Генерал Немо

Писатель Роман Гуль еще при жизни называл его «генералом Немо»: «Ни в СССР, ни за границей, никому неизвестно, кто он на самом деле». 

Французский публицист Роллен в статье, опубликованной 10 августа 1938 года в журнале «Тан», задавался вопросом: «Откуда появился этот маршал?»  Ему приписывали самые странные происхождения. Этим объясняются прозвища, которые часто давались ему, — «загадочный капитан», «таинственный маршал», «человек с железной маской».

Его биография обросла мифами, его прошлое вряд ли станет когда-нибудь абсолютно прозрачным. Преступник, кровавый революционер, немецкий шпион, герой, предатель, легендарный маршал… Все это — о Василии Константиновиче Блюхере.

Он родился 19 ноября (1 декабря) 1890 года в деревне Барщинка Рыбинского уезда Ярославской губернии. Сейчас Барщинка входит в Огарковское сельское поселение Рыбинского муниципального района.

Говорят, что странная фамилия пошла от одного из его предков, уроженца Барщинки, который своими подвигами в войне 1812 года заслужил от помещика прозвище — «фельдмаршал Блюхер», по имени Гебхарда Леберехта фон Блюхера, князя фон Вальштад, прусского фельдмаршала, участника ряда Наполеоновских войн, командующего прусскими, победителя при Ватерлоо.

Крепостное право, не терпящее фамилии у крестьян, отменили, а кличка стала родовой фамилией. И в 1890 году в крестьянской семье Константина и Анны Блюхер появился сын Василий.

Впоследствии рождение будущего маршала на Рыбинской земле будет не раз подвергаться сомнениям. Говорили, что он родом из богатой дворянской семьи, что получил европейское образование. По одной из версий Блюхер был немцем, по другим — евреем.

Однако факт остается фактом — Василий происходил из простой крестьянской семьи, в которой были еще трое детей — дочери Александра и Елизавета и сын Павел.

Учиться Василий начал поздно, почти в 12 лет. Осенью 1902 года он пошел в церковно-приходскую школу в деревне Середневка, в полутора верстах от Барщинки.

Семья жила бедно. Отучившись два года, Василий начал работать посыльным мальчиком при мануфактурном магазине в Рыбинске. Но в 1906 году по настоянию матери вернулся в родную деревню и продолжил учебу в Середневской школе.

О том периоде через пятьдесят с лишним лет Иван Алексеевич Лавров, одноклассник Блюхера, расскажет:

«С Васей Блюхером я вместе ходил в Середневскую школу. Он проучился в ней года два, а затем отец отправил его то ли в Питер, то ли в Москву. Жили они очень бедно, и, очевидно, отец хотел, чтобы он пораньше начал работать. Затем Вася снова приехал в деревню и стал снова ходить в Середневскую школу. Я жил не в Барщинке, а в Георгиевском-Раменье, и Вася заходил за мной по пути в школу. Мы вместе с ним и ватагой других ребят из Семенков и Макарова ходили в школу. По дороге, конечно, по-мальчишески резвились, играли в разные игры. Весной по половодью глушили щук…

Вася пользовался у нас, у ребят, авторитетом. Он всегда принимал на себя командование, когда надо было отражать по дороге нападения пацанов из других деревень. Учился он легко. Был всесторонне развитым, сведущим. Очень хорошо умел рассказывать»…

После школы Василий уехал в поисках работы сначала в Петербург, а в 1909 году в Москву.

«Жизнь и мытарства Василия Блюхера с 1904 по 1914 годы, надо признать, слабо подтверждены какими-либо документами, — пишет Николай Великанов в своей книге, посвященной Блюхеру. — Все вышеописанное исходит в основном из рассказов самого Блюхера. На это ссылаются почти все официальные источники — энциклопедии, словари, авторы различных печатных изданий советского периода и, конечно же, родственники Василия Константиновича».

«В 1904 году, после окончания сельской церковноприходской школы отец отвез его в Петербург и отдал учеником в мануфактурный магазин купца Клочкова… Блюхер через восемь месяцев сбежал от купца и поступил чернорабочим на Франко-Русский завод, бывший Берда. Здесь, в среде петербургского пролетариата, он получил первую революционную закалку. В декабре 1908 года был уволен с завода. Полгода скитался он без работы.

