Русский человек в "Красном штате"

Несколько тучных полицейских смотрят на большой мраморный крест:

- Как ты думаешь, сколько это может стоить?

- Тебе в долларах или в единицах здравого смысла?


Это, наверно, самая вменяемая реплика в фильме. Все остальное – унылая самодеятельность на уровне планового субботника в харьковском союзе безбожников. Актеры, где не надо орут как полоумные, а где надо – дают молодого Иствуда. Самое неприятное, так это то, что все это они делают абсолютно серьезно, чуть ли не со Станиславским за пазухой. Они, видите ли, не бездельники, а люди искусства, последний бастион высокой культуры. Им уже, наверно, и гранит заготовлен для мемориальных досок. Как же, человек в кадре целых семь минут просидел в клетке, а потом еще примерно столько же простоял с кляпом во рту. Это искусство, и в лаптях не ходи. Даже стоя в трусах перед девушкой, он усиленно пытается накалить ситуацию до шекспировского градуса. Лицо перемазано дешевым кетчупом, брюшко отвисает, одного носка нет, а туда же. "Я не хочу быть". И откуда их взяли? Неужели и у буржуев все как у нас?


Кстати, фильм действительно сильно напоминает стандартный продукт отечественного кинопроизводства, когда деньги, выделенные министерством, ушли на недвижимость для семьи продюсера и положение приходится спасать монтажеру. Он, бедный, пыхтит и старается как стахановский паровоз, а ничего не выходит. Сопротивление материала зашкаливает. Если честно, это даже и не материал никакой, а просто хаос и первозданный беспорядок. Пятиминутка стандартного ужастика внезапно сменяется черной комедией, которая потом резко превращается в идеологическую речёвку. На этом жанровые мутации не заканчиваются, а совсем наоборот, только набирают силу.


Хорошо еще, что арт-жуликам из режиссерской команды "Красного штата" повезло с монтажером. Несчастный боролся с небытием как лев, и умудрился в куче барахла найти пару-тройку ценных эпизодов. Например, проповедь священника, которая длиться почти десять минут. Гений ножниц и клея как фиговым листом занавесил ею девственную неприглядность режиссерского дарования. Батюшка просто расхаживает перед алтарем и рассуждает, рассуждает, рассуждает. Его, к счастью, играет актер, который изображал папу Билла в предпоследней работе Тарантино. Кажется, там он был владельцем публичного дома где-то в латинской Америке. Вот такой-то дяденька и должен играть сумасшедшего, что он, собственно, и делает. Настоящий мастер мусора. Где глазками сверкнет, где бровки насупит, а когда надо – ножкой стукнет и курок нажмет. Людоед и шизик. Особенно, когда на пианино играет во время жертвоприношения. Чистым пасторским голосом распевает целые куски из библии, где черным по белому записано, что гомосексуализм есть мерзость. Бог не добрый, он всемирный потоп устроил, когда люди от рук отбились. Так с чего бы после этого верующим терпеть других людей у себя в городе? Батюшка и убедителен, и страшен одновременно. Вроде и говорит чушь, но так страстно, что в нее веришь. При этом он никуда не выбегает из границ жанра и четко блюдет границы. Как всякий прирожденный цирковой урод, он знает свое место и рад, когда зрители в конце представления подают ему на ужин. Напялить на себя орден и кричать о собственном величии на площади – это пожалуйста, это можно. И торговкам смешно, и господа с улыбкой в лорнет поглядывают. А вот учить жизни – ни-ни. В отличие от молодёжи старый актер четко различает высокое и низкое и не лезет с бубенцами в скит. "У меня и жены-то нет, и сплю я в канаве. Куда уж там…"


По сюжету американский батюшка решил, что все зло в США от геев. Вместе со своими прихожанами он целыми днями пикетирует организации, которые, по его мнению, помогают содомитами. За это его сурово осуждает вся местная интеллигенция в лице школьной учительницы. Во время разговора о самом святом, то есть о поправках к конституции, она называет его негодяем и говорит, что даже националисты отказались поддерживать зарвавшегося клерикала. К слову сказать, сцена эта настолько серьезно-благостная, что уже через пару секунд хочется предложить американскому правительству вернуться к призывной армии. Нельзя так сахарно жить - онтологический порядок мироздания может не выдержать.


Батюшка этот оказался человеком решительным и скоро перешел от слов к делу. Он и его паства отслеживали геев, по-тихому их похищали, а потом ритуально убивали во время обедни. Правда, в городе, от которого до ближайшей телебашни сто пятьдесят километров, этих самых геев оказалось немного. Всего одна штука. Поэтому вскорости пришлось выезжать на охоту в соседние округа. Однако и там нравы оказались вполне викторианские. Тогда батюшка решил заманивать врагов к себе по интернету. Как водится, ему попались не те парни, и в итоге все его прихожане полегли в неравной схватке с копами. Самого батюшку без суда усадили в тюрьму, где его по нескольку раз на дню насилуют черные. Концовка эта самая что ни на есть стандартная для гетерофобного кино. Даже скучно.


Максим Горюнов


liberty.ru


Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе