«Я сказала Андрею Звягинцеву, что желаю ему успеха»
15 мая 2014 ● http://content.izvestia.ru/media/3/news/2014/05/570623/_DSC5355.JPG
Член жюри 67-го Каннского кинофестиваля Кароль Буке — о том, чем ей нравятся фильмы русского режиссера, наряды Лагерфельда и итальянские виноградники.
Фото из личного архива К. Буке
14 мая на Лазурном Берегу откроется 67-й Каннский кинофестиваль. В международном жюри собраны только звезды. Это режиссеры — Джейн Кемпион, София Коппола, Цзян Джанке, Николас Виндинг Рефн и актеры — американец Уиллем Дефо, Чон до Ен из Южной Кореи, Лейла Хатами из Ирана, испанец Гаэль Гарсиа Берналь, а также французская кинодива Кароль Буке, с которой и побеседовал корреспондент «Известий».
— Премьера нового фильма Андрея Звягинцева «Левиафан» состоится в основном конкурсе Festival de Cannes. Вам близко творчество нашего режиссера?
— Мне очень нравятся его фильмы, они глубокие, философские. Новую его картину жду с большим интересом. Ее покажут почти в финале конкурса. Кстати, недавно, во время русско-французских гастрономических сезонов мы собрались за одним столом вместе с Андреем Звягинцевым, сценаристом Машей Зверевой, женой Павла Чухрая, которая когда-то тоже была членом жюри Каннского фестиваля, другими прекрасными людьми. Я сказала Андрею, что желаю ему успеха. Но не будем опережать события, давайте дождемся премьеры. Программа обещает быть очень сильной.
— Каннский фестиваль — это не только лучшие фильмы мира, но и большой светский раут. Вы уже выбрали наряды, в которых появитесь на набережной Круазетт?
— Да, мне в этом помог Карл Лагерфельд. Как только я получила приглашение поработать в международном жюри, сразу пришла к Карлу и сказала: сделай мне 10 платьев для Каннского фестиваля. Он удивился: зачем так много? Официально состав жюри тогда еще не был объявлен, это был секрет. Поэтому я объяснила такой большой заказ своим капризом — и только. Фестиваль — это как бал для Золушки.
В обычной жизни я не люблю наряжаться, но выход на публику — это часть моей работы, я хочу ее делать хорошо, как и всё, чем занимаюсь. Каждый вечер должен быть разным, новый наряд — как новая роль. Конечно, на утренние и дневные показы я буду ходить в своей обычной одежде, а после пяти часов вечера стану превращаться в Золушку на балу.
Карл придумал для меня великолепные, очень женственные наряды в стиле 1980-х годов, там есть короткие и длинные платья с декольте, все нежнейших цветов, просто сказочные. Мы сделали фотосессию для журнала Paris Matsh, она имела успех. Вообще-то я считаю, что белая рубашка и хорошие черные джинсы всегда делают тебя элегантной. Но платья от Лагерфельда, конечно, настоящее чудо. Я много лет не носила ничего подобного, может быть, это последний раз, когда я могу надеть такие красивые платья.
В определенном возрасте уже хочется закрывать себя одеждой, а не открывать. Но пока я могу еще себе это позволить и очень рада, что гений моды придумал наряды специально для меня. А еще мы договорились, что зимой, когда у меня будет премьера в театре, Карл сделает мне костюмы для спектакля по пьесе моего любимого драматурга Гарольда Пинтера.
— А в кино есть интересные предложения?
— Да — и совершенно невероятные. Совсем скоро буду играть дьяволицу в ремейке знаменитого фильма Романа Поланского «Ребенок Розмари». Кстати, режиссер тоже родом из Польши. Это Агнешка Холланд, она просто потрясающая. Если получится всё, как она задумала, будет грандиозный фильм.
— Какой довод для вас становится решающим, чтобы согласиться на новую роль в кино и театре?
— Режиссер. Желание работать именно с этим человеком, чувство сопричастности и восторга, которое возникает, когда я вижу то, что он делает.
— Среди российских режиссеров есть кто-то, с кем вы хотели бы встретиться в работе?
