Хореограф Катя Решетникова: Я мечтаю, чтобы все женщины танцевали

Из 24 команд, принявших участие в масштабном шоу, лишь четыре дошли до конца, чтобы побороться за титул чемпиона и показать совместные номера со звёздами танцевальной индустрии. Накануне финальной игры «Сноб» поговорил с членом жюри «Лиги Танца», продюсером и хореографом Катей Решетниковой об открытиях, случившихся на шоу, о преподавании танцев и личных проектах, а ещё о том, какая хореография устарела, и почему российские танцовщики не уступают мировым суперзвёздам.


Катя Решетникова
Фото здесь и далее: пресс-служба


Заканчиваются съёмки второго сезона «Лиги Танца Winline». Оправдал ли он ваши ожидания?

У меня не было особых ожиданий, только опасения, что второй сезон может быть слабее первого. Но к нам пришли сильные ребята, несколько классных танцовщиков даже сформировали новые команды ради участия в шоу. Для меня, знакомой с ребятами по отдельности и многое видевшей, это очень приятно: я следила за номерами с любопытством, как ребёнок, который смотрит мультик в первый раз.

Облегчает ли работу в жюри то, что вы погружены в индустрию танца и заранее понимаете возможности почти всех участников?

Это нельзя считать плюсом: когда есть ожидания, а танцовщики вдруг им не соответствуют, то их выступление может быть «вау» для всех, но в твоей системе координат они не дотягивают — ведь ты знаешь, что они могут круче. В такой ситуации судить сложно.

Когда вы оцениваете танец, что важнее: техника или артистизм? И что должно быть в номере, чтобы вы ему поставили 10 баллов?

Если от выступления танцовщика у меня пойдут мурашки, то я скорее выберу его, чем более техничного, но эмоционально пустого. А 10 баллов готова поставить, когда не дышу при просмотре, не думаю отдельно про технику и про эмоции. Когда танец настолько захватывает, что начинаю его оценивать уже не головой, а нутром.

Шоу «Лига Танца» разбито на несколько игр. Каждая команда показывает заранее подготовленное выступление, потом сражается в баттле с конкурентами и импровизирует на заданную тему, а в финале и полуфинале появляются соло-номера и дуэты. Какой из этих конкурсов самый сложный и опасный?

Баттл. В нём мы оцениваем, как человек в моменте ориентируется в музыке, насколько он «купается» в ней. На этом этапе погорело немало крутых танцевальных команд, ведь исполнять поставленную хореографию и импровизировать — две разные истории. Люди, которые умеют и то, и другое, — большая редкость, но именно они делают разницу для своей команды.


Можете рассказать о победителях первого сезона, команде Whipheadz: в чём секрет их успеха?

Whipheadz — легенды, их победа заслужена и справедлива. Уже много лет ребята не просто танцуют, а занимаются развитием стиля крамп в нашей стране. Их команда превращает в событие всё, за что бы ни взялась. Они выпустили спектакль «Не говори кто», ставший самым нашумевшим танцевальным шоу прошлого года. А на «Лиге Танца» меня в очередной раз удивило, как Вадим и его команда умеют из раза в раз доказывать свой безумный уровень.

Случались ли у вас открытия в первом и втором сезонах?

Главным открытием первого сезона стала команда Zaza. Эти молодые, смелые ребята невероятно используют свой главный инструмент — тело. Их танец не перегружен идеями и декорациями. Ещё в первом сезоне меня поразила команда Just Afro — я знала про их существование до проекта, но вживую увидела только на «Лиге Танца» и влюбилась в них ещё больше. В этом сезоне много классных команд. Круто, что к нам пришли House of Bonchinche и TVRCH by Bulgakova из Питера — последние для меня абсолютное открытие и настоящее потрясение.

Выделяете ли вы лидирующие танцевальные направления в шоу?

К нам идут все, и это круто. Всё больше танцовщиков не ограничиваются одним направлением и используют элементы из разных стилей — мне это нравится. При этом я радуюсь, когда приходят люди, старающиеся максимально презентовать и популяризировать собственный стиль, в том числе за счёт нашего проекта.

В «Лиге Танца» детские и подростковые команды участвуют наравне со взрослыми артистами. Как сравнивать сложившихся профессионалов с начинающими танцовщиками?

Судить несложно. Во-первых, возраст не всегда играет определяющую роль. Кто-то начинает танцевать в 18 лет и к 35 становится профессионалом, а кого-то отдают на танцы в 4 года — попав в правильные руки, такие дети к 12 годам становятся танцевальными машинами. Во-вторых, у нас нет желания завышать оценки юным артистам только потому, что они маленькие и ещё развиваются. Да и им самим не нужны поблажки из-за возраста. Приходя в серьёзный проект, они прекрасно понимают, кто будет их соперниками. В чём они уступают старшим коллегам?

У детей меньше опыта участия в баттлах, чемпионатах и танцевальных шоу. Но у них больше азарта, они безбашенные, быстрее думают и смело рвутся в бой. Правда, преподавателям таких команд нужно грамотнее подходить к постановке и доводить танец до состояния, когда к нему нет ни одного вопроса. Пока вопросы есть, и я не видела ни одну детскую команду, которая бы действительно могла пошатнуть настоящих титанов — опыт очень важен.


Вы — хореограф, танцовщица и педагог. На данном этапе жизни что сильнее заряжает Катю Решетникову: танцевать самой, ставить номера или учить других танцевать?

Мне нравится ставить, и я обожаю выступать, но на первое место поставила бы педагогическую деятельность. Я начинала свою карьеру с преподавания, потом мне казалось, что это пройденный этап, но сейчас меня вновь заряжают уроки танцев. Я обожаю заниматься с женщинами. Как правило, это ученицы без опыта, которые по разным причинам боялись даже подумать о танцах. Не все любят такую работу, но мне она приносит огромную радость: я вижу, как с появлением танцев в жизни этих женщин всё меняется — начиная с причёски и одежды и заканчивая восприятием себя, карьерными успехами. Наблюдать за этим — мой наркотик. Ещё я очень люблю ставить свадебные танцы, опять же с непрофессионалами. Делаю это крайне редко и очень дорого, но обожаю всё, что связано с такой работой: быть полезной людям, наблюдать, как сначала они стесняются двигаться, а потом начинают друг другу подсказывать или даже спорить — и, конечно, результат. Я для себя определила, что мне в кайф работать с непрофессионалами.

Как возник проект Telegki и откуда такое название?

Это мой онлайн-проект, уроки танцев для женщин от 20 лет. У названия интересная история: на одном уроке я подошла к девушке, дала ей хороший импульс вправо, а она начала дёргаться во все стороны, кроме той, куда я её направляла. Тогда возникло сравнение с тележкой из Ашана — нас всех это насмешило, и мы стали в шутку говорить, что мы все тележки. Поэтому, когда я стала делать онлайн-проект, это название плавно перешло туда. У меня нет никаких специальных курсов, записанных заранее в студии, всё проще: вот уже три года подряд я встаю по утрам, записываю урок и сразу выкладываю его в общий чат. И девочки занимаются в удобное им время. Раньше я проводила по три-четыре урока в неделю, а сейчас дошла до пяти. Мы не только танцуем, но и делаем кардио. Каждый месяц в «Тележках» со мной занимается около тысячи женщин из разных городов и даже стран — это сильно заряжает. В чате уже возник отдельный мир — мы записываем друг другу кружочки, делимся эмоциями.

Какую задачу вы ставите перед собой как перед педагогом?

Я мечтаю, чтобы все женщины танцевали, показываю им, что танец — это не стресс, а кайф. Стараюсь сделать свои уроки доступными, чтобы могли участвовать девочки с разным достатком. В прошлом году с ученицами из «ProТанцы. Север» мы сделали танцевальный спектакль «Дуры». Это была моя мечта на протяжении десяти лет — поставить танцевальный спектакль с непрофессиональными танцовщицами. Мы провели шесть показов, и я сорвала огромное количество комплиментов — и про работу в целом, и про девчонок. Было предложение поставить спектакль на поток, но я не стала, потому что он рождался из очень болезненных личных переживаний, которые не хотелось тиражировать. Но гештальт закрылся, и я счастлива.

