Гости и хозяева соединили фестивальный «сухой паёк» с домашним угощением, церковный кагорец – с таманским сухим красным от президента фестиваля, «агента национальной безопасности», артиста Михаила Пореченкова. Наш собеседник Валерий Сергеевич сперва подпевал в хоре молодых артистов и тружеников пиара «Каравай, каравай, кого хочешь, выбирай», американскую величальную «Хеппи бёздей ту ю» и «Пусть бегут неуклюже» из мультфильма о дне рождения Крокодила Гены, а затем расправил плечи, набрал в грудь воздуху и выступил соло – напел русскую народную песню «Любезная хозяюшка».
– Вот уж и не скажешь про эту песню, что она у всех и каждого на слуху, – для затравки заметили мы солисту под большим впечатлением от услышанного.
– Старинная, алтайская, – не полез за словом в карман Валерий Сергеевич. – История о том, как два солдата, верой и правдой отслужившие Отечеству двадцать пять лет, постучались в окно к солдатке, а она заждалась своих мужиков, мужа и сына, что тоже ушли на службу царскую. «Любезная хозяюшка, пусти нас ночевать», – просят незнакомцы. А она не открывает: «Печь-то, дескать не топила, хлебы не пекла». А они в ответ: «У нас свои сухарики, с водичкой поедим». В конце концов один из них и говорит: «Узнай, узнай, хозяюшка, ты мужа своего», а другой продолжает: «Узнай, узнай, хозяюшка, ты сына своего». В общем, вернулись мужики домой со службы. Великая песня о женской верности. Знаю её от родителей. Спел сейчас для Василия Гурьевича и молодой его супруги Елены, говорят, они недавно поженились. Храни их Господь.
– Вы нам песню, а мы вам книжку, и не простую, а о тех самых местах, куда мы с вами сегодня попали. Называется «Лики четвёртого Рима».
– Благодарствую. Только я раньше думал, что третий Рим – это Москва, а четвёртому – не бывать, как говорили во времена собирания вокруг Москвы русских земель. Четвёртый, он где?
– Окраинная Московия, удельный Углич в золотой для него XV век. Тогда здесь свои владения заботливо обустраивал родной брат московского властителя Ивана III князь Андрей Большой.
– Кто книгу написал?
– Хорошо бы вам с этим человеком познакомиться поближе. Писатель Владимир Гречухин со товарищи из Мышкина вместе с Гурьевичем обживали основанную пятьсот лет назад святым Кассианом Учемскую пустынь, до кирпичного крошева разорённую при Советах. Святой Кассиан, в миру греческий князь Константин – один из героевкниги.
– Она о чём всё-таки?
– О том, чего до сих пор в школе не проходят, – о драме противостояния братьев – «самодержца», как называет автор Ивана, и «зиждителя», то есть созидателя, Андрея, по злой воле брата сгинувшего в кремлёвских подвалах.
– Передайте Гречухину моё спасибо за слово «зиждитель». Ведь и хлебосольный отец Алипий, чьё жильё, как мы узнали, – это бывший магазин райпо, и Василий Смирнов – они и есть «зиждители» наших дней.
– Как тут ни вспомнить, Валерий Сергеевич, слова за-главного героя спектакля театра на Таганке «Жизнь Галилея» по Брехту, где когда-то я Высоцкого и вас вообще впервые увидел на сцене.
– Ну у вас и память. И что же сказал Галилей?
– «Печальна та страна, – сказал он, – которая нуждается в героях». Тогда мысль эта всем казалась ужасной крамолой. Вы с Галилеем согласны?
– Подобные мысли меня всегда приводят в восторг. А с другой стороны… Конечно, печальна страна, если она нуждается в подвигах и героях. Они гибнут во благо, чтобы народ жил лучше, в добре, вере и достатке. На самом деле, нет ни одной страны, которая бы не нуждалась в героях. В том или ином смысле.
– А наша страна сегодня?
– Тем более нуждается в них наша многострадальная Россия. Нам герои сегодня просто необходимы.
– Они у нас есть?
– Ну, например, Василий Гурьевич. То, что он делает вдали от столиц – настоящее геройство.
– Гурьевича что ли можно ставить в ряд с рядовым Александром Матросовым?
– Матросов? Герой? Безусловно: закрыл грудью враже-ский пулемёт, жизнь отдал за Отечество. На миру и смерть красна – это про него. Геройство Василия – другое, тихий подвиг души, золотых его рук. Вот так, как он, надо уважать место, где ты появился на свет. Не за деньги, не за награды старается, собирая «историю». Где ещё увидишь такой музейный экспонат: монастырскую решётку, сквозь которую проросли ветки деревьев? Василий верен себе, потому что бессребренник, зиждитель.
– Если уж о душе зашла речь, то тогда давайте вспомним и ещё одно произведение, для нескольких поколений зрителей связанное с вашим именем – пушкинскую маленькую трагедию «Моцарт и Сальери» – вы же сыграли в ней обе роли. Пушкин ведь не историческую драму писал, разыгрывал в лицах два свойства человеческой души. Гений и злодейство – две вещи несовместные?
– Строка про гения и злодейство входит в пословицы-поговорки, и я бы сказал – в правила нашей жизни. «Две вещи несовместные» – и точка. В жизни гораздо всё сложнее. Знаем это хотя бы из истории искусств. По одной мрачной легенде Микеланджело – вот уж гений, так гений, когда расписывал Сикстинскую капеллу, страсти Христовы изображал с натуры. Чтобы те корчи видеть, в буквальном смысле пригвоздил своего любимого ученика. Каково? Так что зачастую гений и злодейство вещи как раз – сов-мест-ные. Как две стороны души – сам выбирай, как жить.
– Как вам пришло в голову, чтобы Моцарта сыграла актриса вашего театра неотразимая Ирина Линдт, а вы – Сальери?
– Я уже об этом рассказывал журналистам. Просто ехал на машине – и вдруг осенило: мы должны это сыграть! Даже пришлось остановиться, чтобы не задавить кого-нибудь от восторга. Моцарта я играл раньше, но всегда хотел прожить и судьбу Сальери, человека, который сам себя уничтожил. Но режиссёр мне всегда говорил, что я молод для этого. И вот свершилось.
– Среди читателей «Северного края» много ваших поклонников, они наверняка ждут, что я не упущу случая спросить у любимого артиста, в каких новых ролях мы его увидим.
– Только что сделаны 24 серии фильма по сатирической трилогии Сухово-Кобылина – называется картина «Полонез Кречинского». У меня там роль управляющего его имением. Замечательный, по-моему, фильм, трагифарс о проходимцах и проходимстве, не пропустите. Сейчас снимаюсь у Вадима Дубовицкого в «Иванове» по Чехову. У меня там бессловесная философская роль некоего несчастливца, её нет в пьесе.
– В театре новые роли будут?
– Журналисты обычно удивляются, когда я говорю, что играю то, что дают. Я им объясняю: воспитан в таком театре, где актёру мечтать не возбраняется, но репертуар диктует главный режиссёр, судьба актёра чаще всего зависит от его творческой воли. Так что мечтать – можно. Я мечтал о роли Павла I. И я её сыграл в театре Российской армии. Мечтал о Кине IV, и я его сыграл у Трушкина, в «Антрепризе Антона Чехова». Я мечтал сыграть Городничего и сыграл его в Калуге. Только что, 25 февраля, показали спектакль в Малом театре. Я всю жизнь мечтал выйти на его сцену. Ещё когда был мальчишкой, грезил: вот приду в Малый театр и скажу Игорю Ильинскому: здравствуйте, вы будете играть Городничего, а я Хлестакова. Судьба распорядилась по-своему. В ГИТИС я попал на отделение оперетты. Меня прочили в простаки, на место легендарного Владимира Шишкина, лёгкого, как крылатый эльф. Не довелось мне внести свой вклад в развитие искусства оперетты. Ничего не поделаешь, стал драматическим актёром, начинал в театре Моссовета.
– На Таганке что-нибудь новенькое вам светит?
– Любимов собирается восстановить «Бориса Годунова». Там была у меня роль Гришки Отрепьева, а теперь Юрий Петрович хочет, чтобы я играл Годунова.
– Отсюда рукой подать до Углича, где погиб царевич Димитрий, и к месту спрошу у вас: трагедия царя Бориса у Пушкина – это история человека, способного страдать и каяться, даже не будучи виноватым?
– Относится ли сказанное вами к Годунову, я не знаю. Но именно это предусматривает православная вера. В жизни мы каемся разве потому только, что знаем за собой грехи? Думаю, человек только тогда человек, когда у него такая способность есть – просить прощения, не будучи виноватым.
– О «Киномасленице» на прощание что-то скажете?
– Только то, что такие благотворительные фестивали нужны хотя бы потому, что кинопроката как такового в России до сих пор нет или, во всяком случае, он в провинции только начинает возрождаться. А тут Союз кинематографистов, Дом кино вместе с принимающей стороной всё здорово придумали. В программе – новое кино, много анимации. Что к чему, зрителям перед сеансом объясняют режиссёры и артисты, на клубных посиделках можно увиденное обсудить. Причём движение, как мы видим, двухстороннее. В таких поездках, как наша, столичным гостям в самый раз вздохнуть полной грудью и вспомнить, кто мы есть и откуда родом.
Северный край