Александр Константинович привез сюда более 50 работ 11 авторов, в том числе свои собственные. Снимки знаменитой отшельницы Агафьи Лыковой, которая сегодня в полном одиночестве живет на берегу реки Еринат в Таштыпском районе Хакасии, сделал Сергей Усик, бывший лесник с образованием 8 классов, теперь странствующий по миру.

– Он пробыл с Агафьей около двух лет, вообще к ней многие приезжают, хотят жить рядом, – рассказывает Холмогоров. – Не удивляйтесь! Сегодня все больше людей ищут возможности остаться наедине со своей душой, понять что-то важное…

Когда Агафья была еще ребенком, ее отец, скрываясь от советской власти, забрал с собой жену, детей и ушел в тайгу. За годы, что староверы прожили в уединении, они построили четыре дома, вели хозяйство, сами шили одежду. В 1978 году семейство отшельников случайно «открыли» геологи, и вскоре вся страна зачитывалась репортажами Василия Пескова про лесных робинзонов, а позже – его книгой «Таежный тупик».

Сегодня из всей семьи Лыковых в живых осталась одна Агафья. Фотографии, рассказывающие о ее жизни, уже побывали в Москве, в павильоне ВВЦ, и вот теперь оказались в Вятском.

– А это я, грешный, фотографировал, – то привстает на носочки от волнения, то теребит длинную бороду Холмогоров. – Девушки поют в церковном хоре, они из нашей барнаульской общины. А вот здесь – венчание. Посмотрите, какое у невесты чистое, хорошее лицо!

Сам Холмогоров тоже старовер. На деньги, вырученные его компанией от продажи меда и целебных трав, в Барнауле строят большую каменную церковь для старообрядцев. А мог ведь Александр Константинович пойти другим путем: начинал он как театральный режиссер, окончил ГИТИС, ставил спектакли в Москве.

– Скоморошество – грех, я с тех пор уже покаялся, – смущенно объясняет он. – Вообще у нас почти те же правила, что в современном православии, только соблюдаются строже. Мужчины не стригут бороды, женщины – волосы, вечерняя служба длится по пять-шесть часов, а того, кто сблудил, на семь лет от церкви отлучают.

Но от всех благ и искушений цивилизации не отказываются даже старообрядцы.

– Фотоаппарат у меня хороший, дорогой, – с гордостью говорит Холмогоров. – Но многое я «на автомате» снимал – главное ведь сюжет.

За сюжетами старовер отправился на Алтай и там целый год снимал местных жителей и девственную природу: горы, водопады, реки.

Несмотря на то, что Холмогоров от режиссерской профессии давно отрекся, творческая его натура так и рвется наружу.

– Подождите! Я вам еще спеть хочу! – ловит он нас уже на выходе. – Я ведь сам песни пишу, а потом пою их.

И, трогательно сложив руки в замочек, исполняет одно из своих сочинений. В нем, как и на его фотографиях, – природа, человек и радость от того, что они существуют в этом мире как единое целое.

Анна КОУЗОВА

"Ярославский Регион"