Раз уж пришла на ум и была использована метафора грозы, укажу на еще одно важное обстоятельство. Экономисты любят говорить о том, что цена на нефть непредсказуема, что предсказаниями в области нефтяных ценников профессионалы не занимаются. Вот по аналогии можно сказать, что любые «грозовые явления» в межнациональных отношениях являются самыми непредсказуемыми или даже просто принципиально непредсказуемыми феноменами в политической жизни. Пресловутая «последняя капля» здесь может не срабатывать так, как сработает «первая капля». Конфликт может возникать из ничего, и исчезать в никуда. Еще несколько месяцев назад мало бы кто смог предсказать, насколько оживит политическую жизнь страны, а также «язык» всех ее участников, проблема межнациональных отношений, тем более, косвенным образом связанная с делами футбольного фанатизма.

Иначе говоря, достаточно поводов для того, чтобы определить национальный вопрос, как самый неудобный, если угодно, неприличный политический вопрос из всех. Причем неудобный не только «из всех вопросов», но и неудобный для всех, кто на эти вопросы берется отвечать. Включая, кстати, и тех, кого называют националистами, хотя эта неудобность совсем уж нечасто ими осознается. Для националистов он, правда, не является неприличным, но приличность вовсе не гарантирует его удобности.

Сейчас, в начале политического цикла его участники находятся в своего рода поиске «новых сюжетов» (не хочется употреблять избитое выражение – «повестка дня»). Сюжеты должны привлекать внимание электоральной публики или, например, провоцировать конкурентов на какие-нибудь самоочевидные глупости. Одним словом, служить хорошим топливом для двигателей политической борьбы. Скажем прямо, тема модернизации, например, слишком скучна для этого, ибо в ней отсутствует элементарное из необходимого – узнаваемая и болезненная, то есть трогающая за душу, интрига. Тема коррупции для этого, как и сама коррупция, слишком непрозрачна.

А тут, что называется, жизнь подкинула. Как уже сказано, межнациональные дела отличаются от, например, экономики тем, что жизнь здесь как подкинет неожиданно, так и неожиданно заберет обратно. Через пару-тройку месяцев все может утихнуть само собой. И вопрос для участников политической игры сейчас один: следует ли поддерживать жизнь в этом сюжете? Следует ли подбрасывать корм тем, кто плещется в аквариуме межнациональных отношений?

Думается, что всем участникам следует не семь, а десять раз по семь раз подумать, прежде чем выбирать для себя этот сюжет. Браться за него это все равно, что запускать электрификацию с помощью оголенных проводов – то есть можно, но требует слишком большого искусства, да и опыта. Сюжет этот не то, что не выгоден, он элементарно неудобен для всех сторон.

Так называемой «либеральной оппозиции» он не удобен хотя бы потому, что у нее нет вообще никаких навыков работы с межнациональной проблематикой. Ни обращение к сторонней публике с призывом посмотреть, до чего довела власть страну, то есть до Манежной, ни обращение к Манежной публике с тем же «до чего довели!» - не получатся у оппозиции в силу элементарного отсутствия навыков работы по этой теме. Выйдет очередная комедия с неприятным проблемным осадком: как бы сделать так, чтобы она не переросла в трагедию?

Плюс ко всему либеральная оппозиция Манежную публику просто плохо знает и понимает. Тот факт, например, что национализм любой степени радикальности не отделим от идеи сильного государства, ей, например, хорошо известен. Однако более сильного государства, нежели нынешнее, Манежная публика не видывала, поэтому она может быть, что называется, «разведена» на элементарном посыле: не факт, что другие, если встанут вместо нас, будут сильнее нас, ведь сильнее нас еще никого не было. И тут оппозиционерам сказать нечего, ибо за усиление государства они выступить не могут.

Посыл для сторонней публики со стороны власти тоже легко предсказуем: не важно, как вы к нам относитесь, но надо быть полным идиотом, чтобы отрицать, что лучше уж мы, чем вот это. Опять же далеко не каждый либерал не побрезгует с этим спорить.

Но и для власти этот сюжет тоже не особенно удобен. Проводить под него выборы очень сложно, поскольку, конечно же, национальный вопрос, в отличие от вопросов экономических и социальных, действительно переполнен двусмысленностями. Любые выборы требует четких и однозначных сигналов, а не риторических игр академической профессуры или сетевых бездельников (в последнее время две эти сферы активно работают на сближение и даже слияние друг с другом).

Возглавить раскрутку проблемы, иначе говоря, взять под контроль все способы ее проговаривания в публичных пространствах, или маргинализировать ее – это нормальный выбор для любой власти, когда она имеет дело с действительно, как было сказано выше, нерешаемыми проблемами. Национальный вопрос – тот самый, когда можно попробовать и то, и другое одновременно. Именно это сейчас и происходит.

А вот чем закончится? Думаю, что постепенным преданием забвению.

Национальный вопрос ворвался в политическую жизнь неожиданно, как ветер в комнату через плохо закрытую форточки. Мы видим, что он не очень удобен практически для всех, кто находится в комнате. Плюс ко всему, повторюсь, мало, кто из находящихся в комнате обладает опытом и навыками эффективной работы по этому вопросу. В такой ситуации форточку разумнее просто захлопнуть, а не предаваться соблазну «начать новую жизнь». Думаю, что что-то подобное этому захлопыванию, в конце концов, и произойдет.

Сергей Шмидт

Russian Journal