Художник Павел Пепперштейн рассказал об идеальном властителе России

«Второго пришествия нельзя исключить».
Мавзолей на двоих
фото: Мария Москвичева


Как достичь тотального процветания? Каков идеальный правитель: почему он в трансе и меньше мухи? Зачем Ленину спать с блондинкой, а Грозному душить младенцев? Ответы на эти странные вопросы знает известный художник и писатель, главный мифотворец современного искусства Павел Пепперштейн. Одни называют его принцем московского концептуализма, другие – человеком Ренессанса. Он действительно существует вне времени. Или сразу во всех эпохах: с легкостью переносится из античности в Средневековье или ныряет в далекое будущее. Вместе с художником и мы совершили путешествие в машине времени.



Скорлупа фантомного мира

– Павел, вас называют человеком-мифом. Миф начинается с псевдонима, придуманного в детстве, – Пепперштейн. В переводе с немецкого это значит «перченый камень»?

– Или каменный перец. Я придумал этот псевдоним в возрасте 13-14 лет, вдохновившись понравившимся мне тогда романом Томаса Манна «Волшебная гора». Там присутствует загадочный персонаж – голландец Мингер Пеперконр. Он обаял мое отроческое воображение и мне захотелось придумать псевдоним, сходный с его именем. С тех пор этот псевдоним мне уже немного надоел, но теперь не так-то просто избавиться от него. Во всяком случае в последние месяцы я иногда называю себя Петром Петербургом. Это мой новый псевдоним. Он не отменяет Пепперштейна, но дополняет его.

– Вы с детства осознавали себя художником? Или был вариант стать, условно, космонавтом?

– В каком-то смысле я, конечно, стал космонавтом. И все же быть художником есть какое-то кармическое предназначение в моем случае. Я вырос в художнической среде. Мой отец – художник Виктор Пивоваров, мама – художник и поэт Ирина Пивоварова. Я довольно рано испытал интерес к искусству, что и не странно, так как я был окружен великолепными взрослыми, постоянно ведущими беседы на эти темы. Я хорошо умел развесить уши и выдвинуть антенны. Мне было дико интересно.

– Сейчас в «Гараже» вы впервые продемонстрировали свои детские рисунки. Самый ранний нарисован в 7 лет. О чем он?

– Это рисунок был сделан после визита в папину мастерскую такой замечательной особы, как Дина Верни (исполнительница блатных песен, муза и модель художников, галерист, искусствовед – М.М.). В детские годы я всех пугал своей предельной хилостью и чахлостью. В тот давний вечер 1973 года я тоже был болен. После визита Дины Верни у меня повысилась температура, и я сделал этот рисунок. У меня был полусон, полувидение. В нем люди разделялись на две категории: у одних вместо языков были спички, у других – сигареты. Они подходили друг к другу и как бы целовались. При этом те, у кого были языки-спички, подкуривали языки-сигареты своих друзей. Из сказанного ясно, что я был довольно заглюченным ребенком.

– Свои детские рисунки вы назвали основными, но прежде никому не показывали. Почему?

– В детстве я был глубоким интровертом. Меня очаровывало все таинственное. Чтобы смириться с идеей публичности, потребовался целый ряд дистанцирующих практик, например придумывание псевдонима или создание группы «Инспекция «Медицинская герменевтика», благодаря чему я мог выступать от лица некой структуры. Кабаков упрекал меня в детстве: «Почему ты все время сидишь в яйце, когда ты уже вылупишься?». Но я не хотел вылупляться, как-то оттягивал этот момент. Мне было хорошо в яйце. Но вылупляться все равно пришлось.

– Когда вы «вылупились»?

– Когда я понял, что детская скорлупа разрушилась и мне пришлось взамен создавать другие скорлупки, куда можно залезть.

– Мифы, которые вы создаете, это тоже скорлупа, которая защищает вас от реальности?

– Можно и так сказать. Скорлупа или некий защитный кокон, где может существовать фантомный мир, обладающий некоторой условной автономией по отношению к реальности.


Павел Пепперштейн
фото: Мария Москвичева


– Одна из ваших работ представляет собой карту мира в узорах. Какова логика распределения орнаментов по странам?

– Распределение орнаментов по странам делалось методом спонтанных озарений. Вдруг мир зацвел. Наступило тотальное процветание. Абсолютная весна. Весной накрыло весь мир и его наиболее ответственных представителей. Если эти ответственные представители придут в «Гараж», то их мозги покроются цветочками, как на моей карте. На ней границы между странами проведены по линейке. Чтобы обрести четкие геометрические границы, мир должен прийти в состояние стабильности и покоя.

– Вообще вы за глобальный мир?

– Против. Я исступленный антиглобалист.

– Потому что каждый народ должен сохранять свою идентичность?

– Не только народы, но и всевозможные миры не должны смешиваться. Хочется, чтобы миров было много. В частности, для того, чтобы всегда сохранялась возможность бегства: если один мир не нравится, можно убежать в другой.

– Поэтому вы против интернета?

– Наверное. (смеется) Интернет – это глобальное пространство, поэтому он мне не нравится.

– У вас и телефон самый простой, кпоночный. Вы совсем не пользуетесь современной техникой?

– Не то чтобы я против. Но спонтанно я ее избегаю.



Красота с тенью генной деформации

– Ваша последняя масштабная инсталляция – саркофаг Ленина, где он лежит рядом со спящей красавицей. Кто эта блондинка?

– Здесь соединились две сказки – о спящей красавице и о Ленине. Первый раз я оказался в мавзолее вместе с детским садом. Я ничего от этой экскурсии не ждал. Детсад я не любил, и все детсадовские мероприятия – тоже. И тут неожиданно мавзолей меня поразил и очаровал. Я задался вопросом: а почему же Ленин лежит в стеклянном гробу? Мавзолей сразу же ассоциировался в моем сознании со сказкой о спящей красавице.

– Ленина нужно поцеловать и он воскреснет?

– Конечно. Эта инсталляция и есть такой поцелуй.

– Вы против захоронения Ленина?

– Да, против. Мавзолей представляет собой очень важное для нашей страны и мира сокровище. Добровольно взять и разрушить его – полный бред. Давным-давно надо было деполитизировать восприятие этого объекта. Речь не идет о политическом деятеле или о реальном человеке, который жил когда-то. Речь идет о мощной мифологической конструкции. Замечательный философ Борис Гройс правильно сказал, что одним из главных произведений искусства на земном шаре является мавзолей Ленина.

– У возлюбленной Ленина есть прототип?

– Нет. В будущем я хотел бы усовершенствовать девушку, чтобы она была еще прекраснее. Мне хотелось бы, чтобы она была красивой в универсальном смысле.

– А каков ваш идеал красоты?

– Сложный вопрос. Тут мы соприкасаемся с обширной проблематикой: что такое красота, как меняется канон красоты, от чего это зависит?..

– Но у вас же есть свой типаж.

– У меня есть, конечно, сексотип. Отсыслаю читателя к фото моей прекрасной девушки Ксении.

– Она, как и девушка Ленина, стройная блондинка, как говорится «с обложки», правда, с короткими волосами.

– Девушка, которая лежит в стеклянном гробу вместе с Владимиром Ильичом, конечно не похожа не Ксению. Это общий фантазм о красивой девушке, которая должна нравиться максимальному количеству людей. Есть два типа красоты, которые я условно обозначаю как боттичеллиевский и вермееровский. Это не конкретные черты лица, а состояние, которое лучше всего передавали эти два художника. У Боттичелли героиня загадочна сама для себя точно так же, как для других, и испытывает некоторое смущение перед лицом собственной загадочности. Вермееровский тип – это абсолютное отсутствие загадочности и легкая растерянность перед лицом бытия. Степень этой детской растерянности переходит в форму несогласия с тем, что все смертны, что есть боль и страдание. Такая красота понимает, что находится в мире, который ее не заслуживает. Поэтому она чувствует себя потерянной. В вермееровских девушках присутствует тень генной деформации.

– В вас проснулся психиатр от искусства.

– С тем же успехом можно сказать, что это речь эротомана.



«Мы все живем в галлюцинозе»

– Хочу вам предложить проанализировать картину «Иван Грозный и его сын Иван». В вашей версии от удара посохом Грозного из головы его сына появляется черный квадрат с каплей крови. Это начало конца. Каково ваше отношение к репинской работе?

– Сюжет сверхисторический. Совершенно неважно для восприятия произведения, убивал ли Грозный своего сына Ивана. Некоторые историки утверждают, что Иван Грозный был систематическим детоубийцей. Он якобы нередко убивал своих детей в младенческом возрасте. У него было много наложниц и часто рождались незаконные дети. Он мог распорядиться чтобы ребенка убили, но ему якобы нравилось делать это собственноручно.


Иван Грозный убивает сына
фото: Мария Москвичева


– Откуда такая информация?

– Где-то читал. Возможно, это миф. Но почему-то я в него верю. Если исследовать психологему Ивана Грозного, то можно усомниться, что он в необузданном гневе мог убить своего взрослого сына. А то, что ему нравилось душить младенчиков, вполне реалистично. Мне кажется, что Грозный – это античный архетип, как Кронос. Многие древние религии обладают этим паттерном: обычно один из богов чудом, посредством уловки, как правило материнской, избегает участи быть убитым в младенчестве. Уцелевший сын отвечает убийством и кастрацией отца. Нельзя исключить, что Ивану Грозному нравилось воспроизводить подобные древние схемы.

– А кто из правителей, неважно какой страны и эпохи, вам импонирует?

– Из тех правителей, которых я застал, мне больше всего нравились Брежнев и Ельцин. Мне нравятся правители, находящиеся в слегка бессознательном состоянии, которые не вполне осознают, что являются правителями. Власть в трансе.

– Обычно это не хорошо для народа.

– Это смотря для кого. Мне было хорошо. Они находились в измененном состоянии сознания, но поскольку и все люди находятся в измененном состоянии сознания - поэтому было неплохо. Конечно, рациональная часть интеллигенции страдала как при Брежневе, так и при Ельцине. А таким людям, как я, нравилось.

– Что такое «измененное состояние»?

– Изменять состояние можно тысячью способов. Есть медитация и другие практики. Мы постоянно переходим из одного измененного состояния в другое. Например, на работе мы находимся в глубоком галлюцинозе. Потом приходим домой, наполняем ванну горячей водой и переходим из галлюциноза работы в галлюциноз принимания ванны.

– Какое состояние неизмененное?

– Видимо то, что в буддийской традиции называется самадхи или сатори в японской – состояние пробуждения. Это не перепутать ни с чем. Достаточно несколько пробужденных, чтобы массы людей были спасены.

– Это то состояние, в котором находится золотой младенец, парящий в вакууме тьмы? (финальная инсталляция выставки «Человек как рамка для ландшафта»)

– Возможно. Золотой младенец находится в состоянии глубочайшего сна и одновременно пробуждения внутри сна. Пробудиться внутри своих сновидений – это одна из форм глубокого духовного опыта. Младенец является следствием совместного лежания в стеклянном гробу Ленина и спящей красавицы (смеется). Вообще, он пришел из моего рассказа «Архитектор и золотое дитя». Там повествуется об отдаленном будущем, когда будет решена научным способом проблема властителя России. Лучшие ученые вместе с магами, шаманами и духовными наставниками создают идеального правителя – он имеет форму микроскопического золотого ребенка не больше мухи, который летает внутри гигантского черного куба. Он совершенно мудр, не совершает ошибок, чувствует всех жителей России и выдает идеальные решения. Это идеальная вечная модель власти.


Первый рисунок Павла, сделанный под впечатлением от визита Дины Верни
фото: Мария Москвичева


– У вас много мифологически-концептуальных прогнозов будущего. Дайте какой-то прогноз о России.

– Я всегда стараюсь говорить об отдаленном будущем, чтобы не вляпываться в состояние сивиллы или предсказателя. Поэтому лучше я расскажу историю про моего друга и соратника по группе Сергея Ануфриева. Когда произошел путч 1991 года, мы с ним находились в Одессе, в гостях у его мамы. Я пробудился в маленькой комнате и сразу же до меня донеслась из телевизора знаменитая фраза: «В стране ведется пропаганда секса…» Стало понятно, что произошел путч и Горбачева арестовали. Мы сидели и думали, что будет. Обратили внимание на растение на окне – это был лавр. Я вспомнил, что в древности лавр использовался как средство погружения в транс – дельфийская сивилла пожирала лавр. Я рассказал об этом Сереже, и он на моих глазах сожрал целиком куст лавра. После чего он застыл и через равные промежутки времени произнес две фразы. Первая звучала так: «Они наконец-то наведут порядок в стране». А вторая так: «Через три дня их пошлют на *** и мы про них забудем». Одна из этих фраз обречена была стать правдивым пророчеством – прокатила вторая фраза. Хотя шансы были и у первой.

– Каков идеальный мир, в котором вы хотели бы жить?

– Мир, где никто не страдает, где нет смерти, где любовь никогда не гаснет, не возникает амортизация блаженства. Короче, это рай.

– Он может наступить на Земле?

– Вспоминаются слова Христа: «Человеку спастись невозможно, Богу же все возможно». Бог может создать рай. Я не верю, что подобное блаженное состояние может стать результатом человеческих усилий. Высшее же существо может всех одарить, и хотелось бы надеяться на это.

– По-вашему, будет второе пришествие?

– Нельзя исключить такую возможность.

Автор
Мария Москвичева
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе