Всякая власть у нас в стране страдает близорукостью и неадекватностью. Ей (власти) все кажется, что раз у нее в руках власть, значит, она лучшая и единственно верная. Русский народ в смысле власти патологически ленив — он будет голодать, вымирать, стонать под игом репрессий, но на власть никогда не покусится — в сущности, она ему не нужна.
Норманы хотят править? Пожалуйста. Татары? Пусть. Поляки? Совсем уж было в Кремле их усадили, но потом чего-то одумались, прогнали. Поехали просить на царство Михаила Романова. Юноша, узнав о том, что его ждет царский венец, упал на землю и безутешно плакал о своей судьбе как о погибшей. Бояре уговаривали аж шесть часов! (Трудно, конечно, представить, чтобы нынешние наши — любитель Твиттера и подводный археолог — вот так отпихивались от царства; мол, не хотим мы никаких вторых и третьих сроков, а желаем в Ипатьевском монастыре дни свои в благочестивых молитвах проводить.)
Потом зашел черед немцев, полунемцев, четвертьнемцев и пр. При Екатерине Великой престол был крепок, но чем более наши монархи русифицировались, тем равнодушнее были к власти. Николай II государство выронил. О власти тотчас заспорили евреи — Троцкий, Зиновьев, Каменев и т.д., но победил грузин. Вскоре претендентом на русское царство вызвался немец Адольф; он пошел войной на Россию, в результате была перебита тьма народа с обеих сторон.
Русский человек, сильно пьющий Ельцин, сначала парламент расстрелял, а потом от власти отказался. Почти Николай II. Горбачев державу развалил, а после пиццей пошел торговать, как юродивый. Вот это по-русски! Зюганов? Очевидно, что русский — на выборах в 1996 году победил, но их подтасовали, он посмотрел на все это, махнул рукой — зачем мне власть? И без нее хорошо жить можно.
Обладает ли русский народ имперским мышлением? Это вопрос. Очевидно, что русские уживчивы и миролюбивы, умеют работать, если захотят, в том числе и умственно; но по своему мировоззрению русские — буддисты. Они говорят, глядя на окружающее безобразие: “А, пусть”. Или: “Авось”.
Русский человек на самом-то деле сторонится соборности и коллективизма, несмотря на советские прививки энтузиазма. Русский предпочитает надеяться на самого себя, на урожай с огорода, в экстремальных случаях — на Господа Бога.
Выборы — эффективная коллективная технология, но русские в нее не верят изначально. Для нас это слишком примитивно — власть через выборы. Бирюльки детские! Да и вообще, с властью русские никогда не соединяются сердечно. Мол, мы тут жили, и жили спокойно, своими делами занятые, а вы тут со своими инициативами — то революция, то коллективизация, то модернизация, то индустриализация, то информатизация… Все эти “инновации” нужны власти, чтобы усидеть у власти. А русскому человеку ничего этого не надо. Он по натуре своей созерцатель. Солнышко светит — хорошо. Дождь пошел — тоже неплохо.
Русский занят глобальными проблемами (“есть ли жизнь на Марсе” например), но никак не поправками в действующее законодательство — “парламентаризм” для простого смертного звучит почти как ругательство. Потому бесполезно взывать к политическим инстинктам народа: у наиболее мудрой части населения они отсутствуют напрочь. Мудрая часть стремится к несуетливому достатку, к благополучию семьи и детей, к тому, чтобы дом был полная чаша, а дочь вышла замуж по любви и за хорошего человека.
Посему ошибочны заявления тех, кто говорит: вол, мол, русский народ плох, он не годится для модернизации. Это неправда: русский народ с его традиционным дистанцированием от власти годится для чего угодно — хоть в космос его, хоть в ГУЛАГ. Народу, в сущности, все равно. Путин? Хорошо. Медведев? Хорошо. Ходорковский? (Ну, если бы, допустим, и он.) Тоже можно, симпатичный брюнет. Русские слишком живут чувствами и слишком мало логикой, рацио. Народ, в котором северная созерцательность победила южный скифский темперамент.
Мэры, депутаты, высшие чиновники — процент уголовных преследований среди них выше, чем среди обычных (невластных) людей. Может быть, это система так построена, что она отбирает худших? Возможно. Но полное равнодушие народа к тому, как устроена эта система и кто будет им править, есть либо признак неизлечимой болезни, либо, напротив, богатырского душевного здоровья.
Русские никогда не стремились к мировому владычеству (они и в своей-то стране к власти не стремятся), и вот этот сознательный отказ быть первыми тоже есть одна из загадок русской цивилизации. Участь первопроходцев, как известно, печальна. Где Великий Рим? Где Византия? Где Третий рейх?
Миролюбие русских теперь соседствует с прагматизмом китайцев. Русский народ по своей сути глубоко нереволюционный. “Возжечь” его тяжело — он может ругать власть на кухне, на завалинке, в автомобильной пробке, в блоге, но для того, чтобы этот народ раззадорить, нужно что-то экстраординарное. Или совсем безумное. Мировая война например (1917 год). Или мировая глупость (1991). Но от революций русский народ инстинктивно сторонится — ни одна из них не принесла ему счастья.
Русские националисты никогда у русского народа не пользовались большой популярностью именно в силу того, что намекали: задача русских — взять власть в свои руки. Это всегда вызывало внутреннее раздражение: власть у народа ассоциируется с дополнительными обязанностями, а не с внезапно свалившимися возможностями. Потому в России и не приживались (и до сих пор не прижились) партийные системы — эти игрушки русскому народу непонятны.
Власть все время сует народу всяческие снадобья в виде реформ, народ же в ответ говорит только одно: “Да отстаньте вы!”. Если бы власть дала народу развиваться свободно и самостоятельно, то сразу бы выяснилось — никакой власти не надо вообще. Если человек может управлять собою, он может управлять и государством. И если у нас большинство населения могут сами собой управлять, то зачем им сверху какая-то насильственная вертикаль?
Возникает вопрос: если власть русскому народу органически чужда, то как от нее, власти, избавиться? Куда ее деть?
В таких условиях нам годится только одна форма правления, никакой не тандем — монархия. Вечная, несменяемая и ни на что не влияющая в стране. Тогда все постепенно устаканится. Выборы будут не нужны — уже экономия денег, времени и людских ресурсов. Партии отпадут за ненадобностью, законодательные органы — тоже (и так напринимали законов на двести лет вперед). Губернаторов можно оставить назначенных — работать они будут лучше, потому что пересидеть им будет негде: главное, из страны их не выпускать. Хочешь власти? Пожалуйста. Но становишься невыездным, вроде физика-ядерщика. Многие сами от такой власти откажутся.
Теперь обсудим кандидатуры на должность монарха. Многим нравится Никита Михалков — вот, мол, он и манифест уже написал, и царя в кино играл, и род у него вроде дворянский. Но уж больно дорогое у Никиты Сергеевича хобби! Разорит он своими кинопостановками державу. Еще две кандидатуры: Нарышкин и Шувалов. Оба — члены правительства, со знатными фамилиями. Отклоняем и их, потому как России-матушке нужна ныне заботливая рука матери-императрицы.
Такая женщина есть!
Позвать к нам на царство следует Ангелу Меркель. Во-первых, немка, народ в управителях для нас привычный. Во-вторых, толковая весьма — не чета Обаме и Берлускони; евро держит из последних сил, атлант и кариатида в одном лице.
Ну, а если Меркель немцы не отпустят, тогда надо обращаться к норманам. “Откуда есть пошла русская земля…” — туда и вернемся.
А что, вон Норвегия, нефтяное государство вроде нашего, а живут себе припеваючи при короле Харальде V. Так позвать этого викинга к нам!
Между прочим, чемпион мира по парусному спорту, что авторитетно для отечественных яхтовых миллиардеров. Мужчина он спокойный, выдержанный, дочь его, принцесса Марта Луиза, психотерапевт — очень даже нужная профессия для управления Россией.
Веры, говорите, протестантской? Обратим в православие Ну и отлично! Ждем-с. Давно бы так, а то все демократия, демократия…
материал: Лидия Сычева
Московский комсомолец