«В жизни хватало самого простого»: почему у Владимира Короткевича, Василя Быкова, Алеся Адамовича и Рыгора Бородулина на могилах появились валуны

22 июня - день памяти Василя Быкова, на могиле которого один из самых необычных надмогильных памятников в Беларуси - финский валун.
Валуны Быкова, Короткевича и Бородулина. 
Фото: Сергей Шапран


На его обратной стороне значится на белорусском и финском языках: «Васілю Быкаву ад горада Хельсінкі». Так была дописана быковская притча, начатая Василем Владимировичем в июне 1998-го в Финляндии, но так и незавершенная.


Валун на могиле Быкова.
Фото: Сергей Шапран



Финская притча Быкова

Почему писатель пожелал, чтобы на его могиле был валун не с Витебщины, откуда он родом, а из Финляндии? Точнее - из Вуассари, района Хельсинки, где полтора года после отъезда в 1998-м за границу Василь Быков жил вместе с женой? Поэт Владимир Некляев, взявшийся в 2004-м за исполнение последней воли писателя, говорил:


Надпись на обратной стороне быковского валуна.
Фото: Сергей Шапран


“Пажаданне мець на сваёй магіле валун з Фінляндыі было адзіным, якое Васіль Быкаў выказаў абсалютна пэўна. Таму па дамоўленасці з ягонай сям’ёй я палічыў сваім абавязкам гэтае пажаданне выканаць. А чаму менавіта фінскі валун? - каб я ведаў!..

Неяк мы былі разам з Васілём Уладзіміравічам на Усходніх могілках. Прыйшлі да Уладзіміра Караткевіча, пастаялі-паўспаміналі, і Быкаў казаў, што сярод усіх надмагільных помнікаў найлепшы - у Караткевіча. Проста валун…


«Фінскія камяні». Рисунок Василя Быкова для книги Рыгора Бородулина «Лісты ў Хельсінкі».
Архив Василя Быкова


Між іншым, у Хельсінкі, дзе жыў Быкаў, ёсць пратэстанцкі сабор, які нагадвае звычайную пячору: проста ніша ў скале, у якой адзін ты і адзін Бог, і ніхто і нічога вам не замінае. На пратэстанцкіх могілках гэтаксама. Калі ж улічыць, што Быкаву заўсёды ў жыцці хапала самага простага, дык, можа, у гэтым і схаваны адказ на пытанне: чаму? Якраз цераз гэтую мяжоўную - і пасля смерці - прастату. Аднак да канца я ўсяго не асэнсоўваў, таму і адказу насамрэч не ведаю”.


Надпись на фото: «Сястры Валі ад брата, які сядзіць у метро ў Хельсінкі. Лета 999 г.»
Фото: архив Василя Быкова



Пейзаж души нашли здесь и Быков, и Ингмар Бергман

Надпись на валуне “Ад горада Хельсінкі” объясняется просто: основные расходы по транспортировке камня и его обработке взяла на себя администрация строящегося в Вуассари морского порта. Помощь оказали Хельсинкский департамент культуры и вице-президент Финского ПЕН-центра Юкка Маллинен, который и опекал белорусского писателя во время его пребывания в Хельсинки.

“Вуассари стали для Василя Быкова убежищем души, - вспоминал Юкка Маллинен. - Это строгий и суровый морской пейзаж, никакой декоративности. Там человек находится наедине со своей судьбой… Показав мне как-то список того, что было написано им в Финляндии, Быков сказал, что никогда в жизни ему так хорошо не работалось и никогда еще не удавалось написать так много, как в Вуассари…


Финский поэт Юкка Маллинен и Василь Быков.
Фото: архив Василя Быкова


Позже он еще раз приезжал в Финляндию - когда в Тампере проходил Международный конгресс славистов. Василь Владимирович делал тогда пересадку в Хельсинки. Однако, даже не побывав в центре города, сел на поезд и на пару часов уехал в Вуассари. Думаю, именно там он нашел пейзаж своей души. Причем не он один - гениальный шведский режиссер Ингмар Бергман тоже долгое время жил к северу от острова Готланд на острове Фарё, где также растут карликовые сосны и можжевельник, и этот пейзаж играет большую роль в картинах Бергмана…”

Действительно, тут, в Хельсинки, Быковым были написаны повесть “Ваўчыная яма” и многие рассказы и притчи, которые потом вошли в книгу “Пахаджане”. Тут же Василь Владимирович подготовил цикл иллюстраций к книге Рыгора Бородулина “Лісты ў Хельсінкі”, где среди прочего встречается и аскетичный финский пейзаж. Подписан он столь же лаконично: “Фінскія камяні”.


25 июня 2003 г. Прощаясь з Василем Быковым. Владимир Некляев и Ирина Михайловна Быкова (крайняя слева).
Фото: Сергей Шапран



“Гэта пасмяротны твор Быкава”

Правда, не обошлось и без вполне понятного скепсиса. Так, например, Бородулин полагал, что в истории с финским валуном не все так однозначно. Аналогично и Янка Брыль высказывал сомнение: “Я ведаў Васіля, гэта быў сціплы чалавек, наўрад ці ён сам захацеў фінскі камень - ці мала ў нас прыгожых валуноў!” Но Владимир Некляев отвергал любые подозрения в том, что, мол, это он так вот дописал, образно говоря, незаконченную быковскую притчу: “Чалавек памірае і адразу пачынае новы твор гэтым валуном, - говорил Некляев. - Гэта ж новы, пасмяротны твор Быкава, які ён прыдумаў, паміраючы. Хоць некаторыя й кажуць, нібыта гэта мая асабіста прыдумка. Калі б яно было насамрэч так, я ганарыўся б гэтым, але, на жаль, яно не ёсьцека так”.


Владимир Некляев и Юкка Маллинен в кабинете Василя Быкова.
Фото: Сергей Шапран


Между тем некоторую ясность внесла вдова Василя Быкова Ирина Михайловна, когда я однажды заговорил об этом. Она сказала, что, выбрав валун на могилу Владимира Короткевича (правда, в своем «Жыцці і ўзнясенні Уладзіміра Караткевіча» Адам Мальдис написал, что валун на могилу Короткевича был установлен согласно его последней воле; он был найден В.Алешковичем, а скульптор А.Аникейчик сохранил его естественную красоту, украсив лишь бронзовыми колосьями и автографом писателя), Быков тогда же сказал, что тоже хотел бы, чтоб и на его могиле был валун. К слову, валун лег и на могилу еще одного быковского друга - Алеся Адамовича.


Валун Владимира Короткевича.
Фото: Сергей Шапран


А когда они уже жили в Хельсинки и однажды прогуливались по берегу залива, вдруг произнес: “Вось гэты камень падышоў бы на магілу Караткевіча”. И когда писателя не стало, Ирина Михайловна попросила Некляева (который жил тогда в Хельсинки, причем в той же квартире, что и Быковы) привезти хоть бы камушек из Вуассари. И Некляев вскорости привез небольшой черный камень - его Ирина Михайловна отвезла на дачу в Ждановичи. “Хай пасля пакладуць на маю магілу”, - сказала.


Надмогильный камень Алеся Адамовича.
Фото: wikipedia.org



Бородулин просил поставить ему “валун сівы і крыж на валуне”

…Василя Быкова уже три года как не было на этом свете и два года как на его могиле покоился финский валун. Тогда вместе с Рыгором Бородулиным и моим другом Андреем Полудой мы навестили быковскую родину - деревню Бычки и местное кладбище, где похоронены родители писателя Анна Григорьевна и Владимир Федорович, младший брат Николай.

Мы уже не раз бывали тут, но впервые обошли все кладбище и были удивлены, увидев великое множество больших камней на месте заброшенных захоронений. Рыгор Бородулин был так впечатлен, что позже вернулся к этому - когда мы решили посмотреть то место, где жил один из быковских друзей детства Володя Головач - тот самый, что изготовил для Василя Быкова, когда он пошел в школу, его первую “авторучку” - срезал камышинку и вставил перо.


Рыгор Бородулин с сестрой Василя Быкова Валентиной Владимировной на Бычковском кладбище.
Фото: Сергей Шапран


Но давно уже не было ни Головача, ни его хаты - лишь огромная старая груша напоминала, что когда-то тут жили люди. И когда возвращались, Бородулин неожиданно сказал: “Я хачу, каб у мяне таксама быў камень”. Сказав это, он замолчал…

Позже, через несколько лет, когда буду писать книгу “Тры мяхі дзядзькі Рыгора, альбо Сам-насам з Барадуліным”, я вернусь к этому разговору, чтобы последняя воля Бородулина была зафиксирована книжно. Хоть поэт и написал еще в 1995-м в стихотворении “Прашэнне”: “Калі я замаўчу, пастаўце мне Валун сівы і крыж на валуне...”. Но одно дело - поэзия, где все можно списать на метафоричность, и другое - документальное свидетельство.

- Так, валун і крыж, - подтвердил Бородулин. - Не хачу я помнікаў. Я хачу, каб быў толькі вушацкі валун… Я ж многа могільнікаў бачыў, у тым ліку і на Вушаччыне, але каб было цэлае поле камянёў, як на бычкоўскім могільніку…


«Бычкоўскія могілкі». Рисунок Василя Быкова.
Архив Рыгора Бородулина


- Цікава, што якраз напярэдадні мы задаваліся пытаннем, чаму Быкаў пажадаў, аб на яго магіле быў валун, і праз дзень нас быццам нехта павёў на бычкоўскі могільнік, каб мы самі знайшлі адказ на гэтае пытанне.

- Так, нам гэта проста адкрылася. Праўда, я не разумею, чаму менавіта валун з Фінляндыі, таму што ўсе нашыя валуны - яны самі шлі адтуль. Думаю, што гісторыя з Фінляндыяй гэта ўжо нейкая іншая справа… Камяні - яны як людзі: кожны са сваім абліччам, са сваім характарам. І каб на вушацкіх каталіцкіх могілках былі б не крыжы, нават і гранітныя, а камяні, іх не знішчылі б. Камень - гэта надмагілле з часоў паганства, з сівой даўніны, крыж з’явіўся пазней… Таму самае лепшае надмагілле - гэта камень.


2015 г. Апостольский визитатор для греко-католиков Беларуси архимандрит Сергей Гаек освещает надмогильный памятник Рыгору Бородулину.
Фото: Сергей Шапран


Так тогда и сложилось завещание Рыгора Бородулина: он хотел быть похороненным в Ушачах рядом с мамой Акулиной Андреевной и чтоб на его могиле непременно был валун. Как и у самых близких его друзей Василя Быкова и Владимира Короткевича… Пройдет еще немало времени, и это пожелание сбудется - когда в 2015 году вертолет МЧС спустит из-под небес на Бутовское кладбище полевой валун из родных мест народного поэта…

Калі я адыду, пастаўце мне

Валун сівы і крыж на валуне.

Засведчыць крыж,

Што адышоў з імшой

Паганец кшчоны,

Уніят душой.


Валун Рыгора Бородулина. Памятник маме Акулине Андреевне было решено сохранить в том виде, в каком его видел Бородулин.
Фото: Сергей Шапран


Что же до Владимира Некляева, то он свое “последнее желание” тоже давно “оформил” поэтически - в стихотворении “Запавет”:

Па-над Юр’явай гарой,

Па-над Магеравым полем,

Па-над крэўнай стараной

З неба мой развейце попел.

Па-над Крэвам, дзе святыя

Для мяне пагоркі ўсе…

Ціха лягу я на тыя,

Куды вецер занясе.

Однако искренне желаем Некляеву, чтобы его “Запавет” еще долго оставался не более чем поэтической метафорой. Тем более что и бородулинские “Прашэнне”, и валун на месте последнего пристанища разделили ни много ни мало, а ровно 20 лет.



КСТАТИ

Удивительное совпадение: Василь Быков и Владимир Короткевич помимо литературного дара обладали еще и художническим талантом, и на их могилах покоятся валуны; гранитные валуны легли на места упокоения и шести народных художников Беларуси: Анатоля Аникейчика, Анатолия Барановского, Гавриила Ващенко, Майя Данцига, Арлена Кашкуревича и Владимира Стельмашонка.


Валун на могиле художника Гавриила Ващенко.
Фото: Сергей Шапран


Валун на могиле художника Анатолия Барановского.
Фото: Сергей Шапран

Автор
Сергей ШАПРАН журналист, историк белорусской литературы
Поделиться
Комментировать