Вадим Репин придумал «Транссибирский фестиваль», чтобы развеять устоявшиеся стереотипы о Сибири
© vadimrepin.com
— Почему вы решили устроить ваш фестиваль именно в Новосибирске?
— Я там родился, там мой дом, я там вырос и получил образование. Там во многом и сформировался мой характер. В последние годы мне не раз предлагали устроить подобный фестиваль, но я не считал, что пришло правильное время, до тех пор, пока не вошел в концертный зал, который был построен в Новосибирске в прошлом году. В этом зале хорошо чувствуешь себя как артист, там особенная, теплая атмосфера — и я понял, что настал тот момент, когда можно попробовать. Во имя чего? Дело в том, что во многих уголках планеты существуют своего рода мифы о Сибири — некоторые из них правдивые, некоторые очень неправдивые, некоторые просто смешные. Я не раз сталкивался с такими историями — женщина в летах в Калифорнии вдруг меня спросила: «Действительно ли люди рождаются в Сибири или их только туда ссылают?» Мне кажется необходимым, чтобы наш регион зазвучал несколько иначе, чем его в некоторых местах представляют. Регион культурный и красочный, он должен звенеть, звучать, блестеть, и надо, чтобы о нем знало как можно больше народу. Я надеюсь, что из-за фестиваля появятся новые люди, интересующиеся туризмом, которые захотят приехать к нам и посмотреть, как в реальности обстоят дела.
Транссибирский арт-фестиваль
У нового фестиваля, который должен стать регулярным, нет строгой музыкальной концепции: принцип, по которому собиралась программа — «друзья Вадима Репина исполняют свои любимые вещи». В этом году приглашенные звезды выступят по одному разу, в следующем году планируется и увеличить продолжительность их пребывания в Сибири, и расширить географию (участвовать будет не один сибирский город). Хотя программа в основном связана с классической музыкой, фест не зря называется арт-фестивалем: кроме концертов в его программе — показ документальных фильмов о Ростроповиче и Нурееве и вечер, в котором соединятся музыка и балет (в нем примет участие прима Большого театра Светлана Захарова, а в качестве постановщиков — английская звезда Йохан Кобборг и молодой петербургский хореограф Владимир Варнава).
Вадим Репин
Худрук фестиваля, которому сейчас 42 года, был вундеркиндом: начав заниматься игрой на скрипке в пять лет, через полгода он уже выступил с первым концертом, в 11 лет выиграл международный конкурс имени Венявского, а в 14 уже выступал от Берлина до Токио. Повзрослев, он доказал, что интересен публике не только в качестве мальчика-диковинки: его чуть прохладный, благородный стиль исполнения противостоит сейчас шоу-манере, которую преподносят порой музыканты (особенно на Востоке), а виртуозность по-прежнему заставляет почтенные залы устраивать ему стадионные овации.
— По какому принципу вы выбирали программу для фестиваля?
— Я задавал единственный вопрос тем гостям — тем звездам, что приезжают к нам: «Что на данный момент для вас является вашим коньком? Какие произведения вы считаете лучшими в своем репертуаре?» И исходя из ответов, мы строили программу.
— И кто что выбрал?
— Марио Брунелло выбрал концерт Шумана, Николай Луганский — концерт Шопена, мои предпочтения были в сторону Испанской симфонии Лало и первого концерта Шостаковича. Ольга Бородина предпочла Мусоргского, Валерий Гергиев — Чайковского. Все, что в программе нашего фестиваля — это те произведения, которые артисты больше всего желали исполнить на данном этапе своей профессиональной жизни.
Женщина в летах в Калифорнии вдруг меня спросила: «Действительно ли люди рождаются в Сибири или их только туда ссылают?»
— Будут ли на фестивале мировые премьеры?
— Да, и одна из них — новый концерт «Голоса скрипки», который только что написан израильским композитором Беньямином Юсуповым. Можно назвать мировой премьерой и программу «Па-де-де на пальцах и для пальцев», в которой мы будем выступать вместе со Светланой Захаровой — в прошлом году на фестивале в Швейцарии мы лишь попробовали работать вместе. Еще одной из необычных программ будет своего рода капустник «Скрипкомания» — произведения для этого концерта сочиняет или аранжирует такая звезда, как Алексей Игудесман.
— Появление проекта для скрипача и балерины понятно, если они счастливая семейная пара. Но в театре у балетных и у музыкантов достаточно часто бывают несогласия и конфликты по поводу того, в каком темпе исполняется музыка. В этом «Па-де-де» кто главный — вы или Светлана?
— В том-то и дело, что это своего рода диалог. Так же, как я пытаюсь звуками рассказать то или иное произведение, так же Светлане важно показать ту же историю в движениях. Поэтому тут главного очень трудно найти. Это как раз тот процесс самовыражения и диалога, который ставит все на свои места.
— На балетных людей их занятие накладывает достаточно серьезные ограничения — в частности, они порой не могут поесть вдоволь. Какие ограничения накладывает профессия музыканта?
— Балетные должны держать себя в форме — и то же самое у нас. Находясь постоянно в пути, очень важно не забывать одну из самых главных вещей — то, что на каждом концерте артист должен быть на все 100% в лучшей своей форме. Я не считаю граммы своего веса в такой степени, как это делают в балете. Но тем не менее должно быть правильное питание, достаточное количество сна, отдыха и, конечно, полное посвящение всего времени профессии. А это те же ключевые элементы, которые связывают наши две профессии.
— При таком сложном графике, как у вас, и не менее сложном графике Светланы у вас вообще остается время, чтобы встречаться?
— Конечно. Тем слаще наше время, которое мы проводим вместе. И, конечно, когда мы планируем наши графики на два-три года вперед, мы пытаемся как-то оглядываться друг на друга, делать так, чтобы было больше этих счастливых моментов и чтобы они были длиннее.
— Одним из важных пунктов программы фестиваля будет концерт «Дети — детям», который вы делаете вместе с фондом «Обнаженные сердца» Натальи Водяновой. Как вы считаете, что вообще нужно делать для того, чтобы ребенку понравилась классическая музыка?
— Прежде всего ребенка нужно с ней познакомить. Это раз. Во-вторых, увлечь. В-третьих, создать такую атмосферу, чтобы в обществе это было чем-то престижным. Популярным. Поэтому что мы делаем? Мы приглашаем детей из детдомов, из организаций, где есть дети с ограниченными возможностями, и точно так же тех детей, которые занимаются музыкой. Так мы знакомим. Увлекаем мы юное поколение тем, что мы вместе готовим программы и вместе их исполняем. Более того, на сцене должен возникнуть своего рода диалог с публикой, когда вместе с признанными мастерами на сцене будут выступать совсем молодые музыканты, которые еще не достигли какой-то популярности, но в силу своего возраста они способны создать какие-то узы между собой и теми, кто слушает.
Я это почувствовал в очень раннем возрасте и считаю, что это очень важно для детей — чтобы они знали результат
— Что для вас было стимулом для занятий музыкой, когда вам было пять лет?
— Быть на сцене. Я это почувствовал в очень раннем возрасте и считаю, что это очень важно для детей — чтобы они знали результат. Во имя чего нужно заниматься, во имя чего нужно очень много времени этому посвящать. Дети это понимают, когда они стоят на сцене и уже могут для себя сформировать чувство ответственности (понимают, на концерте можно сыграть плохо и от этого будет очень неприятное чувство, что непременно нужно готовиться к каждому исполнению). Наверно, один из самых главных стимулов — это сцена.
— Хотели бы вы, чтобы ваша дочь занималась музыкой профессионально?
— Я не знаю. Безусловно, музыкальное образование должен иметь каждый ребенок без исключений. А дальше — как пойдет. Сейчас моей дочери три года, и она с удовольствием танцует и пытается своими движениями передать настроения той музыки, которую она слышит. Меня это радует, мне кажется, что это замечательная вещь, а будет она танцевать профессионально или непрофессионально — неважно.
— Вы говорите о Новосибирске как о своем доме, но живете все-таки в Москве (хоть и нечасто здесь бываете). Когда вы все-таки оказываетесь в Москве, есть ли какие-то места, где вы любите проводить время?
— Парки. Только парки. Причем маленькие парки, большие парки — неважно. Мы живем в центре на Садовом кольце, и главные места, куда мы ходим — это парки. А дальше уже идут такие вещи, как развлечения для нашей дочери — будь это цирк или кукольный театр. Это пока наше главное направление, потому что мы хотим, чтобы у нашей дочери было как можно больше впечатлений.
— Если бы у вас была возможность взять и радикально поменять что-то в Москве, что бы вы сделали?
— Трудно сказать. Концертная и культурная жизнь в Москве — наверно, одна из самых богатых на планете. А для отдыха с детьми или отдыха на свежем воздухе сейчас тоже ведется большая работа — реконструирован парк культуры. Самое сложное, наверно, — дороги. Думаю, надо как можно скорее разделить тех людей, что на машинах, и тех, что без машин — чтобы они как можно дальше друг от друга существовали. Надземные переходы или подземные — важно, чтобы было как можно меньше соприкасаний. Пробки всем давят на психику. Хотя я уже выработал некоторое отношение к этому — в это время можно чем-то позаниматься, что-то обдумать или ответить на письма.
Анна Гордеева
Московские новости