В мае 1909 года В.К. Блюхер приехал в Москву, но и здесь его ждала неудача. Отчаявшись, он отправился искать счастья на Волгу… Осенью снова вернулся в Москву. Ему удалось устроиться в небольшую слесарную мастерскую на Мещанской улице, откуда вскоре перешел на вагоностроительный завод в Мытищах.

На Мытищинском заводе Блюхер включился в революционную деятельность. Потом, в советские годы, он напишет в своей автобиографии, что «в феврале 1910 года за призыв к забастовке он был арестован и приговорен Московским окружным судом к двум годам и восьми месяцам тюремного заключения…» Выйдя из заключения, Блюхер вначале работал в Рыбинске, а в августе 1913 года переехал в Москву и поступил в мастерские Московско-Казанской железной дороги».
В.В. Душенькин, «От солдата до маршала»

«Изучая в 1988 году в архивном отделе КГБ СССР дело Блюхера Василия Константиновича Р-23800 Особого фонда Центрального архива МГБ СССР, я обратил внимание на протокол допроса Богуцкой Лидии Фоминичны, жены Павла Константиновича Блюхера, младшего брата В.К. Блюхера.

В показаниях Богуцкой меня заинтересовали любопытные факты. «В последней брошюре о Василии Блюхере, изданной недавно, в биографии его указано, что он работал на заводах и участвовал в нелегальных кружках. Между тем, его брат Павел мне как-то сказал: «Все это враки, он в этот период был в Москве приказчиком у купчихи Белоусовой, был ее любовником и ни на каких заводах не был и в революционной деятельности участия не принимал»… Василий сам очень неохотно говорил об этом периоде своей жизни. Он любил вспоминать о Гражданской войне и о Китае»…


1923 год


Во время работы в Центральном государственном военно-историческом архиве по изучению материалов об участии Блюхера в боевых действиях в Первую мировую войну меня заинтриговала такая деталь, как получение Блюхером по полевой почте денежных переводов. В Приложениях к приказам по полку, в котором служил Василий Блюхер, в списках денежных переводов значится: 17 ноября 1914 г. — «4-я рота. Зап. рядовой Василий Блюхер — 5 рублей»… 31 декабря 1914 г. — «4-я рота. Зап. рядовой Василий Блюхер — 5 рублей»… Кто бы мог присылать солдату эти немалые по тем временам деньги? Родители? Сомнительно. Они — бедняки, неоткуда им взять таких денег. Товарищи по революционной борьбе? Не верится, что из идейных соображений они стали бы ежемесячно «баловать» его пятью рублями. Вероятнее всего, деньги Василию Блюхеру приходили от кого-то из людей состоятельных. И вполне можно допустить, что это могла быть богатая купчиха, любившая симпатичного, ладно сложенного, разбитного юношу»…
Николай Великан, «Измена маршалов»

О начале своей службы в царской армии Блюхер писал в анкете 4 мая 1921 года: «В августе 1914 г. взят по мобилизации на военную службу в гор. Москве. Пробыв две недели в 93-м зап. батальоне, с маршевой ротой направлен в 5-ю пех. дивизию, где в ноябре 1914 г. поступил на пополнение 19-го Костромского полка, рядовым, в 3-ю роту. Произведен в младшие унтер-офицеры — 1914 г., ноябрь. Награды: Георгиевская медаль 4 ст., Георгиевский крест 3 и 4 ст. Уволен в первобытное состояние вследствие полученных ранений — 1915 г., сентябрь. В период с 1916 г. по февраль 1917 г. работал на Сормовском судостроительном заводе, а затем на механическом заводе Остермана в гор. Казани, где и принял активное участие в февральской революции. Согласно постановления партийной ячейки поступил добровольцем в 102-й зап. пех. полк в гор. Самаре».

«Когда началась Первая мировая война, Блюхера призвали в армию. Вместе с пятьюдесятью другими московскими рабочими его зачислили в запасной батальон, стоявший в Кремле. Значительная часть солдат была настроена революционно, и командир батальона через две недели отправил всех «смутьянов», в том числе и Блюхера, на фронт, в 19-й Костромской стрелковый полк.

