Кто боится Ивана Ильина? Люцифер, Вельзевул и Ктулху против Святой Руси

А именно: Ильин примерно такой же фашист, как Дугин — православный. И по одной и той же причине…


Август 2024 года ознаменовался в Париже символическим падением (схождением) Люцифера. Символическим — потому что так-то, в реальности, его вокруг полно. Только и разговоров, что о борьбе с сатанизмом: главная тема проповедей, главный довод политиков. Кто же кому противостоит в этом пред- (или уже) апокалипсисе?

Я полагаю, что одна из нашумевших историй года — как раз про это. Имею в виду битву за/против Ивана Ильина — по мнению одних, «фашиста», по мнению других, любимого философа Путина (вариант: спичрайтеров Путина).

История долгая, мутная, но остро актуальная. Правда, что по мне, так она совершенно прозрачная. Но не прояснённая. Надо прояснить.



«То ли взять, да и покончить с ВПШ»

Старт истории пришёлся на 12 апреля 2024 года. В этот космический день на американской «дискуссионной платформе» Change.org (самый популярный такого рода ресурс, у которого в мире, как говорят, около 300 миллионов пользователей) запустилось обращение неких «студентов РГГУ» к некоему «руководству РГГУ» с требованием закрыть Высшую политическую школу (ВПШ) имени Ивана Ильина.

Петиция, украшенная слоганом «Нет фашизму в стенах РГГУ» (и собравшая на сегодняшний день около 32 тысяч подписей), гласила: «Мы, студенты Российского Государственного Гуманитарного университета (РГГУ) и неравнодушные граждане, выражаем свое искреннее возмущение и негодование в связи с созданием учебно-научного центра имени ультраправого философа Ивана Ильина» [здесь и далее курсив мой — Д.Ю.]. Аргументация у возмущённых разумом неравнодушных была адаптирована к текущему новоязу: они доносили по начальству, что «научный центр одного из ведущих ВУЗов страны-победительницы фашизма не может носить имя сторонника фашистских идей, принимая во внимания ту общественно-политическую обстановку, в которой в данный момент находится наша страна» и что «философствования Ильина имеют мало общего с ценностями прогрессивного человечества, как и фашистская идея, являющаяся противоестественным политическим конструктом».

И в самом конце добавляли: «руководителем направления стал ультраправый философ Александр Гельевич Дугин».

Донос, выдержанный в худших (ну или лучших) традициях номенклатурного канцелярита, сразу же назвали частью кампании «либералов». Впрочем, все признаки такой кампании были налицо. Тему «Ильина-фашиста» «либералы» замутили (или освежили) более чем за месяц до доноса «группы товарищей студентов», 5 марта: сайт партии «Яблоко» тогда перепечатал вдруг статью Александра Гнездилова «Иван Ильин и идеология Кремля», написанную в марте 2022 года и впервые вышедшую в середине того же года на страницах журнала «Демократ». В статье русский философ обзывался фашистом со ссылками на его высказывания 30-х годов: тогда Ильин, яростный враг кровавой ленинско-сталинской диктатуры, как и многие, ошибочно счёл немецких нацистов возможными союзниками христианской России в борьбе с красной дьявольщиной, сходу не разобравшись, что имеет дело с той же дьявольщиной, только чёрной (Семён Франк после войны назвал дьяволом именно Гитлера, оставив для Сталина имя Вельзевула).

Редакция яблочного сайта чётко разъяснила цель перепечатки: «реконструировать подлинное, не проговорённое вслух послание о будущем России до 2030 года» и поставить рядом с тезисами Гнездилова о фашистской сущности «любимого философа Путина» «несколько событий последнего времени — гибель Алексея Навального, скандальные заявления Путина о Гитлере и Польше в интервью Такеру Карлсону и создание в стенах РГГУ Высшей партийной школы имени Ильина». Ну а сразу после петиции — 25 апреля — вопросом занялись на площадке «Медузы» (признана как «иноагентом», так и «нежелательной организацией»), где интерпретировали мысль Ильина о необходимости «сопротивления злу силою» таким образом: «Когда, например, человека пытают в отделении полиции или в ФСБ, это делается ради его собственного блага. Это делается для того, чтобы этот человек стал лучше». В общем, месседж «либералов» был ясен: главное не в том, что Ильин фашист, а в том, что режим Путина, идеологом которого он является, суть режим фашистский.

Вполне себе ура-лояльное левачьё очень скоро, улюлюкая, присоединилось к лютым врагам «режима». Как системное (Владимир Исаков, первый секретарь ЦК ЛКСМ РФ и депутат Госдумы): «Мной направлены запросы в генеральную прокуратуру и министерство науки и высшего образования для оценки, в том числе правовой, «творчества» Ильина… У фашизма не может быть оттенков или национальностей. Нет украинского, немецкого фашизма — его суть одинакова для всех. Критикуя Степана Бандеру, мы не можем обелять Ивана Ильина с его взглядами и работами». Так и парасистемное (Дарья Митина, секретарь ЦК маргинальной «Объединённой коммунистической партии»): «Вы ещё центр имени Гитлера, б*яди, в МГУ откройте».

Не успокоились красные голубчики и позже: 23 июня, например, собрали в Москве конференцию «Студенты против фашизма: по итогам пройденного» (студенты со всей России! аж 100 человек из 20 вузов!). Открывая конференцию, целый депутат Госдумы от КПРФ, некий Денис Парфенов, буквально раздул Ильина до размеров Гитлера: «Ильин возник в общественно-политическом поле России относительно недавно в 2005 году, когда его останки перезахоронили в России» по инициативе президента, что «не смогло консолидировать правый фланг, а разрозненные левые силы объединились на фоне резкой фашизации общества».

И это ещё не всё! К либералам и коммунистам присоединилась прогрессивная православная общественность в лице «профессора, члена Синодальной богослужебной комиссии РПЦ, протодиакона» и известного сталинолюбца Владимира Василика. «Те, кто присвоил имя Ильина высшей школе, — возгласил протодиакон, — достигли своей цели: устроили очередную склоку среди русских людей. Присваивать его имя Высшей политической школе в контексте Специальной военной операции было чудовищной глупостью». Но — и это очень важно — протодьякон Звездоний делает вот какое замечание: «Сказанное выше вовсе не относится к личности Александра Гельевича Дугина, которого я глубоко чту и который для меня совершенно не связан с именем Ильина. Напротив, я страшно удивился, узнав, что Высшая политическая школа, которой он руководит, названа в честь Ильина. Поскольку Дугин, в отличие от Ильина, действительно подлинно народный русский мыслитель, что называется, от недр российских, а в ряде позиций он крупнее Ильина».



«Казалось бы, причём здесь Ильин?»

Вот здесь начинается самое интересное. Вроде как весь случившийся пафос — против Ильина. Чем же отвечают на это таланты и поклонники власти?

Вот, например, гражданин Z-поэт Игорь Караулов уверен, что Ильин тут только для виду. И что не Ильин в прицеле у «студентов», а вовсе даже Александр Гельевич Дугин, которого назначили руководить ВПШ им. Ильина, «тот самый философ, в нелюбви к которому сходятся западные правительства, украинские националисты, представители российской «партии мира» и официальные философы из Института философии РАН».

А вот — не поэт, но гражданин журналист Андрей Соколов: «Ясно, что “петиция студентов” — это всего лишь ширма для очередной подрывной акции с целью раскола России изнутри. По сведениям СМИ, ИФ РАН давно должен был возглавить Александр Дугин. Но ему глобалистские силы, действующие тайно в России, этого сделать не дали… Ведь нападая на Ильина, они нападают на Дугина… Но главное, что нападая на Дугина, они нападают и на Путина».

А вот что поясняет за Ильина в своём характерном стиле собеседник Ксении Собчак Дмитрий Песков: «Мы не хотели бы быть частью этой дискуссии. Президент, действительно, неоднократно цитировал Ильина. Да и, в любом случае, оскорбления Дугина считаем непозволительными».

Ну и, наконец, лично Александр Гельевич Дугин расставляет точки над «ё»: имеет место «типичная операция западных спецслужб, явно с учетом и украинского фактора… для дискредитации меня как одного из участников подачи… иска», поданного в начале апреля группой депутатов Госдумы (при активном участии Дугина) в Следственный комитет — иска «о признании террористом и украинской СБУ, и их заказчиков в США, которые, собственно, ответственны за теракты против мирных людей». Сразу вслед за этим, замечает Дугин, «буквально прошло пару недель, вдруг появляются на Западе и среди иностранных агентов атаки на Высшую политическую школу имени Ивана Ильина, которую мы еще почти год назад, в июле 2023 года, в РГГУ создали».

Тем временем внутренний Доренко со своим «Причём здесь Ильин?» получает ответ от боевого филосо́фа Алексея Чадаева, из которого следует, что не всё так просто в этом мире: «Что касается самого Ильина, по моему сугубо личному мнению — сильно переоцененный мыслитель, причём как фанатами, так и хейтерами… Тот же Дугин — куда более крупный философ, и по-хорошему это Ильина надо было брать возглавлять центр имени Дугина… Но у Ильина есть “блат” — устойчивая группа почитателей в ближайшем окружении Президента, регулярно вписывающая цитаты из него в путинские послания». И ещё: «Нынешняя атака не на Ильина, а на Дугина. Поэтому всякий, кто в неё вписался, вольно или невольно — такая же Наталья Вовк и Дарья Трепова».

То есть не просто «операция спецслужб», но и, по мнению философа-дискурсмонгера, террористическая атака? Дугина обругал — 27 лет? И при этом Ильин не просто ни при чём, а его вообще здесь лучше бы не стояло?

Нет, стояло. Просто, как бы это сказать, в другой позиции. И разъясняет нам это виднейший в своём роде соратник Чадаева и Дугина Захар Прилепин: «Если у нас демократия и мы хотим иметь университет Ильина — ну давайте тогда в столице откроем заново и университет Ильича? И сталинский центр, конечно же». Тем более что «в конце концов, Ильин — нишевая русская фигура, а русский Ленин — всемирная».

А потом на помощь своему красно-речию Прилепин зовёт яркую цитату, которая ужесточает тезис: Ильин и на «русскую нишевую фигуру» не тянет. «В философе Иване Ильине, — утверждает цитируемый, — мы встречаемся с почти карикатурной попыткой создания бравурной версии русского национализма, успешно обходящей все сколько-нибудь важные и существенные темы, принципиальные для выяснения возможности русской философии, и подменяющей вопрошание и выявление болевых точек потоком правоконсервативного сознания, копирующего клише европейского национализма применительно к русскому обществу… Своим невежественным апломбом и казенным «национализмом» И. Ильин, возможно, обязан матери-немке Каролине Луизе Швейкерт фон Штадион… Так как в таком чисто немецком казенном мышлении нет ничего русского, мы без большого ущерба оставляем его тексты и теории без рассмотрения».

Да-да, именно такого мнения и придерживается об Иване Ильине автор цитаты Александр Гельевич Дугин.



Причём здесь Дугин

Для тех, кто включился в дискуссию об именовании в честь философа Ильина учебного центра под водительством философа Дугина, Дугин — воистину точка сборки.

Впрочем, если разобраться, можно будет понять и то, что точкой разборки для них является Ильин.

У Дугина с Ильиным есть нечто очень важное общее. А именно: Ильин примерно такой же фашист, как Дугин — православный. И по одной и той же причине.

Оба они вынуждены искать для себя место во внешнем, ситуативном, для достижения своих целей внутренних, вечных, главных. Ильин, например, в своём главном — в борьбе за христианскую душу России против красной дьявольщины — перебирает все имеющиеся возможности и в какой-то момент поиска делает ошибочный выбор в пользу глубоко враждебной силы — фашизма — предполагая, что эта сила сможет помочь решить главную проблему (не допустить победы Антихриста над Россией), а не усугубить её. Дугин в главном — в своей борьбе за душу России — также не может идти против рожна и опирается на те силы, которые есть на текущий момент: на официальную государственную власть и на то, что считается её идеологией. И работает, как и Ильин, словом. Которым, как и Ильин, владеет.

Дугин вписался в официальный дискурс как православный философ. Он частый гость (был, во всяком случае) мероприятий ВРНС — бывший заместитель председателя оного собора (патриарха Кирилла) Константин Малофеев регулярно приглашал его на свои идеологические слёты. Но, помимо этого, про Дугинскую Идею известно и другое. Точнее, всё известно: Александру Гельевичу можно предъявить разное, но не обвинение в скрытности, молчаливости и неискренности. Он интеллектуально честен и открыт во всём — в своём отношении к жизни и смерти, к Богу и дьяволу, к коммунизму, фашизму и либерализму, к христианству и православию (sic!). Собственно, вкратце — в цитатах — выглядит она (идея Дугина) вот как.

Сначала о фашизме. «В России мы прошли два идеологических этапа, — пишет он в 1997 году под псевдонимом «Александр Гелиевич Штернберг», взятом в честь буддо-оккультиста барона Унгерна-Штернберга, в сочинении «Фашизм безграничный и красный» — коммунистический и либеральный. Остается фашизм. Фашизм — это национализм, но национализм не какой-нибудь, а революционный, мятежный, романтический, идеалистический, апеллирующий к великому мифу и трансцендентной идее, стремящийся воплотить в реальности Невозможную Мечту, родить общество героя и Сверхчеловека, преобразовать и преобразить мир».

Теперь о коммунизме. С точки зрения православного традиционалиста, конечно. О Ленине: «Ленин — трагический и мощный Ангел, один из Ангелов Апокалипсиса, изливающий на одурелую землю грозное содержимое финального фиала… Это был наш Ленин. Советский период — уникальный, пусть несколько смещенный, но возврат “катехона”… “В белом венчике из роз впереди Исус Христос”». О Сталине (статья в «Завтра» — «Иосиф Сталин — великое “да” Бытия»): «Как и Иван Грозный, считавший царский террор необходимым трагическим элементом социального “домостроительства спасения”, Сталин через практику репрессий утверждал важнейшую духовную, сотериологическую истину». И о чучхе (или чучхэ, как пишет Дугин — жирный шрифт его): «Северная Корея — это прекрасно. Интересно, что корейское слово “чучхэ” (주체) является глубоко философским термином и означает “субъект” или даже хайдеггеровское Dasein… Нам нужна такая же идеология — русское чучхэ, то есть царство Русского Субъекта, могущество и власть Русского Дазайна. Путин едет в Корею: кажется, что большой едет к маленькому, но гордому. Это не снисхождение, это диалог субъектов. Чучхэ едет к чучхэ».

Ну и теперь уже о христианстве. Специально для русских народных соборян имени патриарха Кирилла и олигарха Константина, наверное. «Само представление о христианстве у нас крайне запутанное, — распутывает Дугин на страницах книги «Философия традиции» в 2002 году. — К сожалению, мы привыкли рассматривать его в перспективе, фундаментально затронутой языком “современного мира”. Как это ни парадоксально, но мы очень слабо представляем себе, что такое христианство. Сам термин “христианство” несет в себе определенную двусмысленность. В русском языке более правомерно употреблять выражения “православие”, “вера”, “церковь”, “наша вера”, “отеческая вера” и т.д. Слово “христианство” — новообразование, европейская калька».

Кто бы спорил: слово «Христос» и правда греческое, европейская калька… А если разобраться и дойти до «Машиаха», то вообще еврейская. Устаревшая, между прочим. Так что есть куда развиваться нашему православному «Третьему Риму» без двусмысленного христианства («Тамплиеры пролетариата», тот же автор, 1997 год): «Среди многообразных доктрин “врагов открытого общества” только две смогли одержать временную победу над либерализмом: это советский (и китайский) коммунизм и среднеевропейский фашизм… Вначале пал фашизм, затем пришла очередь последней антилиберальной цитадели — СССР… Национал-большевизм — последнее прибежище “врагов открытого общества”… У всех них один путь: Национал-Большевизм. По ту сторону “правых” и “левых”, единая и неделимая Революция, в диалектической триаде “Третий Рим — Третий Райх — Третий Интернационал”… Эта Последняя Революция — дело ацефала, безголового носителя креста, серпа и молота, коронованного вечной свастикой солнца».



Русская идея Ивана Ильина

После такого своеобразного православия становится действительно интересно почитать что-нибудь из «фашиста» Ильина. К какому фашизму «любимый философ» подталкивает любящий его режим? (Извините, не могу удержаться от аутентичного воспроизведения текста статьи 1948 года «О русской идее»).

«Русская идея, — говорит нам Ильин, — есть нѣчто живое, простое и творческое. Россія жила ею во всѣ свои вдохновенные часы, во всѣ свои благіе дни, во всѣхъ своихъ великихъ людяхъ. Объ этой идеѣ мы можемъ сказать: такъ было, и когда такъ бывало, то осуществлялось прекрасное; и такъ будетъ, и чѣмъ полнѣе и сильнѣе это будетъ осуществляться, тѣмъ будетъ лучше… Въ чемъ же сущность этой идеи? Русская идея есть идея сердца. Идея созерцающаго сердца. Сердца, созерцающаго свободно и предметно и передающаго свое видѣніе волѣ для дѣйствія и мысли для осознанія и слова. Вотъ главный источникъ русской вѣры и русской культуры. Вотъ главная сила Россіи и русской самобытности. Вотъ путь нашего возрожденія и обновленія. Вотъ то, что другіе народы смутно чувствуютъ въ русскомъ духѣ, и когда вѣрно узнаютъ это, то преклоняются и начинаютъ любить и чтить Россію».

А теперь по пунктам. Первое: «Русская идея есть идея сердца. Она утверждаетъ, что главное въ жизни есть любовь, и что именно любовью строится совмѣстная жизнь на землѣ, ибо изъ любви родится вѣра и вся культура духа. Эту идею русско-славянская душа, издревлѣ и органически предрасположенная къ чувству, сочувствію и добротѣ, восприняла исторически отъ христіанства… Русское Православіе воспринимаетъ Бога любовью, возсылаетъ Ему молитву любви и обращается съ любовью къ міру и къ людямъ… Любовь есть основная духовно-творческая сила русской души. Безъ любви русскій человѣкъ есть неудавшееся существо… Безъ любви — онъ или лѣниво прозябаетъ, или склоняется ко вседозволенности». Второе: «Первое проявленіе русской любви и русской вѣры есть живое созерцаніе… Отсюда… наша мечтательность, …за которой скрывается сила творческаго воображенія. Русскому созерцанію давалась красота, плѣнявшая сердце, и эта красота вносилась во все». И третье: «Сердце и созерцаніе дышатъ свободно. Они требуютъ свободы, и творчество ихъ безъ нея угасаетъ. Сердцу нельзя приказывать любить, его можно только зажечь любовью… Русскому человѣку свобода присуща какъ бы отъ природы… Русскій міръ жилъ и росъ въ пространственныхъ просторахъ и самъ тяготелъ къ просторной нестѣсненности. Природная темпераментность души влекла русскаго человѣка къ прямодушію и открытости, …превращала его страстность въ искренность и возводила эту искренность къ исповѣдничеству и мученичеству».

То есть так: «Россія восприняла свое національное заданіе тысячу лѣтъ тому назадъ — отъ Христіанства: осуществить свою національную земную культуру, проникнутую христіанскимъ духомъ любви и созерцанія, свободы и предметности. Этой идеѣ будетъ вѣрна и грядущая Россія». То есть это как же? Грядущая Россия Любви, Красоты и Свободы? А не «вечной свастики солнца»?

Собственно, вот о чём говорит мастер слова Ильин. Мастер христианский, который своё слово сверяет со Словом — Христом Иисусом. И для которого всё — судьбы России и мира, сопротивление злу силою и продвижение добра через институты — поверяется исключительно Христом.

Он не одинок. В созерцательной русской культуре, основанной на любви, красоте и свободе, есть своего рода консенсус — ну или скажем так: сердечное согласие, — о судьбах России в мире, её предназначении. О русской идее.

«Для настоящего русского, — говорит в своей легендарной «Пушкинской речи» Достоевский, — Европа и удел всего великого арийского племени так же дороги, как и сама Россия, как и удел своей родной земли, потому что наш удел и есть всемирность, и не мечом приобретенная, а силой братства и братского стремления нашего к воссоединению людей… Будущие грядущие русские люди поймут уже все до единого, что стать настоящим русским и будет именно значить: стремиться внести примирение в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске в своей русской душе, всечеловечной и воссоединяющей, вместить в нее с братскою любовию всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову Евангельскому закону!»

А что же Дугин? Дугин — как всегда — тоже имеет пару слов. У него об этом разработана целая «Четвёртая политическая теория». Вот о любви: «Первый принцип философии евразийства — эротический патриотизм. Согласно ему народ выступает как абсолют: он воспринимается евразийской философией в качестве высшей ценности. Но сразу возникает вопрос: а что такое народ? Народ есть любовь. Поэтому мы и говорим об эротическом патриотизме». А вот о всемирности и всечеловечности: «Русский человек настолько абсолютен, что мы не понимаем смысла существования других народов».

Ну и о Христе Иисусе у него тоже есть. Сказано прямо в день Христовой Пасхи 2016 года — то есть, в интерпретации Дугина, «Русской пасхи» — и вот что сказано: «Страдайте с нами! Умирайте с нами! Убивайте с нами! Пойте с нами! Идите с нами! Исчезайте в нас! Спогребайтесь с нами! Поститесь с нами! Пропадайте с нами! Любите с нами! Ненавидьте с нами! Чтобы с нами воскреснуть… чтобы войти в Русскую пасху Христову». С какими же это «нами» предлагается входить в Христову Пасху, убивая, ненавидя и пропадая?



Империя Фхтагн!

Наверное, с некоторыми из тех, для кого Александр Дугин был и остаётся «точкой сборки» идеологии, пропаганды и мирочувствования. Тех, кто приглашает его в качестве главного спикера на такие мероприятия, как собранный 27 марта 2023 года Институтом Царьграда круглый стол «Базилиология как наука об Империи» (слоган мероприятия — «Раскрыто тайное знание о России: наука об Империи возрождается»), в ходе которого участники обратились (раз уж знание тайное) «к базовому пониманию Империи именно в контексте не профанной, лишённой сакральных оснований современной науки, а к её духовному пониманию». Тем более что — цитируем Дугина — «государство, которое является Имперским, не может быть отделено от сакральности, оно в эту сакральность встроено».

О сакральных основах Империи (всегда — с большой буквы) бывший заместитель патриарха по ВРНС Малофеев имеет своё строгое и действительно сакральное знание. Империя его — с точки зрения базилиологии как науки об Империи (внимание, много букв, но это стоит того, напоминаю, курсив везде мой) — «появилась на свет 4 300 лет назад и не исчезнет до конца этого мира. Слова апостола Павла об Империи как Катехоне, удерживающем мир от зла [фейк: у апостола (2Фес 2:7) нет ни слова ни о какой «Империи» — Д.Ю.], подтверждены всей известной историей человечества… Мы полагаем оправданным назвать царство Саргона Аккадского первой империей… Саргон стал «царем Шумера и Аккада» милостью Энлиля, верховного бога шумерского пантеона. Свою «царственность» он принес к ногам Энлиля. Ни о какой воле народа, «лучших людей» или каких-либо других ограничениях полномочий царя речи не идет. Признаком Империи является стоящий во главе ее неограниченный людьми монарх, император… Следующий этап развития имперского домостроительства относится ко времени царя Хаммурапи… Вавилон был завоеван воинственной Ассирией… Дальнейшее развитие управление Империей получило при персидской династии Ахеменидов… Империю Ахеменидов завоюет Александр Македонский… Римская Империя довела все ранее отмеченные признаки Империи до совершенства»…

