Такой, вероятно, видит ее Лиза, Томский, иронический Автор.
Зал еще не понял, что это – артистическая дерзость Казарновской. Это Ее фантастика и ее гротеск.
События вершатся одновременно и стремительно. На сцене и старая графиня, и графиня в ее красоте и зрелом расцвете, а рядом – девушка, с ее молодой душой и внутренним драматизмом – Татьяна Ларина (Татьяна Коровина). Ожившая молодая графинечка блистает на петербургских дворцовых ассамблеях и балах, одновременно - она медленно, уже старухой – передвигается по авансцене в эпизоде столичного бала, рассматривая всех его участников.
Это первый уровень Тайны трех карт графини – одновременное существование во всех главных ее возрастных сферах. Хрипящий голос графини исчезает сменяется льющимся из граммофона чистым молодым лирико-драматическим сопрано Татьяны Лариной, сценой письма из оперы «Евгений Онегин».
Но есть и другая, не менее существенная тайна трех карт актрисы и певицы Любови Казарновской. Три карты Любови Казарновской – это ее красота, дерзость и женская природа. Глубина Арии графини – в ее живом звучании, производящая сильное впечатление.
Ее особенная история. La Venus Moscovite (московская Венера), покорила не Париж, а Онегина, каким он явится в финале.
В отличие от повести, графиня весьма снисходительна к просьбам Лизаньки, по-своему, даже благодарна ей - она охотно уходит в прошлое, в воспоминания, рассказывая Лизе «свою» историю – историю не «la Vénus moscovite» — «московской Венеры», а Татьяны Лариной… Она участвует в истории Онегина, переживает сцену дуэли, она же предстает – в сценах кошмарного сна Татьяны Лариной, деревенская красавица (Любовь Казарновская и Татьяна Коровина), рассказчица для Лизаньки, и она же влюбленная Татьяна. На сцене они нередко стоят рядом, чуть поодаль друг от друга и произносят одни и те же тексты.
Роль графини, по преимуществу, драматическая, это первая драматическая роль актрисы и певицы Любови Казарновской. . С ее артистической дерзостью, женской природой, победоносной бесцеремонностью и самостоянием примадонны.
Время Татьяны сопряжено и переплетено с временем молодой графини, которую, в данном случае зовут не Анна, а Татьяна Дмитриевна, и она в своей юности – Татьяна Ларина, она влачит одинокое бедное существование в деревенской усадьбе.
В версии режиссера Аленикова мы не видим графиню в Париже, не знаем ее истории с Сен-Жерменом, предмет ее деревенских увлечений, связанных с картами - разве что карточные гадания.
Лиза замирает перед Германном так же, почти в той же позе, что и Татьяна перед Онегиным. «Вся обомлела, запылала, И мыслях молвила: - Вот он!»
Татьяна и Лиза сменяют друг друга - обе пишут любовные признания своим кумирам. Обе сменяют друг друга за пишущей машинкой. дореволюционной фирмы «Ундервуд»,
Согласитесь, было бы странно представить Татьяну с гусиным пером в руке. Стук клавиш чуть нарушает лирический строй письма. Татьяну за машинкой сменяет Лиза из «Пиковой Дамы». Лиза пишет Германну. и назначает ему свидание.
…Звучание граммофонных пластинок с ариями из оперы Евгений Онегин и «Пиовой дамы» из раструба старинного граммофона. Дуэль. Сцена бала и появление Онегина.
Онегин подхватывает Татьяну на руки, бережно кладет ее на стол и сам взлетает на него… Это почти овладение. И тут же Онегин сброшен со стола властной и насмешливой Татьяной. Параллельно - Германн обольщает графиню, напоминая ей о днях молодости.
Онегин участвует в дуэли.
Для Германна его дуэль – свидание с графиней и поединок в карточной игре.
Способы режиссерского развертывания действия и повествования в контрастных и двоящихся сцеплениях. Читка – чтение актерами глав романа «Евгений Онегин» или «Пиковой Дамы». Раешник. Приемы и сцены из немого синематографа.
Алеников открывает сходство Онегина и Германна. Но вряд ли убедителен в том, что пушкинская Татьяна в перспективе, какой бы анахореткой они ни была, смогла превратиться в пушкинскую же графиню, Пиковую даму. Убедительных мотивировок нет. Это самая уязвимая позиция автора спектакля. Татьяна в спектакле во многом – не пушкинская… Все было бы замечательно, если бы Татьяна становилась Музой Пушкина, и - напротив, Муза превращалась в Татьяну. Эти трансформации были бы понятны, ведь Татьяна – alter ego Автора, а значит, и его Музы…
И в финале ничто не предвещает превращения Татьяны в будущую пушкинскую графиню. Да, Татьяна осталась верной своему первому чувству. И все-таки она верна своему долгу.. Эта внутренняя борьба очень точно передана Татьяной Коровиной. Ее светский блеск, ее тревога за свою репутацию, ее гордость и отторжение ею Онегина при последней их встрече.
Фото Маргариты Ваняшовой