Разумеется, есть. Но это никак не значит, что врач-подвижник спасётся без Христа, своей хорошестью. Добродетель в людях заслуживает нашего признания и благодарности. Эрвин Роммель был лично порядочным человеком. Эту порядочность в нем следует признать. Делает ли это его достойным рая? Я боюсь, что нет. Если он туда попал, то это потому, что его простили, а не потому, что он заслужил.
Мы живём в падшем мире, но не в аду, и являемся падшими людьми, а не погибшими душами или бесами — поэтому в людях присутствует нечто доброе, даже явное и тяжкое зло может существовать только паразитируя на чем-то хорошем, например, на доверии, на послушании, на верности долгу.
Грех означает порчу чего-то хорошего — при этом ещё не тотальную, не окончательную порчу, потому как испортив все, он уже не имел бы, чего портить. Если яблоко наполовину сгнило, мы можем указать в нем хорошую часть, но мы можем также предсказать развитие процесса, если он будет предоставлен самому себе. Поэтому вопрос не в том, имеет ли падший человек в себе нечто доброе — имеет, не в аду же мы пока — а в том, имеет ли он порчу. Порча может иметь только два вектора развития — или она сожрёт человека целиком (или, вернее, почти целиком, в аду есть нечто доброе — а именно существование как таковое) либо искоренится. Восстановить в человеке целостность, неиспорченность, может только Тот, кто его изначально и создал — но это предполагает свободное согласие самого человека. Если человек говорит «нет» (обычно при этом обманывая себя, «нет, я не говорил нет») порча просто сжирает его изнутри.
При говорить «ах, я не верю в Бога, обрекающего бедных грешников на ад» - это все равно, что говорить «ах, я не верю в медицину, обрекающую бедных пьяниц на цирроз печени». Пьяницы обрекают себя сами, медики пытаются им помочь (причём самое тяжёлое — убедить людей признать их проблему и принять помощь). Алкоголики бывают очень милые люди; как и наркоманы ( до определённого момента). А потом больная страсть в них все выест и наконец убьёт. То, что в гниющем плоде есть некая несгнившая часть, большая или меньшая — это хорошо, но это не основание для надежды. Таким основанием является способность Того, кто его сотворил, сверхъественным образом вмешаться и восстановить испорченное. Он примет нас, простит, и будет вести по жизни, терпеливо трудясь над нами до самой смерти, и после смерти, а потом воскресит нас уже свободными от всякой порчи (как у Генделя в "Мессии" в арии по известному библейскому тексту — труба вострубит, и мы воскреснем нетленными). Но на это нужно согласиться, этого нужно захотеть, это нужно принять. Этого никто не может сделать за Вас, даже Бог.
Сергей Худиев
Decalog