И вот смотрите: оглушительная бездарность Софронова, превосходившего по этой части все и вся в советской литературе, включая Николая Грибачева и Ивана Шевцова, - была очевидна даже его друзьям и единомышленникам. Палаческая репутация была у него со времен борьбы с "космополитами", хотя пелись его песни исключительно благодаря Семену Заславскому, Сигизмунду Кацу и Марку Фрадкину. "Своим евреям" Софронов очень даже покровительствовал. Но его критические выступления 1949-1952 гг. многим попросту стоили жизни: братья-литераторы всего насмотрелись, но и в Союзе писателей позднесталинского образца Софронова считали перестаравшимся. Рвение его было объяснимо: он всю жизнь ходил с клеймом - отца расстреляли за кратковременное пребывание в белой армии, - и потому усердствовал за троих.

Все понимали, что такое Софронов: у Сталина был хоть и примитивный, но вкус, и Хрущев читал книжки, и у Брежнева советники были не дураки. А между тем Анатолий Владимирович с 1953 по 1986 год возглавлял главный иллюстрированный журнал в СССР "Огонек", был дважды лауреатом Сталинской премии, Героем Соцтруда, многократным орденоносцем, пьесы его навязывались театрам, книги переиздавались стотысячными тиражами, он занимал государственные должности и как сыр в масле катался - и считался при этом знаменосцем патриотического лагеря. Это при нем "Огонек" травил Твардовского и "Новый мир" и, развязав отвратительную кампанию, защищал Маяковского от Лили Брик... И вот, собственно, тайна: отчего же в качестве символа советского (а впоследствии и русского) патриотизма был избран Софронов, олицетворение худших человеческих качеств и совершенное литературное ничто?

Что, не было у нас талантливых писателей патриотического направления? Не сидел в лагере - вместе с тем же Синявским, в одном бараке, в одно время, - блистательный прозаик Леонид Бородин? Не пробивал каждую новую вещь через цензуру, с муками, исправлениями и заступничеством Шкловского Валентин Распутин? Не задыхался в советском театре, заваленном софроновской графоманией, иркутский журналист Александр Вампилов? Не надорвал себе сердце на съемках у Бондарчука Шукшин - поскольку участие в экранизации шолоховского недописанного романа было условием постановки вымечтанного фильма о Разине? Не был патриотом тот же Высоцкий, автор лучших песен о войне, выпустивший при жизни четыре диска-миньона и одно стихотворение? Может, есть хоть капля инородческой крови у Вознесенского и Рождественского, авторов превосходной патриотической лирики, происходивших из двух священских родов? - однако их регулярно долбали и упрекали в отрыве от того самого народа, который ломился на их выступления и который кнутом было не загнать на драму Софронова "Ураган". Да кто угодно, Господи, - хоть Чивилихин, хоть Солоухин, хоть Кожинов - все они годились на роль идеологов советского патриотизма; но как раз они-то ее и не получили. Власть, деньги, постановки, редакторство, награды - все было у Софронова. И здесь, в этом настойчивом отождествлении патриотического и бездарного, национального и палаческого, государственного и фальшивого, - я вижу, как хотите, хитрый умысел.

По-настоящему опасен для этой власти был не западник - цекисты сами были стихийные западники, когда дело доходило до покупки магнитофона. Западнику тут все чужое, ему здесь неинтересно. Опасен им был идейный и талантливый патриот - потому что патриоту страна небезразлична, и дай ему хоть десятую долю той власти, какая была у Софронова, - он эту страну, не дай Бог, обустроит. Так обустроит, что эта власть с ее хапужничеством, временщичеством и бездарностью станет никому не нужна. Обрати кто-нибудь серьезное внимание на умных и талантливых из "русской партии", а не на Анатолия Иванова с Петром Проскуриным, - у нас уже в семидесятые годы многое могло быть по-другому. Что говорить, примитивнейшая разводка - бездарные националисты против талантливых космополитов - есть чистейший результат целенаправленных, хитро скрываемых усилий власти. Эти усилия предпринимались с первых дней, когда российская культура раскололась на западников и славянофилов: патриотизм приветствуется и поощряется лишь тогда, когда он бездарен. Что, Некрасов Родину не любил? Или, может, скрытым евреем был? А Чернышевский что ж, не был из священников? А Добролюбов? Или они не желали своей стране счастья, не знали ее, не приняли за нее муки? Но власти нравился патриотизм катковского разлива, а патриотичнейшее "Время" Достоевского она закрыла куда раньше либерального "Современника". И эта тактика продолжается. Сегодня в России куда как немало искренних, умных и талантливых патриотов. А в поисках "правильного" патриотизма, демонстративно противопоставленного как интеллекту, так и закону, докатились уже до футбольных фанатов. Это тот же почерк, что и в случае с необъяснимым вознесением Софронова, которого презирали презреннейшие и высмеивали бездарнейшие. Главное во все времена - не то, чтобы здесь заткнулся и вымер либерал. Главное, чтобы никогда не появился мыслящий и талантливый патриот, истинный хозяин страны, и делается все, чтобы заткнуть эту нишу разными разновидностями софроновщины.

Напоминание об этой закономерности и представляется мне важнейшим итогом литературной и общественной деятельности А.В. Софронова, чей столетний юбилей мы отмечаем сегодня.

Дмитрий Быков

Известия