Луна: От клипов на коленке до аншлага в Москве

«Какая разница, коммерческий мы проект или некоммерческий?»

3 ноября в Москве выступила Луна — киевская певица, о которой последние полгода не говорит только ленивый. The Village встретился с Кристиной Бардаш до и после первого московского сольника, чтобы осмыслить ее феномен.


«Мальчик, ты снег, которого не будет, я докажу, что ты слеп, как и другие люди», — промозглым ноябрьским вечером тысяча человек в клубе близ Тверской хором поют песню девушки, о которой год назад знали лишь в узких кругах. В августе 2015 года киевлянка Кристина Бардаш выложила на YouTube гипнотический клип «Луна», а через пару месяцев — видео «Осень», снятое на пленочную камеру самой певицей, позирующей в кадре с трехлетним сыном. Спустя всего год я стою в толпе распаренных москвичей, выучивших простые тексты из этих клипов от первой до последней строчки.

Выучить их, бесспорно, помогли журналисты: только за последние несколько месяцев у Кристины взяли интервью Иван Дорн и редакторы всех важных интернет-сайтов, ее полюбили фотографы глянца и прогрессивные англоязычные журналы — в день концерта i-D назвал Луну звездой украинской музыкальной революции. Я знакомлюсь с Кристиной в гримерке клуба «Известия Hall» и сразу чувствую, что от настойчивого внимания она подустала, — строгая и сдержанная, певица сидит перед зеркалом и сразу будто бы устанавливает невидимую дистанцию, хотя и легко переходит на ты. «Я решила не давать интервью следующие полгода или год, — вторит она моим мыслям. — Хочется, чтобы общение с журналистами оставалось обоюдным обменом». В гримерке играет этническая музыка, на столе стоят цветы и большое блюдо с орехами, до концерта остается пара часов.

Кристине Бардаш 26 лет, и большую их часть она прожила в Киеве, если не считать раннее детство в Дрездене, где служил ее отец, и два с половиной года в Лос-Анджелесе, где в начале десятых годов она жила с мужем, продюсером и основателем важнейшего украинского поп-лейбла Kruzheva Юрием Бардашом. В США Бардаш родила и растила сына Жорика — героя будущего клипа на песню «Осень». «Два с половиной года не привязали меня к Штатам, — вспоминает Луна. — Меня ничего там не вдохновляло, я немножко сходила с ума. Но через год до меня дошло, что я там почерпнула. Изменился вкус, появился стиль. Ты два года не работаешь, а только ходишь в музеи, на выставки, ярмарки винтажных вещей, смотришь последние коллекции. Короче, культурно образовываешься. Конечно, путешествовать — это очень важно. Но в Киеве как-то лучше получается заниматься творчеством». В Украине же Кристина занималась фотографией и музыкальным продакшеном, снимала клипы Ноггано и певице Ие, многообещающей в пору ее сотрудничества с «Кружевами». Так или иначе все последние годы Бардаш была тесно связана с лейблом своего супруга, но кажется, что теперь, когда объектив камеры направлен на нее саму, ей гораздо комфортнее. Высказываю эту мысль Кристине, и она уверенно кивает.





Бардаш утверждает, что название проекта «Луна» закрепилось после того, как они с поэтессой Лизой Готфрик сочинили одноименную песню с дебютного альбома «Маг-ни-ты». После знакомства с Кристиной кажется, что другого названия и быть не могло: она рассказывает о своем увлечении медитациями и астрологией, о четырех стихиях, дисбаланс которых вскоре после первого большого сольника в Киеве на некоторое время лишил Бардаш сил создавать музыку. «Я долго боролась с этим личными способами, о которых не хочу рассказывать», — говорит она. В середине разговора в гримерку с визгом врываются киевские подруги Бардаш, с одной из которых, энергичной мулаткой Аннет, мы разговоримся за дверью. Аннет рассказывает, что она живет в Киеве, работает поваром, а с Луной подружилась лет шесть назад на съемках клипа главного проекта «Кружев» Quest Pistols, в котором Юрий Бардаш снимал Кристину. «Она совсем не изменилась с тех пор. Если охарактеризовать ее одним словом, это „космос“», — без запинки рассуждает Аннет.