— Да, конечно. Но не буду называть имя, пусть это пока будет моей тайной.
— Чем вас так привлекли русско-французские гастрономические сезоны, что вы решили уделить им время в канун фестиваля?
— Мне было интересно не только представить свое вино, но и встретиться с лучшими французскими и русскими шеф-поварами. Кстати, один из шефов тоже едет в Канн, будет готовить для изысканных приемов, которыми славится кинофестиваль. А еще я очень люблю бывать в России и всегда наслаждаюсь русским гостеприимством.
— В Италии и Франции, где вино — часть повседневной жизни, наверняка каждый считает себя его знатоком и ценителем. Ваше вино пользуется успехом?
— Да, могу с гордостью сказать, что мое вино очень ценится, его хвалят самые лучшие шеф-повара. Они понимают, что в него не добавлен сахар, нет ничего постороннего, всё только от природы, от земли и солнца. Конечно, не я обрабатываю почву и не я занимаюсь технологией изготовления, но именно от меня идет импульс, направляющий весь процесс.
— Ваши сыновья Дмитрий и Лео тоже заняты виноделием?
— Им нравится пить мое вино (смеется), но процессом изготовления они пока не увлеклись. Раньше они вообще не вникали, не понимали, какой труд за все этим. Пока не сделали документальный фильм о моих виноградниках, о том, как создается вино. Им интересно кино. Дмитрий — продюсер, Лео — начинающий режиссер.
— Говорят, сицилийский остров Пантеллерия, где растут ваши виноградники, был когда-то бесплодной землей.
— Двадцать лет назад, когда я влюбилась в эти края, я была несколько легкомысленной и не понимала, какие сложности меня ожидают. Я очень люблю Италию, солнечный свет, тепло, мне это жизненно необходимо. Поэтому и мое вино такое же золотое, солнечное. А тогда мне просто понравилась красота и уединенность этих мест. Всё произошло само собой.
Сначала я 5 лет снимала дом, потом решила его купить вместе с крошечным кусочком земли, потом стала докупать участки вокруг — не самые выгодные с точки зрения вложения денег. Но я чувствовала, что тамошние места созвучны мне, дают мне энергию. И мне приятно говорить «моя земля». Когда друзья приезжают в мое отсутствие, то звонят: «Мы гуляем по твоей земле», меня это радует.
— Самый младший член вашей семьи, внучка Дарья, кем хочет быть — виноделом или актрисой?
— Ей всего 3 года, так что пока рано говорить о выборе пути. Но она могла бы поговорить с вами по-русски, ведь у нее русская мама.
— Русским теперь называют и Жерара Депардье. Ваши личные отношения с ним давно в прошлом, но, может быть, изготовленные вами вина соперничают?
— О нет! Мы слишком разные. Говорят, вино отражение души. Так вот: у меня один сорт вина, у Жерара — тысячи.
— Глядя на вас, хочется спросить: в чем секрет вашей красоты и стройной фигуры?
— У меня нет секретов, правда. Наверное, дело в том, чтобы уметь получать удовольствие от жизни, от встреч с людьми, с произведениями искусства. Например, когда я знаю, что в Москве вечером иду в Большой театр на оперу «Князь Игорь», а потом буду ужинать с друзьями, я уже счастлива и полна сил.
— Любой диетолог скажет, что есть на ночь вредно, да еще с вином. Как же все-таки вам удается избегать лишнего веса?
— Конечно, всё это правда — насчет калорий и поздней еды. Говорят, можно выпить бокал вина и не есть, тогда всё нормально. Но я так не умею. Наверное, меня выручает генетика, я по своей природе, к счастью, не склонна к полноте. И всё равно нужна дисциплина, порой я отказываюсь от ночных дружеских посиделок и предпочитаю побыть одна. Когда я согласилась приехать на русско-французские гастрономические сезоны, то понимала: меня ждет настоящий праздник вкусной еды и благородных напитков, но надо держать себя в руках. Каннский фестиваль — ответственная миссия, мне нужно быть в очень хорошей форме.