В чём для вас ценность спектакля с непрофессионалами: в этом больше искренности и естественности?

Танцы развиваются, танцовщиц и танцовщиков становится больше — и все хотят быстрого результата. К тому же есть проблема собрать занятых профессионалов вместе в зале. А мои девчонки всегда три раза в неделю находят время на танцы, при том что у них свои профессии и куча домашних хлопот. У одной двое детей, у другой — четверо, у третьей — собственный бизнес. Так каждая, кого ни возьми. Но все они относятся к танцу не как к работе, а как к безумному приключению, в них много порыва и страсти. За время репетиций, которые ближе к выпуску свелись к ежедневным, мы даже дышать стали синхронно. И я бы ни одну из этих девчонок не променяла на профессиональную танцовщицу — для меня они все топ.


Вы — одна из художественных руководителей школы «ProТанцы Север». Как вы отбираете педагогов?

Очень придирчиво. Есть много потрясающих танцовщиков, но далеко не всегда они хорошо преподают и любят это делать, а для нас это самое важное.

Можете посоветовать родителям, на что смотреть при выборе танцевальной школы и как найти хорошего учителя?

Всё просто. Не выбирайте школу по принципу «рядом с домом», постарайтесь определить для себя лучшую и найдите возможность в неё ходить. Проанализируйте всё: где она находится, зайдите и посмотрите на залы, изучите список преподавателей — у кого вы будете учиться, ведь педагог должен вдохновлять ребёнка, заражать желанием танцевать. Можно поискать страницы в соцсетях — как правило, почти все школы и танцовщики их ведут. Если вас всё устраивает, приходите с ребёнком и дайте ему время привыкнуть. Иногда дети стесняются, не сразу могут расслабиться и начать танцевать — в таком случае лучше дать больше времени на адаптацию. Но в итоге всё равно ориентируйтесь на то, чтобы школа нравилась: когда у ребёнка горят глаза, он обожает танцевать, с радостью бежит на занятия и тепло рассказывает про своего преподавателя — значит, всё супер.

Что недопустимо в преподавании танца детям?

Давление и крики. Ещё во многих школах сразу навязывают детям чемпионатную культуру и создают команды, где нужно постоянно отрабатывать танцевальную программу, — это ошибка. Мы в «ProТанцы Север» всегда говорим, что главное — двигаться в кайф. Это не значит, что нам не важны техническая составляющая и дисциплина — просто ребёнка надо мягко к ним подвести. Когда дети приходят в танцевальную школу, надо первым делом влюбить их в танец. Пусть они сначала походят на уроки танцев, съездят на чемпионат как зрители — поймут, как хотят танцевать и на кого равняться. Тогда их не придётся заставлять, они сами будут страстно хотеть заниматься и начнут без конца пропадать в зале — а мы объясним про необходимость дисциплины и плотнее поработаем над техникой. Если дети влюблены в танец, никаких сложностей в работе с ними не будет. Трудность останется одна — родители с желанием влезть во все процессы и всё проконтролировать.

Как быть, если ребёнку нравится школа танцев, но родители видят, что преподавание слабое?

Такие ситуации бывают: ребёнку в кайф заниматься, но взрослые понимают, что мечтать о профессиональной танцевальной карьере с текущим подходом не получится. Тогда можно предложить сходить на мастер-классы к другому танцовщику или вместе посмотреть и обсудить видео с иной хореографией. При этом ни в коем случае не нужно подвергать сомнению авторитет человека, которого ребёнок уважает и у которого хочет продолжать заниматься. Задача родителя — показать новое и заинтересовать им, расширить интересы ребёнка, сделать так, чтобы он больше знал и больше пробовал. Но, повторюсь, всегда важно ориентироваться на то, как дети себя чувствуют, и не переводить принудительно в более сильные группы. Не всем нужно выигрывать чемпионаты. Некоторые дети обожают ходить в школу танцев по фану — и это здорово.

На ваш взгляд, сегодня увеличивается интерес к танцу в нашей стране?

Да, и ещё как! Помню времена, когда танцовщиков воспринимали только в роли подтанцовки. Моя мама искренне не понимала, чем я буду заниматься, если свяжу свою жизнь с танцами. Да и я сама не особо осознавала, не думала о перспективах и просто делала то, что любила больше всего. А сейчас картина другая: танцовщики стали смелее в своих мечтах, научились зарабатывать, появилось много танцевальных школ и лагерей, чемпионатов. Я глубоко убеждена, что причина таких изменений — большие проекты, которые перевернули танцевальную индустрию и изменили отношение общества к ней.

Насколько вам самой важно продолжать искать что-то новое, развиваться в незнакомых раньше направлениях и стилях?

Я ежедневно экспериментирую с телом. У того танца, которым я занимаюсь, нет названия, зато есть огромный спектр, куда можно развернуться. Могу ради интереса взять урок по вогу или по любому другому направлению, но у меня нет задачи стать суперкрутой во многих стилях. Просто изучение собственного тела — безграничная история. Не думаю, что настанет момент, когда мне это надоест.

Если сравнивать хореографический уровень российских танцоров с мировым — что выделяет наших ребят?

Наши танцовщики не уступают мировым суперзвёздам. Их приглашают на танцевальные ивенты по всему свету, они ставят собственные шоу и дают мастер-классы. Некоторые наши танцоры задают тон в определённых танцевальных стилях. Настя Юрасова создала направление, не имеющее аналогов в мире — Frame Up, и с тех пор магазины, продающие обувь на очень высоких каблуках, стали гораздо больше зарабатывать. Whipheadz — единственная танцевальная команда в стиле крамп, которая сделала свой спектакль, — это очень серьёзный уровень.


Что сейчас воспринимается как устаревшая хореография, а что можно назвать новым словом в танцах?

Для меня глоток чистого воздуха — это свежий взгляд на музыку и на танцевальное направление. Привычные ходы и однообразные решения в постановках устарели. Когда я вижу на кастингах или на соревнованиях детей, которые танцуют в длинных чёрных юбках и балетках под заунывную, несовременную и непонятную им музыку, это удручает и кажется очень старым. То же самое — с широкими штанами и кепками набок под хип-хоп песни, которым много лет. Увы, такая история есть, была и будет: одни хореографы смело экспериментируют, а другие идут по проверенным дорожкам. Жалко только, что дети могут впитывать устаревшие приёмы, принимая их за норму, — но тут вопрос в выборе танцевальной школы и преподавателей.

Правда ли, что нам не хватает качественных танцевальных офлайн-спектаклей?

Да, сто процентов. Хочется, чтобы по всей стране было больше хореографических экспериментов, а для зрителя стало привычным покупать билеты не только на драму или комедию, но и на танцевальные спектакли. Причём не только на классический танец, а на перформансы в стиле электро и на шоу вроде «Не говори кто». В мире есть такие примеры: на исторической сцене Парижской оперы танцуют и балет, и крамп. Мы в «ProТанцы Север» ставили «Щелкунчика» со стритовой хореографией под великую музыку Чайковского. В этом эксперименте я вижу не только прикольную картинку: благодаря ему многие дети больше узнали о композиторе и о балете Григоровича в Большом театре, которым мы вдохновлялись. Получилась познавательная история, и это не может не радовать. Теперь я мечтаю показать нашего «Щелкунчика» на большой сцене.

Что вы можете посоветовать зрителям, которые хотят посмотреть на танцы вживую?

Сейчас наши танцевальные чемпионаты организованы на таком высоком уровне, что можно начать с них. В Нижнем Новгороде проходит роскошнейший Volga Champ, куда приезжают лучшие танцевальные команды. Это очень важное соревнование, особенно для стрит-направления. Ещё можно пойти к танцовщикам, которые устраивают свои мероприятия: Настя Юрасова периодически показывает роскошный спектакль «Семь»; девчонки из команды Roses проводят красивейшие вечера танцев; Саша Могилёв, основатель компании современного танца «Это», поставил несколько бесподобных спектаклей, — все они очень крутые.

Поделиться