Жар-птица Жанны Витензон
В зелёной долине, которую со всех сторон обступили горы, жил Мальчик. С утра и до позднего вечера он мог смотреть на облака. И это ему нисколько не надоедало. Однажды над долиной остановилось пушистое Облачко. Оно было похоже на кудрявого барашка. Мальчику показалось, что Облачко смотрит вниз прямо на него. А когда оно медленно поплыло к горам, Мальчик побежал за ним. Горы становились всё круче и неприступнее. Облачко было совсем близко. Но лишь Мальчик протянул к нему руки — снова улетело. Мальчик поднялся на вершину. Вдруг налетел ветер. Облачко очень испугалось, но Мальчик заслонил его от ветра. «Давай дружить», — сказал Мальчик и подарил Облачку колокольчик. Облачко очень обрадовалось и — превратилось в толстого слонёнка. Слонёнок посадил Мальчик к себе на спину и повёз по синему небу. Потом стало озорной лошадкой, потом — лодкой. А потом Мальчик предложил Облачку спуститься в долину, где жили люди. Облачко испугалось. Но Мальчик настаивал. И Облачко следом за ним стало спускаться по тропинке. Чего не сделаешь ради дружбы. Вот и зелёная долина. И задиры-козлята. «Посмотрите, кого я привёл! — гордо закричал Мальчик козлятам. — Это моё Облако. Оно совсем ручное!..» Колокольчик звякнул и умолк. Мальчик оглянулся. Облачка нигде не было. На земле растеклась лужица. А в луже лежал колокольчик. Долго горевал Мальчик, что думал только о себе и поэтому потерял чудесного друга…
Пожалуй, эта давняя грустная сказка «Мальчик и Облако» не из тех, что сегодня на слуху. Поэтому и захотелось вспомнить её.
Мудрых, добрых, трогательных историй, которые были экранизированы на мультипликационных киностудиях, Жанна Витензон как сценарист написала немало: «Храбрый оленёнок», «Катерок», «Письмо»…
И конечно, классическая «Варежка». В 1967 году она впервые вышла на экран. И тогда же на Международном фестивале анимационного кино в Аннеси (Франция) — городе, который называют «анимационный Канн», — была удостоена первой премии. И это далеко не единственная её награда.
Предлагаем вниманию читателей беседу с Жанной Витензон журналиста Елены Константиновой.
— Жанна Зискиндовна, правда ли, что самые чудесные сказки — как сказано у Ганса Христиана Андерсена — вырастают из действительности?
— Вне всяких сомнений! Всегда есть какой-то реальный сигнальный «звоночек».
— Например?
— Однажды у себя во дворе я увидела одинокую очень грустную девочку. Она стояла в стороне от ребят. С ней никто не играл. А ей так хотелось, чтобы у неё был друг. «Семечко» упало, и сам собой стал развиваться сюжет «Варежки» (1966), которую потом «рисовал» замечательный художник Леонид Шварцман…
Так же, «с натуры», появился и «Катерок» (1970). В один из дней — я тогда писала сценарий к кинофильму о художниках Ленинграда — вышла прогуляться к Неве. Свинцовая осень. Свинцовые волны. Свинцовые облака. И — маленький-маленький катерок, тянущий за собой баржу. Образ этого неутомимого трудяги не выходил из головы…
На «Катерке» мне невероятно повезло с режиссёром Инессой Ковалевской и художником Даниилом Менделевичем.
«Катерок» (1970)
— Если не ошибаюсь, именно здесь впервые прозвучала «Чунга-чанга» — и сегодня любимая детская песенка на стихи Юрия Энтина и музыку Владимира Шаинского?
— Да, в «Катерке». Это музыкальный фильм.
— По сути, «Варежка», получившая немало престижных наград, в том числе Первую премию за лучший детский фильм на V Международном фестивале анимационного кино в Аннеси (Франция, 1967) и Гран-при «Золотая пластина» на Х Международном фестивале фильмов для детей и юношества в Хихоне (Испания, 1968), — ваша «визитная карточка». Какая сказка у вас первая?
— «В яранге горит огонь» (1956). Она выкристаллизовалась из фольклора. У меня давняя любовь к Северу. В конце 1940 — начале 1950-х годов студенткой филологического факультета МГУ часто ездила туда в экспедиции: собирала старинные легенды и сказания.
— Не напомните сюжет?
— Это сказка о Матери и её детях — мальчика Ятто и девочке Тэюнэ, которые любили только себя. Сын играл со щенком. Дочь любовалась у зеркала своими длинными чёрными косами. Мать — отца они потеряли — всё делала сама: ходила на охоту, приносила воду из реки, добывала хворост для очага, шила мягкие меховые сапожки-торбаза. Из сил выбивалась — только бы её дети холода да голода не знали, только бы в старой яранге всегда горел огонь.
«В яранге горит огонь» (1956)
Но однажды Мать заболела. «Ятто, сходил бы ты за хворостом», — попросила она сына. Ятто перевернулся на другой бок да повыше натянул на нос оленье одеяло — будто и не слышит. С той же просьбой Мать обратилась к дочери. Тэюнэ от зеркала оторваться не может, своими длинными чёрными косами любуется. И вот, когда догорела последняя хворостинка, в ярангу ворвалась владычица тундры Пурга, превратила Мать, попытавшуюся защитить своих детей, в белую чайку, и Снежный вихрь унёс её в Ледяные горы. Всю ночь дети просидели у погасшего очага, а утром, чуть забрезжила на небе полоска зари, отправились в тундру искать Маму. В пути их ждали всякие приключения. Они встретили Солнце на золотом коне, которое подарило им две сияющие стрелы, спасли от Волка заблудившегося Оленёнка, чуть было не уснули в плену Дрёмы-Лежебоки, сразились с Тьмой-Тьмущей, победили с помощью золотых солнечных стрел Пургу, вернулись с Мамой домой и снова зажгли в яранге огонь.
— Как эта сказка попала на киностудию «Союзмультфильм»?
— Сама принесла — Мстиславу Сергеевичу Пащенко, изумительному не только художнику и режиссёру («Песенка радости», «Когда зажигаются ёлки», «Непослушный котёнок», «Необыкновенный матч»), но и человеку. Пащенко она понравилась. И началась долгая и очень интересная для меня работа с прекрасными режиссёрами Ольгой Ходатаевой и Леонидом Аристовым и прекрасным художником Виктором Никитиным.
О том, что мультфильм «В яранге горит огонь» стал призёром на Международном кинофестивале в Венеции в 1957 году, я узнала… на остановке от мужа, просматривавшего в ожидании троллейбуса свежие газеты. В тот же год он был удостоен золотой медали на Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Москве. А когда эту сказку перевели в Японии, она получила там литературную премию «Серебряная обезьяна».
— Выходит, «Яранга»» «предопределила» вашу творческую судьбу —со временем вы стали одним из самых успешных и сценаристов анимационного кино 1960–1980-х годов…
— Два следующих фильма, «Храбрый оленёнок» (1957) и «Золотые колосья» (1958), сделала с теми же режиссёрами Ольгой Ходатаевой и Леонидом Аристовым, художником был Александр Трусов.
«Девочка и слон» (1969)
И так всё пошло своим чередом. Там же, на «Союзмультфильме», работала с выдающимся Леонидом Амальриком на фильме «Девочка и слон» (1969; по мотивам рассказа «Слон» Александра Куприна), «нарисованном» Надеждой Приваловой и Татьяной Сазоновой.
Потом — сотрудничество с Творческим объединением мультипликации Киевской киностудии научно-популярных фильмов («Киевнаучфильм») («Мальчик и Облако» (1970), «Играй, моя дудочка» (1974), «Олешка белые рожки» (1974), «Бумажный змей» (1978), «Дождик, дождик, пуще!» (1982), «Старик и Петух» (1984)). А также с другими киностудиями страны: «Беларусьфильм» («Алёнкин цыплёнок», 1974), «Узбекфильм» («Белый верблюжонок» (1974), «Велосипедик убежал» (1984)), творческим объединением «Экран» («Самолётик» (1978), «Честное слово» (1978), «Квакша» (1979), «Свинопас» (1980), «Почему слоны?» (1980), «Счастливчик» (1989)).
— И всё-таки кинодраматург — это разве не мужская профессия?
— Нет, вы не правы. Очень даже женская. И особенно в мультипликации. Она сродни моему несколько романтическому восприятию жизни — почти все истории у меня чуть-чуть сентиментальны. К тому же с детства люблю сказку. Здесь находят выражение любые причуды и фантазии автора. Где ещё, как не в мультипликации, возможно осуществление самой несбыточной мечты? Например, превращение варежки в щенка? Часто многие сюжеты носят притчевый характер.
Помимо того, все, кто связал свою жизнь с анимацией, довольно долго остаются молодыми, поскольку имеют дело с таким материалом, который не позволяет душе стареть. Смотришь на мир свежими глазами. Не случайно — в шутку конечно — говорят, что за удовольствие работать в мультипликации сценаристы, режиссёры и художники должны ещё приплачивать.
— В анимации подчас граница между фильмами и для детей, и для взрослых, как известно, зыбкая, что и «предусмотрено» природой этого жанра?
— Да, конечно. Превосходные мультфильмы про Винни-Пуха (1969–1972) Фёдора Хитрука в равной степени для всех возрастов. Как и все серии «38 попугаев» (1976–1991) Ивана Уфимцева, и «Ёжик в тумане» (1975) и «Сказка сказок» (1979) Юрия Норштейна, и «Жил-был пёс» (1982) Эдуарда Назарова, и та самая наша с Романом Качановым и Леонидом Шварцманом «Варежка». Каждый увидит своё.
«Варежка» (1966)
— Какой фильм, адресованный в первую очередь маленьким зрителям, заранее обречён на провал?
— Думаю, тот, где забыто гуманное начало. Без этого я не представляю фильм для детей, за что мне и доставалось в советские времена — дирекция киностудии почти всегда упрекала меня в «абстрактном гуманизме».
— Что это означает?
— Ну, в моих сценариях отсутствовал классовый, да и вообще какой-либо разделительный подход. Правда, социальным заказом можно назвать фильм «Орлёнок» (режиссёр Витольд Бордзиловский, художник Владимир Тарасов; 1968). Это романтическая история о пионере, который, задержавшись у одного музейного экспоната, у тачанки времён Гражданской войны, вдруг «попал» в свою любимую песню об отважном герое-трубаче.
С натяжкой тот же заказ и фильм «Легенда о маяке», поставленный в 1976 году тем же режиссёром, но с другим художником — Владимиром Соболевым. Его сюжет связан с событиями Великой Отечественной войны — детям удалось зажечь маяк, и наши корабли смогли подойти к крымскому берегу и освободить город от фашистских захватчиков. Впрочем, и здесь чиновники нашли к чему прицепиться: «У вас выходит, что войну выиграли дети!» Напрасно убеждала их в том, что это сказка! Заставили ввести в сценарий нового персонажа — Моряка, ну и тому подобное. Считаю эту работу несостоявшейся.
— Старые мультфильмы, многие их которых — классика отечественной анимации, можно пересматривать бесконечно, снова и снова. В чём их магия?
— Они очень добрые по сути. Взывают к великодушию, благородству, пробуждают то доброе, что заложено с рождения в каждом человеке. Плюс, конечно, увлекательный сюжет. Плюс замечательно разработанные характеры героев. Плюс прекрасные художники.
Те же бесконечные мультсериалы, заполнившие сейчас телеэкран, пусты, как мыльные пузыри, абсолютно ничего не дают ребёнку для души.
— Но что хорошего в том, что добрые фильмы уводят ребёнка от реальности, приучая смотреть на мир сквозь розовые очки?
— Я так не думаю. «Розовая» мультипликация так же необходима ребёнку, как русская народная сказка. Ведь не случайно, скажем, в центре сказочного мира дом, семья и всё то, что связано с этими понятиями, — счастье, любовь. И разве не те же розовые очки — любовь матери, оберегающая, как тепличное растение, своё дитя от всяких напастей? Иногда эту любовь даже называют слепой. Но, когда дитя подрастёт и войдёт во взрослый мир, оно будет чувствовать себя в нём более защищённым. Малыш должен расти в атмосфере ласки, добра — ему будет легче жить потом. Он, как правило, не ожесточается, терпим, настроен на мир, созидание. Ребёнок, обделённый в детстве материнской любовью, лишён какой-то невидимой, но очень надёжной защиты в будущем. По утверждению психологов и психиатров, те или иные отклонения в психике у взрослых часто бывают из-за того, что они недополучили чего-то важного в детстве, в своей семье.
Разумеется, путать понятия «довольство» и «вседозволенность» не стоит. Это всё-таки разные вещи. Кстати, из нашей российской истории известно, что готовностью к самоотдаче, бескорыстной помощи и заботе отличались как раз изнеженные барышни из дворянских семей. В страшные годы репрессий они находили в себе силы вынести выпавшие на их долю тяготы и испытания стойко и достойно.
— Вы автор сценариев полусотни фильмов. Из них вам особенно дороги…
— …уже упоминавшиеся «Храбрый оленёнок», «Варежка», «Катерок», «В яранге горит огонь» — но без того дикторского текста, который меня заставили написать к уже готовому фильму, редакторы опасались, что иначе дети его не поймут. А ещё — «Письмо» (1970; режиссёр Роман Качанов, художник Леонид Шварцман).
Вообще, на свете нет ничего лучшего, как писать для детей. Это замечательное занятие.
— Не расскажете несколько своих сказок — любимых, но, может быть, не столь известных, как те, что вы назвали?
«Просто так» (1976)
— Сделать кому-то что-то приятное без надежды что-то получить взамен — большая радость. Об этом фильм-притча «Просто так», который поставили на «Союзмультфильме» в 1976 году режиссёр Стелла Аристакесова и художник Нина Юсупова.
…Шёл по дороге Мальчик с охапкой цветов: глазастых ромашек, синих васильков и звонких колокольчиков. И пел песенку. Слов в ней не было — только мелодия и чудесное настроение. Встретил очень грустного Ослика и отдал ему букет. «Это мне?» — «Тебе…» — А за что?» — «Просто так!» — «Просто так?..» Ослик спрятал нос в цветы: «Какие красивые, а как пахнут!» И у него поправилось настроение, он увидел синее небо, яркое солнце и — запел. А потом, когда Ослик повстречал грустного, обиженного Щенка, он протянул ему цветы. Щенок, в свою очередь, хотел одарить цветами Медвежонка. «А у меня ничего взамен нет», — сказал Медвежонок, передвинув полное лукошко орехов за спину. «А мне ничего и не надо! Я дарю тебе просто так!» — «Просто так?..» Переходя мостик, Медвежонок вдруг поскользнулся на бревнах и выронил корзинку. Тут Белочка подскочила. «Это мне? — удивилась она. — А за что?» Подумал Медвежонок… и отдал Белочке орехи: «Просто так!..» Белочка обрадовалась, поцеловала его в мохнатую щёчку. И Медвежонок, наконец, понял, как приятно делать подарки. И запел во весь голос. Никаких слов в той песенке не было — только чудесное настроение!
Что это — розовые очки или, может быть, правда жизни? Ну невозможно же всё на свете сосчитать и рассчитать! Ведь кроме голого рассудка есть и чувствующее сердце. Правда, сейчас, как это ни печально, многие живут по правилу: «Ты — мне, я — тебе».
А ещё один из любимых сценариев — «Играй, моя дудочка!». Но сам фильм, снятый в 1974 году на «Киевнаучфильме» режиссёром Ефремом Пружанским и художником Николаем Чуриловым, на мой взгляд, не совсем удачным. Это история про Бегемотика, который с удовольствием играл на дудочке. Даже стоя под дождём. Но однажды его упрекнули: «Такой большой, а пустяками занимаетесь! Занялись бы лучше чем-нибудь полезным, молодой человек!» Расстроенный Бегемотик пошёл искать для себя дело. Но, за что бы он ни брался, во всём слышал музыку. Поэтому ничего-то у него не получалось. Решил научиться сапожному ремеслу. Но нечаянно превратил сапог в лепёшку, потому что услышал музыку гвоздиков, когда их забивал. Неудача постигла и в гончарной мастерской. Попробовал было стать пожарником, но чуть не упал в огонь, заслушавшись музыкой огня. Убежал Бегемотик ото всех и от отчаяния заплакал: «Всем я приношу только одни огорчения. Ничего из меня никогда не получится!..» И с горя опять заиграл на своей дудочке. И вот уже вокруг него собрались зрители: и те, с кем он уже встречался, и вовсе ему не знакомые. «Кто бы мог продумать, что вы такой мастер музыки!» Естественно, Бегемотик — метафора. За его «маской» — человек, посвятивший себя искусству.
Тоже мной любимый и один из последних у меня на «Союзмульфильме» — «Птицелов» (1984).
«Птицелов» (1984)
— Очевидно, это ещё одна притча?
— Да, притча. Одному Прицелову удалось покорить Жар-птицу, он привёл её к себе домой. Но в его доме Жар-птица стала приглушать своё сияние — оно мешало Птицелову. Сначала — потому, что все с восхищением смотрели только на неё, а его, любимца города, уже не замечали. Потом — потому, что свет от её оперения был слишком ослепительным в этом доме. А потом Жар-птица, слава Богу, улетела. Птицелов хотел было её догнать, но она не вернулась. А упавшее пёрышко Жар-птицы поймал маленький мальчик…
— Все ваши сценарии дошли до зрителя?
— Нет, несколько из числа моих любимых так и не поставлены. Например, «Улыбка» — о молодом Артисте и Зрителе. Весь погружённый в себя, Зритель безучастно воспринимал всё, что происходит на сцене. Наткнувшись взглядом на этого угрюмого человека, Артист решил, что провалился и «погас». Но вот спектакль закончился. В опустевшем зале остался лишь один этот Зритель. Он благодарно улыбнулся Артисту. И для того всё вокруг опять расцвело.
Эта история понравилась Роману Качанову. Но по разным соображениям он всё отодвигал и отодвигал работу над фильмом на потом. Хотел бы сделать «Улыбку» тогда ещё совсем молодой мультипликатор Юрий Норштейн. Но Качанов возразил; «Это моё». Сценарий так и остался на бумаге. К сожалению, не нашли воплощения на экране «Кубики» — о взаимоотношениях вечно озабоченного своими взрослыми проблемами Отца и маленького Мальчика. Наткнувшись как-то на детские кубики, Отец изумляется: «Что это такое?» Сам становится мальчиком, встречается с собственным сыном, и с ними обоими приключаются всякие истории.
— Как называется последняя по времени работа?
— «Верёвочка» и «Самое настоящее приключение» (1990). Это четвёртая и пятая серии мультфильма о двух неразлучных друзьях — застенчивом бегемотике Топе и рыжем котёнке Тутти, точнее, в первой серии «Ссора» (1978) был не котёнок, а маленький барс. Вторая серия — «День везения» (1983), третья — «Большое путешествие» (1987). Все эти сказки вышли на «Киевнаучфильме» (режиссёр Валентина Костылёва, художники В. Сабликов, Наталия Горбунова).
«Самое настоящее приключение» (1990)
— А что у вас на «Союзмультфильме»?
— Пока жду…
Кстати, в том же 1990 году на этой киностудии по моему сценарию, написанному по мотивам русской народной сказки, вышел мультфильм «Крылатый, мохнатый да масляный» (режиссёр Владимир Арбеков). Одним из его художников была Екатерина Михайлова — внучка Мстислава Сергеевича Пащенко. Того самого…