Значит, сакральное от базилиологов выглядит так: Саргон (волею бога Энлиля), Хаммурапи (волею богини Иштар), Ассирия, Ахемениды, божественный (сам себя таким назвал) Александр, языческая (paganus) Римская империя… И — в конце этого «родословия», а вовсе не родословий, изложенных в Мф 1:1-17 и Лк 3:23-38 (где упоминаются какие-то Авраам, Исаак, Иаков, колено Иудино и Давид-царь) появляется Господь Иисус Христос, соизволивший родиться именно в Римской Империи, а не в каком-то там Вифлееме Иудейском по какому-то Писанию (Мих 5:2). А далее — «Господь Иисус Христос, Сын Божий, казненный на кресте позорной римской казнью и воскресший в третий день, …прямо указывает о подчинении римской власти “отдайте Богу Богово, а Кесарю Кесарево”. Эти слова Евангелия и сам факт Рождества Христова в Римской Империи в день переписи населения, организованной императором Октавианом Августом, благословляют власть Рима». Внутренний Доренко спрашивает, на сей раз в мистическом ужасе (при всём своём цинизме): «Да причём же здесь Христос?!»

Христос здесь — при всём.

Но сначала немного ещё побредём (от слова «бред») вослед царь-городских умом-превзошедших. Вот как развивает Дугин имперскую сакральность, неразрывно связанную традицией с православием (не путать с христианством): «Не только высшие сверхразумные символы Веры могут снова быть взяты на щит, но и те иррациональные моменты культов, обрядов и легенд, которые смущали богословов на прежних этапах… Древнее — значит, хорошее. И чем древнее, тем лучше». И ещё: «Современный мир, откровенно говоря, дрянь. В нем все не то, все паршиво, все уродливо, подделано, скользко… Древнее восхитительно своей прямотой, своей жесткостью, своей восторженной кровавой откровенностью… Поэтому мы преданы Традиции. Все в Традиции прекрасно. Особенно то, что неразумно, непонятно, необоснованно, что превышает мелкий плешивый разум. Традиция полна ослепительного солнечного бреда, который надо принимать открытым сердцем — как он есть. Надо соблюдать все правила Традиции — особенно абсурдные. Только так мы поймем ее скрытую логику — которая пробудит в нас высшее крылатое существо, томящееся в теле как в темнице из мяса».

И снова: «Безусловно, доктрины Кроули [оккультно-сатанистские — Д.Ю.] имеют довольно зловещий оттенок. Но в наше парадоксальное (и объективно эсхатологическое) время множество вещей перевернуто с ног на голову… Известно, что благими помыслами выстлана дорога в ад. Не верно ли обратное — “злыми” помыслами не выстлана ли дорога в рай?» Мало? Нате! «Ясно, что Чикатило — понятие внутреннее, что он выражает какую-то обязательную, интимно-близкую, неразрывно связанную с глубинами подсознания фигуру. Это не человек, это фетиш, знак, голос человеческой психики… Чикатило современник Диониса. Компаньон египетского бога Сета, соучастник великой мистерии индусских богов, принесших в жертву и расчленивших Праджапати — первочеловека». И напоследок: «Уничтожение человечества, возможно, могло бы быть разумным решением. Потому что в своем нынешнем состоянии оно омерзительно».

А теперь вернёмся к базилиологической теории в понимании Дугина: «Традиционное общество — это общество, которое ставит во главу угла священное… Это — священная вещь, потому что, как говорили древние: “Dulce et decorum est pro patria mori” — “Сладко и прекрасно — умереть за Родину”. И вот это истина традиционного общества, Империи, религиозного общества. Это истина настоящего патриотизма. Вот ему присягает сегодня Россия».

И после всего этого — итоговое патриотическое резюме. Оно было опубликовано 2 августа в авторском Telegram-канале @AGDchan, но скоро удалено (найти запомнившееся удалось с помощью системы Brand Analytics). Так вот: «термин “Ктулху” должен стать патриотическим аргументом».

Вот причём здесь Христос. Он не просто чужой для «сакральных базилиологов». Он им враг — с Его Царством не от мира сего, с Его любовью, с Его Святой Русью — страной Достоевского, Ильина и св. Серафима Саровского, страной Христа — а не Саргона с Энлилем и Хаммурапи с Иштар.

Поэтому надо подставить вместо Него Ктулху, символ хтонического ужаса и абсолютного зла. А чтобы до времени никто не догадался (у нас ведь официально православные традиционные ценности) — впарить всем, кому получится, что Ктулху — это и есть Христос. Такой «патриотический» аргумент. Главный, если не единственный.



Все на одну

Только вот где patria по имени Россия, а где — сакральный Ктулху? А также сакральное чучхе и сверкающий олимпийский Люцифер? Всё-таки — и мы верим в это — Россия со Христом. Поэтому (и только поэтому) её можно пока ещё именовать Святой Русью. И молиться можно. За неё. Но не на неё, как на идол саргонско-вавилонской «империи».

Ильин, конечно, далеко не свят. Как и все мы. Он был талантлив, горяч, умён и эмоционален, он заигрывался в политику и не сразу разбирался в политиках, хотя — и об этом многие уже говорили — не поздравлял Гитлера с победами на польском фронте и не ручкался с Риббентропом, как это делал Сталин. Но не любят его не за это. А за то, что для него на самом деле главное. За Христа.

Именно этим он страшен всем им — люцифер-либералам, вельзевул-сталинистам и ктулху-традиционалистам. Потому что за ним стоит настоящая, святая русская Традиция — христианская, совсем чуть-чуть не дотоптанная красным сапогом за 74 года топота. Традиция, противостоящая нацистскому расизму. Традиция, не совместимая с Дугиным.

«Всё это не против Ильина, а против Дугина»? Ещё чего! «Дугин, возглавляющий центр имени Ильина, — говорит священник Дмитрий Трибушный, — псевдоморфоза, симулякр, карнавальное действо, свидетельствующее о торжестве постмодерна в империи, призванной к катехоническому служению». И ещё (он же): «С чем сравнить восхваления Дугина на патриотических сайтах и его же появление на православных телеканалах? Как если бы на православный канал пригласили бы выступить Симона-Волхва».

Можно долго цитировать Дугина — этого «тонкого», «глубокого», «оригинального» смертепоклонника, наследника Генона, Кроули и, конечно, Эболы (может быть, Эволы? — нет). Но Русский мир по Дугину — это не Русь по Ильину. Чёрные бесконечно ближе к красным, чем к русским. «Красная эзотерика» (любимый бред Кургиняна и Проханова) — это просто вариант эзотерики чёрной. Народ-шахид — вот гейдар-джемалевский идеал Дугина («Хватит издеваться над словом “кишлак” и над людьми, которые в нем живут… Какой городской цивилизацией мы хвалимся? Это территория разврата и вырождения, отрыва от корней и утраты традиции. Люди кишлака священны. Священный и прекрасный кишлак»).

Failed Civilisation — вот «Россия — отдельная цивилизация» по их версии. Не посвящённая Христу и Его Пресвятой Матери всечеловечная и воссоединяющая Русь. А рухнувшая под ударами коллективного Запада снаружи и номенклатурного оккультизма изнутри, отторгнутая от Христа, отвергшая Христа и введённая в транс шаманскими завываниями «Русь всему миру назло».



Автор: Дмитрий Юрьев
Политолог, журналист

Поделиться