Горнист на балу видений

От редакции. 20 января отмечает девяностолетний юбилей последний денди, законодатель стиля, современник великой эпохи и Плейбой с большой буквы – легенда американского шоу-бизнеса и мировой поп-культуры – трубач Рэй Энтони.

* * *

«А если что и остается

Чрез звуки лиры и трубы…»


Труба – капризный инструмент. Но ее поклонники еще капризней и привередливей. К саксофону претензий нет – либо он «джазовый», либо «романтический». Приверженцы Джона Колтрейна и Фаусто Папетти обитают на одной планете, но в противоположных измерениях, рискуя пересечься разве что в кошмарном сне. Подчас даже они не подозревают о существовании друг друга.

Труба – коварный инструмент. Поклонников Чета Бейкера подстерегают два ужасных альбома в мексиканском стиле. Изысканный полутруп, мученик экзистенциального декаданса скомпрометировал себя настолько, что эти опыты предпочитают просто не замечать. Практически невозможно найти не новый экземпляр одного из этих внешне респектабельных дисков. Их боятся слушать. Ибо девственна та, которую никто не пожелал.


На противоположном полюсе – авангардист Дон Черри, чей флюгельгорн усугубляет сумеречное настроение в «Колоколах» Лу Рида, угрюмых и грандиозных как Хребты безумия, описанные Лавкрафтом.


«Впору за трубачами посылать!» – мрачно шутит персонаж древнеримской комедии нравов. Проблема в том, что каждый ожидает услышать от трубачей свою серенаду. Кому-то необходим эзотерический Майлс Дэвис, а кто-то довольствуется мещанскими соло Эдди Калверта. Меломаны – доверчивый и суеверный народ. Они остерегаются и одновременно жаждут обмана. У фанатиков обеих фракций есть свое условное название – «джазоеды» и «оркестролюбы», те и другие панически боятся осквернить свой слух, приняв одно за другое.


Пожалуй, нужно выделить среди всемирно известных трубачей двоих, чей внешний вид полностью соответствует их музыкальному стилю. Это Херб Алперт и Рэй Энтони. Оба – ярко выраженные белые (будучи при этом представителями эмигрантских меньшинств, нахлынувших в Америку в преддверии Первой Мировой), оба излучают консервативный шарм. Оба олицетворяют буржуазное довольство жизнью, свойственное тем, чья первая молодость уже позади.


В одной из самых антигуманных картин мирового кинематографа – «Убийцы медового месяца» – жирная медсестра обольщает брачного афериста на фоне пластинок Херба Алперта. Домашняя фонотека подчеркивает вульгарность антигероини, убожество ее эстетических норм, от которого один шаг к первобытному варварству. У людей интеллигентных в такие минуты играет Леонард Коэн.


Рэй Энтони и Херб Алперт. У обоих за плечами ранний дебют в джазе, быстрые и заслуженные похвалы. Рэй Энтони, например, был принят в оркестр Гленна Миллера, когда ему едва исполнилось восемнадцать. «Виртуозный музыкант, предпочитающий не выходить за рамки коммерческого мейнстрима», говорят о таких как он. Как правило, с укоризной, и гораздо реже – с пониманием. Может быть, участие в записи одной из наименее востребованных, потусторонних песен Фрэнка Синатры (Melody of Love) больше соответствует «выходу за рамки», выходу в открытый космос, нежели мельтешение на эпигонских «тусовках» и выморочных фестивалях?


Главному герою нашего очерка девяносто лет. Внушительная дата обязывает нас выделить наиболее интересные аспекты его творческого наследия, побуждает к подведению итогов. Два великих Луи – Армстронг и Прима, давно покинули этот мир, который, несмотря на судороги и пароксизмы безумия, временами вращается в ритмичной медлительности Dream Dancing (так называл свой стиль сам маэстро Энтони).


Если прислушаться, «танцующие грезы» Рэя Энтони достойно продолжают консервативную линию ветерана американской танцевальной музыки Уэйна Кинга. А если учесть, что немалая часть мелодий Гершвина, Берлина и других классиков изначально звучала в ритме вальса, мы имеем возможность наслаждаться ими в первозданной красоте, без джазовых искажений. А для нашего времени это большая удача.

Но нельзя же, в самом деле, всю жизнь только вальсировать! Вклад Рэя Энтони в развитие «быстрых танцев» трудно переоценить.


«Хорошо записано и точно сыграно», – писал рецензент журнала Billboard в ноябре 1950, оценивая новый диск Рэя Энтони с красноречивым целевым названием «Mr. Anthony’s Boogie». Чеканная пьеса отражает дух начала пятидесятых так же наглядно и осязаемо, как In The Mood Гленна Миллера отражает начало 40-х, а тема из к/ф Shaft соответствует атмосфере 70-х годов.


Рэй Энтони несет ответственность и за танец Bunny Hop, предвосхитивший моду на финский леткисс, отраду массовиков-затейников в наших профилакториях, и повод для скабрезных анекдотов на тему почему его «никогда не танцуют грузины».


Образ трубача, его легенда требует присутствия Прекрасной Дамы. В голливудском байопике «Молодой человек с горном» музу непутевого джазмена по имени Бикс играла юная Дорис Дэй. Великий денди и трубач Гарри Джеймс была женат на статуарной Бетти Грейбл, чьи фото американские летчики клеили на тяжелые бомбы, которым суждено было обратить в пылающие руины Братиславу, Дрезден и Париж… Странноватая (с примесью индейской крови) Келли Смит неплохо смотрелась рядом с эксцентричным и хулиганистым не по возрасту Луи Примой. В беззубого опустившегося Чета Бейкера влюблялись и продолжают влюбляться на экране и наяву принцессы и прачки обоего пола. Труба – порочный инструмент. «Ну-ка, достань ему его трубу!» – кричат в гэдээровском фильме «Лисы Аляски» одичавшие от каннибализма летчики (опять летчики!) с американской военной базы. И обезумевший, пьяный людоед (его дублировал М. Глузкий) играет, играет «в логове обреченных», погружая в транс себя и своих исковерканных казарменным бытом товарищей.


Женщины и кинематограф были близки Рэю Энтони с первых шагов в шоу-бизнесе. Он дружил с Монро, аккомпанировал Джейн Мэнсфилд в гениальной комедии The Girl Cant Help It («Девушка не может иначе», 1957), и был женат на главном секс-символе эпохи рок-н-ролла – дерзкой и остроумной Мэйми Ван Дорен. (Highschool Confidential, Untamed Youth, Beat Generation). В его ревю блистала Мэй Бритт, нордическая супруга чернокожего гения Сэмми Дэвиса.


Вокально-танцевальная группа Bookends при оркестре Рэя Энтони постоянно омолаживала свой имидж и состав, чтобы не отставать от моды. Пожалуй, их можно считать прототипом как Ikettes (Ike & Tina Turner Revue), так и знаменитых «клодеток» из кордебалета незабвенного Клода Франсуа.

Полицейский телесериал Dragnet («Невод») – достояние мировой культуры. По значимости, обаянию и неисчерпаемости с ним может сравниться, наверное, только хорошо нам знакомый «Коломбо». Сержанта Фрайди играет в нем продолжатель линии Хамфри Богарта, замечательный актер Джек Уэбб. Это его удивительный голос звучит в начале каждого эпизода: «Леди и джентльмены, история, которую вам покажут, произошла на самом деле, мы изменили только имена, дабы защитить невиновных…» Но вступительному слову предшествует музыка: Там-та-там-там… Эту зловещую музыкальную фразу слышали миллионы людей, понятия не имея, откуда она родом. Постепенно этот звуковой пароль перекочевал в другие знаковые образцы поп-музыки 60-х годов – от кровожадной страшилки Jack The Ripper до сентиментальной, я бы даже сказал, сопливой San Franciscan Nights, идеализирующей хиппи.


Рэй Энтони – человек кобзоновского диапазона. Широта этого артиста связей ошеломляет. В числе его друзей – основатель журнала Playboy Хью Хефнер, ряд первых красавиц мирового кинематографа: Дебби Рейнольдс, Эбби Лейн, Мэрилин Монро, Дороти Провин… имена, безусловно, из прошлого, но какого!


«Вы все еще твистуете?» – вяло, но ехидно интересуется Роберт Плант, пародируя интонацию Нила Янга – «Do You Still Do The Twist?» Сонная и тревожная баллада Down By The Seaside – это взгляд англосакса на застойную и неповоротливую континентальную Европу, где любят старые шлягеры и танцы.


Твистовали у нас действительно дольше, чем где-либо еще. Некоторые не прочь потвистовать и до сих пор. В твисте не надо следить за партнером, к нему можно не прикасаться, как к покойнику.

С точки зрения серьезной культурологии, попытка определить три наиболее интересных альбома, связанных с танцем «твист», не имеет ни смысла, ни ценности.


Тем не менее, мы ее сделаем, потому что один из них записал наш юбиляр Рэй Энтони. Два других – это «Twist With Connie Francis» (отсутствие фото певицы на абсолютно черной, траурной обложке этого диска провоцирует ассоциацию с твистующим безголовым мертвецом, популярным в свое время образом в нашем городском фольклоре), ну и конечно, «Twistin’ King» Джекки Хаммера – образец того, какой качественной может быть халтура, если к ней приложил руку одаренный профессионал. Настоящий, полноценный Джекки Хаммер работал на стыке джаза с ритм-энд-блюзом, он автор ряда работ в наиболее закрытой области данного жанра, которые все еще ждут подобающей оценки.


Своим коротким, но очень стильным альбомом Рэй Энтони сполна отдал «дань современным ритмам». Авантюра получила продолжение в виде программы, пропагандирующей еще более идиотский мертворожденный танцевальный бум – The Swim. Альбом так и назывался – «C’mon, Let’s Swim!» – Давайте поплаваем. Куда-то он канул. Продюсером этой пластинки бил не кто иной, как Дэвид Аксельрод, один из интереснейших музыкальных модернистов эпохи, автор двух оригинальных работ – «Месса фа-минор» и «Освобождение от клятвы», записанных с группой Electric Prunes. И все-таки сотрудничество с Рэем Энтони следует расценивать как заурядную (для своего времени, но не для нас) поденщину из серии «джентльмен в поисках десятки». Но не более того.


«Люблю поющих трубачей, – рассуждает персонаж культовой новеллы «Сарычев-Бернарычев». – Попоет – подудит. Попоет – подудит. Приятно!»


Рэй Энтони пережил всех и всё, кроме конца света. Но если Ад все-таки распахнет перед пресыщенным земными аттракционами человеком свои врата, лучшей фонограммой для этого события будет тема из сериала Dragnet в исполнении оркестра под управлением Рэя Энтони. А за нею следом в его же исполнении – Twist Around O’Clock, и улетающий в звездную бездну бесконечный серпантин «танцующих грез»…

Гарик Осипов

Russian Journal

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе