«Поэт не должен себя убивать»: интервью с фронтменом Posternak Костей Потаповым

Поэт Константин Потапов своими выступлениями буквально приковывает зрителя к креслу: все свои стихотворения он проживает в рамках разных театральных жанров, периодически разбавляя сложные рифмы контактом со зрителем и отрывками из прозы.
Мы встретились с поэтом после концерта и поговорили с ним о вдохновении, отношении к современным поэтам и, конечно же, о духе поэзии.
— Расскажи, с чего все началось. Когда ты впервые начал писать стихи?

На самом деле, я с детства мечтал стать писателем, читал много книг, например, меня очень сильно вдохновляли братья Стругацкие. И вот, я читал эти книги и фантазировал, что в будущем стану писателем. Даже начинал писать в юности, как правило, это было что-то громадное и, естественно, недописанное. И слава богу, что я это не дописал (улыбается).
Однако потом, через пару лет, уже в студенческие годы, я сидел на паре по высшей математике и написал свое первое стихотворение. Это была какая-то жуткая помесь В.Маяковского с группой «Сплин». С этого момента я начал активно сочинять стихи, а уже через год вышел с ними на сцену, выступал на разных студенческих фестивалях и мероприятиях. Я учился на психологическом факультете — у меня нет театрального образования, думаю, что профессиональному глазу это видно. Так что я начал брать уроки у мастеров театрального искусства. Благодаря этому, мои выступления улучшились, вскоре появился мой второй, уже музыкальный, проект «Posternak». Совсем скоро я понял, что зрителю тяжело отсидеть целый концерт, где представлены одни стихотворения, поэтому постепенно я начал разбавлять свои выступления прозаическими отрывками и музыкой. Скажу, что сейчас мне намного интереснее писать прозу, нежели стихотворные произведения.

— У тебя нет профессионального актерского образования?

Нет, по профессии я не актер, хотя я понял, когда только начал писать стихотворения, что я хочу читать эти истории вживую, доносить до зрителя. После «Демонов» мне говорили, что у меня что-то получается, и я могу перевоплощаться, но до актера я не дотягиваю, поэтому я никогда не пойду ни в какой театр, а буду просто исполнять свои тексты на сцене.
— Давай вернемся в тот момент, когда ты только начинал писать. Кто был твоим первым критиком?

Все началось в 2006 году, в то золотое время было очень популярно ICQ, а поскольку я был такой «бабий друг» и дружил больше с девушками, я рассылал им свои стихи, но они, скажу честно, были ужасными. Правда, все девушки восхищались мной и говорили, какие у меня хорошие произведения. Они были мне скорее не критиками, а моими первыми читателями. Конечно, если бы я показал свои произведения серьезным литературным критикам, думаю, им не понравилось бы то, что я делал. Затем я начал показывать свои стихотворения в студенческой среде: я выступал на разных молодежных мероприятиях, люди видели меня и проявляли интерес к моей поэзии.

— А увлечение музыкой шло параллельно с поэзией?

Ну музыкой серьезно я никогда не увлекался. Я просто иногда попадаю в ритм, когда читаю (улыбается). У меня нет никакого музыкального образования, хотя петь и слушать музыку мне нравилось всегда. И вот в один момент вместе с Ваней Шведовым мы решили сделать проект «Posternak».
— Когда ты пишешь стихотворение, помогает ли тебе актерская жилка? Ты проживаешь эти истории?

Мне кажется, театр и литература вообще во многом противоречат друг другу: литература более скрытная, что ли, а театр заставляет выплескивать эмоции наружу. Хотя   когда ты берешь драматические тексты, необходимо понимать, какая фраза как должна звучать. Момент «вживания», я думаю, должен быть у каждого автора, и я тоже пытаюсь его развивать в себе.
— Ты пишешь как поэзию, так и прозу. Что дается легче?

На данный момент мне стало легче писать прозу, потому что в плане поэзии я дошел до каких-то своих внутренних потолков, и чувствую, что начинаю повторяться. Сейчас моя поэзия получается какой-то мрачной, и мне не интересно ее читать, я чувствую, что повторяюсь, но не знаю, как это изменить. Так что сейчас я погрузился в написание прозы. Мне интересно построение истории, сценарное мастерство, пока для меня это и интереснее, и легче.