Всего четыре месяца провоевал Василий Константинович на Юго-Западном фронте, но и за это короткое время он проявил себя отважным и мужественным солдатом. Увлеченный общим угаром «ура-патриотизма», молодой боец совершил много боевых подвигов. Не раз ходил он в разведку и приносил ценные сведения, приводил «языков». В лихой атаке 8 января 1915 года на реке Дунаец под Тернополем Блюхер был тяжело ранен. В бессознательном состоянии доставили его в армейский полевой госпиталь. Восемь больших осколков было извлечено из его тела. Сильно были повреждены обе ноги. Осмотрев храброго солдата, профессор Пивованский произвел очень сложную операцию и приложил все усилия, чтобы спасти ему жизнь.

Несколько дней Василий Константинович не приходил в сознание. Однажды Пивованский, обходя палаты, увидел, что койка Блюхера свободна. Профессор насупил брови.

– Где Блюхер? — спросил он у лечащего врача.

Врач ответил, что раненый умер и его вынесли в морг.

Пивованский не поверил, сам пошел в морг и обнаружил у Блюхера едва заметные признаки жизни.

«Умершего» принесли в палату. А через день все повторилось: его опять отнесли в морг, и профессор снова вернул раненого в палату. На этот раз Пивованский распорядился не трогать больше Блюхера без его ведома. В конце концов смерть отступила. На редкость крепкий организм победил.

Больше года пробыл молодой солдат в госпитале. В марте 1916 года он был уволен врачебной комиссией Главного Московского военного госпиталя имени императора Петра I «в первобытное состояние с пенсией первого разряда».
В.В. Душенькин, «От солдата до маршала»

Как инвалида первой группы, его сняли с воинского учета. Казалось, что военная служба для него окончилась навсегда. И он опять вернулся под Рыбинск. Но работу нашел в Нижнем Новгороде на Сормовском судостроительном заводе. Здесь проработал всего месяц и переехал в Казань. В июне 1916 года он вступил в ряды Российской социал-демократической рабочей партии большевиков, партбилет № 7834693.



«Февральскую революцию Блюхер встретил в городе Петровском Казанской губернии, где он работал слесарем-мотористом на маслобойном заводе. В мае 1917 года Василий Константинович переехал в Самару с намерением устроиться на военный завод. Однако, когда он явился в Самарский городской комитет РСДРП(б), то получил там задание поступить добровольцем в 102-й запасной полк и развернуть революционную агитацию среди солдат.

С большим трудом, поскольку он был инвалидом первой группы, благодаря настойчивости и боевым наградам Блюхеру удалось зачислиться в полк…
Николай Великан, «Измена маршалов»

Константин Паустовский в своем очерке «Маршал Блюхер», вышедшем в мае 1938 года, за четыре месяца до ареста В.К. Блюхера, писал, что стремительный рост Блюхера начался с октября 1917 года. Все предыдущие годы с их упорной, но небольшой по размаху революционной работой, годы войны и медленного трудового воспитания, сразу же отодвинулись в прошлое.

Сам Василия Блюхера, уже будучи Маршалом Советского Союза, говорил в 35-м году на встрече с писателями: «Февральская революция застала меня в городе Петровском, где я работал слесарем-мотористом на маслобойном заводе. Окрыленный революционными событиями, я поехал в Самару с намерением устроиться на работу по своей специальности на Иващенском трубочном заводе. Но по прибытии в Самару горком РСДРП(б) направил меня на революционную работу в армию. С большим трудом и только благодаря наличию Георгиевских крестов (о награждении В.К. Блюхера Георгиевскими крестами нет документальных подтверждений) и медалей мне удалось попасть добровольцем в 102-й запасный полк. В этом полку в июне 1917 г. я был избран членом, а в августе — председателем полкового комитета и заместителем председателя военной секции Самарского городского Совета».

В ноябре 1917 Блюхера избирают от гарнизона города членом Самарского военно-революционного комитета. Затем он становится помощником комиссара Самарского гарнизона и начальником губернской охраны революционного порядка. Затем — направление в Челябинск, борьба с казаками атамана Дутова.

Атаман с небольшим числом соратников в начале 1918 г. был загнан в уральское захолустье и фактически окружен. Однако его отрядам удалось прорваться и уйти в тургайские степи. А весной 1918 г. началось масштабное восстание казачества, в результате которого большевики были вынуждены направлять в станицы карательные экспедиции. В этих экспедициях участвовал и Блюхер, причем он получил известность как сторонник решительных мер. В то же время Блюхер лично встречался с представителями казачества и вел с ними переговоры. В мае 1918 г. во главе полуторатысячного Сводного уральского отряда Блюхер был направлен под Оренбург.

