Подобное состояние моего душевного аппарата меня слегка испугало: не в Греции, чай. Я робко огляделся по сторонам и понял, что в таком положении нахожусь не я один: отовсюду раздавались всхлипы и щелчки замков дамских сумочек, из которых доставались платки.
"Небесные странники". Фантазия Марка Захарова по произведениям Чехова и Аристофана. Постановка Марка Захарова и Сергея Грицая. "Ленком".
Захаров создал произведение о том подлинном, настоящем, если угодно - Божественном, что есть в людях. Но начинается эта история, как очередной модный спектакль про суету. Клиповое сознание уже давно поселилось на нашей сцене: быстро, ярко, желательно смешно и остро.
Хотите? Будьте любезны. Уж чем-чем, а искусством театрального клипа Захаров владеет, как никто другой. Балки, придуманные главным художником театра Алексеем Кондратьевым, качаются туда-сюда, все взрывается, пистолеты стреляют, герои шутят, намекая на наше, традиционно непростое время... На зал летят птицы - не люди, играющие птиц (это само собой), а прям как будто птицы-чайки. Волшебство такое театральное.
А потом все как-то затишается... Успокаивается... И, в конце концов, на сцене остаются два человека: она, в суете жизни предавшая его, и он, простивший ей предательство, но не захотевший жить. Он, ушедший из этого мира в мир иной, потусторонний, в тот мир, откуда прилетают к нам птицы - вестники и добра и зла; и она, оставшаяся здесь в полном и окончательном одиночестве. И они встречаются. И между ними происходит то, что нельзя уже назвать просто словом "любовь". Между ними происходит жизнь влюбленных душ. И играют эту жизнь души - люди, артисты. А люди, зрители, испытывают катарсис и плачут. Такие дела...
Актеры у Захарова плохо не играют - это понятно. Раков, Агапов, Якунина - блестяще. Степанченко превращает маленький эпизод в рассказ о трагической, сложной, невероятной судьбе человека. Гизбрехт пронзительно играет чеховского Черного монаха.
Я давно живу и давно занимаюсь театром, и знаю абсолютно точно, что гений и злодейство - две вещи очень даже совместные. А если мягче говорить: актерское бытовое существование не всегда имеет прямое отношение к тому, что артист делает на сцене.
Но исполнители главных ролей Александра Захарова и Александр Балуев работают так, что кажется: для того, чтобы так существовать, надо еще и жить какой-то отдельной специальной жизнью. Это не просто актерская игра, это некое поразительное человеческое существование. Пронзительный человеческий рассказ о двух людях, которые через суету двигались навстречу, но обрели друг друга слишком поздно.
Захаров создал абсолютно исповедальный спектакль. Да, это исповедь мастера, который и сам, наверное, к пониманию истинности жизненных ценностей не вдруг пришел. Через ту же человеческую беготню, нарочитую яркость и качающийся мир - к стабильности любви, любви, которая вдруг становится синонимом окружающего мира.
Как-то не очень хочет сегодняшний театр, чтобы мы смотрели в небо и думали о вечном
Мудрейший режиссер напоминает нам: никакие придумки, ходы, фокусы и прочее в театре не заменят исповедальности и искренности. Театр - это когда зритель не понимает, как это сделано, а просто плачет.
К слову сказать, Александр Балуев - выдающийся современный артист - является безусловным доказательством того, сколь эфемерны и незначимы в искусстве любые звания и награды. Артист, сыгравший множество ролей, только что показавший высочайший класс в фильме "Жизнь и судьба", блестяще сыгравший на сцене "Ленкома", званий не имеет вообще. Он не то что не народный, он даже не заслуженный.
Тут вот опять премии раздавали. "Золотую маску". Дали достойным людям, ничего не хочу сказать. Но обошли девяностосемилетнюю актрису театра Вахтангова Галину Коновалову, которая в свои весьма преклонные годы сыграла на сцене любимого театра невероятную, бенефисную роль. Премию получила очень хорошая актриса, не в этом дело. Надо ли долго объяснять, почему актрисе, которая в 97 лет работает, как молодая, нельзя не дать премию? Это что, правда надо объяснять?
Литовский режиссер Римас Туминас поставил "Пристань" с великими вахтанговскими стариками. Ни спектакль, ни Туминас не были названы лучшими. Видать, человеческие истории, в которых великие актеры произносят великий текст, сегодня не очень в чести. Жаль. Не Туминаса, и его актеров - раскупленные до конца сезона билеты для них, думаю, лучшая награда. Жаль зрителей.
Захарова волнуют проблемы человеческой души, потому что если не заниматься ими в театре, то где же тогда?
Сегодняшний театр превращает людей, пришедших в зал, в странников земных: нам показывают актуальное, праздничное, необычное... Как-то не очень хочет сегодняшний театр, чтобы мы смотрели в небо и думали о вечном.
Марк Захаров, как любой истинный мастер, идет против потока. Он вставляет в чеховскую "Попрыгунью" аристофановских "Птиц", как бы напоминая нам, что проблемы мира не исчерпываются проблемами сегодняшнего дня. Конструкция, в которой живет каждый из нас, очень сложна, и не все в этой конструкции зримо. Захарова волнуют проблемы человеческой души, потому что если не заниматься ими в театре, то где же тогда?
Захаров вырывает нас из повседневности, чтобы мы посмотрели на жизнь с высоты. С высоты птичьего полета.
Текст: Андрей Максимов
Российская газета