— Знаю, что ты недавно закончил работать над своей первой книгой. О чем она?

Этот роман немного написан в стилистике стимпанка (направление научной фантастики, моделирующее цивилизацию, в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин, — прим.ред.), он про параллельный мир, находящийся на рубеже 19-20 веков, и в этом мире несколько историй переплетены друг с другом. Если говорить про стилистику, то в этом романе я пытался воспроизвести и Хемингуэя, и Набокова, и Булгакова… По большей части, всех своих любимых писателей. Правда, сейчас мне хочется написать цикл рассказов, которые будут развивать выдуманный мною фантастический мир.
— То есть, эта книга — некий эксперимент?

Ну да, я начинал, сперва, писать сказки, потом это все переросло в книгу. Было непросто, но я понял, что лучше всего дописать роман до конца, ведь вдруг найдутся люди, которые осилят целый том и оставят свое мнение.

— Вообще, ты следишь за творчеством современных поэтов?

Вот Костя Патов, который сегодня выступал (смеется). На самом деле, я сегодня впервые был на его выступлении, и мне очень понравилось, во время него рождалась какая-то мрачная магия, его стихотворения, действительно, завораживают. Я слежу за творчеством очень многих поэтов разных возрастов, пишущих совершенно на противоположные темы и могу сказать, что сейчас современная поэзия не делает больших языковых открытий. Последнее языковое открытие для меня сделала Вера Полозкова. Пока я больше не могу выделить авторов, которые произвели какое-то открытие в литературе. Хотя хороших современных поэтов много: Аданатий, Жуков… Но большинству людей их творчество незнакомо.
— Ты не заметил, что поэтов сейчас слишком много?

Да, действительно, много. Возможно, пишут столько же, сколько и раньше, просто сейчас появился шанс выкладывать свое творчество в сеть. Я не знаю, хорошо это или плохо. Вот, к примеру, есть Ах Астахова и ее стихотворения. В принципе, она не дает ничего нового, все ее произведения очень похожи, а своим читательницам она говорит только, что их переживания уникальны. И это даже не мой анализ, а журнала «Афиша». Можно сказать, что с такой поэзии люди переходят к другим, более весомым, авторам, но я не верен, что поклонники ее поэзии начнут читать Пастернака или Цветаеву.

— Но, тем не менее, поклонников у нее много…

Всегда так, когда вам дают простые ответы или парадигмы – массы это непременно подхватывают. Надо уметь сосредотачиваться на сложной поэзии.

— Получается, что людям просто неохота думать?

Не хочу показаться каким-то снобом, но, может, им просто некогда думать. Все равно жизнь меняется, например, технические возможности открыли нам друг друга, но, к сожалению, мы совершенно не научились общаться и разговаривать. Опять-таки, это не мои мысли, а Ивана Вырыпаева, так как последние полгода я живу его творчеством (Костя,вдохновленный творчеством режиссера Ивана Вырыпаева, готовит моноспектакль «Глупые истории» — прим.ред.)
— Не могу не спросить о том, где ты черпаешь вдохновение?

Конечно, вдохновляет определенная литература, ну и, конечно же, жизнь, какие-то ситуации, переживания. Мне кажется, если ты профессионально занимаешься творчеством, у тебя не должно быть такого понятия, как вдохновение. Нужно уметь себя заставлять работать, условно говоря, по расписанию. Например, мой кумир в поэзии Борис Пастернак работал всегда по определенному графику.

— То есть у любого творческого поэта должен быть все равно какой-то распорядок?

Каждый пишет по-разному: кто-то сжигает себя героином и выходит на сцену, а за кулисами дежурит бригада скорой помощи со шприцом. Мне кажется, что если тебе дан дар, то ты обязан его сохранить и развивать. Ты просто проводник этого дара, поэтому не должен себя убивать. Понятно, что, если ты будешь курить, пить, менять женщин, то стихи, может быть, будут писать лучше и дольше, но надолго тебя не хватит.
Поэт Константин Потапов своими выступлениями буквально приковывает зрителя к креслу: все свои стихотворения он проживает в рамках разных театральных жанров, периодически разбавляя сложные рифмы контактом со зрителем и отрывками из прозы. Мы встретились с поэтом после концерта и поговорили с ним о вдохновении, отношении к современным поэтам и, конечно же, о духе поэзии.

