Галерист Марат Гельман собрал вчера за одним столом художников-нонконформистов и протоиерея Всеволода Чаплина. Разговор о конфликте Церкви и актуального искусства так разгорячил участников дискуссии, что дело дошло до перепалки. Общего языка священнослужитель и художники так и не нашли. Разговор, по сути, свелся к обсуждению дела Pussy Riot. Чаплину пришлось в очередной раз выслушать оправдания выходки перформансисток.
В галерее Марата Гельмана на Винзаводе вчера состоялась дискуссия на тему «Церковь и современное искусство». Обсуждение проходило на фоне работ художника Дмитрия Гутова на иконописные сюжеты, выполненных из металлоконструкций. Московский Патриархат представлял председатель Отдела по связям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин.
Пока говорили другие, Чаплин не поднимал глаз от листа бумаги, на котором непрерывно что-то писал.
«Хочется иметь какие-то правила», – обратился к Чаплину Марат Гельман, подразумевая претензии Церкви к ищущим новых способов выразительности художникам. «Вот если на экране взрывают храм, можно ли это считать кощунством?» – задал он каверзный вопрос. Однако Чаплин сразу уловил, какой режиссер тут имеется в виду, и ответил, что важно отношение художника к изображаемому. По мнению священнослужителя, «нужно стараться как можно больше объяснять, что автор хотел вложить в ту или иную работу», чтобы его не обвинили «в десакрализации священного безмолвия». «Недопустимо использование священных предметов, символов, имен, текстов и сакрального пространства в уничижительном контексте», – продолжил Всеволод Чаплин, заглядывая в свои записи. «Это недопустимо в частном и тем более общественном пространстве», – добавил он.
Искусствовед Алексей Лидов, представляющий на этом мероприятии Российскую академию художеств, отметил, что собственно православное искусство находится в кризисе, оно сводится к муляжам и стилизациям. Критик Роман Багдасаров посоветовал Церкви использовать художественный опыт нецерковных художников, в том числе Дмитрия Гутова, чьи иконописные металлоконструкции отбрасывали тени на лица участников дискуссии.
Вскоре, однако, завязался разговор на повышенных тонах. Коллекционер древнерусской иконописи Виктор Бондаренко сравнил мастерскую художника с научной лабораторией, «где производят эксперименты над шимпанзе». При этих словах Чаплин поднял брови.
Затем художник Анатолий Осмоловский заявил, что сейчас в России происходит травля искусства на религиозных основаниях. А во всем виновата слабая власть, которая не может развести враждующие стороны и выстроить непреодолимый барьер между верующими и атеистами. Художник предрек, что, если государство не предоставит людям искусства площадку для самовыражения, Россия превратится в «один большой скандал».
«Как нас можно разделить? Я вот человек верующий», – воскликнул тут Гельман. «Я тоже», – отозвался скандально известный художник Олег Кулик и принялся картинно осенять себя крестным знамением, рисуясь перед фотокамерами.
Виктор Бондаренко предложил Церкви не лезть в светское пространство. «Мы хотим сами устанавливать там свои правила», – сказал он, на что тут же получил отповедь Чаплина: «Общество уже не ваше, вы больше не будете устанавливать правила без нас!»
Начавшись с отвлеченных экскурсов в историю конфликта культуры и религии, разговор постепенно свелся к обсуждению акции Pussy Riot, хотя Гельман уверял, что мероприятие было задумано еще до скандального происшествия. Галерист, правда, не объяснил, почему дискуссия состоялась с таким опозданием. Чаплину пришлось выслушать обращенные к РПЦ призывы не прибегать к полицейской дубинке и не вмешиваться в политику. Вскоре Чаплин попрощался с аудиторией и удалился, и после его ухода разговор вернулся в размеренное русло, как это обычно происходит в компании единомышленников.
Андрей Мельников
Независимая газета