Современная музыка сегодня находится на обочине российского культурного пространства. Международные достижения России в этой области почти не получают огласки, остаются не замеченными общественностью. И дело не только в деньгах. Их не хватает и в кино, в литературе, визуальных искусствах; однако в этих случаях мы имеем хотя бы общественное согласие по поводу того, что есть международная конъюнктура и что хорошо бы ее учитывать. Поэтому Россия регулярно выставляется на таких площадках, как, например, Венецианская биеннале, и это вызывает общественный интерес. Кураторы выставок, владельцы галерей, коллекционеры закупают то, что актуально в мире; мы слышим об этом в СМИ, видим в галереях.
Многополюсность очевидна: в России государство и система образования поддерживают традиционное, академическое искусство, но есть и альтернатива. Конвертируемость изобразительного искусства, востребованность определенных его образцов на международном рынке формирует интерес со стороны потенциальных игроков арт-рынка. Похожая ситуация и в литературе: множество премий, международные книжные ярмарки, в которых Россия охотно участвует. Литература ощутимо присутствует в медийном пространстве: авторы переводятся, спорят, в магазинах есть довольно широкий спектр новой литературы. Кино тоже подчиняется международным правилам. Есть знаменитые международные фестивали, с которыми у нас считаются.
Современное искусство — наша ментальная валюта. Даже если оно чуждо большинству чиновников от искусства, аргументом «за» для них может служить тот факт, что «есть дураки, которые это покупают». Нужно совсем не предпринимать никаких шагов, чтобы оставаться не замеченным в этой области.
Иначе обстоят дела с современной музыкой. Она практически отсутствует в нашем медийном пространстве. О ее существовании либо не догадываются вовсе, либо стараются умолчать. А ведь современная музыка — такая же конвертируемая область искусства, как все остальные. Здесь тоже есть свои международные фестивали-выставки. (Например, Венецианская биеннале — не только архитектура, кино и изо, но и современная музыка, но об этом в России мало кто подозревает.) Современная музыка часто воспринимается как проявление исключительно западной культуры, и особенно это касается той музыки, которую принято называть «авангардом»; однако значительные достижения русских на мировой арене связаны именно с ней. А у нас ее официально как бы не существует, как когда-то в СССР «не было секса».
Между тем в России сегодня живут молодые композиторы, активно присутствующие на международной арене; именно они — лицо России в области современной музыки. Если сравнивать с тем же визуальным искусством, то российская современная музыка мало чем ему уступает: она звучит в мире практически каждый день, получает призы на фестивалях, транслируется по радио и т.д. До российской сцены в абсолютном большинстве случаев эти примеры просто не доходят.
Будучи вполне признанными, наши композиторы остаются нахлебниками международных ансамблей, фестивалей, институций. За любым европейским автором стоит его страна, он получает гранты, стипендии, заказы. А наши даже приезжают на собственные исполнения за счет приглашающей стороны. Россия присутствует на международной сцене чисто формально, это просто такое слово в скобках рядом с фамилией композитора. Проходят целые концерты новой русской музыки на ведущих международных фестивалях — при поддержке европейских фондов, не русских. (В лучшем случае можно рассчитывать на оплату дороги для музыкантов.) Если бы за плечами у русских стояли национальные институции, современная музыкальная сцена признала бы Россию как одного из активнейших участников мирового процесса, а не как место жительства талантливых одиночек.
В самой России композиторам фактически некуда податься. На всю страну — три специализированных камерных коллектива, то есть около 40 человек. Их просто физически не хватает на то, чтобы «обслужить» композиторов. Поэтому в 90-е годы из России выехали почти все композиторы, хоть как-то востребованные на европейской сцене. Сегодня дело снова идет к тому же исполнительскому дефициту и, как следствие, к заметной творческой эмиграции.
И проблема не в эстетике. Если бы ансамбли современной музыки имели постоянную поддержку, если бы были финансовые условия для создания новых коллективов, они бы не остались без музыкантов. Но государство сегодня поддерживает только классическое искусство, и у музыкантов нет выбора. Современная русская музыка заметно присутствует на международной сцене, но в России не находит поддержки; а в российской музыкальной политике, к сожалению, нет многополюсности — если неведение можно считать политикой.
Да, новая музыка убыточна. Но ведь и классика субсидируется почти полностью. Отберите у оркестров гранты — и музыканты разбегутся. Получается, что на государственном уровне делается выбор в пользу музыки, продать которую хоть ненамного, но все же проще. Вынуждены повторить банальную истину: требование самоокупаемости убивает культуру.
Предлагаем краткий список мер, способных улучшить ситуацию.
1. Поддержка уже существующих ансамблей современной музыки (бюджет, репетиционная база).
2. Создание центров современной музыки в 6—7 крупных городах России. При каждом центре должен быть свой ансамбль, концертный зал, библиотека современной музыки.
3. Учреждение фонда поддержки новых музыкальных инициатив, системы стипендий для композиторов и грантов для исполнителей, желающих заказывать новую музыку, играть ее и гастролировать с ней.
4. Создание звукозаписывающей компании, специализирующейся на издании новой музыки и распространении ее в мировом пространстве.
5. Создание издательского дома, способного конкурировать на международном уровне.
6. Создание единого информационного центра современной музыки, объединяющего и структурирующего деятельность центров.
Мы готовы работать над этими начинаниями или содействовать им.
Следует отметить, что 6—7 ансамблей современной музыки — это не больше 100 музыкантов, что равносильно поддержке одного симфонического оркестра! Что касается помещений, подобные структуры могут существовать на базе небольших муниципальных концертных залов (или театров). Такой малой ценой можно реанимировать отсутствующее звено современной российской культуры, активировать и разнообразить концертную жизнь городов.
Конечно, аппаратная часть современной музыки (инструментарий, концертная практика) остается в основном прежней, это ее естественные рамки. Однако что касается способа бытования и аудитории, современная музыка имеет гораздо больше общего с визуальными искусствами, чем с классической музыкой. Поэтому мы считаем, что правильнее создавать все эти институции как аналог институциям contemporary art и в качестве их дружественных партнеров, нежели держаться за уже существующие в музыкальной жизни (например, филармонии или союзы композиторов). Отдача от правильных вложений в эту область уже через десяток лет станет очевидной: повысится интерес и к классической музыке, и к современному искусству, внутренний рынок новой музыки начнет формироваться и интегрироваться в мировой, как это происходит в смежных областях творческой деятельности.
Мы намеренно не адресуемся к одному только Министерству культуры РФ. Реанимация целого направления в искусстве — проект национального масштаба, требующий политической воли, внимания меценатов, людей, активно заинтересованных в современном российском искусстве, да и культурной общественности.
Предлагаем композиторам, музыкантам, представителям других искусств, просто сочувствующим оставить свою подпись (имя, фамилия, профессия, город):
Дмитрий Курляндский, композитор, Москва
Борис Филановский, композитор, Санкт-Петербург
Сергей Невский, композитор, Москва — Берлин
OpenSpace.RU