел в издательстве «Бомбора» (оно же Эксмо Non-fiction), уже подарившем нам причудливый комикс о Дэвиде Боуи и тоненькую брошюрку о Depeche Mode, где о легендарной группе сообщается примерно фактов пять, а остальное занято специфическими рисунками сильно на любителя. Книга об AC/DC, наоборот, иллюстраций не содержит вообще, зато в ней много ценных сведений мелким шрифтом.
AC/DC. В аду мне нравится больше.Биография группы от Мика Уолла
Фото: издательство БОМБОРА/bombora.ru
Помимо длинных и порой утомительных описаний постоянно меняющихся кадровых раскладов в различных рок-группах есть и толковые показания свидетелей. Например, Малькольм Доум, «ныне один из самых известных британских рок-журналистов и вещателей» (Каких еще «вещателей», хочется спросить у переводчика. Чревовещателей или может быть, тогда уж «вещунов»?), хорошо обрисовывает суть отношений в группе и манеру братьев Янг держать дистанцию: «Они всегда были очень осторожны, как будто думали: «Если нас узнает кто-то слишком хорошо, он в конце концов нас предаст». <…> Они не были бандой, как, например, Gun’s N Roses, когда они впервые приехали в Лондон. Просто пять человек, которых связывало то, что они были против всего мира. Это были Ангус и Малькольм, потом Бон, а затем — ударник. Они не были по-настоящему близки, пусть даже жили в одном доме. Они не были похожи на «лучших друзей».
Один из любопытных сквозных мотивов книги — неприязнь AC/DC к панкам и желание отмежеваться от панк-рока. При этом в глазах американского потребителя, которого австралийцы долго не могли завоевать из-за слишком жесткой манеры исполнения, они в конце концов вписались в смежную с панком нишу. Да и в Лондоне поначалу диджеи объявляют австралийских гастролеров как Antipodean Punk Extravaganza. Однако на первый вышедший в Великобритании альбом лондонская пресса реагирует более точным определением: «Это австралийские молодые буги-вуги… с волынками!»
Читатель, желающий получить от специалиста Мика Уолла профессиональные, но доходчивые разъяснения, в чем же, собственно, стилистическая специфика AC/DC и, в частности, их отличие от панка, остается не совсем удовлетворенным. В том числе и потому, что вынужден продираться через неуклюжий перевод: «…Школьная форма Ангуса Янга, и короткие волосы, и характерный вокал Бона Скотта были слишком далеки от того, за что любили Роберта Планта, или Рода Стюарта, или панков-прародителей, таких как Pistols и The Clash. Но ранние хиты последних, которые они исполняли, позволили им сбежать через чистый панк и изменить впечатление от «старых пукающих музыкантов», таких как Zeppelin и Rolling Stones».
Ангус и Малькольм Янги, середина 1990-х годов
Фото: Getty Images/Martyn Goodacre
Подобные туманные пассажи встречаются в книге сплошь и рядом, хотя время как следует отредактировать перевод в общем-то было: лондонское издание книги вышло еще в 2012-м. Однако прошедших лет не хватило даже на то, чтобы привести к единообразию некоторые имена собственные. В выходных данных указаны три корректора, но, похоже, они работали независимо друг от друга, каждый со своими представлениями о происходящем. Так, чуть не угробившая Бона Скотта подружка-героинщица Джуди вдруг непринужденно превращается в Джули, на 76-й странице Ангуса Янга сравнивают с Питером Пэном, а на 89-й встречаем уже «Питера Пена», на этот раз применительно к Бону Скотту.
Когда читатели уже привыкли, что знаменитый музыкальный журналист Йен «Молли» Мелдрам — это мужчина, к середине книге он меняет не только букву в фамилии, но даже пол, видимо, от стресса — в разгар новогоднего концерта AC/DC в Аделаиде отключается электричество, и разъяренные пьяные фанаты начинают громить сцену: «К счастью, Молли Мелдрум была там, и именно она предложила Бону взять волынку и попытаться отвлечь публику, пока всё снова не успокоится и не включится электричество».
Некоторая «гендерная флюидность» периодически проявляется и у других персонажей книги, например последняя пассия Бона Скотта «утверждала, что «подружилась» с Ронни Вуд из Rolling Stones». То ли переводчик не знает, как склоняются в русском мужские имена собственные, то ли пребывает в уверенности, что Ронни Вуд — какая-то очередная «баба с яйцами».