РИ продолжает диалог об истине, в котором мы предлагаем принять участие всех тех, кому истина не равнодушна.
Можно ли, однако, искать истину в науке, учитывая, что существует множество концепций, начиная с неокантианства, отказывающих науке в ее постижении и настаивающих на том, что научный постулат не открывается, но изобретается ученым. Одним из тех, кто размышлял на эту тему, был русский философ-неокантианец Иван Лапшин. Об этом замечательном и несколько забытом мыслителе – статья нашего постоянного автора, философа Сергея Воронина.
Концепция Лапшина противостоит представлению о философии как о пассивном созерцании, утверждая ее активный, преобразующий характер по отношению к самому мышлению и способам осмысления мира. Лапшин преодолевает крайности интуитивизма, рассматривая интуитивный прорыв лишь как начальную стадию, требующую рациональной проработки и «интерсубъективной проверки» сообществом...
Иван Иванович Лапшин, выдающийся представитель русского неокантианства и ученик Александра Ивановича Введенского, долгое время оставался в тени своих более известных современников, таких как Николай Онуфриевич Лосский. Однако его оригинальные исследования в области теории познания и философии творчества, особенно концепция «философских изобретений», заслуживают пристального внимания как новаторская попытка переосмысления природы философской деятельности.
Лапшин предлагает рассматривать философию не как пассивную рефлексию или умозрительное конструирование, а как активный, созидательный процесс, аналогичный научному и техническому творчеству.
Концепция философских изобретений, разработанная Лапшиным, глубоко укоренена в его гносеологической позиции, представленной в труде «Законы мышления и формы познания» (1906) и развитой в его последующих работах. Лапшин придерживается критического реализма, отстаивая объективность познания и фундаментальную роль логических структур мышления. В отличие от ортодоксального неокантианства, он признает необходимую и конститутивную роль интуиции, воображения и творческого начала в познавательном процессе, особенно на стадии формирования идей.
Познание для Лапшина — это не только анализ и дедукция, но и активный синтез, конструирование новых концептуальных структур. Именно этот акцент на конструктивном и творческом аспекте познания становится краеугольным камнем его теории философских изобретений.
* * *
Лапшин ведет диалог с русским интуитивизмом, представленным Лосским, в своих философских статьях и публикациях. Он критически осмысливает идеи Лосского, сопоставляя их с неокантианской традицией и собственным пониманием познания и творчества. При этом Лапшин стремится преодолеть жесткие рациональные схемы Канта, однако в своей философии творчества и эстетики он остается в диалоге с интуитивизмом Лосского, признавая важность интуиции как формы познания, но акцентируя внимание на эмоциональном и психологическом аспектах художественной деятельности и познания.
Интуитивизм Лосского представляет собой учение о непосредственном, целостном и рационально структурированном постижении мира, где субъект и объект неразрывно связаны в процессе познания через различные формы интуиции, включая мистическую. Лапшин же определяет «философское изобретение» как акт интеллектуального творчества, создающий принципиально новые элементы философского знания, что отражает его интерес к психологии творчества и расширение кантовской традиции в сторону творчества и эстетики.
Таким образом, Лапшин признает интуицию, но переосмысливая ее через призму эмоциональных и психологических процессов в творчестве, что позволяет ему развивать оригинальную философию творчества и эстетики, находящуюся на стыке неокантианства и интуитивизма.
* * *
Ключевые характеристики «философского изобретения»:
Скачкообразный характер мысли, выходящий за рамки существующей парадигмы или системы понятий, не являющийся логическим следствием предыдущих идей, таких как теория идей Платона, картезианское «cogito» или редукция Гуссерля, которые можно рассматривать как создание новых «интеллектуальных атомов».
Функция разрешения проблем, направленная на преодоление интеллектуальных тупиков, противоречий или непонимания, предлагая новый способ видения проблемы, подобный «коперниканской революции» Канта Конструктивный характер, при котором философ не просто открывает истину, а активно создает новую концептуальную реальность, разрабатывая оригинальные категории, методы, модели и исследовательские программы, что делает философию интеллектуальным инжинирингом.
Первоначальный импульс, исходящий из интуитивного прорыва, работы творческого воображения, напоминающего «озарение» ученого или инженера, хотя этот процесс не поддается алгоритмизации и часто не выражается словами. Важным этапом является последующая логическая разработка, систематизация и обоснование изобретенной идеи, а также ее интеграция в философский дискурс
* * *
Философское значение и критическая направленность концепции Лапшина заключаются в ее полемическом характере, направленном против редукционистских тенденций. Лапшин отвергает сведение философии к науке или ее служебную роль по отношению к науке. Философское изобретение представляет собой самостоятельный тип интеллектуального творчества, порождающий уникальные концептуальные структуры, не сводимые к эмпирическим обобщениям или научным теориям. Концепция Лапшина противостоит представлению о философии как о пассивном созерцании, утверждая ее активный, преобразующий характер по отношению к самому мышлению и способам осмысления мира. Лапшин также преодолевает крайности интуитивизма, рассматривая интуитивный прорыв лишь как начальную стадию, требующую обязательной рациональной проработки и «интерсубъективной проверки» сообществом. Изобретение представляется гипотезой, нуждающейся в обосновании.
