Как НКВД выводил на "чистую воду" "адъютанта Его Превосходительства"

Все наверняка помнят приключенческий советский фильм "Адъютант его превосходительства" (1969г.) про красного разведчика Кольцова, которого блестяще сыграл Юрий Соломин.

Но мало кто знает, что этот фильм был создан на основе автобиографической книги Павла Макарова 1927 года "Адъютант генерала Май-Маевского", в которой автор утверждал, что делал все возможное, чтобы помешать Добровольческой армии осуществить свои планы. Вот в этом у следователей НКВД в 1937 году появились немалые сомнения.


Вообще, вся история, рассказанная Макаровым в своей книге, вызывала сомнения. По версии автора, он служил в Русской императорской армии, после победы Революции вернулся домой в Симферополь, а позже был задержан дроздовцами, представился штабс-капитаном (хотя был прапорщиком) и внедрился в штаб Добровольческой армии. Трудно было поверить, что белая контрразведка приняла на веру производство зеленого прапорщика выпуска 1917 года в штабс-капитаны к 1918 году.


П.Макаров в белой фуражке, посередине


Кроме того, также имелись и другие сомнения в этой истории. Трудно было поверить, что контрразведка Добровольческой армии дала добро на устройство ординарцем к генералу брата-подпольщика Макарова, Сергея, который ранее вообще не служил в армии. И никто не мог подтвердить, что Макаров передавал красным развединформацию. Сомнения имелись и по поводу вступления Макарова в партизанский отряд и его борьбы с белогвардейщиной.

Что не вызывало сомнений, так это то, что в конце 1920 года Павел Макаров был принят на службу в Крымское ЧК, назначен командиром Истребительного отряда по борьбе с бандитизмом при этом Крымском ЧК, вступил в партию, женился.


Но уже в 1921 году Макарова сместили с должности Истребительного отряда, по причине пьянства, уволили из ЧК. А после того, как он явился на партийную комиссию по очистке в нетрезвом виде — выставили и из партии. Было известно, что после этого Макаров приехал в Скопин, руководил там отделением местной милиции, перевелся в Алушту, работал участковым надзирателем, а затем субинспектором УГРО Симферопольской райгормилиции.

В 1926 году, по "состоянию здоровья" (всё та же "алкогольная болезнь") был переведен в Крымское управление Наркомата юстиции. В 1927 году Макаров принес рукопись своей автобиографической книги в Крымистпарт, получил визу и с этим одобрением явился в ленинградское издательство "Прибой", где и напечатали его книгу под авторским названием "Адъютант генерала Май-Маевского. Из воспоминаний начальника отряда красных партизанов".


По отзывам читателей, книга эта имела бульварный характер, имела приключенческий авантюрный сюжет и пользовалась народной популярностью. А ее достоверность в 1-м издании заверяло заявление Крымистпарта о том, что "Все фaкты, сообщаемые в книге т. Макарова, проверены Истпартотделом ОК ВКП (б) Крыма и рядом партийных работников, работавших в крымском подполье".

Но крымские подпольщики, прочитавшие мемуары Макарова, обвинили его в подтасовках и стали писать в Крымское партруководство и Центральную Комиссию по выявлению бывших партизан и бывших красногвардейцев (основной задачей этой Комиссии было выявление самозванцев и примазавшихся к делу Революции).

Кроме того, старых партийцев возмущало, что Макаров описал Деникина, Врангеля и Май-Маевского храбрыми и незаурядными вождями и героями. Это вызывало скандалы и возмущения. Поэтому Крымистпарт отозвал свое заявление из книги, заменив его следующим: заверялась лишь истинность основных фактов, но не всех.

Тем не менее книга популярностью пользовалась, выдержала 4 издания (перед каждым Макаров текст книги перерабатывал, изменял, старался сделать более правдоподобным и в духе советской идеологии, вымарывал оттуда все ячества и мюнхаузенщину), с заменой в заглавии безграмотного "красных партизанов" на "красных партизан".


А в 1929 году грянул настоящий скандал. В газете "Красный Крым от 11 июля 1929 года была опубликована заметка "Правда об "Адъютанте Май-Маевского", в которой говорилось:

"По свидетельству 22 крымских подпольщиков, собравшихся в Москве, было установлено, что «Макаров никогда не был членом крымской подпольной организации большевиков, служил верой и правдой белогвардейцам душителям рабочих..."


Затем Крымистпарт установил, что Макаров сбежал из Добровольческой армии вовсе не из-за красных убеждений и угроз разоблачения, а, попав в пьяный скандал, был посажен на гауптвахту, откуда и совершил побег. Далее в заявлении говорилось:

"Крымская повстанческая армия использовала П. Макарова получением от него кое-каких сведений, за что и дала ему приют в своих рядах. Нынешние омерзительные пьяные выходки Макарова, говорят о том, что школа Май-Маевского не прошла бесследно для этого самозванца. Макаров должен быть разоблачен до конца".

Центральная комиссия исключила Макарова из официального списка красных партизан и отобрала у него персональную пенсию. Книга была изъята из открытого доступа в библиотеках, ее печатание было запрещено. Жена Павла подала на развод.

Тем не менее, Павел Макаров продолжает служить по линии наркомата юстиции в Крыму, более того, в 1932-1933 году его повысили до начальника крымского административного сектора наркомата юстиции.


31.01.1937 года Павел Макаров (вместе с младшим братом Сергеем) был арестован сотрудниками НКВД с формулировкой:

"приняв во внимание, что гр. Макаров Павел Васильевич, 1897 года рождения, уроженец г. Скопин, женат, б/п, быв. капитан белой армии, достаточно изобличается в том, что имел частые поездки в Москву к члену контрреволюционного троцкистско-зиновьевского центра троцкисту Гавелу, был близко связан с троцкистом Ротальским [двоюродный брат Макарова], осужденным по делу убийства т. Кирова, вел троцкистскую пропаганду, рассчитывая на войну, проповедовал переворот Советской власти — ... привлечь в качестве обвиняемого по ст. 58 п. п. 10 и 11 УК РСФСР".
Из протокола допроса следователем НКВД от 14 февраля 1937 года:

"ВОПРОС: Какой последний ваш чин в царской армии?

ОТВЕТ: Прапорщик 134 Феодосийского полка 5 роты. (...) В конце 1917 года я дезертировал с фронта, после приказа генерала Щербачева о репрессиях за дезертирство, и прибыл в феврале месяце 1918 года в Севастополь.


ВОПРОС: Когда и при каких обстоятельствах вы попали к белым — дроздовцам?

ОТВЕТ: К белым я попал в Мелитополе неожиданно в 1918 году, в марте месяце, когда Дроздовский неожиданно с Акимовым занял Мелитополь. (...) В Мелитополе на улице был остановлен штабс-капитаном Дроздовского полка Туркул. Туркул меня спросил, кто я такой. Я ему ответил, что я командир 5-й роты 134 Феодосийского полка штабс-капитан, представленный по Румынскому фронту в капитаны. Он меня расспросил, где полк стоял и кто командовал полком. Я ему ответил правильно...

Он мне заявил: «Долг офицера — быть в рядах этого корпуса». Я, боясь за свой мандат, находившийся в кармане, от революционного штаба Севастополя, вынужден был изъявить согласие. И он тут же меня назначил в 3-ю роту, в которой находились только офицерье. Бежать от дроздовцев не составляло труда, но я, желая выяснить численность авангарда корпуса, пока что остался там. (...)

ВОПРОС: Занимаемая вами должность и чин в Феодосийском полку не являлись секретом для Май-Маевского и руководителя контрразведки полковника Щукина?

ОТВЕТ: По-моему, они этого не должны [были] знать. Доказательством этого является служба в штабе Маевского самозванцем-ординарцем моего брата вольноопределяющимся младшим унтер-офицером.

ВОПРОС: Сколько раз вы находились в боях с красными частями, будучи офицером Дроздовского полка?

ОТВЕТ: Я в бою находился несколько раз.


ВОПРОС: Будучи в 3-й роте, сколько раз вы находились в боях?

ОТВЕТ: Находился в боях два раза, третий раз симулировал ранение в ногу, что дало мне возможность выбыть из строя и я, получив отпуск (на какой срок — не помню), приехал в Севастополь летом 1918 года. В Севастополе я остановился у родного брата Владимира, он тогда скрывался и революционной работы вести не мог. (...)

ВОПРОС: Ранее вы говорили, что вы в бою были ранены, а теперь вы говорите, что вы симулировали ранение. Чем вы объясните это обстоятельство?

ОТВЕТ: Ранение я писал для книги, а для следствия я показываю правильно, что я ранение симулировал.

ВОПРОС: Для какой цели вы симулировали ранение?

ОТВЕТ: С целью выбыть из строя и совсем выбраться из части.

ВОПРОС: Почему же вы снова вернулись к дроздовцам?

ОТВЕТ: С одной стороны, в Севастополе мне было опасно оставаться, с подпольными организациями нельзя было связаться, не с кем, и поэтому я решил вернуться с целью проникновения в штаб.


ВОПРОС: Что вы полезного для революции принесли, находясь в Дроздовском полку?

ОТВЕТ: Ничего полезного для революции я не сделал.

ВОПРОС: А можно ли [было] что-либо полезное сделать для революции?

ОТВЕТ: Конечно, многое можно было сделать при наличии связи с подпольными организациями...

ВОПРОС: Могли ли вы с братом уничтожить головку белогвардейского командования?

ОТВЕТ: Несколько генералов можно было убить, Май-Маевского и других. Но брат от этого отказался, [говоря], что вместо одного генерала будут другие.


ВОПРОС: Почему вы не пытались создать подпольные революционные группы в войсках белой армии?

ОТВЕТ: Этого было сделать невозможно, потому что при штабе находились преданные белогвардейцы. [...]

ВОПРОС: Почему же вы не связались с харьковской подпольной организацией?

ОТВЕТ: Мне это было невозможно и рискованно, как адъютанту Май-Маевского. Брат Владимир пытался связаться, но ему также не удалось. Но во время отпуска поехал в Севастополь, где ему удалось связаться с подпольем..."

В протоколах допросов Макаров уверял, что раз не было возможности связаться с подпольем, он свою революционную задачу выполнял путем спаивания генерала Май-Маевского.


Павлу Макарову в 1937-38гг. удивительно повезло. Его арестовали в январе, а с июля 1937 года, по оперативному приказу Ежова, арестовали почти всех бывших царских и белых офицеров и с помощью "троек" отправляли в небытие по специальным категориям.

Но Макаров томился в тюрьме 2 года. Пока шло следствие, Ежова в НКВД сменил нарком Берия, а первых следователей по делу Макарова арестовали. Его младший брат Сергей умер в тюремной больнице 29 марта 1939 года. Старший брат Владимир был расстрелян белыми еще в годы Гражданской и не мог ни подтвердить ни опровергнуть показаний Павла.

Бериевская комиссия по пересмотру дел, 24 марта 1939 года, приговорила Макарова за те же самые пропаганду и агитацию, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти по ст. 58-10,11 на 2 года лишения свободы, а затем, засчитав срок, проведенный под следствием, освободила Макарова.

17 июня 1939 г. "определением судебной коллегии Верховного суда РСФСР Макаров П.В. был оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления, лжесвидетели и работники госбезопасности были привлечены к ответственности".


В 1939 году Макаров был полностью реабилитирован, а в ноябре 1939 года вернул себе статус красного партизана и персональную пенсию в 200 рублей. В 1940 году Павел Васильевич опубликовал в крымском издательстве новые воспоминания "Крутой дорогой (Записки партизана)", Госиздат Крымской АССР, Симферополь, 1940. Но уже без бульварщины, картин жизни белых генералов и своем участии в адъютантстве у Май-Маевского.

В годы Великой Отечественной войны начальник отдела социального обеспечения П.В. Макаров вошел в состав Третьего Симферопольского партизанского отряда. Позже был назначен начштаба в Алуштинский отряд.

Партизаны Макарова воевали героически. Гитлеровцы в отместку за это в декабре 1941 года убили мать Макарова и родственников жены. Супруга Анна Кирилловна Макарова (Квасова) (вторая жена Макарова) тоже воевала в отряде, была награждена медалью "За боевые заслуги", а дочь Ольга — орденом "Отечественная война" второй степени и пятью медалями.


В октябре 1942 года партизаны отряда Макарова из Крыма были эвакуированы.

После войны Макаров работал замдиректора Крымского пединститута, затем был переведен в управляющие треста "Очистка" (управление банно-прачечных услуг), а за неоднократные появления на работе в нетрезвом виде, приказом горисполкома, был понижен в должности до заведующего банно-прачечного комбината. Вовсе уволить дважды заслуженного партизана горисполком не мог.


В хрущевскую "оттепель", в 1957 году Макаров снова стал публиковать свои мемуары ("В двух схватках (Записки партизана)", Крымиздат, Симферополь, 1957), где, помимо воспоминаний о своих партизанских подвигах в ВОВ, вернулся к героическому адъютантству у белого генерала Май-Маевского, с немалыми переработками и искажениями первоначальных версий. На книжной ниве в Крыму Павел Васильевич Макаров быстро набрал популярность и до своей кончины в 1970 году считался чуть ли не первым советским разведчиком от ВЧК.

Как оно было на самом деле — трудно сказать. Вся история Павла Васильевича Макарова — это история выживания бывшего царского офицера сначала у белогвардейцев, а затем при Советской власти. Если отталкиваться от протоколов допросов НКВД в 1937 году по поводу эпопеи адъютантства у генерала Май-Майского, то Макаров для революционного дела действительно ничего сделать не сумел, а некоторые читатели, посвященные в события, и вовсе называли его обыкновенным авантюристом и приспособленцем.

Автор
ВОЕНВЕД
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе