Сюрреализм и экофанатизм в «Этом новом мире» Луи Гарреля.
Буржуа-родители Абель (Луи Гаррель) и Марианна (Летиция Каста) пасуют перед радикализмом сына (Жозеф Энжель)
Фото: Why Not Productions
В прокате идет фильм Луи Гарреля «Этот новый мир» (La Croisade), политически некорректная комедия на все модные темы сразу: от глобального потепления до ковида и педофилии. На взгляд Михаила Трофименкова, «Этот новый мир» — завещание великого сценариста Жан-Клода Каррьера (1931–2021).
Старый сюрреалист, грансеньор и вечно юный хулиган одновременно, Каррьер гордился тем, что его первый, еще документальный, сценарий был посвящен половой жизни лягушек. В истории кино он остался прежде всего как соавтор Луиса Бунюэля, для которого написал сценарии шести его последних и лучших фильмов: от «Дневника горничной» (1962) до «Этого смутного объекта желания» (1977).
При всем разнообразии того, что Каррьер сочинял — от испанских фильмов ужасов до экранизации Марселя Пруста,— его главной темой было, как назывался шедевр Бунюэля, «скромное обаяние буржуазии». Точнее говоря, буржуазии, чей устоявшийся быт вдруг захлестывала некая общественная стихия, агентами которой выступало юное поколение.
В «Отрыве» (1971) Милоша Формана это была стихия бунта «детей-цветов»: подростки бежали из аккуратных пригородов играть в любовь и революцию, а родители робко пытались понять бунтарей, покуривая марихуану и раскочегаривая себя на сексуальный свинг. В «Милу в мае» (1990) Луи Маля — стихия студенческих и рабочих бунтов 1968 года. Перепуганным героям, собравшимся на юге Франции на буржуазные похороны, чудилось, что в стране свершилась коммунистическая революция, а из лесу вот-вот выйдут по их души кровожадные санкюлоты.
Век Каррьера оказался столь долог, что он успел оценить сюрреалистическую прелесть ооновской истерики Греты Тунберг и пустых улиц Парижа, парализованного карантином. Все это он вставил в свой сценарий. Разве что только речь идет в нем не о ковиде, а о заражении парижского воздуха некими загадочными «сверхтонкими частицами». Но, в принципе, современному человеку чего бы ни бояться, лишь бы бояться.
Действие немногим более чем часового фильма изначально раскручивается по старому доброму принципу «все хорошо, прекрасная маркиза». Всего-то делов: как-то раз вернувшись домой, Абель (Луи Гаррель), богемный буржуа-журналист с бульвара Сен-Жермен, узнает, что его сынишка Жозеф (Жозеф Энжель) продал свой самокат. Если бы только самокат. Из дому исчезли винтажные наряды и жемчуга мамы Марианны (Летиция Каста), папина коллекция часов, бесценные фолианты из библиотеки покойного дедушки и драгоценные вина из семейного погреба.
Логика Жозефа непрошибаема. Ведь и правда, что покрытые пылью бутылки никто не откупоривает к семейному столу, старинные книги никто не читает, а коллекционные часы не носит. И обобраны собственными отпрысками не только Абель и Марианна, а сотни, если не тысячи таких же семейных пар, как они. Зато вырученные за бессмысленные сокровища средства пойдут на спасение планеты. Конкретнее — на орошение и озеленение Сахары. Займется этим всемирный заговор детей, обвиняющих, вслед за святой Гретой, старшие поколения в полном безразличии к судьбам поколений грядущих. Оригинальное название фильма — «Крестовый поход» — отсылает к трагическому Крестовому походу детей 1212 года. Только тогда дети шли ко Гробу Господню в Иерусалим, а теперь — в Африку, о бедах которой наслышаны из СМИ.
Правда, Жозеф со товарищи идут несколько дальше Греты: в их планах геноцид половины взрослого населения Земли. Не подумайте чего плохого: окончательное решение человеческого вопроса будет проходить сугубо добровольно, по жребию. И вопреки традиции литературных и кинематографических антиутопий, к праотцам отправятся взрослые во цвете лет, а вовсе не бесполезные старики. Старики и сами скоро отмучаются, чего на них яд — или что там детки предполагают использовать — переводить.
Высший пилотаж буржуазного конформизма, над которым всю жизнь потешался буржуа-нигилист Каррьер, это принять любую нонконформистскую моду, лишь бы не потерять лицо. Достаточно вспомнить фильм Нагисы Осимы «Макс, любовь моя» (1986), где британский дипломат худо-бедно, но примирялся с мыслью, что в романе его красавицы жены с огромным шимпанзе Максом нет, в конце концов, ничего предосудительного.
Точно так же покорно глотают горькую пилюлю детского мессианства герои Гарреля. Ну, на эвтаназию по жребию они, положим, еще не готовы, но признают, что идеи Жозефа и его соратников благородны и заслуживают уважения. На их фоне единственным нормальным человеком в фильме кажется полицейский комиссар. Застукав супругов в окружении десятков детей в ночном Булонском лесу, он, сначала заподозрив заговор педофилов, вынужден со все более перекашивающимся лицом выслушивать проповеди о глобальном потеплении.
Настоящие сюрреалисты всегда были немного волшебниками, причем необязательно добрыми. В «Этом новом мире» дети возлагают особые надежды на поддержавшего их крестовый поход Идриса Деби, диктатора Республики Чад. Так вот. Жан-Клода Каррьера не стало 8 февраля 2021 года. А 20 апреля 2021-го Деби был убит повстанцами «Фронта перемен и согласия» около деревни Меле, что расположена на нагорье Тибести. Нет больше у маленьких крестоносцев спонсора, родители могут до поры до времени спать спокойно.