«Широкую известность Блюхер получил уже в 1918 г., когда возглавил удивительный 1500-километровый поход по белым тылам. После того, как в результате восстания оренбургского казачества Оренбург оказался блокирован, руководители красногвардейских отрядов, находившихся в городе, в конце июня 1918 г. приняли решение прорываться к своим. Часть войск отошла в Туркестан, а отряды Блюхера и красных казаков — Н.Д. Томина и братьев И.Д. и Н.Д. Кашириных двинулись на север, рассчитывая найти поддержку в родных станицах. Однако станичники в массе своей были настроены антибольшевистски, закрепиться на казачьей территории не удалось, в результате нужно было прорываться дальше. Движение проходило через уральские заводы. Во время похода разрозненные отряды были объединены под руководством Блюхера, причем 2 августа он был избран главнокомандующим Сводного отряда южноуральских партизан (свыше 10 500 человек). Поход выявил крупные военно-административные способности Блюхера, умение маневрировать. Периодически войска Блюхера сталкивались с разнородными силами белых, но сплошной линии фронта не было. Формирования Блюхера и его соратников не только прошли через весь Урал, но к 12 сентября смогли выйти на соединение с основными силами Советской России (части 3-й армии Восточного фронта), чему способствовали как прерывистая линия фронта Гражданской войны, так и низкая плотность войск. За этот поход Блюхер 28 сентября 1918 г. по постановлению Президиума ВЦИК был награжден орденом Красного Знамени, став его первым кавалером в Советской России».
А.В. Ганин

В 1918 г. Блюхер возглавил 4-ю Уральскую дивизию РККА (с ноября — 30-я стрелковая дивизия). С конца января 1919 г. был помощником командующего 3-й армией Восточного фронта РСФСР, а затем сформировал и возглавил 51-ю стрелковую дивизию, ставшую впоследствии легендарной. Вместе с дивизией Блюхер участвовал в наступлении через Урал на территорию Сибири и в разгроме колчаковских войск. Дивизией был взят Тобольск, участвовала она и во взятии Омска — столицы Белой Сибири.

В августе 1920 г. дивизия Блюхера была переброшена на Юг России, где приняла участие в борьбе с войсками Русской армии генерала Врангеля. Блюхеровцы обороняли Каховский плацдарм, где белыми были массово применены английские танки.

Дивизия дошла до Перекопа, участвовала в штурме Турецкого вала и овладении им 9 ноября 1920 г. (по утверждениям участников событий со стороны белых, они оставили Перекоп до штурма), 11 ноября были взяты юшуньские позиции белых. 15 ноября части дивизии вступили в Севастополь и Ялту. За эти успехи Блюхер был награжден вторым орденом Красного знамени. Дивизия Блюхера, понесшая в боях большие потери, получила почетное наименование Перекопской.

Затем Блюхер был назначен военным министром буферной Дальневосточной республики, создал Народно-революционную армию Дальневосточной республики.

«В своем письме, отправленном Вам перед боем под Волочаевкой, я указывал Вам на закулисную дипломатическую работу интервентов, которая идет теперь за Вашей спиной, на ненужность Вашего сопротивления.

Теперь боями под Волочаевкой и Казакевичево Народно-революционная армия доказала Вам безумие дальнейшей борьбы против народной воли.

Сделайте из этого честный вывод и покоритесь воле трудового русского народа без дальнейшей упорной игры человеческими головами, которые доверили Вам свою судьбу…

Мне хотелось бы знать, какое же количество жертв, какое число русских трупов необходимо еще, чтобы убедить Вас в бесполезности и бесплодности Вашей последней попытки бороться с силою революционного русского народа, на пепле хозяйственной разрухи воздвигающего свою новую государственность?

Какое число русских мучеников приказано Вам бросить к подножию японского и другого чужеземного капитала?…

Понятно ли Вам теперь то упорство, с которым бьются под Красным знаменем наши стойкие революционные полки за свою великую новую Красную Русь? Мы победим, ибо мы боремся за прогрессивные начала в истории, за новую в мире государственность, за право русского народа строить свою жизнь так, как подсказывают ему его пробужденные от векового оцепенения силы…

Единственный выход для Вас, и выход Почетный, при теперешнем Вашем положении — это сложить братоубийственное оружие и закончить последнюю вспышку гражданской войны честным солдатским признанием в своем заблуждении и отказом от дальнейшей службы чужеземным штабам»
Из письма Блюхера белому генералу В.М. Молчанову 23 февраля 1922 г.



С конца Гражданской войны Блюхер, несмотря на отсутствие военного образования и весьма слабое общее образование, вошел в состав военной элиты Советской России. На фронтах мировой и Гражданской войны Блюхер получил восемнадцать ранений.

В 1922 г. был назначен командиром 1-го стрелкового корпуса, позднее возглавил Петроградский укрепрайон. В 1924 г. он был прикомандирован к РВС СССР для особо важных поручений.

«В 1924-1927 годах Блюхер был направлен на службу в Китай в качестве главного военного советника на юге страны. Он работал в интересах Кантонского правительства под псевдонимом Галин. В этот период в подчинении Блюхера находилась группа военно-политических советников (их численность к середине 1927 г. доходила примерно до ста человек), курировавших вопросы реформирования армии и создания в Китае вооруженных сил нового типа — партийной армии Гоминьдана. В соответствии с планами Блюхера в 1926-1927 гг. был реализован Северный поход национально-революционной армии, целью которого должно было стать национальное объединение и освобождение Китая. Блюхер завоевал популярность и уважение китайских властей. Впоследствии лидер Гоминьдана Чан Кайши, знавший Блюхера, говорил, что приезд в Китай Блюхера в период борьбы с Японией во второй половине 1930-х гг. «равнялся бы присылке стотысячной армии». За работу в Китае Блюхер был награжден орденом Красного знамени, от Коминтерна получил золотой портсигар с бриллиантами.

По оценке Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, встретившегося с Блюхером впервые в середине 1920-х гг., «я был очарован душевностью этого человека. Бесстрашный боец с врагами Советской республики, легендарный герой, В.К. Блюхер был идеалом для многих. Не скрою, я всегда мечтал быть похожим на этого замечательного большевика, чудесного товарища и талантливого полководца».
А.В. Ганин

«Особая Дальневосточная армия одержала свои победы благодаря тому, что она сильна поддержкой рабочего класса, сильна союзом рабочего класса с крестьянством, сильна мудрым руководством партии.

Товарищ Народный комиссар по военным и морским делам, я был лишь одной из частиц, этой славной армии, кующей победу рабочего класса.

Я не смущался в боях и не терялся. Сегодня я растерян и поэтому могу ответить на полученную высокую награду тем, что может ответить боец, пролетарий, член партии.

Я по мере сил и умения буду честно служить партии, пролетариату, социалистической революции. Заверяю Вас, Народный комиссар, и прошу передать ЦК партии и правительству, что я буду и впредь честным бойцом партии и рабочего класса. И если от меня партия и рабочий класс потребуют жизнь за дело социалистического строительства, я отдам свою жизнь без колебаний, страха, без минутного колебания»
Из речи В.К. Блюхера на торжественном пленуме хабаровского городского совета при вручении ему ордена Ленина и ордена Красной звезды 6 августа 1931 г.

…Если Гражданская война (1918-1922 гг.) и события на КВЖД (октябрь-ноябрь 1929 г.) были взлетом и триумфом Василия Блюхера, то настоящей его трагедией и точкой отсчета падения стал первый вооруженный конфликт на территории СССР — бои у озера Хасан (июль-август 1938 г.).


Один из первых пяти советских маршалов, первый кавалер почетных боевых орденов Красного Знамени и Красной Звезды Василий Константинович Блюхер скончался в Лефортовской тюрьме НКВД 9 ноября 1938 года от жестоких пыток — по заключению судмедэксперта, смерть наступила от закупорки легочной артерии тромбом, образовавшимся в венах таза; был вырван глаз.


По приказу Сталина его тело отвезли для медосвидетельствования в печально известную Бутырку и сожгли в крематории. И только через 4 месяца, 10 марта 1939 года, судебные инстанции приговорили мертвого маршала к высшей мере наказания за «шпионаж в пользу Японии, участие в антисоветской организации правых и в военном заговоре».

Этим же решением к расстрелу были приговорены первая жена Блюхера Галина Покровская и жена брата Лидия Богуцкая. Еще через четыре дня расстреляли вторую жену бывшего командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) Галину Кольчугину. Третью — Глафиру Безверхову — еще ровно через два месяца Особое совещание при НКВД СССР приговорило к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Чуть раньше, в феврале, был расстрелян брат, капитан Павел Блюхер, командир авиазвена при штабе ВВС ОКДВА.

Еще до ареста Василия Блюхера были брошены в казематы НКВД его порученец Павлов и шофер Жданов. Из пяти детей маршала от трех браков старшую Зою Белову в апреле 1951 года осудили на 5 лет ссылки, судьба самого младшего — Василина (на момент ареста Блюхера 24 октября 1938 г. ему было всего 8 месяцев), со слов матери Глафиры Лукиничны, отбывшей срок и полностью реабилитированной в 1956 году, так и осталась неизвестна.

Так что же послужило поводом к расправе над маршалом?


Хабаровск


Озеро Хасан расположено в горной части Приморского края и имеет размеры около 800 м в ширину и протяженность с юга-востока на северо-запад в 4 км. Западнее его находятся сопки Заозерная (Чжангу) и Безымянная (Шацао). Их высоты сравнительно невелики (до 150 м), но с их вершин открывается вид на Посьетскую долину, а в ясную погоду видны окрестности Владивостока. Всего в 20 с лишним километрах на запад от Заозерной протекает пограничная река Тумень-Ула (Тумэньцзян, или Туманная). В ее нижнем течении проходил стык маньчжуро-корейско-советской границы. В советское довоенное время государственную границу с этими странами не обозначали. Все решалось на основании Хунчуньского протокола, подписанного с Китаем еще царским правительством в 1886 году. Граница была зафиксирована на картах, но на местности стояли только номерные знаки. Многие высоты в этой погранзоне никем не контролировались.

Cогласно официальной версии, перед рассветом 29 июля 1938 года японские войска численностью до 150 солдат скрытно сосредоточилась у склонов сопки Безымянная и утром, пользуясь туманной погодой, атаковали сопку, на которой находилось 11 советских пограничников. Потеряв до 40 солдат, они заняли высоту, но уже к вечеру были выбиты пограничниками.

Вечером 30 июля 1938 года японская пехота вновь предприняла попытку захвата Безымянной  и Заозёрной, но пограничники с помощью прибывшего 3-го батальона 118 СП 40-й СД отбили атаку. 31 июля 1938 года Ворошилов приказал привести в боевую готовность Приморскую армию и Тихоокеанский флот. В этот же день, после короткой артподготовки японские войска предприняли новую атаку силами до двух полков 19-й пехотной дивизии, и заняли сопки. Немедленно после захвата японцы начали укреплять высоты, здесь были отрыты окопы полного профиля, установлены проволочные заграждения в 3-4 кола. Попытка советской контратаки силами двух батальонов успеха не имела.

А с Москвы идут  приказы Ворошилова «Смести и уничтожить интервентов», вот только кем уничтожать. В Краснознаменном Дальневосточном фронте, созданным на базе ОКДВА, некомплект командного состава достигает 85%. Ведь в это время командный состав РККА практически уничтожен репрессиями, вчерашние выпускники военных училищ командуют батальонами, а оставшиеся в живых уже второй год не занимаются боевой учебой, а заседают на партийных собраниях где клеймят «предателей и шпионов», да пишут доносы друг на друга. Какая к черту учеба и боевой слаживание, остаться бы в живых.

Мехлис  в каждом разговоре с Москвой старался опорочить Василия Константиновича, обвинить его в нерешительности. «Блюхер льёт воду на мельницу японцев» — это выдержка из его доклада Ворошилову.

Когда Блюхер во время доклада обстановки сообщает Сталину, что авиация не может начать бомбометание ввиду низкой облачности и может при ударе задеть как свои войска, так и близ лежащие корейские деревни, следует грубый окрик и приказ бомбить, мол какая облачность для большевисткой авиации, когда она хочет отстоять честь Родины.

«Нет смысла еще раз приводить описание происходивших боев, за редким исключением это ложь во имя спасения. Так по первоначальным официальным данным мы потеряли 408 убитыми и 2307 ранеными, а по последним уточненным — безвозвратные потери, с учетом умерших от ран, достигли 1112 человек и 3279 раненых. Потери японцев -500 убитыми и 900 ранеными. И это при том, что с японской стороны не применялась авиация, а наши «сталинские соколы» совершили более тысячи самолетовылетов,  также против японцев использовалось почти четыре сотни танков. В 19-й пехотной дивизии японской армии танков не было.

