Свет далеких планет: выставка «Фантазии Александра Лабаса» в Петербурге

Музей искусства Санкт-Петербурга XX-XXI веков показывает графику легендарного художника, которую никогда не видели в Северной столице.

Александр Лабас — удивительный и парадоксальный автор. Изображавший дирижабли, самолеты, метро, а позже — жителей далеких планет, он воплотил в своих работах стремления XX века, подарившего нам сумасшедшие скорости и оторвавшего нас от земли. При этом художник не был «громокипящим», как певец революции Владимир Маяковский, которого Лабас нередко видел шагающим по Кузнецкому мосту. Не был он и монументальным, как «большой корабль, взявший курс в будущее» — Александр Дейнека, к которому Лабас относился тепло: писал, что если б Дейнека не разменивался по мелочам, не равнялся на «маленьких и ничтожных людей», то стал бы крупнейшим художником нашего времени. И все же именно Александр Лабас, ровесник века (он родился в 1900-м), вошел в историю как тихий, но бесспорный новатор.


Впрочем, XX столетие запомнилось не только взлетами: были и ужасы, и чистки, и забвение — Лабас, объявленный в 1930-е формалистом, хлебнул горя сполна. «Раиса Идельсон, моя бабушка, писала: «Мы были чудно молоды / На грани двух эпох, / Таранили нас молоты, / Крошили дух до крох. Мы стали кучкой вредною / Испуганных калек, / Когда пришел победно он — / Двадцатый страшный век!», — рассказала журналистам Алиса Лабас. — Однако Лабас, несмотря на безденежье, обвинения в формализме, все равно продолжал творить: ему это было интересно».

Алиса Лабас — президент Фонда сохранения художественного и культурного наследия живописцев Александра Лабаса и Раисы Идельсон, основанного в 2017-м. А еще она внучка легендарной пары. Раиса Идельсон была не только поэтом, но и художником: ее работы показывали 6 лет назад на выставке в московской галерее Artstory — вместе с произведениями Лабаса, а также Роберта Фалька, ее первого мужа. Нынешний проект, организованный при участии Фонда, — «Фантазии Александра Лабаса» — представляет работы, хранящиеся в семье художника. Экспозиция отсылает к теме космоса и межгалактических странствий. Лабас изображал всполохи красок — будто мерцание далеких галактик или взрывы сверхновой (цикл «Цветовые композиции»). А также рисовал гостей из других миров: диковинных антропоморфных существ — то ли брейгелевских персонажей, то ли египетских богов; а еще — гигантских роботов (серии «Жители отдаленных планет» и «Фантазии»).

Выставка проходит в двух залах: в кобальтово-синем пространстве, словно в вечернем небе, мерцают «звезды» — небольшие графические работы (в экспозиции есть также вещь, написанная маслом). В одной из стен проделаны дырочки, и, заглянув в них, можно рассмотреть другие рисунки: выражение «видеть большое в малом» получает материальное воплощение (архитекторы Сергей Падалко и Игорь Мусанов). Музей искусства Санкт-Петербурга XX-XXI веков, расположенный в старинном здании на канале Грибоедова, радушно принял московского гостя. Как правило, здесь показывают художников, связанных с городом на Неве: музей работает с 2015 года, однако его коллекции в 8 тысяч экспонатов уже 30 лет. Ее начали собирать еще в 90-е с подачи Анатолия Собчака, мечтавшего о музее современного искусства.

— Мы рады показать мечтателя, романтика, одного из основателей русского авангарда среди наших петербургских художников, — рассказала журналистам директор музея Марина Джигарханян. — Лабас писал, что все несправедливости XX века оправдываются его величием. И когда смотришь на его космические фантазии, поневоле задумываешься — через какие сложности пришлось пройти художнику. Сейчас ситуация очень турбулентная — однако в любые времена хватает сложностей, не бывает гладкой спокойной жизни. Лабас, несмотря ни на что, сохранял в себе мечту, надежду на будущее.

Изображенные на его работах ящеры и люди «с песьими головами» кажутся сошедшими со страниц средневекового бестиария или же заглянувшими к нам из будущего, куда художник-визионер, очевидно, имел доступ. Тема полета и свободного движения захватила Лабаса еще в 1920-е, в эпоху расцвета русского космизма. В то время межпланетные путешествия еще казались сказкой: едва поднялись в небо первые пассажирские самолеты — какой уж там космос. Мечтать о преодолении гравитации могли лишь безумцы вроде Константина Циолковского или Юрия Кондратюка, писавшего в 1929-м о завоевании межпланетных пространств и не увидевшего это наяву: он погиб на фронте в 1942-м. В ряду отчаянных мечтателей был и Александр Лабас, который, кстати, не просто рисовал дирижабли и самолеты, но и стал одним из первых авиапутешественников. Он писал: «Я помню, что испытал гордость за человека, который поднялся в воздух, победил природу и осуществил грезы Леонардо да Винчи. Ни в какой академии, ни в какой школе не учили художника, как надо писать эти чувства и ощущения преодоления пространства с большой скоростью, какими красками писать, как ими управлять. Меня это увлекло, и я искал способы, как это выразить». И хотя попал в авиакатастрофу — о чем подробно рассказал в воспоминаниях — аэрофобией не заболел: добравшись до Харькова — изначальной цели путешествия — вернулся в Москву, разумеется, на самолете.

Лабас явно определил свое время: в 1936-м, расписывая стену Московского дома пионеров и октябрят, он изобразил «Город будущего» и «Полет на Луну». Работы, показанные на петербургской выставке, сделаны позже, в 1960-1970-е, и под влиянием новых реалий: запуска первого искусственного спутника Земли, полета человека в космос… Но, очевидно, импульс его творчеству был задан еще в 20-е. «Современными детьми космос воспринимается как данность. Но ведь Лабас взрослел в то время, когда ездили на телегах, — представляете, как все изменилось за время его жизни», — отметила Алиса Лабас. Художник и сам писал: «Сегодня, после фантастически быстрого завоевания космоса, высадки человека на Луну, даже не верится, что в начале века все было в самом зачаточном состоянии, только начинались авиация, телефон, автомобильный транспорт, а о радио и телевидении даже разговоров не было. Все, что сегодня мы видим и знаем в технике и науке, трудно было представить в начале века даже людям с самым богатым воображением». В 1981-м Лабас удивлялся: «Дело идет к тому, что в следующем месяце мне исполнится 81 год. Это поразительно. Никогда, при всем моем воображении, а его у меня, слава Богу, всегда было в достатке, я не мог себя представить в 1981 году». А еще восклицал: «Как бы мне хотелось дожить до 2000 года, но, конечно, со способностью видеть, чувствовать, переживать, что уже очень трудно, почти невозможно».

Многие считали 2000-й важным рубежом, преодолев который человечество уже никогда не будет прежним. Однако Лабас, ушедший из жизни в 1983-м, не успел увидеть всех изменений. Иначе удивился бы: насколько время замедлилось по сравнению с бурным XX веком, когда наука и техника меняли нашу жизнь год от года. Хотя, возможно, как настоящий визионер, Александр Лабас предвидел и такой поворот. Не случайно его пришельцы и жители далеких планет изображены антропоморфными: как бы высоко нас ни уносили самолеты и космические корабли, как бы глубоко под землю ни спускались эскалаторы метро, все равно — главное, что предстоит человеку, — это встреча с самим собой.

Автор
Ксения ВОРОТЫНЦЕВА, Санкт-Петербург
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе