Молчание пастырей

Начну я с истории передачи «Троицы» Андрея Рублева РПЦ — наверное, самой обсуждаемой темы мая на сегодняшний момент. 


Мнения «за» или «против» не являются предметом для освещения в данной колонке. Вспомним только, как именно было принято решение. 


Вот что пишет о том на сайте «Хранители наследия» известный градозащитник Константин Михайлов (приведу весьма длинную цитату, но она того стоит).

«Будничным, кратким и деловым было 15 мая сообщение на сайте Московской Патриархии: «В ответ на многочисленные просьбы православных верующих Президентом Российской Федерации В.В. Путиным принято решение о возвращении Русской Православной Церкви чудотворной иконы «Троица», написанной преподобным Андреем Рублевым»... Честно говоря, мы впервые сталкиваемся с подобным. О решении Президента России, да еще и о таком важном, официально объявляет не сам Президент, не его пресс-секретарь или пресс-служба, а, скажем так, иной информационный источник... На сайте Президента РФ, как и на портале для официального опубликования нормативных правовых актов, к пяти часам следующего утра, спустя 14 часов после появления информации на сайте Патриархии, ни о каком решении о возвращении «Троицы» ни слова не было. Не было также никаких разъяснений ни от Министерства культуры РФ, ни от Государственной Третьяковской галереи».

Молчание со стороны светских властей немедленно заполнилось домыслами и слухами в интернетах. Вспомнили, что в последний раз «Троицу» перемещали из Третьяковки в 1941 году, когда немцы подходили к Москве. Отсюда конспирологические версии — «все совсем плохо, грядет большая война, остается надеяться только на чудо». Мол, потому власти и решили передать знаковую реликвию обратно РПЦ. Статья в «Хранителях наследия», как ни странно, косвенно подтверждает эту версию, цитируя главу Эрмитажа Михаила Пиотровского, который в середине мая сообщил о передаче РПЦ уникальной серебряной раки святого Александра Невского работы мастеров XVIII века: «Эрмитаж исходит из того, что в данный геополитический момент для судеб страны и социального мира в ней соединение мощей с гробницей на территории Лавры приобретает особый смысл. Сегодня сакральное значение памятника важнее его художественной ценности».

Но если власть хочет консолидации общества вокруг неких исторических, имеющих сакральное значение артефактов, разве не было бы логично сделать это торжественно, публично, с участием первых лиц? Объясняя смысл и значение происходящего, а не просто разместив неприметный пресс-релиз на сайте Патриархии? Тех, кто верит в силу и последствия такого шага, это сплотило бы и воодушевило, тем же, кто считает, что за передачей иконы кроется только постоянная борьба РПЦ за возвращение конфискованной когда-то собственности, — дало хоть какой-то контраргумент.

Почему же все сделали именно так, как было сделано? Думаю, никто персонально не хочет ассоциироваться с решением, которое, как легко можно было предвидеть, вызовет в обществе неоднозначную реакцию (напомню, многие считают, что в своей «естественной среде» икона быстро разрушится). Другими словами, нет желания отвечать на неудобные вопросы, которые возникнут у оппонентов. А вопросов действительно немало. «Троица» — предмет из государственной части Музейного фонда Российской Федерации, а таковые, согласно федеральному закону о Музейном фонде, «отчуждению из государственной собственности не подлежат», — обозначает один из них в своей статье Константин Михайлов.

За последний год, на мой взгляд, мы были свидетелями множества ситуаций, когда у нас, обычных людей, оставались вопросы, на которые мы сами, без властей предержащих, не могли ответить, а если и пытались, то разве возможно залезть в голову тем, кто принимает решение? О важных, тяжелых, судьбоносных событиях вроде гибели крейсера «Москва» или отступлении из Харьковской области сообщалось между прочим, через сайты или в лучшем случае пресс-секретарей, в манере «ничего страшного и не случилось». Как бы стараясь не тревожить, не раздражать, а на самом деле, скорее, опасаясь тех самых «вопросов от народа», на которые придется отвечать персонально, вольно-невольно признавая собственные просчеты и ошибки.

Характерен в этом смысле и недавний опыт общения редакции газеты «Культура» с РПЦ. В начале апреля мы отправили туда письмо с просьбой организовать интервью с патриархом Кириллом. Вопросы подобрали, признаюсь, не формальные, а те, что, уверен, волнуют сегодня многих наших соотечественников. Спустя месяц мне позвонила из пресс-службы Патриархии вежливая девушка и сообщила, что патриарх с нами побеседовать не сможет, есть вариант интервью с представителем пресс-службы, но для того надо изменить/опустить некоторые вопросы. Понимаете, к чему я это рассказываю, да?

Честно говоря, даже не стал спрашивать, что показалось столь крамольным. Остается только гадать. Может быть, вот этот вопрос: «Многие в мире считают, что правда сегодня не на стороне России, так как она нанесла первый удар. Также указывают на многие наши проблемы — коррупцию, сильное социальное расслоение, озлобленность в обществе, культурный упадок. Мол, разве правда может быть с такими людьми? Каково ваше мнение на этот счет? Как сегодня вообще можно определить, где правда?» Или этот: «Нынешняя ситуация наглядно показала проблемы нашего госаппарата. Многие чиновники рассматривают свою должность как метод личного обогащения, ни о каком служении интересам страны, людям вообще нет и речи. Между тем церковь последние годы весьма комфортно сосуществовала с чиновниками самых разных уровней. Неужели вы не видели этих проблем или для церкви это совсем неважно?»

Думаю, многие с интересом бы послушали ответы из уст представителя РПЦ. Да, мы обсуждаем это на кухнях, в телеграм-каналах, на страницах нашего издания. Но, повторюсь, для всех нас крайне важно, что скажут о том люди, принимающие решения, или хотя бы их поверенные. Для них, с другой стороны, наверняка тоже крайне полезно слышать время от времени вопросы «из народа». Ведь, если отвечать только на те вопросы, которые хочешь услышать, в итоге начнешь разговаривать с самим собой. А это, как говорится, уже диагноз.

Вопросов между тем накопилось уже немало. В том легко убедиться, почитав, к примеру, комментарии в Телеграме к ленте новостей RT. Их чрезмерная эмоциональность — как раз результат того, что эти вопросы долгое время остаются без ответа «сверху». Неудивительно, что крайне популярны сейчас в народе два человека, которые без всякой оглядки на иерархию и сформировавшийся в госмашине специфический этикет поднимают любые темы, что кажутся им актуальными, насущными и требующими разрешения. Люди эти крайне разные буквально во всем, сомневаюсь, что они когда-то даже мимолетно встречались на каком-либо мероприятии. Это кинорежиссер и ведущий передачи «Бесогон» Никита Михалков и глава ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин. Именно их емкие, зачастую резкие высказывания вспоминают в комментариях, когда в сложившейся ситуации надо на что-то опереться. Да, они порой говорят очень тяжелые, неприятные кому-то слова. Но, как ни странно, это внушает людям надежду на победу. Потому что победить можно только заодно с правдой — когда ты сам стал ее частью.

Происходящее с нами помимо всех политических и так далее измерений имеет еще одно, самое главное. Это испытание, посланное для того, чтобы мы изменились. Для любых же перемен надо сначала взглянуть на себя со стороны, услышать, что о тебе думают другие, начать отвечать не только на те вопросы, которые самому хотелось бы услышать.

Автор
Петр ВЛАСОВ, Главный редактор газеты "Культура", писатель
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе