Существовало ли Русское национальное государство?

Задумал статью о том, была ли Россия XV-XVII веков русским национальным государством?


От ответа на этот вопрос чрезвычайно многое зависит в теоретических основах русского национализма.


Тезис "Россия Ивана III - русское национальное государство" был введен в послевоенной "сталинской" историографии и был одним из ее краеугольных камней. Затем, одновременно с "десталинизацией" и денационализацией советского режима он был из нее безжалостно выкинут, произошла замена терминов на "Русское централизованное государство".


В логике развития советского дискурса это падение концепции национального государства было неизбежным, поскольку сама эта концепция для идеологии большевистской национальной политики и ее практики была чужеродна. Доходило до анекдота - тезис о становлении России Ивана III в качестве национального государства русского народа обосновывался цитатой из доклада Сталина на Х съезде РКП(б) в которой... отрицался национальный характер русского централизованного государства в начале нового времени. Утверждалось, что из-за возникшего в результате потребностей самообороны опережающего становления централизованного государства, на востоке Европы возникли многонациональные государства с доминирующим народом - Россия и Австрия, по сути - "тюрьмы народов".

"На востоке Европы, наоборот, процесс образования наций и ликвидации феодальной раздробленности не совпал по времени с процессом образования централизованных государств. Я имею в виду Венгрию, Австрию, Россию. В этих странах капиталистического развития еще не было, оно, может быть, только зарождалось, между тем как интересы обороны от нашествия турок, монголов и других народов Востока требовали незамедлительного образования централизованных государств, способных удержать напор нашествия. И так как на востоке Европы процесс появления централизованных государств шёл быстрее процесса складывания людей в нации, то там образовались смешанные государства, состоявшие из нескольких народов, еще не сложившихся в нации, но уже объединённых в общее государство".


А уж если вспомнить более раннюю статью Сталина "Марксизм и национальный вопрос", то из этой цитаты следует вообще мрачняк. Россия предстает там именно как "матка народов" (как-то похоже недавно выражался Крылов), в которой русские выкармливают своей грудью всевозможных мелких сучат.


Проснувшиеся к самостоятельной жизни оттесненные нации уже не складываются в независимые национальные государства: они встречают на своем пути сильнейшее противодействие со стороны руководящих слоев командующих наций, давно уже ставших во главе государства. Опоздали!.. [c.304] Так складываются в нации чехи, поляки и т.д. в Австрии; хорваты и пр. в Венгрии; латыши, литовцы, украинцы, грузины, армяне и пр. в России. То, что было исключением в Западной Европе (Ирландия), на Востоке стало правилом.


Нужно было обладать эквилибристическим умением советских историков оперировать с цитатами классиков марксизма, чтобы получить утверждение о становлении Русского национального государства из сталинских многонациональных рассуждений.


Но именно отсюда следует, что концепция России Иванов и Василиев как русского национального государства не является плодом марксистской схоластики, а была вторжением требований жизни и реального государственного и национального строительства в послевоенном СССР в эту схоластику. Коммунистам пришлось временно принять тезисы русского национализма. Потом они их отбросили, а заодно отбросила копыта и страна, разорвав которую "сучата" наконец-то вылезли на свет.


Тем самым, наличие концепции русского национального государства в позднесталинской историографии не снимает вопроса о том, была ли Россия Иванов в самом деле таким государством - ни в положительном, ни в отрицательном смысле.Нельзя ответить ни в смысле "это непреложная истина", ни в смысле "это сталинская агитка".


Двигаться общетеоретическим путем от цитат из Геллнера и прочих в получении ответа на этот вопрос - бессмысленно, как в виду многочисленности противоречивых теорий, так и в виду вторичности этих теорий по отношению к эмпирическому историческому материалу. Теоретики нации и национлизма выдумали свои теории потому, что опирались на факт существования национального государства и на первые теории в этй области. Их работы были вторичным усложнением, а порой и нарочитым запутыванием вопроса.


Ответить на вопрос - была ли Россия XV-XVII вв. складывавшимся национальным государством, или же нет, можгно только установлением общих черт, характерных для тех национальных государств, которые складывались в то же самое время и, в итоге, гарантированно сложились. То есть точно представляли собой национальные государства на XIX в. Это Англия, Франция, в определенной степени - Испания, Швеция. Так же можно сравнивать с не-сложившимися национальными государствами, развитие которых было по той или иной причине заторможено - Германия, Италия, или же насильственно прервано - Чехия, Польша, Венгрия. Так же можно сравнивать с государствами, которые гарантированно и очевидно НЕ являлись национальными, то есть, прежде всего, со Священной Римской (Австрийской) империей.


Предварительные выводы моих размышлений на эту тему - следующие.


Для национальных государств раннего нового времени (обратите внимание на это ограничение, поскольку для национальных государств позднего нового времени характерно много чего еще - единая школа, армия, единый язык печати и т.д.) характерны следующие черты, которые могут нам указать на то, что то или иное государство является национальным или протонациональным.


1. Относительное совпадение политонима и этнонима. Франция-французы, Англия-англичане, Россия-Русская Земля-люди русские, Венгрия-венгры. Из разряда национальных государств автоматически выпадают как государства в которых политоним уже этнонима, представляет собой локальное определение - Венеция, Тоскана, Пруссия, Бавария, так и те, где определение государства более общее, чем входящие в него народы, не имеет привязки к этнониму или имеет псевдопривязку - как Священная Римская Империя Германской Нации. Интересный случай представляет собой Испания, в которой было два составляющих королевства, большое количество областей, отличавшихся локальным самосознанием, однако общая рамка "испанства" была принята очень быстро, однако я бы затруднился сказать что в ней первично - политоним, этноним или как-то еще.


2. Ирредентизм. Наличие у государства внешней политики, направленной на объединение всех представителей одного этноса под единой политической властью и приоритетность этого направления внешней политики над всеми другими. Ирредентизм можно разделить на внутренний и внешний. Внутренний ирредентизм направлен на государственные образования того же языка и этнической группы. Внешний - против иноэтнических государств, контролирующих часть населения и территории определенного этноса. Как только мы видим государство, проводящее ирредентистскую внешнюю политику, то мы можем с уверенностью говорить, что перед нами в той или иной форме, возможно в самой зачаточной, национальное государство.


3. Неприятие внешней этнократии. Считать национальные государства этнократическими - большая ошибка. Как правило, национальные государства не являются этнократическими. Однако, признаком национального государства является наличие и у нации и у политической элиты выраженного неприятия внешней этнократии, то есть власти чужеземцев, оказавшихся на престоле или рядом с престолом. Эти чужеземцы рассматриваются как угроза государству, как источник всяческих бед, как главные виновники любых неполадок. Для более позднего периода, периода массовых национализмов, появление лозунгов типа "Государство Х для народа Х" безошибочно свидетельствует о том, что сторонники этих лозунгов рассматривают свое государство как находящееся под властью внешней этнократии и требуют именно ее устранения. Данный лозунг носит, как правило, компенсаторный и оборонительный характер.


4. Существование зачаточных форм общенационального представительства. Это могут быть достаточно древние и развитые формы, как английский парламент. Это могут быть формы достаточно неустойчивые, как испанские кортесы. Но само возникновение политической концепции "совета всей земли" - в той или иной степени всесословного, то есть представляющего не только дворян и церковников, но и, по меньшей мере, горожан - это идентифицирующий признак понимания государства как национального института, в котором все люди составляют некое единое тело. Там, где есть этот признак, там мы имеем дело не только с нациеобразующим государством, но и с реально формирующейся нацией.


5. Единая субъектность перед лицом мировой экономической системы. Не забудем, что раннее новое время - это эпоха формирования капитализма и капиталистической мир-экономики. Где-то щупальца этой экономической системы пытаются проникать в каждую небольшую экономическую ячейку по отдельности. А где-то государствам удается отстроить формы единой экономической субъектности перед внешним миром. Это общие таможенные правила, привилегии и ограничения на торговлю, это меры по защите национального купечества, те или иные формы протекционизма, это, в предельном случае, монополия внешней торговли. Сюда же можно включить и формирование единого внутреннего рынка, амплитуда колебаний цен на котором синхронизирована, а скорость перемещения товаров внутри него выше, чем на внешних политических границах.


6. Формирование национальной церковной организации. Поскольку для средневековья и раннего нового времени Церковь - это ключевой общественный, политический, культурный, а главное онтологический институт, то претензия на формирование в той или иной форме единой церковной организации, которая имеет определенное своеобразие для этого государства, по сравнению с универсальной церковью, - важный отличительный признак национального государства. Это могут быть сравнительно мягкие решения, как во Франции, где оформилось Галликанское подразделение католической церкви. Это могли быть более - как у чехов, или менее - как у англичан жесткие формы реформации и создания национальных протестантских церквей. Но церковный национализм в той или иной форме мы фиксируем практически везде.


7. Оформление идеологии национального изоляционизма/исключительности. То есть комплексов политических и общественных идей, основанных на принципах "наш народ - не такой как все", "мы - особенные", "мы должны жить сами по себе" и т.д. Поскольку речь идет о позднем средневековье или раннем новом времени, то это выражается, чаще всего, на языке религиозной миссии, религиозного призвания. Хотя не обязательно - это может быть, например, идеология сочувствия страданиям родной страны и народа и освобождения их от страданий.


Теперь о том, чего не надо искать у национальных государств раннего нового времени?


Во-первых, как я уже сказал - этнократии. Этнократия там может появиться только в отрицательном смысле, как угроза власти чужаков и борьба с нею.


Во-вторых, - мононациональности, монокультурности и единязычия. В условиях когда даже государствообразующий народ часто не един по языку и культуре, ожидать такой мононациональности - неуместно. Правда в этих государствах, зачастую, есть понятие инородцев, то есть тех, кто не совпадает с большинством населения ни по культуре, ни по языку, ни по религии, ни по цивилизации - кто совсем иные и с ними дела ведутся на иных основаниях, чем с большинством подданных.


В-третьих, - идеи, что "государство служит народу, то есть нации", что "государство для нации". В династических монархиях, каковыми чаще всего были национальные государства этой эпохи, государство было для короля, а нация была совокупностью подданных моонарха. Однако, когда в критической ситуации, встает вопрос кто будет монархом, то оказывается, что голос формирующейся нации имеет существенное значение. Его приходится слушаться или с нею договариваться. К примеру, никакое династическое право не могло вознести Генриха IV на королевский трон Франции, не скажи он: "Париж стоит мессы".


Теперь давайте квалифицируем по этим признакам Русское централизованное государство XV-XVII вв.?


1. Совпадение политонима и этнонима налицо. Россия=Русь=Русская Земля=люди русские все этто однозначно всопринимается как имеющее вполне определенную политическую локализацию и относящееся ко вполне определенному народу. Понятия "Москва", "московиты" используются только иностранцами


2. Ирредентизм выражен в политике великих князей и царей Московских в высшей степени сильно. "Князь хочет вотчины свои - земли русские" - такова политика Василия III. Внутренняя иррредентистская политика проводится предельно последовательно. Внешняя ирредентистская политика заточена прежде всего против Польши-Литвы и обосновывается историческими, вероисповедными и этническими аргументами - Русские земли - это отчина русских князей, населенная православными русскими людьми.


3. Установка на неприятие внешней этнократии выразилась со всей определенностью в эпоху Смутного Времени. Нежелание терпеть на престоле польских ставленников и польских оккупантов в Кремле, несмотря на любую их формальную легитимность" была важнейшим двигателем событий Смуты к порогу победы над нею. При этом в посланиях Пожарского и Минина четко проводится различение между внешними врагами и русскими ворами - как двумя разными типами противников национального движения.


4. Земские соборы были для своей эпохи весьма добротной зачаточной формой национального представительства. Они были всесословны и всеземельны, их голос воспринимался именно как совет всей земли. «От предела российской земли и до её окраин народ православный, малые люди и великие, богатые и нищие, старые и юные обогатились богатым разумом, от всем дающего жизнь и светом добромысленного согласия все озарились. Хотя и из разных мест были люди, но в один голос говорили, и хотя несогласны были удаленностью житья, но собрались на единый совет как равные» - это Хронограф 1617 года о соборе 1613.


5. Безусловно имела место единая субъектность во внешней торговле. Государство быстро взяло ее в свои руки и поставило под жесткий контроль. В определенных кризисных ситуациях, например когда надо было спасать финансовую систему после медного бунта, национальная внешняя торговля действовала как единое целое под контролем государства. При этом с середины XVII века начинает проводиться хотя и не последовательная протекционистская политика по отношению к русскому купечеству, меры по защите его от иностранной конкуренции.


6. Национальная церковная организация была одним из ранних достижений в становлении русского государства. Автокефалия 1448 г. сформировала эту организацию, а затем она бдительно охранялась, будучи закреплена в 1589 г. с установлением патриаршества. Интересно, что закат русского национального государства начался тоже в церковной сфере - с Большого собора 1666 г. - и его одновременными клятвами на старые обряды и осуждением Никона судом восточных патриархов.


7. Идеология национального изоляционизма/исключительности также была сформирована в доктрине последователей Иосифа Волоцкого. "Русская земля благочестием всех одоле". И там же и доктрина III Рима старца Филофея, которые многие ошибочно считают мессианистской. На самом деле это была изоляционистская доктрина, суть которой "не нужно православному царю Московскому отвоевывать Константинополь - отныне Русская Земля это Третий Рим и это её интересы и есть политические интересы православия".


На 1648 год - год Вестфальского договора, год, который традиционной политической наукой считается годом рождения системы национальных государств, Россия представляла собой вполне успешное раннее национальное государство, теоретически готовое к транформации в зрелое национальное государство.


Таким образом, Россия не является сегодня национальным государством русского народа не потому, что никогда не была им, а потому, что вместо трансформации раннего национального государства в зрелое с оформлением единой нации как политического сообщества людей, объединенных общим языком и культурой и претендующих на контроль за государством, в России пошел прямо противоположный процесс трансформации


а. национального государства в многонациональную империю,

б. в составе которой "подращиваются" небольшие нации, причем часто в ущерб и за счет главной,

в. нация как совокупность граждан лишается прав и не обретает статуса политического сообщества,

г. происходит этнокультурный раскол между элитой и нацией,

д. обозначаются черты внешней эттнократии.


Россия XVII в. была больше похоже на Францию, чем на Австрию. Двигалась, пусть и с особенностями и с отставанием в материальной культуре, предзаданным монгольским периодом, в самом что ни на есть мейнстримном мейнстриме европейского нациестроительства.

Российская Империя XIX в. была более похожа на Австрийскую Империю. Если бы Австрии в XVII-XVIII веках удалось бы объединить и подчинить Германию, то сходство двух империй было бы, пожалуй, еще большим.


Россия как государство в XVIII-XX веках пережила страшнейший процесс политической денационализации. Сделавшей ее из достаточно типичной европейской страны страной совершенно атипичной и вызывающей раздражение.


Замечательно то, что эта структурная деевропеизация и денационализация проводились под девизом вхождения в Европу и следования европейскому пути.


Большевистская национальная политика была, каком-то смысле, лишь продолжением политики "Империя - тюрьма и матка народов". Большевики лишь совсем отказались от учета интересов русского народа, от "великорусского шовинизма" империи, заменявшего в ней здоровый русский национализм.


Если империя как правило проводила политику не в интересах русских - отдельные периоды и феномены были тут удивительным исключением, то СССР проводил политику в интересах нерусских за счет интересов русских.


Послевоенная идеология сталинского режима была здесь редким исключением. На какой-то момент в ней и в самом деле стало доминировать нечто близкое к классическому русскому национализму и появилась тема России как русского национального государства.


О том, что эта тема была не случайной, говорит тот факт, что сталинской "ялтинской" политикой в Восточной Европе в этот период было также сооружение классических устойчивых национальных государств - максимально этнически гомогенных и неприятие всевозможных проектов "федераций" с которыми носился к примеру Тито.


Но эти эксперименты были настолько органически чужды коммунистической идеологии в целом и даже предшествующим построениям самого Сталина, что они быстро завершились.


Распад СССР привел к тому, что из недр матки народов вылупилось 14 национальных государств для весьма амбициозных наций. А сама Россия _не стала_ национальным государством русских, по прежнему осталась "маткой народов" для нового "выпуска" молодых наций - татарской, башкирской, якутской, калмыцкой, тувинской и, разумеется, чеченской и т.д.


Собственно - продолжение текущей политики "многонационалии", а такое продолжение неизбежно, судя по тому, как агрессивно сплотилась против русского национализма вся право-левая, имперско-нацменская, либерально-охранительская элита - так сплотилась, что нам эту стену не прорвать, - приведет в ближайшие 15-20 лет к новому "выпуску" новых наций и маленьких национальных государств. И русского среди них не будет.


Если какая-то ошметочная Россия и выживет, то нас отправят на третий круг, готовить выпуск "сибирской", "уральской", "ингерманландской", "залесской", "казацкой" и прочих наций.


Еще раз повторю - т.н. "имперский путь" - это не путь к единому государству. Это путь к выращиванию в недрах России и за счет России новых и новых сепаратных государств для каждой этнической, а затем и субэтнической группы.


Помнится, у меня была старая концепция "реставрации будщего". Вот единственный способ что-то сделать сегодня - это произвести в России такую реставрацию будущего русского национального государства, каким оно было бы, если бы не перебив его антинационально-имперским трендом 18-20 вв.


И получить на выходе современное русское национальное государство.

Егор Холмогоров

Русский обозреватель

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе