22 августа 2012 ● Екатерина Савина Фото: Екатерина Савина/PublicPost
Начавшийся как шутка, Канский видеофестиваль пытается изменить жизнь маленького сибирского города, превратив его в культурную столицу Сибири.
От Канн до Канска
250 км от Красноярска, 800 — до Иркутска, Транссибирская магистраль, город Канск, население — меньше 100 тыс. человек. Таких городов, так называемых средних, по последней переписи населения, в России 155. Средних во всех отношениях. Канску неожиданно повезло, и не только потому что его так назвали, хотя название довольно сомнительное ("кан" на хакасском значит "кровь", и так же называется река, на которой стоит город). "Мы, конечно, сначала просто пошутили, — смеется Надежда Бакурадзе, арт-директор Канского видеофестиваля. — Вот и дошутились". Она одна из тех, кому 11 лет назад пришло в голову сделать из сибирского города культурную столицу. Ассоциация понятна, именно кинофестиваль 60 лет назад сделал из провинциальных французских Канн мировой брэнд. Дорога в Канск из Красноярска занимает 4 часа, и она плохая, перелет из Москвы ужасный. Зато средняя цена авиабилета — 25 тыс. рублей, рейс забит очень пьяными мужчинами в спортивных штанах и резиновых шлепанцах. Выходя из терминала в Красноярске, они громко матерятся — шлепанцы примерзают к пяткам.
"Подходили и спрашивали — о чем фильм"
Сам Канск неожиданно уютный. Частный сектор немного портят пятиэтажки, но развалин довольно мало, хотя, как рассказывают местные, даже центр города здесь замостили всего 15 лет назад. Есть кинотеатр, два дома культуры и даже кофейня со средним счетом 500 рублей на человека и салатами почти без майонеза. Проблема только с пешими прогулками. В дождь, а дождь в Сибири, когда не снег, по улицам не пройти — ливневая канализация отсутствует, как и 384 года назад (с основания города), асфальт — приятная неожиданность. Везде лужи, каждая — почти бассейн, который обойти невозможно, только переплыть. Члены жюри фестиваля, в основном иностранцы, передвигаются по городу на такси или автобусе.
Говорят, за 11 лет город стал гораздо лучше. "Была одна гостиница, сейчас пять, — гордо, но нервно рассказывает замглавы города Нина Кадач, высокая женщина в кружевах. — У нас вот 40 иностранных граждан, и мы должны их разместить". Размещают все равно, как в студенческом общежитии, по два человека в номер. И почему-то именно в дни фестиваля во всем городе начали ремонт теплотрассы — горячая вода есть только в двух гостиницах из пяти. В остальных обещают десятипроцентную скидку — компенсация за неудобство. В те 350 дней, когда фестиваля здесь нет, номера занимают те, кто едет через город транзитом.
Кадач пришла на открытие фестиваля и энергично благодарила со сцены его организаторов. Правда, понимание того, что фестиваль может принести городу пользу, пришло к местным властям не сразу. Бакурадзе рассказывает, что еще несколько лет назад фестиваль хотели закрыть чуть ли не за пропаганду наркомании и педофилии. На каждый показ приходил сотрудник ФСБ, у которого было право в любой момент нажать на кнопку и прекратить сеанс. "Ничего они не понимали, конечно. Потом еще подходили и спрашивали, о чем этот фильм, о чем тот", — говорит она. Со временем и с помощью министерства культуры края отношения наладились, и теперь из Красноярска в Канск в дни фестиваля ходят бесплатные автобусы, а по всему городу висят афиши.
Вырастить поколение
Из афиш это не очень понятно, но Канский видеофестиваль — событие статусное. В программе фильмы из США и Австралии, Бельгии и Франции, Чили и Кореи, Великобритании и Израиля, Финляндии и Германии и, конечно, России. Вечером показывают последние фильмы Бориса Хлебникова, Василия Сигарева и арт-группы НОМ. В жюри — кинорежиссеры из Франции, Германии, Испании, художник Николай Копейкин и режиссер и музыкант Андрей Кагадеев из все того же НОМа. Для иностранцев Канск такая же экзотика, как для Канска иностранцы. И я с интересом наблюдала за тем, как две старшеклассницы, абсолютно не владеющие ни английским, ни французским, атаковали в фойе дома культуры Седрика Превоста, члена жюри. Его короткометражка "Катарсис" получила здесь год назад главный приз. Девочек очень интересовало, понравилась ли Превосту Сибирь. Когда я к ним потом подошла, они признались, что подошли к молодому французу, потому что он высокий и красивый, и вообще первый иностранец, которого они увидели в своей жизни.
"Наша цель здесь — вырастить поколение", — говорит Бакурадзе. Действительно, взрослые на показы практически не ходят — в зале сидят участники фестиваля, журналисты и школьники. "Я уже второй год смотрю все, что показывают", — говорит Ирина, гимназистка в очках. В кино она привела своего молодого человека Мишу, и ему, кажется, нравится. Но нравится не всем. Когда показывали российско-израильский фильм "Ю" режиссера Петра Жукова, в зале раздавался беспощадный детский смех, только усилившийся на фразе, что не нужно "отделять знание от действия". Тем не менее дети поняли, что "Ю" — это и про Иисуса Христа, и про Юрия Гагарина одновременно, а в конце все равно спросили: "Почему фильм такой медленный?" Зато фильм "Полено" Алексея Романова, в котором герой Андрея Родионова убивает то ли полено, то ли приемного сына, назвали "слишком кровавым". "Родители меня только поддерживают, это лучше, чем по улицам болтаться. А бабушки и дедушки очень против, говорят, тут непотребства всякие, — жалуется Ира. — И еще боятся, что я насмотрюсь и уеду от них в большой город, когда вырасту".
Ира все равно идеальный зритель, и даже у ее одноклассников, которые в зале жуют чипсы, тоже есть будущее. Многие здесь в принципе не знают о фестивале ничего. "Не, я не хожу никуда, у меня времени нет", — сказал мне молодой мужчина в кожанке и зеркальных очках. Днем в субботу он сидит на центральной площади, слушает плеер и грызет семечки. На вопрос, кем работает, если у него так мало времени, отвечает, что никем, и собирается переезжать в Красноярск. В Канске работы и правда совсем мало — за последние 15 лет последовательно закрылись табачная и текстильная фабрики, завод по производству алкоголя. Какие-то предприятия, конечно, еще остались, но все свободные мужчины в городе все равно таксисты. Директор фестиваля Павел Лабазов теперь шутит, что фестиваль — градообразующее предприятие.
Шаурма как арт-объект
В этому году у него появился шанс стать еще и градостроительным, и не только в жанре арт-объектов, раскиданных по городу. Напротив гостиницы "Атлантида", торгового центра "Порт-Артур" что-то вроде пальмовой аллеи, отсылающей сознание к пальмовой ветви — призу фестиваля в Каннах. Совсем рядом, через дорогу от драмтеатра, через дорогу от оперного театра — инсталляция из бревен. Но напротив все равно стоит палатка с шаурмой, из которой доносится оглушительная российская хаус-музыка. В километре от Канска — еще одна инсталляция, уже масштабная. Французский архитектор Ксавье Жюйо со своими студентами уже второй год работает над заброшенным сгоревшим гражданским аэродромом. Его, по замыслу архитектора, накрыла волна, причем волна из дерева. По всему зданию, включая крышу, горы досок. Кажется, что хаотично, а на самом деле по ним можно ходить и не падать. Доски берут с соседней пилорамы — сначала за ними ходили с тачкой, а потом работники пилорамы начали привозить их сами, после того как однажды выпили с молодыми архитекторами.
Если инсталляция в аэропорту вещь временная, то планы на городской парк и набережную — уже более реальные. Для этого договорились с российскими и не только архитекторами (Юрий Аввакумов, Александр Бродский, Вячеслав Мизин, студия "Арт-Бля", "Проект Меганом", Ксавье Жюйо), и они повесили в канском выставочном зале фотографии и наброски своих проектов. Надежда Качан, глава города, теперь надеется, что "жители города внесут не меньший вклад, чем разработчики". Впрочем, Аввакумов признался, что речь идет, скорее, "о градоустройстве, а не градостроительстве" и что его проекты могут жителям Канска не понравиться. Так жители Перми не очень оценили красные буквы "П", которые должны были преобразить город. Поэтому он предложил им написать свои пожелания на бумаге и опустить в специальный ящик. Результат они с коллегами представят через год. Если ничего не выйдет, то, по словам Аввакумова, город просто, как и раньше, будет пополняться на один арт-объект в год. Власти города не смущает, что переделкой Канска будут заниматься чужие люди, сказала мне заместитель Качан, Нина Кадач. Хотя, конечно, "все это искусство" ей "непонятно". Но культурную революцию на подведомственной территории она все равно рассматривает как инвестпроект. Люди на улицах о высокой архитектуре думают мало — их больше интересует, когда заасфальтируют дороги так, чтобы можно было ходить без резиновых сапог.
Кроме средств, которые в Канск готовы привлечь организаторы фестиваля, проектом занимаются и владельцы "Порт-Артура". В нем, кроме магазинов и гостиницы, находится лучший местный ресторан "Делика". Вечером 17 августа, в день открытия фестиваля, я пошла в него поужинать. Во время церемонии открытия организаторы и участники были очень грустные и не отрывались от телефонов, следя за тем, как в Москве выносят приговор Pussy Riot. А в "Делике" счастливые девушки в очень коротких юбках пили сладкое шампанское, танцевали под Лолиту у шеста для стриптиза. Юбки поднимались еще выше, резинки чулок впивались, девушки визжали от радости. Их мужчины, используя все известные им слова (из трех и пяти букв), запретили мне это снимать, а официантка, которая подошла принять заказ, сообщила, что вина нет, вообще ничего нет, а есть только водка. Не исключено, что культурную революцию, о которой так долго говорили организаторы фестиваля, придется отложить. http://publicpost.ru/theme/id/1977/zachem_sibiri_kanskiy_festival/