Евгений Головин: Почему в России невозможна рок-музыка

Русские задавлены, у них никогда не было свободы, они реактивны, а не активны. Рабство имеет только одну альтернативу — разнузданность. Всё это — чуждо рок-музыке.

В 1960-90-е Евгений Головин был духовным лидером кружка «Южинского переулка», в котором состояли Александр Дугин, Юрий Мамлеев, Гейдар Джемаль и ещё с десяток неомистиков.


Писатель Юрий Мамлеев так описывал Евгения Головина:

«Чтобы реально описать Головина, надо знать все стихии, которые владели им. Античные боги, поэзия — не как стихосложение только, а как жизнь, маргинальная европейская культура, русская и европейская поэзия, алхимия, алкоголь, полное равнодушие к социуму, иногда сюрреальные поступки. Головин не был философом, но метафизические реалии он познавал окольно-тайным путём, через поэзию, тайные науки и тому подобное. Ещё в 1960-е он пропил свой советский паспорт. И всё это время жил в стране тотального контроля без паспорта, и довольно удачно жил, без препятствий».

Головин обрисовывал иерархию советского общества так:

— ниже всех стоит «шляпня», «инженерьё», советская интеллигенция, у неё нет внутреннего бытия вообще, это бумажное изделие, смертельно мокнущее под дождём, разрываемое любым нервным порывом бытийных ветров;

— чуть выше — злые тролли, к ним относятся домохозяйки из коммуналок, подъездная угрюмая и решительная урла, ловкие поджарые алкаши, собравшиеся озябшим утром у ларька, — эти несут в себе тёмное упругое бытиё, готовое в любой момент рассыпаться звездной, едва собранной против случайного объекта агрессивностью;

— далее идут более утончённые агрессоры — духи, гоблины, профессиональные кляузники, сотрудники спецслужб (представители «Ордена голубых бриллиантов»), бодрые позднесоветские чудовища;

— выше всех — «извращённые ангелы», воспаленно-метафизические души южинского шизоидного подполья с натянутой струной горнего духа, подобного выправке кремлевских курсантов, с безжалостными безднами преступных трансцендентальных подозрений (к этой категории Головин причислял самого себя).

На вопрос «А кто стоит выше «извращёных ангелов?» — Головин отвечал: «Как кто? Люди».



Александр Дугин писал о нём: «Евгения Всеволодовича Головина можно только любить — безумно, абсолютно, отчаянно любить. Все остальные формы оценки и восприятия осыпаются в прах. Если вы не знаете, что такое любовь, и не готовы умереть за неё, не читайте его».

Но даже людям, не способным на любовь, стоит почитать книгу Евгения Головина «Сентиментальное бешенство рок-н-ролла», написанную в 1997 году. В ней он в свойственной ему манере рассуждает о дионисийских мистериях и алхимии. И на задворках этих описаний рассыпаны его мысли о рок-музыке и о творчестве группы «Центр» во главе с Васей Шумовым.

Мы публикуем отрывок из этой книги, в котором рассказывается, почему в России невозможна рок-музыка.

Поскольку социальный прессинг у нас куда сильней, нежели в странах Запада, возможна ли в России рок-музыка — явление специфически англо-американское? Рок-музыка требует вольного дыхания и психологической раскованности. Откуда их взять в стране, где страх основополагающ, где люди бледнеют даже от пустякового визита в милицейское отделение, ибо за ним мерещатся бескрайние просторы лагерей, небезызвестных архипелагов, кошмарных принудительных дурдомов — пандемониум Совдепии.

Здесь надо настраиваться по «генерал-басу» и плясать под эту музыку, если хочешь чего-нибудь добиться. А если не хочешь этого «чего-нибудь»? Тогда необходимо услышать собственный настрой, голос внутренней судьбы, то есть «музыку человека», musica humana.

В Совдепии молодёжная рок-культура не могла развиться по многим причинам и не только из- за официальных репрессий, и не только потому, что реализация рок-шоу требует больших денег. Даже отсутствие квалифицированных барабанщиков и джаз-пианистов, без которых трудно представить хорошую группу, не играет катастрофической роли. Дело в том, что изначально мужская ориентация рок-культуры была и останется чужда этой стране. Здесь мужчины, в основной своей массе, обладают пенисом, но не фаллосом, то есть, по определению Бахофена и К.Юнга, они не активны, но реактивны.