Я ни в какой мере не собираюсь умалить мужество и отвагу рядовых красноармейцев, пограничников и младших командиров, которые грудью шли на пулеметы, горели в танках. 26 участников боёв получили высокое звание Героя Советского Союза, почти 6500  человек награждены различными орденами и медалями. Блюхер за руководство боями не представлялся, Мехлис и Фриновский уже везли в Москву сфабрикованное на него дело.

Следует вызов Блюхера в Москву, заседание Главного военного Совета, разгромный приказ с двумя нулями. В нем жесткие выводы, что в ОКДВА вместо боевой подготовки подразделения в основном занимались хозяйственными работами, войска выступили к границе неукомплектованными вооружением и боеприпасами; подразделения не подготовлены к боевому применению, а сам Блюхер от  руководства войсками самоустранился. А кроме этого отдал приказ о призыве в армию 12— возрастов, чем спровоцировал японское командование на ответную мобилизацию и мог втянуть СССР в войну с Японией. Дальневосточный фронт делили на две отдельные  армии, непосредственно подчиненные Народному комиссару обороны. Маршала Блюхера от должности отстранить и оставить в распоряжении Главного военного совета РККА.

В Хабаровск Блюхер уже не вернется, к тому времени он уже вызвал семью в Москву. Вновь обострились болезни и его направляют в Сочи, в пансионат «Бочаров ручей».


Встреча с танкистами


Блюхера и всех его родственников арестуют 22 октября и доставят во внутреннюю тюрьму НКВД на Лубянке. Арестованному присвоят номер 11, первый допрос состоялся 25 октября. Его перекрестно вели заместитель народного комиссара внутренних дел СССР комиссар государственной безопасности 1-го ранга Берия и начальник отделения особого отдела Главного управления государственной безопасности НКВД старший лейтенант И.А. Иванов. За 18 дней его будут допрашивать 21 раз  обвиняя в антисоветской, шпионской деятельности в пользу Японии, семь раз лично Берия.

Из показаний бывшего работника ОО ГУГБ НКВД СССР Кащеева:
«Со мною вместе в камере находилась арестованная Кольчугина-Блюхер… Из бесед с Кольчугиной-Блюхер я узнала об очной ставке ее с маршалом Блюхером. Кольчугина-Блюхер сказала, что Блюхер был до неузнаваемости избит и находился почти в невменяемом состоянии. Он наговаривал на себя чудовищные вещи. Блюхер был в растерзанном виде; он выглядел так, как будто побывал под танком…»

По официальной версии Блюхер умрет от от закупорки легочной артерии тромбом, образовавшимся в венах таза. Тромб этот образовался в результате недостаточной деятельности сердца на почве общего атеросклероза. Как это было на самом деле, знают только непосредственные участники, а они унесли тайну в могилу.

В сентябре 1955 года в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС обратился с заявлением М.И. Губельман, бывший член Военного совета ДВР (в 1921 году), который возглавлял В.К. Блюхер. Он просил КПК разобраться в деле Блюхера, считая, что легендарный маршал был необоснованно репрессирован. Такое же заявление подал Генеральному прокурору СССР заместитель министра автомобильного транспорта и шоссейных дорог СССР генерал армии А.В. Хрулев. В октябре Главная военная прокуратура и следственный отдел КГБ при Совете министров СССР занялись, по решению ЦК КПСС, проверкой «дела» Блюхера. Группа во главе с заместителем Главного военного прокурора полковником юстиции Я.П. Тереховым провела комплекс следственных мероприятий: были допрошены несколько десятков людей, проанализирована масса уголовных дел, различных документов из центральных и местных архивов. Рассмотрев материалы этой дополнительной проверки и архивно-следственного дела на Блюхера, руководствуясь ст. 221 УПК РСФСР, Терехов 9 марта 1956 года постановил: «Решение НКВД СССР от 11 ноября 1938 года о прекращении дела по обвинению Блюхера Василия Константиновича за смертью обвиняемого отменить. Дело по обвинению В.К. Блюхера прекратить по ст. 4 п. 5 УПК РСФСР, т. е. за отсутствием в его действиях состава преступления».
Владимир Шевченко, «Маршал В. К. Блюхер. Мифы и реалии»

После отъезда в 1916 году Блюхер больше не бывал в своей родной деревне. По крайней мере, упоминаний о том, что он приезжал в Рыбинск или к семье, нет.
Автор
Обзор
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе