"Возможно, в России на меня обидятся"

Питер Гринуэй прокомментировал свой фильм «Эйзенштейн в Гуанахуато» Татьяне Розенштайн.
На Берлинском кинофестивале состоялась премьера картины "Эйзенштейн в Гуанахуато" — первого из двух запланированных фильмов Питера Гринуэя о русском кинорежиссере. Подробности Гринуэй рассказал "Огоньку"

Питер Гринуэй считает, что Сергей Эйзенштейн — один из величайших режиссеров мира: его новая картина "Эйзенштейн в Гуанахуато" посвящена поездке советского режиссера в Мексику. По сценарию он проживает недолгую историю любви со своим гидом, молодым и женатым мексиканским историком Паломино Каньедо. Эти переживания, по мнению Гринуэя, изменили Эйзенштейна и сыграли ключевую роль в его жизни и кинокарьере. Этот фильм больше напоминает театральную постановку — с несколько клоунообразным Эйзенштейном, ведущим диалоги в шекспировском стиле. Поначалу предполагалось, что Госфильмофонд профинансирует картину совместно с Францией и Швейцарией, а также предоставит уникальные архивные материалы. Но затем российская сторона отказалась участвовать в проекте. Западные критики предполагают, что в образе Эйзенштейна Гринуэй создал скорее фантазийный автопортрет.

— Почему вы решили снимать именно об Эйзенштейне?

— Мне 72 года, и я считаю, что кино умирает. Поэтому спешу помянуть его самых знаменитых представителей. Сергей Эйзенштейн — один из них. Я открыл Эйзенштейна, когда мне было 17 лет. И был поражен тем, что свои ранние произведения он снял в возрасте всего лишь двадцати с небольшим. В одном из лондонских кинотеатров я еще подростком посмотрел "Стачку" и с тех пор "заболел" Эйзенштейном. А разве не все мы им переболели? Я имею в виду мое поколение режиссеров — Фрэнсиса Копполу, Вуди Аллена, Брайана Де Пальму. С того момента я стал скупать все книги об Эйзенштейне, прочитал все его биографии, плохие и хорошие, по крайнем мере те, которые были доступны на Западе. Я отслеживал его картины, то есть те редкие показы в маленьких авангардных кинотеатрах, где еще ценится настоящее искусство. Перед быстрым и динамичным монтажом Эйзенштейна, его богатым интеллектом и воображением блекнут слезливые и наивные драмы Голливуда, помпезно-депрессивный экспрессионизм немцев и интеллектуально-литературные труды французов. Эйзенштейн стал моим первым кумиром в кино. Я отправился по его следам — в Москву, Санкт-Петербург, Одессу и даже в Казахстан, Алма-Ату, где режиссер находился в эвакуации. Мне хотелось дышать его воздухом, видеть картины, которые видел он. Может быть, я обязан ему тем, что сам стал режиссером. Кажется, то же самое уже говорил Фрэнсис Коппола...

— Почему тогда вас заинтересовала именно поездка Эйзенштейна в Мексику в 1931 году? Почему не какой-то другой период, которых в жизни режиссера было множество?

— Я считаю, что посещение Мексики, впрочем, как вообще сама по себе поездка режиссера на Запад в 1929-1931 годах, стало переломным моментом в его жизни и творчестве. Разве это не так? Любой путешественник — вдали от будней, условностей и привычек — становится другим человеком, а часто вырабатывает для себя новые ценности. Эйзенштейн сначала приехал в Нью-Йорк, откуда он отправился в Голливуд и был тепло встречен Чаплином, Диснеем и даже зачислен в члены Американской киноакадемии. Сначала Эйзенштейн начал работать над адаптацией романа Теодора Драйзера "Американская трагедия", но американские реакционные круги были недовольны пребыванием советского режиссера в США и настаивали на его высылке из страны. Не получив продления визы, тот уехал в Мексику для съемок картины "Да здравствует Мексика!", которую так никогда и не смонтировал. С финансированием ему помог американский писатель Эптон Синклер. Съемки длились всего десять дней, но за это время многое изменилось в жизни Эйзенштейна, и именно с этого момента я делю его творчество на два периода: ранний — с такими фильмами, как "Стачка", "Октябрь" и "Броненосец "Потемкин"", и поздний — с его "Иваном Грозным" и "Александром Невским". Режиссер приехал в Мексику 21 октября, спустя несколько дней у него на родине праздновали годовщину революции. А в Мексике отмечали "день мертвых". Интересное совпадение, не правда ли? В западном прокате "Октябрь" назывался "10 дней, которые потрясли мир". Эйзенштейн однажды сказал про свое пребывание в Мексике: "Это десять дней, которые потрясли Эйзенштейна. Мне надо было приехать в Мексику, чтобы познать рай".

— У вас в фильме гид Эйзенштейна мексиканец Паломино Каньедо буквально атакует режиссера своей раскрепощенной эротичностью... Собственно, фильм больше об этом, а не о творчестве.

— Понимаю вашу досаду. А также смущение россиян. Такой же шокирующей стала в свое время новость про Чайковского или Нижинского, которые также имели альтернативные сексуальные предпочтения. Не думаю, что фильм в ближайшее время покажут в России. Думаю даже, что на меня в России обидятся. Но послушайте — мой фильм не про сексуальные предпочтения. Я переворошил множество архивных материалов, читал разговоры Эйзенштейна с секретарем, которые подтверждают мои догадки о любовных интригах Эйзенштейна в Мексике. Хорошо, может быть, я несколько драматизировал историю, в отличие от того, чем она была на самом деле. Но так работают режиссеры. Им нужно сделать картину привлекательной для зрителя. Кино — продукт искусственный, в нем не должно быть места реальности. Вам нужна реальность?.. Идите на улицу. Хотите истории на бытовые темы (стучит по столу)?.. Зайдите к соседям, они вам их расскажут. А какие темы больше всего интересуют зрителя, пришедшего в кино? Неважно, рядовой зритель или продвинутый. Я отвечу: "Секс и смерть". Про это мой фильм. И что в этом такого? Мы все — плоды секса. Разве это не возбуждает?! Мы настолько освободились от предрассудков, что можем самостоятельно организовать свою сексуальную жизнь и выбрать для этого любого достойного партнера. Хорошо, что у нас, у европейцев, у россиян или англичан, есть такая возможность выбора. Далеко не во всех странах люди могут себе это позволить. И, простите, я вынужден вас огорчить: какой бы ориентации ни был ваш сексуальный партнер, мы все в конечном счете умрем. С этим также придется смириться и кинозрителям, и некоторым "официальным лицам". Так к чему волнения и бурные дискуссии?

— А что, созданию вашего проекта препятствовали "официальные лица" в России?

— Ну вначале были некоторые сомнения по поводу моей кандидатуры. Мне задавали вопросы типа: "Если Эйзенштейн вам кажется таким гениальным и провокационным, почему никто не снимает про него фильм у нас в России?" Или: "Можем ли мы позволить иностранцу снимать фильм про нашего величайшего героя?" Были и другие мнения. Некоторые официальные лица на первых порах восприняли фильм с воодушевлением и вели переговоры о его финансировании в России. Мне даже обещали помочь с архивными материалами. Но узнав, что в моем фильме речь пойдет в том числе и о личной жизни режиссера, отнеслись сдержанно к моему проекту и в поддержке отказали. Официальной причиной отказа якобы стали мои негативные отзывы о "Броненосце "Потемкине"". Тем не менее я самостоятельно совершил несколько поездок в Россию, изучил доступные архивы, но переговоров с официальными представителями больше не вел.

— Не в этом ли причина, что Эйзенштейна играет не российский, а финско-шведский актер?

— Причина не в этом, а в том, что российские актеры плохо говорят на английском. В моем фильме Эйзенштейн свободно изъясняется не только на английском, но также на немецком, испанском и французском. Кроме того, широко известен тот факт, что советский режиссер начал изучать русский язык достаточно поздно, в детстве он общался с родителями в основном на немецком. Моим первым желанием было найти российского актера на роль Эйзенштейна. Мы устроили несколько кастингов в Москве и Санкт-Петербурге и прослушали около ста актеров. Но они либо не знали английского вообще, либо очень плохо на нем изъяснялись. Правда, были и другие, с опытом съемок в Америке. Но, видимо, в Голливуде им приходилось играть гангстеров и вышибал, поскольку они владели грубоватым калифорнийским выговором и их нельзя было взять на роль интеллектуального режиссера, который на равных общался с Ле Корбюзье, Бунюэлем, Брехтом и Гертрудой Стайн. В общем, я сдался и решил взять на роль финна Элмера Бака, который прекрасно проимитировал русский акцент.
http://im6.kommersant.ru/Issues.photo/OGONIOK/2015/007/KMO_088197_192798_1_t218_221637.jpg
— О чем будет ваш второй фильм про Эйзенштейна?

— Это во многом зависит от финансирования. Моей первой идеей было снять телевизионный проект об Эйзенштейне и его встречах со знаменитыми людьми на Западе — в Берлине, Париже, Лондоне, Швейцарии, Нью-Йорке. Потом у меня возникла идея рассказать о его пребывании в Голливуде, и, возможно, для этой темы мне будет легче найти финансирование в Америке. Может быть, российские представители изменят свое мнение о важности проекта и нам снова удастся начать переговоры. Одновременно у меня есть предложения спонсоров из Швейцарии, где в Ла Сарразе, близ Лозанны, Эйзенштейн выступал на известном конгрессе киноавангарда и где его речи имели необычайный успех. Пока еще я в размышлениях, но мне уже скоро 80, у меня осталось, может быть, семь продуктивных лет, за которые я могу снять четыре-пять фильмов. Скоро мне придется очистить дорогу другим — молодым и энергичным. Это естественный процесс — после 80 лет шедевры создаются редко. Вспомните Толстого, в этом возрасте он, может быть, написал еще две-три новеллы, но они вряд ли стали его лучшими произведениями. Меня тоже скоро отправят в музей, а зритель перестанет ходить на мои фильмы. Мне надо спешить!

Беседовала Татьяна Розенштайн, Берлин

Взлет после "Падений"
Визитная карточка

Питер Гринуэй родился в 1942 году в Ньюпорте, Уэльс. В 1960 году поступил в Школу искусств Уолтэмстоу. В 1980-м снял первый полнометражный фильм "Падения". Первый крупный успех пришел с фильмом "Контракт рисовальщика" (1982), за которым последовала одна из самых необычных работ — "Zoo" (1985). За фильм "Отсчет утопленников" (1988) Гринуэй получил премию на 41-м Каннском фестивале. Самой известной и скандальной работой режиссера стала картина "Повар, вор, его жена и ее любовник" (1989). Другие работы Гринуэя — "Книги Просперо" (1991), "Дитя Макона" (1993) и "Восемь с половиной женщин" (1999). В 2006 году получил звание Командора Ордена Британской империи.

Татьяна Розенштайн
Автор
Татьяна Розенштайн
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе