На уходящей неделе, Церковь выиграла иск, поданный против нее Обществом защиты прав потребителей, усмотревшим в прихрамовой торговой деятельности, развернувшейся на территории главного собора страны, нарушение российского законодательства.
Мы уже писали о том, что значительная часть этой деятельности реализуется не Церковью, а коммерческими организациями, которым площади цокольного этажа храма Христа Спасителя сдает в аренду московская мэрия, в чьей собственности и пребывают многочисленные подземные помещения собора. (В том числе и те, где так не к стати расположились мойка и ювелирный салон).
Относительно собственно церковных лавок, недавний суд признал, что реализация свечей, молитвословов и крестиков – не является коммерческой деятельностью. О чем неоднократно заявляла и Патриархия. Дело в том, что законодательство Российской Федерации, в этом случае, действительно выступает на стороне Церкви, видя в прихрамовой торговле лишь форму пожертвования, когда добавочная стоимость распространяемых товаров считается не коммерческим доходом, а благотворительным взносом «покупателя», добровольной жертвой на церковные нужды.
Если обратиться к текстам законов, ключевыми тут окажутся статья 251-я Налогового кодекса РФ и 17-я статья Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Первая, устанавливает перечень источников дохода, не учитываемых при налогообложении. Именно она выводит из-под налогов доходы, полученные религиозной организацией от «реализации религиозной литературы и предметов религиозного назначения» и суммы переданные Церкви «в связи с совершением религиозных обрядов».
17 статья закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» в свою очередь разрешает религиозным организациям производить, приобретать, экспортировать, импортировать и распространять религиозную литературу, печатные, аудио и видеоматериалы, равно как и «иные предметы религиозного назначения», даруя религиозным организациям, кроме всего прочего, преимущественное право учреждать предприятия по производству этих самых предметов.
Истец не смог доказать «нерелигиозное» назначение крестиков и шкатулок, реализуемых в храме Христа Спасителя, но по следам вспыхнувшего скандала общественность столкнулась с новым вопросом: насколько вообще пожертвованием может быть товарный обмен, реализуемый по фиксированной цене, напечатанной на ценнике? Мнения относительно этого вопроса разделились даже в церковной среде.
«Кончено, если мы продаем крестики или книги за деньги – это торговля, ну кого мы с вами обманываем, когда называем это пожертвованием? Если есть четкая цена – это не пожертвование, — признается протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма московского Живоначальной Троицы в Хохлах и телеведущий. – Называть такую торговлю жертвой можно только для того чтобы обойти налоги. В нашем храме крестики и литература не продаются за свечным прилавком. Исключение делается только для самых необходимых книг вроде молитвослова», — подчеркивает он.
В храме Троицы в Хохлах, действительно не торгуют даже свечками: возле коробки с ними нет ценников. Только небольшая копилка с прорезью. Каждый, кто захочет взять свечу может опустить в прорезь столько, сколько посчитает нужным. «Мы всегда жили за счет свободных пожертвований и материально от этого никогда не страдали, — говорит отец Алексий. — Правда и богатыми мы никогда не были. Денег, как правило, хватает только на неотложные расходы, не больше и не меньше».
В храме Живоначальной Троицы нет прейскуранта за требы. «Мы даже не знаем, кто сколько и за что кладет в наш ящичек для пожертвований. Но таинство не имеет цены, о каких ценниках тут может быть речь?» — удивляется один из самых уважаемых в столице пастырей.
С молитвословами и цепочками сложнее. «Распространять их за свободное пожертвование не получается, — объясняет отец Алексий. — Потому что книги мы покупаем у издателей по фиксированной цене, ведь книга это продукт, и она имеет свою определенную и реальную стоимость. В идеале, те товары, которые подлежат продаже, должны продаваться, но эта торговля просто не должна быть связана с храмом. Пускай церковная лавка или магазинчик будет располагаться поблизости, но не в самом храме».
В чем-то согласен с ним и другой известный столичный священнослужитель протоиерей Федор Бородин, настоятель храма Космы и Дамиана на Маросейке. «Если пожертвование будет меньше той стоимости, которую храм заплатил за книгу производителю – это будет уже никакое не пожертвование, потому что община будет тратить деньги из своего кармана. Такое распространение превратится в убыток, а не доход для храмового бюджета, — говорит он. — Себестоимость свечей настолько мала, что любое пожертвование за нее в целом будет превышать затраты на ее производство и покупку в несколько раз, поэтому часто свечи и распространяются без ценников. Для любого нормального человека это никогда не было секретом. Я всегда знал это, даже будучи еще школьником, когда приходил в храм. Сама свечка стоит копейки, и стоимость эта не имеет никакого отношения к тому ценнику, который возле свечки стоит».
На правах епархиального архиерея, и умерший уже патриарх Алексий, и нынешний Патриарх Кирилл неоднократно просили столичное духовенство заменить свечные ценники на свободное пожертвование – но не везде это удалось сделать. В храме отца Федора ценники пока висят, не смотря на многочисленные просьбы патриархов.
«Когда-то давно мы пробовали отказаться от ценников на требы, — рассказывает отец Федор. — Но после того, как я пару раз расплатился с хором из своего кармана, потому что некие молодожены решили не платить за венчание вовсе, теперь я прошу всех желающих обвенчаться — сперва договорится с хором, потому что для профессиональных певчих, это работа, и они не будут петь бесплатно, а уж сколько молодожены пожертвуют сверху это я оставлю на их совести».
Возвращаясь к книгам, он как, и отец Алексий подмечает, что перед тем как положить книгу за свечной ящик, ее нужно сперва купить. «Если у вас есть меценат, готовый купить книги и просто пожертвовать их храму — такие книги можно распространять хоть бесплатно», — подчеркивает отец Федор. Он не готов отказаться от распространения книг, но не потому, что приход в этом случае потеряет в доходе. А по идеологическим соображениям: «Если книги убрать вовсе, это подорвет не бюджет храма, а важнейшую из церковных задач – задачу духовного просвещения, – убежден отец Федор. — В уставе нашего храма написано, что как религиозная организация мы имеем право распространять литературу. И я настаиваю, что для Церкви это традиционная деятельность, ведь на протяжении многих веков она была чуть ли не единственным хранителем книжной культуры на Руси. Мы всегда занимались этим, а стало быть, будем заниматься и в будущем». «Я помню как моя мама, в советское время, от руки переписывала Евангелие, чтобы дать кому-то почитать, Библию было тогда практически невозможно купить. Мы можем отказаться от дохода с церковных книг, я думаю, что это даже было бы неплохой идеей, — предлагает он. – Ведь можно распространять книги по той же цене, по какой мы купили ее у издателя, но отказаться от самой книги никак нельзя, это было бы грубой ошибкой, книга для нас это не товар, на котором мы зарабатываем, а инструмент просвещения».
Впрочем, отказаться от наценки на книги могут только те приходы, где есть дружная приходская община, подчеркивает отец Федор, община которая способна самостоятельно содержать храм, ремонтировать его, брать на себя попечение о приходских проектах, оплачивать коммунальные услуги. «Храмы платят за коммунальные услуги и электричество по тем же ставкам, что промышленные предприятия, — говорит отец Федор. — Эти тарифы намного выше тех, по которым начисляют плату физическим лицам или даже культурным учреждениям. В год сумма коммунальных платежей для среднего городского храма может превысить миллион рублей! А ведь нужно еще и реставрировать помещение, содержать хор, клир, молодежные программы, воскресную школу,— подводит неутешительный итог священнослужитель. «Государство передало Церкви руины, и Церковь в течение последних двадцати лет на пожертвования прихожан восстанавливает эти руины. Церковь содержит многие памятники архитектуры, которые по-прежнему находятся в государственной собственности, — подчеркивает отец Федор. — Поэтому нет ничего странного, что мы имеем некоторые льготы и наши пожертвования не облагаются государственным налогом».
Дмитрий Ребров
Decalog