Шлейф вокруг стремительно дебютировавшей певицы Луны, сотканный из космоса и эзотерики, низкобюджетных VHS-видео, смонтированных на коленке, легкой эротики и приглушенного минималистичного звука, не мог не озадачить критиков — подумать только, жена продюсера, удачно переиначившего группу Quest Pistols в Quest Pistols Show, начинает рассылать в правильные редакции кустарные клипы, настойчиво называя себя DIY-проектом и рассказывая о первичности искренности в своей музыке. Луна говорит, что продюсирует себя сама, но и от помощи команды не открещивается. Так, ее саунд-продюсер Александр Волощук ответственен не только за звук на записях Луны, но и за песни 17-летней R’n’B-звезды «Кружев» Андро, которого журналисты не долго думая окрестили цыганским The Weeknd. Волощук играет на концертах Луны на басу. Остальных музыкантов собирали перед первым сольным концертом в Киеве в мае этого года. Их двое — клавишник Андрей Латик и гитарист Александр Карев. «Латик — киевская версия Джонни Джуэла, который играет в The Chromatics и Glass Candy. Он коллекционирует старые синты, их у него штук 12, и все заточены под такой саунд», — рассказывает Волощук. «Это киевская тусовка, здесь все друг друга знают. Гитарист Шурик — это лучший друг Саши Волощука, — продолжает Бардаш. — Когда у нас была встреча по поводу первого концерта, Саша сказал ему: „Ты же понимаешь, что это серьезная группа? Это не просто телочка“». Участие в проекте супруга Кристина отрицает, хотя в своем сообществе во «ВКонтакте» порой и называет Юрия Бардаша продюсером «Луны».

Простые и надолго оседающие в голове тексты Кристина пишет как сама, так и в компании соавторов: например, завершающую первый альбом балладу «Мальчик, ты снег» и холодную «Самолеты» ей написал давно знакомый автор, работающий с «Кружевами», чье имя Кристина просит не афишировать. «Он страдает от психического расстройства и вообще довольно сложный человек, но со мной легко нашел общий язык. Иногда приходит и говорит: „Кристин, подбрось денег на лекарства, а я песню тебе напишу?“ Я соглашаюсь, и вот получаются „Самолеты“. Ну ты слышала „Самолеты“, да? Там очень сильный текст. Его могла написать или я, или он».









За сценой у Кристины Бардаш — броня из менеджеров, пиар-агентов, фотографов и операторов. Все они суетятся и двигаются в ускоренном темпе — в отличие от скапливающихся в зале зрителей, лениво гуляющих мимо бара с пинаколадами. Я здороваюсь с каждым третьим — всюду журналисты, фоторедакторы, продюсеры, творческие студенты и просто приятные лица из ленты фейсбука. «Я часто ставлю Луну на своих сетах, — рассказывает знакомый главред и организатор веселых гей-вечеринок. — Заходит прекрасно. В последний раз поставил песню „Мальчик, ты снег“, так мой друг разрыдался, ходил и не мог успокоиться». Через несколько минут Кристина Бардаш в черном боди и белом кружевном платье, делающем комплимент ее эльфийской внешности, поднимается на сцену, зрители оглушительно ревут — и дальше уже не смолкают, хором подпевая песням с тем самым азартом, который выдает, что играло у каждого из них в наушниках на репите этим летом.

За спиной у Луны всего три больших сольника: в Киеве — в мае этого года, в Риге и Екатеринбурге — в рамках текущего тура «Затмение». Зная это, увиденным впечатляешься: музыкантам комфортно вместе, за спиной Кристины друг друга живописно сменяют видеоинсталляции в духе песен: астрологическая символика, ночное шоссе, сцены из аниме. В финале трека «В городе модников» Кристина берет в руки смартфон и снимает себя и фанатов на фронтальную камеру — изображение проецируется на большой экран. Пристально глядя своими большими глазами в объектив, Бардаш говорит с залом: «Я знаю, что сегодня здесь собрались настоящие модники: все дизайнеры, все самые красивые девочки и их мужья». Московская публика переглядывается, не узнавая себя в перечисленных слоях населения. Нарочито наивные фразы то ли вырываются нечаянно, то ли вторят инфантильному имиджу: «Нож ранит, как и любовь», «Часто внешний мир мешает осуществиться вашей мечте, поэтому вы должны слушать свое сердце» — настоящая непосредственность Бардаш в итоге обнаруживает себя не в клипах и интервью, а в случайных словах, брошенных со сцены.

Ближе к финалу концерта, когда центр зала поет вместе с Луной новую песню, а по краям качаются вдохновившиеся романтическими текстами пары, я отхожу рассмотреть мерч певицы — толстовки, футболки и чехлы для айфонов. Он, как и любой продукт производства команды Луны, смотрится сверхактуально: кириллический шрифт на мрачных оттенках и простых фасонах; примерно так, с некоторыми скидками, выглядела бы коллаборация Гоши Рубчинского и H&M, взявших за референс обложку «Звезды по имени Солнце». «У нее даже мерч классный», — вздыхает девушка поблизости.







После концерта, как после успешно сданного экзамена, Кристина в эйфории прыгает на сцене, а затем уходит, но ненадолго — через несколько минут мимо меня проносится восторженный парень с криком: «Она разрешает с собой фотографироваться!» Успех, удача, новая победа украинской музыки в стране молодежи, взращенной на душевных поп-песнях о сложностях любви.

Я заезжаю на afterparty концерта Луны в популярный клуб на Таганке. Он полон, вокруг немало лиц, мелькавших несколько часов назад в «Известиях». В дверях сталкиваюсь с известным промоутером и совладельцем заведения. Заговорив о героине вечера, он фыркает: «Абсолютно коммерческий проект. Сейчас такие начнут появляться каждые полгода. Жаль, что певицы, которые стараются гораздо сильнее, не получают такого внимания. Кстати, сегодня меня впервые в жизни попросили приставить охранника к артистке. Ну, я приставил, конечно — вон у меня их три, все прекрасные».

О Луне действительно часто говорят, употребляя выражения типа «коммерция» и «продюсерский проект». Ее сравнивают с Ланой Дель Рей, бомбой 2012 года, дивой с изысканной легендой, которую разнесли по миру журналисты, но если Лана взывала к эстетскому духу американских 60-х, то Луну сегодня описывают, прибегая к хайлайтам из постсоветских 90-х и сумбурных нулевых: Света и проекты Макса Фадеева, Линда и группа «Тотал», Ирина Салтыкова и Анжелика Варум. Кристина Бардаш и сама охотно перечисляет эти и родственные им имена, когда рассказывает о любимой музыке своих родителей, и крепко задумывается после вопроса о важной для нее музыке из дня сегодняшнего — скорее всего, дело в волнении перед концертом. Но на самом деле после сольника в Москве становится понятно, что все разговоры об искренности или ее имитации, о независимости или причастности Луны к продюсерскому центру супруга на самом деле бессмысленны: когда полный зал заводит хором припев песни под названием «Грустный дэнс», а мужчины в зале начинают писать своим бывшим девушкам, какая разница, сколько человек стояли за производством дэнса? Успех Луны, который был обеспечен эффектными аранжировками киевлян, лучше многих прислушивающихся к западной тенденции, животной харизмой Кристины Бардаш и инфантильными текстами, взявшими главное из песен про плейбоев Наташи Ветлицкой и метких перлов Ильи Лагутенко, — это следствие и продолжение процесса легитимизации музыки, которая несколько лет назад считалась зазорной. «Широта всех полей, глубина всех морей, высота облаков, красота берегов твоих утонуть не дает мне» — такую идеально простую и доступную чувственность пестовали еще Ева Польна и Юрий Усачёв; в 2016 году ей лишь нужно было придать форму, уместную не только на домашних вечеринках, но и в клубе «Наука и искусство». Это сделала Луна.

«Мне кажется, это хороший пример мифотворчества», — я говорю о Кристине Бардаш со знакомым музыкальным критиком, в прошлом шеф-редактором небезызвестного музыкального издания. «У нас так долго не выходило создать миф вокруг артиста, в который бы все поверили, и вот наконец это случилось». 3 ноября, в день московского концерта, Луна выпускает клип на песню «Нож», хорошо иллюстрирующий ее постепенный выход за пределы этого DIY-мифа, — он снят московской продакшен-группой Great Fruit, также неравнодушной к ностальгической эстетике, и снимавшей видео для магазина «KM20», модно возродившейся марки кед «Два мяча», фестиваля «Ласточка» и продюсера Lay-Far. Чьими бы руками себя ни создавала Кристина Бардаш, чужими или собственными, ее стремительное восхождение в статус самой модной русскоязычной певицы интригует — и оно вполне может продолжаться столько, сколько выросших после распада СССР подростков будут трогать простые песни о расставаниях, напетые на звук винтажных синтезаторов. То есть довольно долго.

«Какая разница, коммерческий мы проект или некоммерческий? — через несколько дней я звоню Бардаш и Волощуку в Киев, и мы обсуждаем итоги тура и планы на будущее. — Ну, коммерческий. Для меня некоммерческий проект — это группа „Людська подоба“. Часто музыканты говорят, что им наплевать на деньги. Я люблю деньги, для умных людей это благо. Если их вкладывать в развитие, то это только помогает достичь прекрасных целей. А по поводу 90-х — мне не нравится, что нас тянут в прошлое. Мы не из 90-х, не из прошлого. Я понимаю, что есть тренд, и ничего против не имею, но наша музыка гораздо шире». «Это эксплуатация тренда такая, — перебивает Кристину Волощук. — Что бы ты ни делал, говорят: „А, девяностые!“ Революция в моде, везде. К 90-м сейчас привязывают все подряд». «Ну да, революция. — задумчиво завершает мысль Бардаш. — Не ротируют на радио, не показывают по телику, а полный зал поет все песни наизусть. Как так? Это революция лично для меня. И я буду дальше развиваться в этом направлении».



Автор
Текст НАСТЯ КУРГАНСКАЯ, Фотографии МАРИНА МЕРКУЛОВА
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе