Не смотрел, но осуждаю

Чиновники пытаются подыграть «ядерному» электорату, каким они его видят — бюджетникам и пенсионерам


Ряд околокультурных скандалов, прокатившихся по Сибири это весной, к самой культуре отношения не имеют. Чиновники пытаются подыграть «ядерному» электорату, каким они его видят — бюджетникам и пенсионерам. Но тем самым они рискуют потерять уважение всего общества.



Весна в некоторых сибирских регионах выдалась весьма богатой на скандалы, связанные со сферой культуры. Два самых громких — запрет концертов группы ДДТ в Кемерове, Юрге, Омске и Тюмени (причем официально, естественно, концерты отменялись по вполне конкретным причинам, а не из-за оппозиционной деятельности Юрия Шевчука), а также отказ в проведении в Новосибирском краеведческом музее выставки Марата Гельмана «Родина». В последнем случае в качестве «гонителя» современного искусства выступило Министерство культуры Новосибирской области (музей входит в его юрисдикцию).


Пока Шевчук колесил со своим шоу по другим городам Сибири, а организаторы «Родины» в спешке искали новую площадку для размещения экспозиции, журналисты и блогеры радостно смаковали столь яркие проявления чиновничьего мракобесия. Особенно досталось Новосибирску: регион «засветился» даже на информационной ленте британской ВВС. Если учесть, что в это же время депутаты областного Законодательного собрания приняли (правда, лишь в первом чтении) скандальный закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних, инновационному и прогрессивному имиджу города был нанесен непоправимый урон.


В результате общество разделилось на два лагеря. В одном оказались те, кто любые события, выходящие за рамки «официальной» культуры, категорично объявляет попытками «развалить страну» и «внести хаос в ее общественную жизнь». В другом собрались представители так называемого креативного класса. Они тоже не стеснялись в выражениях: открыто называли критиков современного искусства «мракобесами» и требовали вернуть художникам свободу самовыражения.


Попытки региональных властей показать неоспоримое согласие с позицией основного электората, каким они его видят — пенсионеров, бюджетников и других приверженцев «традиционного мировоззрения», действительно вызывают отторжение у активной части населения. Хотя они не удивительны: в российской традиции принято ориентироваться на мнение большинства. Но далеко не все большинство состоит из православных фундаменталистов и апологетов «высокой морали» в том виде, в котором ее понимают региональные власти. А значит, столь несуразные действия чиновников вызывают и в достаточно лояльных ей кругах по меньшей мере удивление. В сложившихся общественно-политических условиях это опасный симптом для государства.

Пикассо, ДДТ, Гельман


На полях провинциальной культурной жизни никто не ожидал появления такого количества «мелких бесов». Выставки, театральные постановки, фестивали, концерты и многие другие события шли своим чередом. Где-то в Москве общественность будоражил скандал с Pussy Riot, а потом по всей стране прошло молитвенное стояние «в защиту Церкви». Однако в апреле передоновщина все-таки попала в публичное поле региональной повестки дня.


В начале месяца митрополит Новосибирский и Бердский Тихон на встрече с мэром города Владимиром Городецким заявил, что выставка гравюр Пабло Пикассо «Искушение», открытая для просмотра через дорогу от мэрии, в здании государственного краеведческого музея, была запрещена во всем мире. Митрополит по­сетовал, что этого не случилось в Сибири. А более того, мероприятие активно рекламировалось по телевидению, и на него «автобусами подвозили» детей, которые смотрели «на все виды извращения». «Конечно, общественность обращалась к нашему министру культуры, но она (Наталья Ярославцева. — Ред.) до сих пор не отвечает», — отметил Тихон. Возможно, в другое время это событие осталось бы незамеченным, да только в последние месяцы представители Русской православной церкви (РПЦ) стали любимыми героями СМИ всех видов и наделали массу ляпов, показывая свое отношение к тем или иным явлениям. Опасный раскол в отношениях с Церковью, уже наметившийся в обществе, Тихон лишь усилил на территории подконтрольной ему митрополии.


Впрочем, последствий не было. И после Новосибирска работы Пикассо отправились в Красноярск, Томск и другие города России. А вопрос, можно ли рисунки считать порнографией, так и остался открытым.


Следующая новость пришла в середине апреля — в центре внимания оказалась группа ДДТ, которая в это время начинала гастрольный тур по Сибири со своим новым шоу «Иначе». Лидер группы Юрий Шевчук заявил, что из-за его протестной деятельности местные чиновники «по телефону» запретили проведение концертов в Кемерове, Юрге, Омске и Тюмени. «Боятся люди, боятся. Боятся будущего. Они хотят жить в прошлом — всегда, вечно, стабильно. Я лично называю их феодалами. Это чуваки, которые имеют замки за городом, мощную охрану, рыцарей, всяких там чуваков с песьими головами на «мерседесах». У них есть власть. Посмотрите на их экономическую политику — валим лес, стрижем на местах, качаем нефть, газ — никакого вложения средств в молодежь, в образование, в наукоемкое производство», — в своем стиле описал действия властей Шевчук.


Но самым ярким событием из области «запретов» можно считать историю с выставкой Марата Гельмана «Родина». 26 апреля на сессии Законодательного собрания Новосибирской области депутаты спокойно принимали в первом чтении закон о запрете пропаганды гомосексуализма. Как вдруг Игорь Умербаев, депутат из фракции «Справедливая Россия», предложил обсудить ситуацию с проведением «Родины» в залах краеведческого музея (накануне учреждение анонсировало, что выставка станет главным мероприятием акции «Ночь в музее», запланированной к проведению с 18 на 19 мая). Умербаев, до своего избрания депутатом занимавшийся частным охранным бизнесом, вдруг осознал себя, как он сам позже признался, «искусствоведом в душе». А потому смело заявил, что на «Родине» будет выставлена «всякая дрянь», которая «унижает честь и достоинство русского патриотического населения». Депутата сразу успокоил губернатор Василий Юрченко, отметивший, что «меры уже приняты». О подробностях этих «мер» стало известно в тот же день: областной Минкульт в официальном пресс-релизе заявил, что выставка на площадке краеведческого музея проходить не будет. «Никто не отрицает того, что эта выставка — событие неординарное. Обеспокоенность вызывает тот факт, что ее планировали разместить на площадях государственного учреждения в майские дни, когда мы прежде всего говорим о важности единения общества, о своей великой истории, подвиге народа, отдаем дань уважения ветеранам», — прокомментировал это решение замминистра культуры Игорь Решетников.


У каждого события в сфере культуры обязательно есть и поклонники, и противники


Пресс-служба новосибирского губернатора опровергла его слова о «принятии мер» по выставке «Родина», и объяснила, что это «не дело» Юрченко. А Минкульт якобы принял решение на основании обращений «представителей депутатского корпуса и общественных организаций», которые выразили обеспокоенность возможным резонансом от выставки. Глава новосибирского Фонда содействия современному искусству Анна Терешкова (организатор выставки) сообщила, что решение о проведении «Родины» было еще месяц назад согласовано с министром культуры Натальей Ярославцевой (в момент скандала она находилась в отпуске). В итоге депутаты из «Справедливой России» обратились к Василию Юрченко с предложением отправить чиновницу в отставку. «На наш взгляд, госпожа Ярославцева превратила министерство культуры в гламурный салон», — заявил председатель регионального отделения партии Анатолий Кубанов, еще раз напомнив, кто, по его мнению, виноват в инциденте с «Родиной».

Традиционалисты против либералов


Все эти события активно освещались в СМИ в том числе федерального уровня, обсуждались в блогах и даже частных беседах. Как это обычно бывает в последнее время, суть отходила на второй план, а на поверхность всплывали оценки и субъективные суждения, годные разве что для «кухонных споров».