Лапшин предлагает нелинейную модель философского прогресса, рассматривая его не как кумулятивное накопление вечных истин, а как появление и развитие новых мощных концептуальных инструментов и стратегий мышления, таких как логика Аристотеля или трансцендентальный метод Канта, которые расширяют само поле философского исследования и открывают новые исследовательские программы.
Концепция Ивана Ивановича Лапшина обладает значительной эвристической силой и перекликается с рядом современных философских направлений. В философии науки она соотносится с концепцией «научных революций» Томаса Куна (смена парадигм) и «исследовательских программ» Имре Лакатоса, где сами парадигмы и методологические принципы программ можно рассматривать как комплексные «философско-методологические изобретения», определяющие рамки научного поиска.
Лапшин предвосхитил интерес к роли «неявного знания» Майкла Полани, «воображения» (в том числе в работах по ментальным моделям) и когнитивным механизмам инноваций. Его акцент на интуитивном источнике изобретения созвучен современным исследованиям творческого мышления.
Инновационный подход Лапшина предлагает рассматривать историю философии не как хронологию мнений или поиск «истины», а как историю создания, развития, конкуренции и трансформации ключевых интеллектуальных инструментов (концептов, методов, моделей). Это близко к некоторым аспектам «истории понятий» Рутхарда Козеллека и аналитической истории философии. Лапшин демонстрирует, что философия, наука, технологии и искусство имеют общие истоки в процессе созидания, что особенно актуально в период междисциплинарных исследований, когда креативность и новаторство становятся ключевыми движущими силами.
Несмотря на плодотворность, концепция Лапшина вызывает ряд критических вопросов. Метафоричность термина «философские изобретения» может упрощать уникальную природу философских идей, их смысловую глубину, ценностную нагруженность и открытость интерпретации. Не все философские новации укладываются в логику «решения проблемы». Четкие критерии определения подлинной радикальной новизны в философии остаются проблематичными, поскольку влияние философских инноваций может быть отсроченным и неоднозначным, как, например, идеи Фридриха Ницше или позднего Людвига Витгенштейна.
Акцент Лапшина на скачке и новизне может создавать иллюзию разрыва, в то время как современные исследования, такие как «археология знания» Мишеля Фуко, подчеркивают, что даже самые радикальные новации возникают в диалоге с традицией, через реинтерпретацию или радикализацию уже существующих идей. Философское изобретение редко рождается ex nihilo (из ничего).
Концепция Лапшина фокусируется на индивидуальном творческом акте, несколько недооценивая роль социокультурного контекста, институтов и коммуникативных практик в генезисе и признании философских новаций. Тем не менее, несмотря на метафоричность термина и дискуссионность некоторых аспектов, концепция Лапшина остается значимым вкладом в эпистемологию и философию творчества. Она предлагает мощную оптику для анализа истории философии как истории рождения и эволюции фундаментальных концептуальных инструментов, расширяющих горизонты человеческого мышления и понимания.
Лишь Константин Сергеевич Станиславский «отважился» назвать после многолетней паузы имя философа в известной своей книге «Работа актера над собой» (1938). В разделе «Сценическое внимание» (из Части 1 — «Работа над собой в творческом процессе переживания») он пишет: “Нужно уметь перерождать объект, а за ним и самое внимание из холодного -— интеллектуального, рассудочного — в теплое, согретое, чувственное. Эта терминология принята в нашем актерском жаргоне. Впрочем, название „чувственное внимание” принадлежит не нам, а психологу И. И. Лапшину, который впервые употребил его в своей книге „Художественное творчество”. Думается, авторитет режиссера не дозволил тогда цензуре вымарать имя Лапшина, но к этому абзацу показательно-извинительный комментарий дал Г. В. Кристи: «В своих исследованиях о природе художественного творчества Лапшин стоит на ложных идеалистических позициях», что, собственно, и объясняет «мотивы» и высылки, и многодесятилетних умолчаний имени философа.
* * *
В условиях современного кризиса метанарративов, поиска новых познавательных стратегий и усиления междисциплинарных взаимодействий идеи Лапшина обретают новую актуальность, напоминая, что философия — это не только интерпретация мира, но и его «интеллектуальное переизобретение», генератор принципиально новых возможностей смыслопорождения. Дальнейшее исследование и критическое развитие концепции Лапшина представляют собой перспективную задачу для современной философской мысли.
Список литературы (примерный):
Лапшин И. И. Законы мышления и формы познания. СПб., 1906.
Лапшин И. И. Философия изобретения и изобретение в философии: Введение в историю философии. Прага, 1924 (Репринт: М., 1999).
Лапшин И. И. Художественное творчество. Пг., 1922.
Ермичев А. А. И. И. Лапшин: Философские воззрения и полемика // Лапшин И. И. Философия изобретения и изобретение в философии. М., 1999.
Никулин Д. В. Иван Иванович Лапшин: Философия и жизнь // Вопросы философии. 2001. № 9.
Дмитриева Н. А. Русское неокантианство: «Марбург» в России. Историко-философские очерки. М., 2007.
Резвых Т. Н. Проблема творчества в гносеологии И. И. Лапшина // Кантовский сборник. 2010. № 2(32).