Парад табу

Молодые хореографы в берлинской Komische Oper

"Shut Up And Dance! Reloaded" — под таким задорным названием начинающие хореографы, они же артисты Государственного балета Берлина, представили в Komische Oper трехчасовую программу своих работ, которую, в отличие от остальных зрителей, еле высидела ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА. 

Вечера молодых хореографов — главный способ выращивания свежих балетмейстерских кадров на Западе. Государственный балет Берлина начал свою селекционную деятельность в 2005 году. С тех пор он ежегодно обновляет и кадры, и, соответственно, программу. Общественное внимание всецело поглощено этим процессом: на вечера безвестных молодых хореографов спрос не меньший, чем на пышную классику со звездами в главных ролях. 


Правда, берлинских начинающих, в отличие от наших, оформляют как взрослых, не скупясь на профессиональный светодизайн и качественную сценографию. С музыкой проще — спектакли идут под запись, да и костюмы хоть и стильные, но не слишком затейливые: молодежь предпочитает скорее обнажаться, чем одеваться. 

В этом сезоне свои работы представили на суд публики шесть разных авторов, что не обеспечило программе разнообразия. Судя по предъявленной продукции, у начинающих хореографов есть целый ряд табу. Например, категорически запрещено шутить. Молодость — период мрачный, тяжелый, самое время задаваться основополагающими вопросами типа: "Кто я, зачем я и как выжить в этом мире?" Изобразить это в пластике не получается, да и ответов, понятное дело, у авторов нет, а потому их опусы смутны и бесформенны. Невнятность высказывания старательно прячется за многозначительной многословностью, а логика хореографов (особенно хореографинь) хромает на обе ноги. 

Дурным тоном считается жанровая определенность. "Among Myselves" Себастьяна Нихиты и Мартина Бучко начинается как социально-психологическая драма. Но дуэт запертой в тесной выгородке семейной пары, поставленный в технике contemporary dance, тут же трансформируется в абстрактную балетную аэробику, стоит партнерше натянуть пуанты и вылезти из облезлого угла на авансцену. 

Еще один всеобщий пунктик — Форсайт. Молодые западные авторы придавлены его гением не меньше, чем отечественные балетмейстеры творчеством Юрия Григоровича. Что бы ни ставила немецкая молодежь, всюду вылезают форсайтовские приемы: его комбинации движений, его позы со смещенными осями, его способы компоновки пространства. Только у эпигонов это выглядит почти пародийно. Берлинская прима Надя Сайдакова (пермская выпускница, работающая в Германии почти 20 лет) вместе с диджеем Люком Слейтером разразилась 45-минутным балетом "Egopoint", в котором сначала выложила все, что танцевала на Западе, а потом припомнила ту производственную гимнастику, которую считали современным танцем еще в СССР. Вместо едва заметных "золотых вишен", висящих под потолком в самом популярном балете Форсайта, у госпожи Сайдаковой к колосникам прикреплен вздернутый на дыбы исполинский металлический треугольник, который танцовщики используют на все лады: и как партнера, и как карусель, и как балетный станок — когда у хореографини окончательно иссякает фантазия и в арсенале остаются одни арабески да шпагаты. 

Самым качественным, взрослым и непретенциозным выглядел "Сонет XVIII", поставленный Тимом Плегге на музыку Филиппа Гласа и выстроенный вокруг обычного — любовного — треугольника. Герой, чьи воспоминания материализуются в этой сценической истории, практически не танцует, но его невидимая связь с женщиной, которая честно, но тщетно пытается разобраться в своих чувствах к двум партнерам, не прерывается ни на секунду. Сложную полифонию этого квартета, полного недоговоренностей — полудвижений, беглых взглядов, легких сплетений рук и двусмысленных поддержек — хореограф разработал последовательно, точно и психологически достоверно. 

И все же на трехчасовое испытание молодежной программой обозреватель "Ъ" смог отозваться только первой частью ее названия — "Shut Up..." Иное дело — толерантная публика Komische Oper, готовая бурно приветствовать любой проблеск балетмейстерского таланта. Тем более что в молодежных опусах были задействованы основные силы берлинской труппы — от классических прим Нади Сайдаковой и Беатрис Кноп до лучшего исполнителя современной хореографии Федерико Спалитты. И все они работали так классно и истово, будто исполняли нечто неоспоримо гениальное. 

Наверное, берлинцы — и зрители, и труппа — правы. Ведь если каждый год из такого вот экспериментального сора произрастет хоть один стоящий цветок, через десяток лет можно набрать целый букет из собственного хореографического сада.

ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА

Коммерсантъ
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе