Амирам Григоров, журналист, писатель, поэт:
— Личности авторов, получавших эту премию прежде, — Камю, например, Шолохов — это были огромные личности. А со временем калибр этих личностей стал мельчать. И вот Китай (Мо Янь) там уже совершенно бы не прогремел ни при каких ещё условиях за пределами своей родины, если бы не, очевидно, какие-то политические мотивы. Вообще это печально, но литературная Нобелевская премия часто вручалась выдающимся писателям не благодаря тому, что им она и должна быть вручена, а вопреки. Потому что даётся она главным образом по политическим мотивам. Известно, что Пастернак шесть раз был номинирован при жизни Сталина на Нобелевскую премию, но её не получал, а получил он её именно тогда, когда Сталин уже был в могиле, а новым властям Пастернак не угодил особенно.
Что касается Манро. Некоторые утверждают, что это канадский Чехов в юбке — но, знаете, трудно оценить, потому что я не читал её в подлиннике и мне её языка не оценить. Но она такая, в общем, добротненькая, но я бы не сказал, что это какое-то величайшее откровение всемирного масштаба. Это моё личное мнение, настаивать на нём я не стану.
У меня есть одно собственное потаённое, очень сильное желание. Я бы Нобелевскую премию вручил Фазилю Искандеру. Его выдвигали в прошлом году, как известно, на эту премию. Он, скажем так, уже очень взрослый человек, ему много лет. И если кто-то действительно заслужил — то он.
Дмитрий Лекух, писатель, журналист:
— Манро у нас практически не переводилась, очень немного. Нельзя сказать, что не заслуженная тётка, но… Нобелевская премия в области литературы — одна из самых загадочных среди премий, которые существуют. Вот Лев Толстой не получил, хотя вполне мог. Это к вопросу странностей. И в литературном мире Нобелевская премия не является пропуском в бессмертие, ничего в ней особенного нет.
А по поводу лауреата — как в Евангелии: ни холоден ты и не жарок. Ни плюс, ни минус. Ну, человек достойный, тётка неплохо пишет. А судить по премии, не знаю… Скорее, сейчас это такая политкорректная премия — «по совокупности заслуг». Потому, что она, как я понимаю, объявила о завершении своей карьеры, ей тяжело писать. Её называют «новым Чеховым», но хочу заметить, что Чехов в своё время Нобелевской премии по литературе не получил.
За что сейчас дают премию — это вообще загадка. Сформировалась определённая элита. Поэтому дают скорее за близость к этой элите. Трудно сказать, вообще, за что её давали. Мы все помним Уинстона Черчилля, великого государственного деятеля, который стал лауреатом. Но мне трудно представить, что он классик мировой литературы. В истории Нобелевской премии много забавных страниц.
Но надо понимать сейчас, что это не корона, это одна из фестивальных наград. Мы же не обязаны помнить всех лауреатов «Оскара» и вовсе не обязательно, что это классики киноискусства. Просто отобрали, по каким-то критериям отобрали.
Предыдущие лауреаты были вообще смешные. Никто их не читал несколько лет подряд. Здесь вроде подостойней. Это как наши премии дают, по совокупности заслуг. Ну и тут дали. Нобелевская премия по литературе последние несколько лет имеет довольно касательное отношение к литературе, скорее она даётся за близость к умонастроениям определённой прослойки европейских интеллектуалов.
Лев Вершинин, писатель, историк:
— Элис Манро, безусловно талантливая жанровая писательница, она имеет несколько премий, но все эти премии либо чисто внутриканадские, либо букеровские, то есть — тусовочные. Чтобы было понятнее: она очень хорошая жанровая писательница, приравнять её по уровню таланта можно, ну, может быть, к уже почти забытой Франсуазе Саган, только она не такая броская. Если Саган была нонконформистка — с кем сплю — моё дело и так далее, то Элис Манро — милые бытовые дамские романы, зарисовки. Конечно, не халтура, но…
У меня вообще такое ощущение, что эту премию ей дали потому, что ей вот-вот умирать — она всё-таки 31 года рождения, и она сейчас очень болеет. Так что это, скорее всего, просто тусовка, плюс, какое-то околоканадское лобби — не столько даже нажали, сколько попросили. Грубо говоря, профессиональная, добротная, средняя писательница получила Нобеля при том, что в списке были «совсем чуть-чуть»: Харуки Мураками, который, извините, поколенческий автор уровня Сэлинджера, который сделал реально поколение, сориентировал его как-то, и Илья Каминский (кстати, одессит, живущий в США) — один из самых ярких сегодняшних писателей и поэтов мира на английском и русском языках. Так что в списке на фоне знаковых — она терялась. Но она очень старенькая и она очень хотела, видимо, и им очень хотелось сделать приятное.
И отсюда вообще вопрос: во что превратилась Нобелевская премия по литературе? Причём, когда-то Нобелевскую премию присваивали каким-то, вообще, писателям из развивающихся стран, которых просто никто не читает, чтобы поощрить национальные литературы, чтобы привязать к себе национальную интеллигенцию этих стран, — это был хоть элемент политики. Если когда-то давали, допустим, Пастернаку, как элемент политики, то сейчас это стало премией, судя по Манро, просто тусовочной. На мой взгляд, такие награждения роняют авторитет Нобелевской премии до уровня тусовочной премии, типа Букера и Антибукера, когда несколько самоназначенцев просто внаглую определяют, что есть лучшее. Ещё раз — я ни в коем случае не скажу, что мадам/миссис Манро автор плохой. Но таких много. Её ещё можно сравнить из нынешних: Дина Рубина, Татьяна Толстая в лучший свой период, может быть, Людмила Улицкая, когда-то Галина Щербакова (которая «Вам и не снилось»). Но и не более того.
Известный англоязычный критик Бернар Хубер, который исследует творчество Манро последние 30 лет, выразил свою позицию по отношению к тому, что её выставили на Нобелевскую премию, так: радость за Элис, с которой они дружат и для которой эта награда будет наивысшей, но некоторое недоумение, поскольку, как он дословно выразился: «При её большом таланте и большой любви к человеку, её нельзя назвать ни гением, ни первопроходцем». И она себя сама таковой не считает. Она сама сказала, что безумно счастлива, что человечество ценит её труд, но «я — не гений и не первопроходец, поэтому Нобель для меня — ну, раз люди сочли это нужным…»
Серьёзные люди, конечно, на всё это смотрят с такой понимающей улыбочкой — мол, бабушка заслужила, бабушка старенькая, бабушке умирать — пусть поиграется перед этим медалькой. Но это совершенно тусовочные соображения. И я единственное, что могу сказать в плюс, что, слава богу, Нобель на этот раз хотя бы не политический.
Хотя если б я ставил, я бы дал премию Мураками.
Однако