И Щорса нет. А вместо него на коленях стоит Серафим Саровский. Стоит на своих знаменитых гранитных "камушках", в которых от его молитвенно преклоненных колен, от его непрерывной произносимой за Россию молитвы остались глубокие лунки.
Преподобный Серафим смотрит вслед ушедшему Щорсу. На его плече сидит певчая птица, и он сам, как птица, взлетает, взмахивая руками, уносится в беспредельность.
Теперь на том месте, где только что был преподобный, стоит древний русский воин . На нём — кольчуга, из-под неё виден черный подрясник, на голове — шлем. Он смотрит задумчиво вдаль — туда, где, как встарь, "повита даль туманом". Это Пересвет в последние часы перед битвой. Еще минута — к нему подведут коня, он взовьётся в седло и схватится в беспощадном бою с явившимся из степей богатырём.
И Пересвет исчезает, улетает вслед своим предшественникам, оставляет за своим алым плащом таинственный мерцающий свет. На постаменте один за другим возникают и исчезают воины и монахи, ратники и пехотинцы, седовласые старцы и нежные отроки. Все они идут непрерывной чередой, повторяя один и тот же путь восхождения. Каждый из них в свое время совершил свой подвиг во славу России. Их движение из века в век, из столетия в столетие — за великой мечтой и правдой. Это русская мечта о божественной красоте и о несказанном чуде. Это чудо о преодолении смерти, о пасхальном воскресении, о жизни вечной.
Смысл нашего русского странствия, наших огней и пожаров, наших слёз и рыданий — в одолении смерти. Той, что свирепствует здесь, на земле, и той, что, как лютый смерч, носится в мироздании, гасит звёзды, сметает планеты, оставляя после себя чёрные дыры погибели.
Русская жизнь — непрестанное стремление в космос, обретение рая, одоление смерти. В каждом русском — Гагарин и Александр Матросов, Серафим Саровский и Пересвет. Все мы взмываем в бесконечный космос, чтобы одолеть гравитацию смерти и одержать, наконец, русскую победу — одоление смерти.
Взираю на постамент. На нём стоит хрупкий юноша в камуфляже с обнажённой головой, серебряным крестиком на шее, с лёгким сияющим нимбом. Это Евгений Родионов, мученик первой чеченской войны, сложивший голову за Россию, осенённый святостью. Он тихо вздыхает и идёт по воздуху вверх по мерцающим ступеням — туда, куда вознёсся Гагарин.
Некоторое время постамент остаётся пустым. И вдруг на него из неба вновь опускается сверкающий космонавт. Он вернулся из бесконечного космоса, и у него в руках полевая ромашка. Космос, ещё недавно безжизненный, наполненный взрывами бестелесных жгучих энергий, теперь засеян цветами, и один цветок с белыми лепестками и золотой сердцевиной принесён Гагариным на землю.
Стою у постамента, прижимаю к губам драгоценный цветок.
Гагарин улетал в открытый космос,
Чтоб расчесать комет седые космы.
Узнают благодарные потомки,
Что не пустой была его котомка.
В ней жёлудь был, чтоб насадить аллею
В безлиственном созвездье Водолея.
Он взял с собою семена пионов,
Чтоб расцвело созвездье Скорпиона.
Он полетел на сумрачный Юпитер,
Чтобы на нём построить город Питер.
Взял банку человеческих икринок,
Чтоб зашумел Сатурн от буйных вечеринок.
Гагарин был садовник и строитель,
А не планет бездушных покоритель.
Когда он из вселенной падал ниц,
За ним летела стая певчих птиц.
Александр Проханов
Газета "Завтра"