U5EZmAZH8t4

— Расскажи, с чего все началось. Когда ты впервые начал писать стихи?

На самом деле, я с детства мечтал стать писателем, читал много книг, например, меня очень сильно вдохновляли братья Стругацкие. И вот, я читал эти книги и фантазировал, что в будущем стану писателем. Даже начинал писать в юности, как правило, это было что-то громадное и, естественно, недописанное. И слава богу, что я это не дописал (улыбается).

С поэзией было сложнее,  когда мне было 18 лет, я вообще не думал, что буду писать стихи. В подростковом возрасте я пробовал писать стихотворения, но все это было нескладно, без рифмы, так что я быстро забросил это занятие.
Однако потом, через пару лет, уже в студенческие годы, я сидел на паре по высшей математике и написал свое первое стихотворение. Это была какая-то жуткая помесь В.Маяковского с группой «Сплин». С этого момента я начал активно сочинять стихи, а уже через год вышел с ними на сцену, выступал на разных студенческих фестивалях и мероприятиях. Я учился на психологическом факультете — у меня нет театрального образования, думаю, что профессиональному глазу это видно. Так что я начал брать уроки у мастеров театрального искусства. Благодаря этому, мои выступления улучшились, вскоре появился мой второй, уже музыкальный, проект «Posternak». Совсем скоро я понял, что зрителю тяжело отсидеть целый концерт, где представлены одни стихотворения, поэтому постепенно я начал разбавлять свои выступления прозаическими отрывками и музыкой. Скажу, что сейчас мне намного интереснее писать прозу, нежели стихотворные произведения.

— У тебя нет профессионального актерского образования?

Нет, по профессии я не актер, хотя я понял, когда только начал писать стихотворения, что я хочу читать эти истории вживую, доносить до зрителя. После «Демонов» мне говорили, что у меня что-то получается, и я могу перевоплощаться, но до актера я не дотягиваю, поэтому я никогда не пойду ни в какой театр, а буду просто исполнять свои тексты на сцене.









— Давай вернемся в тот момент, когда ты только начинал писать. Кто был твоим первым критиком?

Все началось в 2006 году, в то золотое время было очень популярно ICQ, а поскольку я был такой «бабий друг» и дружил больше с девушками, я рассылал им свои стихи, но они, скажу честно, были ужасными. Правда, все девушки восхищались мной и говорили, какие у меня хорошие произведения. Они были мне скорее не критиками, а моими первыми читателями. Конечно, если бы я показал свои произведения серьезным литературным критикам, думаю, им не понравилось бы то, что я делал. Затем я начал показывать свои стихотворения в студенческой среде: я выступал на разных молодежных мероприятиях, люди видели меня и проявляли интерес к моей поэзии.

— А увлечение музыкой шло параллельно с поэзией?

Ну музыкой серьезно я никогда не увлекался. Я просто иногда попадаю в ритм, когда читаю (улыбается). У меня нет никакого музыкального образования, хотя петь и слушать музыку мне нравилось всегда. И вот в один момент вместе с Ваней Шведовым мы решили сделать проект «Posternak».

ygmjTfpY3MY

— Когда ты пишешь стихотворение, помогает ли тебе актерская жилка? Ты проживаешь эти истории?

Мне кажется, театр и литература вообще во многом противоречат друг другу: литература более скрытная, что ли, а театр заставляет выплескивать эмоции наружу. Хотя   когда ты берешь драматические тексты, необходимо понимать, какая фраза как должна звучать. Момент «вживания», я думаю, должен быть у каждого автора, и я тоже пытаюсь его развивать в себе.

Часто я пытаюсь думать за своего героя, переносить его жизнь на себя: а как бы ты поступил в той или иной ситуации?
— Ты пишешь как поэзию, так и прозу. Что дается легче?

На данный момент мне стало легче писать прозу, потому что в плане поэзии я дошел до каких-то своих внутренних потолков, и чувствую, что начинаю повторяться. Сейчас моя поэзия получается какой-то мрачной, и мне не интересно ее читать, я чувствую, что повторяюсь, но не знаю, как это изменить. Так что сейчас я погрузился в написание прозы. Мне интересно построение истории, сценарное мастерство, пока для меня это и интереснее, и легче.

— Знаю, что ты недавно закончил работать над своей первой книгой. О чем она?

Этот роман немного написан в стилистике стимпанка (направление научной фантастики, моделирующее цивилизацию, в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин, — прим.ред.), он про параллельный мир, находящийся на рубеже 19-20 веков, и в этом мире несколько историй переплетены друг с другом. Если говорить про стилистику, то в этом романе я пытался воспроизвести и Хемингуэя, и Набокова, и Булгакова… По большей части, всех своих любимых писателей. Правда, сейчас мне хочется написать цикл рассказов, которые будут развивать выдуманный мною фантастический мир.

VPFeU6dKc_c

— То есть, эта книга — некий эксперимент?

Ну да, я начинал, сперва, писать сказки, потом это все переросло в книгу. Было непросто, но я понял, что лучше всего дописать роман до конца, ведь вдруг найдутся люди, которые осилят целый том и оставят свое мнение.

— Вообще, ты следишь за творчеством современных поэтов?

Вот Костя Патов, который сегодня выступал (смеется). На самом деле, я сегодня впервые был на его выступлении, и мне очень понравилось, во время него рождалась какая-то мрачная магия, его стихотворения, действительно, завораживают. Я слежу за творчеством очень многих поэтов разных возрастов, пишущих совершенно на противоположные темы и могу сказать, что сейчас современная поэзия не делает больших языковых открытий. Последнее языковое открытие для меня сделала Вера Полозкова. Пока я больше не могу выделить авторов, которые произвели какое-то открытие в литературе. Хотя хороших современных поэтов много: Аданатий, Жуков… Но большинству людей их творчество незнакомо.

3tag9BnKeQs

 — Ты не заметил, что поэтов сейчас слишком много?

Да, действительно, много. Возможно, пишут столько же, сколько и раньше, просто сейчас появился шанс выкладывать свое творчество в сеть. Я не знаю, хорошо это или плохо. Вот, к примеру, есть Ах Астахова и ее стихотворения. В принципе, она не дает ничего нового, все ее произведения очень похожи, а своим читательницам она говорит только, что их переживания уникальны. И это даже не мой анализ, а журнала «Афиша». Можно сказать, что с такой поэзии люди переходят к другим, более весомым, авторам, но я не верен, что поклонники ее поэзии начнут читать Пастернака или Цветаеву.

— Но, тем не менее, поклонников у нее много…

Всегда так, когда вам дают простые ответы или парадигмы – массы это непременно подхватывают. Надо уметь сосредотачиваться на сложной поэзии.

— Получается, что людям просто неохота думать?

Не хочу показаться каким-то снобом, но, может, им просто некогда думать. Все равно жизнь меняется, например, технические возможности открыли нам друг друга, но, к сожалению, мы совершенно не научились общаться и разговаривать. Опять-таки, это не мои мысли, а Ивана Вырыпаева, так как последние полгода я живу его творчеством (Костя,вдохновленный творчеством режиссера Ивана Вырыпаева, готовит моноспектакль «Глупые истории» — прим.ред.)


— Не могу не спросить о том, где ты черпаешь вдохновение?

Конечно, вдохновляет определенная литература, ну и, конечно же, жизнь, какие-то ситуации, переживания. Мне кажется, если ты профессионально занимаешься творчеством, у тебя не должно быть такого понятия, как вдохновение. Нужно уметь себя заставлять работать, условно говоря, по расписанию. Например, мой кумир в поэзии Борис Пастернак работал всегда по определенному графику.

— То есть у любого творческого поэта должен быть все равно какой-то распорядок?

Каждый пишет по-разному: кто-то сжигает себя героином и выходит на сцену, а за кулисами дежурит бригада скорой помощи со шприцом. Мне кажется, что если тебе дан дар, то ты обязан его сохранить и развивать. Ты просто проводник этого дара, поэтому не должен себя убивать. Понятно, что, если ты будешь курить, пить, менять женщин, то стихи, может быть, будут писать лучше и дольше, но надолго тебя не хватит.



29 октября Костя Потапов приедет в Ярославль со своим спектаклем «Глупые истории», на создание которого его вдохновил режиссер Иван Вырыпаев. Выступление пройдет в арт-пространстве «Тепло».

Фотографии: Илья Привезенцев
Поделиться
Комментировать