К примеру, никого особо не волновало, действительно концерты ДДТ были запрещены, или же Шевчук просто не слишком качественно выбрал себе оператора гастрольного тура, а потом умело поработал на собственный оппозиционный имидж? Несмотря на то что шоу «Иначе» было показано в Чите, Улан-Удэ, Иркутске, Красноярске и Новосибирске (в последнем — на крупнейшей арене города, ЛДС «Сибирь»), да и реальные причины отмены выступлений в других городах остались непонятными, имидж «запрещенных властями музыкантов» ДДТ укрепила. А кемеровские и омские чиновники заработали славу «гонителей культуры». Кстати, и в Юрге Шевчук в итоге все-таки выступил, только не в ДК «Победа», как планировал, а в клубе «12 футов» (по приглашению местного предпринимателя).


То же самое — с выставкой «Родина». Уже 2 мая Марат Гельман в своем блоге сообщил, что мероприятие в Новосибирске все-таки состоится, но на территории недействующего городского аэропорта Северный. «Новосибирск доказал, что является столичным городом, ну а мы в очередной раз посрамили скептиков. Готов для депутатского корпуса лично провести экскурсию по выставке. Но главное, готов прочитать лекцию о культурной политике, и почему культурной политикой депутаты должны заниматься, а художественной (например, запрещать выставки) — ни в коем случае», — добавил Гельман.


Другими словами, действия власти обернулись лишь ударами по ее и так не слишком позитивному имиджу. Никакого же реального ограничения свободы художественного творчества не случилось — тем, кто помнит историю, это очевидно. «Произошло нечто вроде сбоя коммуникационной политики. Мы много сил, времени и средств потратили на то, чтобы современное искусство вошло в городскую жизнь, чтобы Новосибирскую область знали как центр образования, культуры, инноваций, гражданских и предпринимательских свобод. А тут появляется явное сообщение о том, что нам якобы современная культура не нужна, которое транслируют федеральные телеканалы. Причина подобного сбоя — отсутствие в правительстве региона структуры, которая полностью отвечает за все общественные связи. Эта функция раздроблена между разными органами власти. В результате и получается парадоксальная ситуация. Да, это трансляция страхов определенного количества обывателей. Но власть не должна принимать решения о запрете», — говорит директор областного ГБУ Новосибирской области «Агентство регионального маркетинга» Лада Юрченко. «Не нужно создавать напряжение там, где можно обойтись и без этого. Музей — это не политическая, а художественная площадка, а политикой должны заниматься правительство и парламент. У нас же все идет в один котел, а потом удивляются, что из этого не получается ничего хорошего», — вторит ей директор Новосибирского художественного музея Сергей Дубровин.


Тогда открытым остается вопрос о причинах столь бурного публичного противостояния власти и названных деятелей искусства.

Угодить церкви


Удивительно, как большинство сразу же согласилось, что выставка «Родина» наносит урон патриотическому сознанию. Хотя вряд ли кто-то вживую видел представленные на ней работы современных художников. Новосибирск станет вторым в стране городом, где будет выставлена «Родина»: до сих пор экспозиция находилась в Перми (там выставка открылась в ноябре прошлого года). Некоторые работы и вправду выглядели спорно. Это и купола церквей, сделанные из спринцовок (особенно ярые скептики посчитали, что образы русской соборности выполнены из клизм); и карта России в виде черной дыры из половых тряпок; и герб нашей страны из двух мумифицированных птиц. «Разница между традиционной и современной культурами лежит в эстетических категориях. Категории традиционного искусства — это нечто прекрасное, возвышенное, трагическое. Искусство XXI века снимает эти категории и показывает другие — телесные, сексуальные, особую важность приобретают факторы боли и абсурда. Можно это принимать или не принимать, но ведь искусство — это вообще такая вещь, которая не может оставить человека равнодушным», — объясняет заведующая кафедрой истории культуры Новосибирского государственного университета Наталья Бартош.


На наш взгляд, есть в «Родине» и вполне традиционные полотна, способные лишь укрепить теплое отношение к стране. Например, изображение, стилизованное под картину Репина «Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901 года», на котором Борис Ельцин, Геннадий Зюганов, Владимир Путин, Дмитрий Медведев и другие в шитых серебром и золотом мундирах, голубых орденских лентах заседают за столами малинового сукна. Или ветераны Великой Отечественной войны, с орденами и медалями, танцующие вальс на сочной траве; фотографии измазанных углем шахтеров Кузбасса и плацкартного вагона с дырявыми тапочками под нижней полкой. Все это в конечном счете реальный образ страны, в которой мы живем. Кстати, ряд особо скандальных работ в Новосибирск было решено не привозить, так что ярым противникам «Родины» тем более можно было не волноваться.


Что же тогда послужило отправной точкой скандального запрета? К сожалению, в областном Минкульте и дирекции краеведческого музея на наши запросы не ответили. Если не брать в расчет внутренние интриги, связанные с грядущими перестановками в областном правительстве (ранее анонсированные Василием Юрченко), причины можно найти, например, в тех образах, которые были обыграны в работах «Родины». Например, образах соборности, а значит, РПЦ. «Одна из причин — это события, произошедшие в храме Христа Спасителя (панк-молебен Pussy Riot. — Ред.). Региональная власть, на мой взгляд, побоялась повторения чего-то подобного на свой территории. И наслоилось то, что местные чиновники знакомы с понятиями вкуса в искусстве гораздо меньше, чем их коллеги в Москве», — констатирует куратор новосибирской галереи современного искусства «Непокоренные» (являющейся, кстати, частью федерального проекта «Единой России» «Киноклуб») Игорь Антропов.


Дело даже не в том, что государство и РПЦ как-то «сращиваются» между собой (хотя этот процесс, обусловленный историческими причинами, налицо). А в том, что обе стороны ориентируются в своей деятельности на одни и те же социальные группы — домохозяек, бюджетников, пенсионеров. Власть считает их «ядерным электоратом» (который голосует на выборах из консервативного принципа «как бы не было беды»), а Церковь — своей паствой, традиционно положительно воспринимающей агрессивную общественную позицию священников. «С моей точки зрения, все началось со стояния к поясу Пресвятой Богородицы. И власть, и Церковь почувствовали, что в обществе есть какой-то другой центр тяжести. Власть могла болезненно реагировать на Болотную, но она прекрасно понимает, что нет реальной угрозы от Болотной, если не будет особых потрясений. С Болотной надо что-то делать, но это не то большинство, с которым нужно считаться, на которое власть опирается… А в стоянии к Поясу Богородицы было не просто большое количество народа. Это люди, которые сутками стояли с детьми. Этих людей ничем не сшибешь. Если эти люди скажут: нет, эта власть не от Бога, — то конец любой власти. Болотную можно расшатать. А этих не сбить», — говорил в одном из интервью журналист Александр Архангельский.


Логику же действий объяснить еще проще, благо, советские времена не стерлись из памяти. «Единственное, что в России удается возродить — это советские формы жизни. Попытка религиозного возрождения привела не к христианизации общественных отношений, а к идеологизации религии, которая по образу компартии видит себя проводником единственно верного учения, которое следует насаждать везде, от образования до медицины, «чистым среди нечистых», идеальным сообществом в осажденной крепости, обороняющимся от многочисленных врагов. А потому жестоко преследует всякое инакомыслие и собирает толпы людей, призывая их к защите от несуществующего врага», — объясняла суть происходящих событий доктор культурологии, кандидат филологических наук из МГУ Елена Волкова в интервью журналу «Эксперт».

Глобальные ошибки


Если судить по новостной ленте, чиновники буквально «загоняют в счастье железной рукой» всех жителей своего региона, консервируя культуру в неизменных образах мудрых правителей и благодарного народа. Тот же Марат Гельман в ряде своих публикаций уже поспешил заметить, что ему «горько и стыдно за Новосибирск, город высокой культуры, все более скатывающийся в средневековое мракобесие».


Но это явное передергивание и эмоции. Инцидент с одной выставкой — точно не показатель общего состояния культуры как отрасли. Это подтверждает как официальная статистика, согласно которой население не забыло путь в театры, библиотеки и музеи (см. графики 1, 2, 3), так и мнения многих экспертов. «Нападок на нас не было. Нам никаких указаний о том, что показывать, не дают, у меня есть полная свобода. Лишь один раз, когда у нас была выставка боди-арта, в книге отзывов и предложений появилась запись с требованием убрать несколько экспонатов, подписанная якобы работником администрации Октябрьского района Новосибирска», — рассказывает Игорь Антропов. «Музей не может подстраиваться под всех. Но у нас спектр достаточно широк — более 70 выставок в год. А также такие имиджевые события, как фотопроект «Другое измерение», Триеннале современной графики, в которой в этом году будут участвовать более 500 художников из 27 стран мира. Сейчас у нас идут выставки Зураба Церетели и Никаса Сафронова — это современное искусство? Я думаю, что да», — говорит Сергей Дубровин.


Тем более абсурдно красить все происходящее черной краской, если вспомнить, что Сибирь — родина множества культурных проектов, которые выросли до уровня федеральных и даже мировых.


Если говорить о книжной сфере, то это — Красноярская ярмарка книжной культуры (КРЯКК), признанная одной из лучших подобных площадок в стране. Обращает на себя внимание и «Тотальный диктант», организованный в 2004 году как событие факультетского масштаба в НГУ и собравший тогда всего около 150 участников. В этом году свою грамотность проверяли порядка 20–25 тыс. человек (официальные данные пока не объявлены) в 80 городах России, а также Европы и Новой Зеландии. А текст написал и лично читал один из самых модных писателей современной России — Захар Прилепин.


Интересен и проект первомайской «Монстрации», этакой пародии на официозные демонстрации, исполненной в виде молодежного шествия с неполитическими лозунгами. Первая «Монстрация» в Новосибирске прошла в том же 2004 году, а 1 мая 2012 года по центру города с основным лозунгом «Мы — это вы!», с музыкой, плясками и лозунгами прошагала колонна из 3 тыс. человек, затем продолжив веселье в Центральном парке. Кстати, привычный маршрут Монстрации в этом году не был согласован мэрией Новосибирска (ранее колонна финишировала в Первомайском сквере). Хотя еще в 2011 году мероприятие получило престижную госпремию в области современного искусства «Инновация» в категории «лучший региональный проект».


«Монстрация» — одна из самых заметных культурных инициатив последних лет — рождена в Новосибирске


Подобные «диктанты» и «монстрации» существуют в Европе и США несколько десятков лет, но в России эти мероприятия начали проводиться именно в Новосибирске. Это доказывает, что город — действительно живой, современный и продвинутый организм, каким бы его не представляли себе чиновники, упорно вкладывающие средства в реализацию каких-то непонятных программ по «развитию имиджа» и не замечающие, что «визитной карточкой» города и региона стали именно эти рожденные внизу события (именно с ними в течение весны был связан главный поток позитивной информации о Новосибирске и Сибири в целом). «Сибирь — это полигон нормальных человеческих отношений. В Новосибирске нет Байкала и Алтая, которые генерируют туристический поток, и эту роль вполне может взять на себя сфера культуры. Не только известный театр оперы и балета, но и музеи, художественные выставки. Уже сегодня мы имеем 150 тысяч посетителей музея в год — и это приличная цифра», — отмечает Сергей Дубровин.