Здесь невозможны Рембо или Ницше, здесь мятеж вспыхивает ответом, реакцией на угнетение или ещё что- нибудь, каждое действие, каждый поступок нуждается в обосновании и оправдании. В любопытном фильме «Москва слезам не верит» ситуация представлена недурно: на человека, вступившего в справедливую схватку с хулиганами — элементарная мужская акция — девушка взирает прямо-таки удивлённо восторженно. За каждым спонтанным действием должна быть разумная причина, следовательно его спонтанность отрицается.

В своём неспокойном отношении к Западу, русские в меценатстве, обычном денежном поощрении, склонны видеть рекламность, деловой подтекст и т. д. Аксиома: «просто так» ничего не происходит, «просто так» денег не дают. Страдательность, тревожность, тоскливое ожидание. Рабство имеет только одну альтернативу — разнузданность. Максимальная эксгибиция некогда запрещенного — уличной торговли, мата, женской наготы, азартных игр.

Той же участи подверглась и рок-культура в начале девяностых. Делайте, ребята, что хотите — гудите, орите, стучите, что касается постановки, оформления шоу — это уже ваша забота. Итак, вперёд — без инициативы, без денег. Ищите спонсоров, щедрых меценатов, вспомните Третьякова и Щукина, но не забывайте: кто платит, тот и заказывает музыку. Прямо-таки материалистическое «единство противоположностей».

Но допустим, «детонатор идиллий» готов — группа в хорошем составе, деньги есть, помещение есть. Но ведь кроме детонатора необходима «взрывчатка», то есть благожелательная, потенциально готовая к рок-н-роллу аудитория. И дело совсем не в том, что пришедшие на концерт молодые люди неплохо информированы о достижениях в данной области. Событие рок-н-ролла не требует никакой информации. Русская публика идеальна для восприятия авторитетной классики, авторитетных исполнителей, но никуда не годится, когда речь идет о совместном с музыкантами создании художественного события. Поэтому рок-группа должна иметь свою аудиторию, своих «фанатов», на которых всегда можно рассчитывать в случае чего.



Но тогда это не рок-концерт, а обыкновенное эстрадное выступление, более шумное чем обычно. Потому что для рок-н-ролла нужна свобода, не разнузданность школьников во время отсутствия учителя. Это необъятное понятие в данном случае легко сузить: имеется в виду постоянство линии поведения. Человек должен одинаково свободно чувствовать себя, разговаривая со своими приятелями или ораторствуя на митинге; одинаково свободно беседовать с водопроводчиком и министром; «забывать» как он одет, и как выглядит со стороны. Условия трудно выполнимые у нас.

Прежде, чем рассуждать о независимости, надо попытаться сократить сумму зависимостей. Для музыкантов это прямая и косвенная зависимость от инструментов. Играть на инструменте, играть с инструментом, даже рискуя нарушить категорические его предписания. И далее: не надо бояться повредить «дорогой» инструмент, рок-мэн должен избавиться от обычного рабства в царстве вещей. На одном концерте группы «Black Sabbath» гитарист со всего маху рубанул гитарой по ударной установке, после чего началась общая «инструментальная» драка. Это, вероятно, крайность и многие вздохнут: денежные ребята, могли себе позволить и т. п. Но дело не в том.

Скажут, здесь слишком много «надо», «не надо», «должен», слишком много для свободных людей. Но ведь свобода — категория духовная и завоёвывается жестоким тренингом. Физически и психически мы и так спутаны не хуже Гулливера на берегу страны Лилипутии. Свободно жить — значит жить согласно ритму своего бытия, а не беспрерывно «плясать под чужую музыку».


(Евгений Головин и Юрий Мамлеев)


Здесь прослеживается отличие рок-музыки от джаза. Энергия, которую развивает рок-группа, должна найти резонанс у публики — тогда зал и сцена составят единое целое, свободно живущее в ритмизованном пространстве. В данном случае, слушатели не подчиняются приказу джазистов, но соучаствуют в общем действе. Забытьё повседневности, эффект освобождения, ликующая дионисийская напряжённость. Идиллия: затравленные люди механистической эпохи раскрываются солнечному экстазу».

Поделиться