Семья Кукрыникса
14 февраля 2022 ● "Рыбинские известия"
Вспоминаем о рыбинских корнях художника Николая Соколова, одного из Кукрыниксов.
Кукрыниксы в мастерской / Николай Соколов в 1923 году
Содружество «Кукрыниксы» – мастера русской карикатуры XX века. Они рисовали плакаты на самые острые политические темы, мгновенно отзываясь на требование момента, творя на злобу дня. Три художника – Михаил Куприянов, Порфирий Крылов и Николай Соколов, каждый пришел в искусство своей дорогой. А объединила их одержимость искусством.
Николай Соколов, скрывающийся за слогом «Никс», рисовал с раннего детства. «Самым волнующим подарком, который я получил от матери, была большая черная железная коробка акварельных красок. В счастливом блаженстве прикасался я мокрой кисточкой к каждой краске», – вспоминает художник.
Именно в Рыбинске Соколов начал серьезно заниматься искусством. В юности он переехал из Москвы в наш город к родственникам. Разбираемся в его рыбинских корнях.
Из семьи галантерейщиков
Мать художника, Мария Алексеевна, родилась в доме напротив Спасо-Преображенского собора, в рыбинской семье купцов Шемякиных. Ее родители, Алексей Дмитриевич и Евгения Дмитриевна Шемякины, владели галантерейными магазинами в Рыбинске.
Чем занимались галантерейщики? Торговали тканями, кружевами, пуговицами, швейными принадлежностями и мелкими аксессуарами. Товар был очень востребован, прижимистые горожанки зачастую сами шили и чинили себе одежду.
К примеру, чтобы юбка служила дольше, к подолу пришивали кайму, она принимала дорожную пыль. Ношеные платья перекраивали, украшая отделкой, они обретали новую жизнь. Словом, занимались Шемякины делом исключительно востребованным. В их магазинах всегда было многолюдно, бизнес процветал.
Купцы отличались чадолюбивостью, Мария – вторая из четырех сестер, а еще у нее было три брата. Большое семейство жило в трехэтажном доме прямо напротив Спасо-Преображенского собора. В 1899 году Шемякины расширили дом – сделали к зданию две трехэтажные пристройки. Квартиры, не занятые семьей, сдавали внаем.
Родные описывали Марию Шемякину как очень общительную, веселую и энергичную девушку. Когда она окончила рыбинскую гимназию, ее сосватали за москвича – 23-летнего купеческого сына Александра Соколова. Выйдя замуж, она переехала в Москву.
Легкомысленный москвич
Что нам известно о московских предках рыбинского Кукрыникса? Дедушка Николай Дементьевич Соколов был преуспевающим купцом. Как и его рыбинские сваты, он торговал галантереей. Он владел торговой точкой в нынешнем ГУМе – «Торговым домом Н.Д. Соколова и Сыновья». Окна магазина выходили на Красную площадь. На первом этаже шла торговля, на втором размещался склад.
Однако сыновья купца не сумели достойно продолжить семейное дело. Старший сын Александр – избранник рыбинской купеческой дочери Марии Шемякиной – совсем не годился на роль степенного купчины. Родные вспоминали, что он был красив, остроумен и… чрезвычайно легкомыслен.
Родители Николая Соколова, 1903 г. / Николай Соколов с сестрой Татьяной. 1906-07 гг.
Александр Николаевич был творческой личностью с неординарными способностями к музыке. Он ненавидел точные науки, зато любил развлечения, с удовольствием ездил в Париж и Варшаву. К коммерции он был не способен, а вероятнее всего, просто ее не любил. «Ну, какой я купец?» — говаривал он с недоумением.
Ожидаемо, что такой легкомысленный человек был неважным главой семьи. А семья постоянно росла: у Александра и Марии родились шестеро детей. Кстати, ген творчества от отца передался детям, кроме Николая-Кукрыникса, в семье вырос Сергей, тоже ставший художником, и Александр – будущий режиссер балетов в Большом театре. Однако родные видели отца редко, детьми он почти не занимался.
Все огромное хозяйство легло на плечи матери – энергичной, сильной женщины. Семейный бизнес, заброшенный мужем, предприимчивая дочь рыбинских купцов взяла в свои руки. Мария самостоятельно управляла магазином в Верхних торговых рядах.
Жила семья Соколовых в центре Москвы, в особняке на Новой Басманной улице. Летом детей вывозили на собственную дачу в Пушкино. Всем дали приличное образование. Так, Николай с 1913-го по 1918 год учился в реальном училище Воскресенского в Подсосенском переулке. Среди его однокашников – будущий режиссер кукольного театра Сергей Образцов и Петр Вильямс, тоже ставший художником.
Вид на собор из окна комнаты Николая Соколова, 1920 г.
В Рыбинск!
Но революция и национализация магазина лишила Соколовых средств к существованию. А пожар зимней ночью 1920 года оставил без дома на Басманной. Большое семейство перебирается в дворовый флигель, заняв в нем две комнаты. Как и все москвичи в постреволюционные годы, Соколовы терпят большие лишения, голодают. Отец к тому времени куда-то окончательно пропал. Мария Шемякина решает увезти детей на родину – в Рыбинск, где было более хлебно и спокойно.
Мать и шестеро детей поселились в родительском доме, занимая две комнаты в здании напротив собора. Этот великолепный вид из окна однажды нарисует юный Николай.
Ему 17 лет, он продолжает обучение в вечерней школе и одновременно пытается подрабатывать, чтобы помочь семье, — устраивается конторщиком в Управление водного транспорта.
Несмотря на трудности, тесноту, голод, загруженность, Николая не покидает мечта стать художником. Она родилась в детстве после посещения Третьяковской галереи. По семейной легенде Соколовых, однажды ветреный отец все же отвел девятилетнего Колю в Третьяковку. Для мальчика это обернулось незабываемым счастьем, глаза разбежались от полотен Сурикова, Репина, Васнецова.
С тех пор мальчик страстно увлекся рисованием. Мать отвела его к известному художнику-портретисту Василию Мешкову, ученику Поленова, у того в Москве была своя школа живописи и рисования.
Выставка Рыбинского пролеткульта, 1920 г.
Студийцы
В Рыбинске Соколов тоже нашел наставника, поступив в изостудию Пролеткульта, которую возглавлял неординарный художник Михаил Щеглов. Много позже, в годы Великой Отечественной, Щеглов занимался тем же, чем и Кукрыниксы – создавал быстрые плакаты для фронта и газет на злобу дня, сегодня мы назвали бы их комиксами.
А в полуголодные двадцатые Щеглов заинтересовывал учеников неожиданными заданиями по рисунку и плакату. Во время занятий педагог играл на гитаре, поднимая воспитанникам настроение. Юные художники не просто писали натюрморты или ходили на пленэры. Они активно включились в общественную жизнь советского Рыбинска. Оформляли демонстрации, клубы и пароходы, продумывали интерьеры красных уголков, писали декорации к спектаклям художественной самодеятельности.
Студия стала для ребят второй семьей. Николай Соколов проводил здесь все свободное время, привел сюда братьев — Сергея и Михаила. Вот как он пишет о тех годах в шуточных воспоминаниях о Рыбинске: «Заметил как-то студию, а в ней/ Веселых замечательных людей/ Одни рисуют, а другие пишут маслом./ Моя мечта художником стать не угасла».
В окружении товарищей Николай Соколов с удовольствием рисовал дружеские шаржи, острые карикатуры, быстрые зарисовки на злобу дня. Именно в Рыбинске зарождалась у художника художественная реакция, мгновенный отзыв на запрос времени, которые так пригодятся ему в Кукрыниксах.
Рыбинский журнал «Щетка», 1922 г. (выпускал Михаил Щеглов с учениками) / Письмо Николая Соколова директору Рыбинского музея в ответ на поздравление с 75-летием художника, 1978 г.
Содружество «Кукрыниксы» – мастера русской карикатуры XX века. Они рисовали плакаты на самые острые политические темы, мгновенно отзываясь на требование момента, творя на злобу дня. Три художника – Михаил Куприянов, Порфирий Крылов и Николай Соколов, каждый пришел в искусство своей дорогой. А объединила их одержимость искусством.
Николай Соколов, скрывающийся за слогом «Никс», рисовал с раннего детства. «Самым волнующим подарком, который я получил от матери, была большая черная железная коробка акварельных красок. В счастливом блаженстве прикасался я мокрой кисточкой к каждой краске», – вспоминает художник.
Именно в Рыбинске Соколов начал серьезно заниматься искусством. В юности он переехал из Москвы в наш город к родственникам. Разбираемся в его рыбинских корнях.
Из семьи галантерейщиков
Мать художника, Мария Алексеевна, родилась в доме напротив Спасо-Преображенского собора, в рыбинской семье купцов Шемякиных. Ее родители, Алексей Дмитриевич и Евгения Дмитриевна Шемякины, владели галантерейными магазинами в Рыбинске.
Чем занимались галантерейщики? Торговали тканями, кружевами, пуговицами, швейными принадлежностями и мелкими аксессуарами. Товар был очень востребован, прижимистые горожанки зачастую сами шили и чинили себе одежду.
К примеру, чтобы юбка служила дольше, к подолу пришивали кайму, она принимала дорожную пыль. Ношеные платья перекраивали, украшая отделкой, они обретали новую жизнь. Словом, занимались Шемякины делом исключительно востребованным. В их магазинах всегда было многолюдно, бизнес процветал.
Купцы отличались чадолюбивостью, Мария – вторая из четырех сестер, а еще у нее было три брата. Большое семейство жило в трехэтажном доме прямо напротив Спасо-Преображенского собора. В 1899 году Шемякины расширили дом – сделали к зданию две трехэтажные пристройки. Квартиры, не занятые семьей, сдавали внаем.
Родные описывали Марию Шемякину как очень общительную, веселую и энергичную девушку. Когда она окончила рыбинскую гимназию, ее сосватали за москвича – 23-летнего купеческого сына Александра Соколова. Выйдя замуж, она переехала в Москву.
Легкомысленный москвич
Что нам известно о московских предках рыбинского Кукрыникса? Дедушка Николай Дементьевич Соколов был преуспевающим купцом. Как и его рыбинские сваты, он торговал галантереей. Он владел торговой точкой в нынешнем ГУМе – «Торговым домом Н.Д. Соколова и Сыновья». Окна магазина выходили на Красную площадь. На первом этаже шла торговля, на втором размещался склад.
Однако сыновья купца не сумели достойно продолжить семейное дело. Старший сын Александр – избранник рыбинской купеческой дочери Марии Шемякиной – совсем не годился на роль степенного купчины. Родные вспоминали, что он был красив, остроумен и… чрезвычайно легкомыслен.
Родители Николая Соколова, 1903 г. / Николай Соколов с сестрой Татьяной. 1906-07 гг.
Александр Николаевич был творческой личностью с неординарными способностями к музыке. Он ненавидел точные науки, зато любил развлечения, с удовольствием ездил в Париж и Варшаву. К коммерции он был не способен, а вероятнее всего, просто ее не любил. «Ну, какой я купец?» — говаривал он с недоумением.
Ожидаемо, что такой легкомысленный человек был неважным главой семьи. А семья постоянно росла: у Александра и Марии родились шестеро детей. Кстати, ген творчества от отца передался детям, кроме Николая-Кукрыникса, в семье вырос Сергей, тоже ставший художником, и Александр – будущий режиссер балетов в Большом театре. Однако родные видели отца редко, детьми он почти не занимался.
Все огромное хозяйство легло на плечи матери – энергичной, сильной женщины. Семейный бизнес, заброшенный мужем, предприимчивая дочь рыбинских купцов взяла в свои руки. Мария самостоятельно управляла магазином в Верхних торговых рядах.
Жила семья Соколовых в центре Москвы, в особняке на Новой Басманной улице. Летом детей вывозили на собственную дачу в Пушкино. Всем дали приличное образование. Так, Николай с 1913-го по 1918 год учился в реальном училище Воскресенского в Подсосенском переулке. Среди его однокашников – будущий режиссер кукольного театра Сергей Образцов и Петр Вильямс, тоже ставший художником.
Вид на собор из окна комнаты Николая Соколова, 1920 г.
В Рыбинск!
Но революция и национализация магазина лишила Соколовых средств к существованию. А пожар зимней ночью 1920 года оставил без дома на Басманной. Большое семейство перебирается в дворовый флигель, заняв в нем две комнаты. Как и все москвичи в постреволюционные годы, Соколовы терпят большие лишения, голодают. Отец к тому времени куда-то окончательно пропал. Мария Шемякина решает увезти детей на родину – в Рыбинск, где было более хлебно и спокойно.
Мать и шестеро детей поселились в родительском доме, занимая две комнаты в здании напротив собора. Этот великолепный вид из окна однажды нарисует юный Николай.
Ему 17 лет, он продолжает обучение в вечерней школе и одновременно пытается подрабатывать, чтобы помочь семье, — устраивается конторщиком в Управление водного транспорта.
Несмотря на трудности, тесноту, голод, загруженность, Николая не покидает мечта стать художником. Она родилась в детстве после посещения Третьяковской галереи. По семейной легенде Соколовых, однажды ветреный отец все же отвел девятилетнего Колю в Третьяковку. Для мальчика это обернулось незабываемым счастьем, глаза разбежались от полотен Сурикова, Репина, Васнецова.
С тех пор мальчик страстно увлекся рисованием. Мать отвела его к известному художнику-портретисту Василию Мешкову, ученику Поленова, у того в Москве была своя школа живописи и рисования.
Выставка Рыбинского пролеткульта, 1920 г.
Студийцы
В Рыбинске Соколов тоже нашел наставника, поступив в изостудию Пролеткульта, которую возглавлял неординарный художник Михаил Щеглов. Много позже, в годы Великой Отечественной, Щеглов занимался тем же, чем и Кукрыниксы – создавал быстрые плакаты для фронта и газет на злобу дня, сегодня мы назвали бы их комиксами.
А в полуголодные двадцатые Щеглов заинтересовывал учеников неожиданными заданиями по рисунку и плакату. Во время занятий педагог играл на гитаре, поднимая воспитанникам настроение. Юные художники не просто писали натюрморты или ходили на пленэры. Они активно включились в общественную жизнь советского Рыбинска. Оформляли демонстрации, клубы и пароходы, продумывали интерьеры красных уголков, писали декорации к спектаклям художественной самодеятельности.
Студия стала для ребят второй семьей. Николай Соколов проводил здесь все свободное время, привел сюда братьев — Сергея и Михаила. Вот как он пишет о тех годах в шуточных воспоминаниях о Рыбинске: «Заметил как-то студию, а в ней/ Веселых замечательных людей/ Одни рисуют, а другие пишут маслом./ Моя мечта художником стать не угасла».
В окружении товарищей Николай Соколов с удовольствием рисовал дружеские шаржи, острые карикатуры, быстрые зарисовки на злобу дня. Именно в Рыбинске зарождалась у художника художественная реакция, мгновенный отзыв на запрос времени, которые так пригодятся ему в Кукрыниксах.
Рыбинский журнал «Щетка», 1922 г. (выпускал Михаил Щеглов с учениками) / Письмо Николая Соколова директору Рыбинского музея в ответ на поздравление с 75-летием художника, 1978 г.