Эти люди — явно не только представители креативного класса. Тот факт, что это молчаливое большинство, как и фундаменталисты, голосует за Владимира Путина или «Единую Россию», не говорит о том, что оно все, простите за слово, является массой, лишенной способности критически воспринимать действительность. Именно эти люди, а не радикалы что с одной, что с другой стороны пишут «Тотальный диктант», ходят на спектакли и концерты, принимают участие в «Библионочах» и «Ночах в музеях». Не замечая эти группы населения, и власть, и Церковь пока делают ставку только на «фундаменталистов». И ошибаются, поскольку теряют авторитет в глазах и креативного класса (для Сибири, где его и так немного, происходящее тем более удручает), и молчаливого большинства. Но если в первом случае это происходит из-за «зажима свободы художников», то во втором — из-за нарушения адекватности.


Дело в том, что даже часть ядерного электората выбирает действующую власть из двух зол и относится к ней не подобострастно, а вполне рационально. Лучше всего этот сдвиг недавно описал генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров. По его словам, за Путина на выборах 4 марта действительно проголосовало большинство, но не потому, что он — «наше все и нас спасет», как это было в 2000-м и 2004 году. А потому, что он оказался оптимальным кандидатом из пяти предложенных, «чиновником на службе, которого наняли потому, что он подходит для этого лучше других», и контракт с которым в любое время «может быть расторгнут». Путин теперь — «не восходящая, вечно стремящаяся ввысь прямая», а «уверенное, без признаков спада, плато». И большинство больше не станет «прощать ошибок» и «отступлений от обещаний», а начнет предельно критически оценивать «любое неудачное решение, любое промедление с каким-нибудь действием или, наоборот, поспешные поступки». И такое отношение, очевидно, распространяется на власть в целом.


В этой ситуации от чиновников требуется предельная адекватность. Однако многие последние шаги, от борьбы с несуществующей пропагандой гомосексуализма до запретов выставки «Родина», показывают, что пропасть между народом и властью не сужается, а разрастается. И если в ближайшее время риторика и действия не изменятся, в «дестабилизации страны» винить придется уж точно не Марата Гельмана.


Но риторику и действия стоит изменить и представителям креативного класса. Активные группы населения, считающие себя той самой «белой костью» и «продвинутым меньшинством», слишком увязли в постоянных конфликтах с чиновниками и застряли в сетевой реальности. Слишком увлеклись созданием скандалов, в том числе на пустом месте. Этот путь ведет в никуда. «Как писала в одном из стихотворений Марина Цветаева, самое страшное — это голод голодных и сытость сытых. Мне кажется, что некоторые наши художники плачут от сытости. Например, тот же Ван Гог продал за всю свою жизнь лишь две картины, один из величайших художников XX века итальянец Амедео Модильяни подвергался репрессиям. Я уже не говорю про наших деятелей культуры. Дмитрий Лихачев пережил Беломорканал, Осип Мандельшам — ссылку. По сравнению с этим перенос выставки с одной площадки на другую — это буквально парниковые условия для наших художников», — замечает Наталья Бартош, говоря о «Родине».


Всем тем, кто относит себя к креативному классу, пора заняться мелкими, не столь зрелищными, но крайне важными делами. В том числе и в партнерстве с властью — далеко не все чиновники поголовно больны передоновщиной. «Бесконечные снятия губернаторов и назначения новых до ввода в действие закона о выборах не вызывают никакого протеста. А это чистая дискредитация того, что было обещано. Жучьте власть за нарушение данных обязательств… Поднять людей против шагов власти, которые кажутся мелкими, а противодействие не зрелищным — трудно. Но без этого мы все проиграем… Все это требует долгой и малоинтересной с точки зрения шоу-бизнеса работы», — описала недавно логику необходимых действий журналист Ирина Ясина. Провинциальная культура также не ограничивается привозимыми шоу Гельмана, Шевчука, показами картин Пикассо и Никаса Сафронова — она гораздо разнообразнее. И сужать ее проблемы до запрета отдельных выставок — позиция, опасная для всех.

Александр Попов, Сергей Чернышов


Эксперт

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе