Волковский фестиваль - Капитанская дочка

Олег Липовецкий – дважды номинант премии «Золотая маска» (2019 год – драма/работа режиссера за спектакль «Мертвые души»; 2020 год – оперетта/мюзикл – работа режиссера, постановка «Бременские музыканты»). Спектакль «Капитанская дочка» признан лучшим на фестивале «Лицедей-2017» и включен в лонг-лист национальной премии «Золотая маска».

Хотя «Капитанская дочка» - одно из самых известных прозаических произведений А.С. Пушкина, на театральной сцене оно реализуется довольно редко. Драматург Инна Гридина создала инсценировку «Капитанской дочки» специально для Ульяновского театра. Примечательно то, что Е. Пугачев, как исторически сложилось, отбыл в остроге несколько недель в городе Симбирске – название Ульяновска до 1924 года. Фактически Ульяновский театр стоит на месте реальных исторических событий!

Эпиграфом к повести А.С. Пушкин выбрал «Береги честь смолоду». Это выражение мы используем в нашей речи до сих пор. Акцент в постановке также сделан на теме чести и долга, но, в отличие от прозаического произведения, здесь не подчеркнут масштаб исторических событий, а внимание зрителя направлено на историю любви между двумя молодыми людьми, что на фоне русского бунта того времени кажется не существенным. Тем не менее, именно, полюбив друг друга, молодые люди познают, что значат честь и долг. Главному герою – дворянину Петру Андреевичу Гриневу – предстоит сделать выбор между лично выгодным и общественно значимым. Ему противопоставляется Швабрин – перебежчик и негодяй. Через конфликт героев мы видим, что благородный человек достойно поступает и в личном, и в общественном деле, как бы сложно ему ни было пренебречь личным счастьем ради блага общества, а негодяй во всех ситуациях поступает бесчестно.

Хочу отметить режиссерские решения по декорациям в минимализме. В последнее время мне импонирует минимум декораций, потому что таким образом мое внимание сосредотачивается на действии героев, а не на разглядывании узоров. Примечательно то, что, хотя постановка довольно многолюдная, актеры основное время остаются на сцене все вместе (не покидают сцену на протяжении долгого времени). Смена сцен реализована за счет подвижной секции (вращение сценического круга). Сама же декорация не меняется. Когда занавес распахивается, перед нами предстает конструкция из многочисленных металлических рамок с нишами и лестницами. Она, сужаясь, возвышается к потолку. Конструкция олицетворяет собой и крепость, и таверну, и тронный зал, и гостиную Мироновых. Смена образов реализована за счет смещения акцентов освещения.

Не могу не упомянуть сценографию в целом. Пространство в смысле объема на сцене создано за счет визуального кадрирования задника. Подобный прием встречается в живописи и кинематографии: силуэт визуально разделяется по портретным линиям, и герой в плену этих линий выглядит величественно (в кино – это планы: крупный план, погрудный портрет и тд). В данной постановке нанесение прямоугольных проекций на задник сцены, на мой взгляд, выполняет две функции. С одной стороны, создается ощущение пространства. С другой стороны, в мизансценах линии за спинами героев выстраивают процесс рассматривания зрителем образов таким образом, что визуально достигается ощущение величественности или же, наоборот, слабости действующего лица (в зависимости от смысловой нагрузки сцены). Графические эффекты усиливают акценты, задаваемые позами актеров.

За счет замирания актеров и интенсивного движения их в следующей сцене переданы течение времени в произведении, смена локаций, которая в условиях ограничения сценой невозможна. Понравился прием передвижения в повозке, запряженной лошадьми, когда герои на первом плане оставались неподвижными, а за их спинами шло интенсивное движение: бежали люди, затем, вдруг, замирали, а после начинали медленно прогуливаться и тд. Визуально это выглядело так, как будто герои проезжают разные локации: степи, крепости, деревни.

С эстетической точки зрения мне очень понравилась стилизация костюмов. Не могу сказать, что костюмы соответствуют эпохе, но в театре возможно все! Визуальное деление силуэта на прямоугольники в постановке отражено и посредством костюмов. Ассоциативно мне это напомнило что-то среднее между фильмом про Робин Гуда и мультиком про Питера Пэна, но цветовая гамма не зеленая, а черно-белая со вставкой серых тонов. Смотрится это очень стильно, особенно в комбинации с оттенками освещения. Цвет одежды отражает характеристики героя. Так, чистые душой, невинные, наивные – в белом! Гринев на протяжении всего действия остается в белых одеждах. Его возлюбленная Маша меняет белое платье на черное в сцене скорби по убитым родителям. Разбойники и Пугачев одеты в серо-черной гамме. Императрица появляется в величественном небесном голубом. Кроме этого, визуально мизансцены выстроены так, что в голове всплывают образы иконописи и библейских мотивов, когда святые возвышены, а люди тянутся к ним за помощью и благословением. Здесь идет отсылка к тому, что царь – помазанник божий (в данном случае императрица и самозванец Пугачев, выдавший себя за Петра III). В спектакле очень много визуальных образов, понятных на уровне подсознания. Включен эпизод с плачем Маши по родителям – надрывный плач, как плач Ярославны, как плач горемычной русской бабы с тяготами судьбы.

Однозначно рекомендую постановку к просмотру. Это – тот случай когда, нужно расслабиться и позволить визуальным образам течь сквозь ваши мысли. Здесь больше чувствуешь, чем размышляешь. К тому же, сюжет нам всем хорошо известен еще со школьной скамьи.

Акцентирую внимание на затянутости некоторых сцен. Не могу сказать, что это – минус, тк, как я уже написала, здесь все строится на образах, и некоторые образы раскрываются именно в неспешности. Спектакль не затянет ваше внимание с первых секунд, но постепенно вы поймаете себя на том, что ждете, чем кончится, хотя и так знаете, чем.

Если вы открыты альтернативному взгляду на классическое произведение, то вам непременно понравится видение режиссера Олега Липовецкого!