Актер Сергей Горобченко: "Играть русскую классику - это круто"

На минувшем сочинском "Кинотавре" молодой актер Сергей Горобченко стал одним из главных событий. В новом фильме Андрея Прошкина "Миннесота" он сыграл хоккеиста-профессионала. Алкоголь, женщины, невыдержанный характер - все это не дает его карьере вырулить в нужную сторону, хотя замаячил пусть и призрачный, но шанс вслед за младшим братом отправиться играть в Америку. Об этом своем герое и других ролях Сергей Горобченко рассказал обозревателю "Известий". 

вопрос: Незадолго до "Миннесоты" по телевидению прошли "Карамазовы", где вы сыграли Дмитрия. Обе роли про "русскую душу" - широкую, раздольную. Нашли свое амплуа?

ответ: Интересно, но у меня именно сейчас появилась абсолютная ясность, что я - русский, что мы - русские, и нас очень трудно вывести в другое качественное состояние. Здесь наша земля, наше правительство, как ни странно это звучит. У нас всего достаточно: земли, интеллекта, истории, чтобы жить самостоятельной жизнью.

в: Однако был в вашей жизни и американский период...

о: Ну да, был такой поворот. Тогда еще журналисты удивлялись, что вот на взлете карьеры - после успеха "Бумера" - взял и уехал в Америку. Мне же казалось, что профессия не должна ограничиться работой только в России. Что есть еще шаг, еще одна ступень, на которую надо обязательно подняться: выучить язык, попробовать освоить их школу и поработать там. Я логически выстроил себе цепочку по решению этой задачи и начал ее осуществлять. Ни об эмиграции, ни о побеге вопрос не стоял...

в: Работали над расширением профессиональных границ?

о: Мне так казалось. Но я помню, как после моего первого возвращения из Нью-Йорка Сергей Сельянов (один из ведущих российских продюсеров, глава компании СТВ. - "Известия") спросил: "Что у вас там происходит с Америкой?". Я отвечаю: "Вот, выучил язык, теперь собираюсь ехать в Лос-Анджелес, притираться, русского героя двигать". На что Сергей говорит: "Ну, хорошо, только будут с русским кино проблемы". Меня это немного напрягло, я подумал: "Что это значит? Меня начнут тут зажимать?" Тогда я однозначного ответа не нашел, хотя понимал, что такие люди, как Сельянов, слов на ветер не бросают...

в: Я была однажды свидетелем диалога Федора Бондарчука и Алексея Серебрякова. Федор спрашивал: "Почему ты, актер такого уровня, не попробовал поехать в Голливуд?". Алексей отвечал: "Попробовать можно, только ведь не исключено, что ты там простоишь в очереди несколько лет и вернешься ни с чем. И будешь здесь играть уже не главного героя, а друга главного героя. И будет у тебя не 24 съемочных дня, а два съемочных дня". И это, конечно, справедливо. Но вы ведь намного моложе.

о: Раз уж вы заговорили о возрасте... Тут есть еще одна проблема: герой в нашем кино - это молодой герой. Появляется новое лицо, и его тут же начинают эксплуатировать. А дальше никто не занимается продвижением актера. Наверное, человек сам должен это делать, пытаться подбирать себе соответствующий материал с помощью агента. Но агентский институт у нас пока очень мало развит.

в: Вернемся к Америке...

о: Я жил в течение двух или трех лет в состоянии раздвоенности. Понимал, что дома у меня хорошие роли, хорошая работа, мне интересно. Дома все питает во всех отношениях - и в профессиональном, и в материальном. А в Америке я только пытаюсь что-то доказать. Появились какие-то связи, но все равно по большому счету это был балдеж и отдых, а чтобы работать там, надо было просто утонуть в американской культуре, потеряв свои корни. Не говоря уже о формальных проблемах: нужно разрешение на работу, просто так друзья тебя не выведут на площадку - необходимо согласие профсоюза. Все это вытягивало жилы. И тут вдруг до меня дошло, что имел в виду Сельянов. Если так будет продолжаться дальше, русское кино просто во мне закроется.

в: Фильм "Миннесота" снят по сценарию Александра Миндадзе. Он сложный автор. Насколько велико было сопротивление материала?

о: Сложный. Я пробовался на предыдущую его работу - фильм "Отрыв", который он снимал сам как режиссер. И ломал голову над тем, как передать мелодику его речи, - ведь это почти белый стих, его нельзя скорректировать, надо прочувствовать, понять... Тогда меня на роль не утвердили. Но, честно говоря, когда я прочел сценарий, ничего не понял. Красиво, кайфово, но совершенно непонятно. Я не могу слепо идти за режиссером, мне обязательно должно быть все ясно про моего героя... А когда появился проект "Миннесота", было очень интересно поработать с Прошкиным-младшим - я уже работал с его отцом на "Живаго". И я сразу увидел, что энергетически он совершенно другой. И мне стало любопытно.

в: Ваш герой на словах стремится в эту Миннесоту, а ведь на самом деле, пусть подсознательно, совсем не хочет туда ехать.

о: Конечно! Логически она вроде ему и нужна. А по душе - нет. Вот и получается раздвоение. Да и его младшему, удачливому брату это все тоже не нужно... Я смотрю на наших футболистов, хоккеистов и понимаю, что они рано или поздно вернутся. Все равно комфортно чувствуешь себя только на родине.

в: За последний период у вас несколько сложных работ: "Живаго", "Карамазовы", теперь "Миннесота"...

о: Хорошо, что началось все с "Живаго". Встреча с мастером - с Александром Анатольевичем Прошкиным была для меня очень важна, и он таким мягким катком прошел по мне. Хорошо, что не раздавил. Он смог понятно, профессионально объяснить мне все про моего героя-комиссара, чтобы я смог передать разные его состояния.

в: Работа над "Карамазовыми" более походила на съемки фильма или сериала?

о: Конечно, фильма. Это очень серьезная работа. И я даже не был уверен, хватит ли мне на нее сил и терпения. Ведь параллельно шли другие предложения: более краткосрочные, более выгодные, как мне казалось. Но хорошо, что все повернулось именно так.

в: То есть после всех сомнений и колебаний вы в итоге выбираете проект, где есть вызов вам - как актеру?

о: Конечно! Потому что только такой материал может оправдать затраченные усилия, терпение семьи и так далее. И я буду качественно менять подход к профессии. Раньше я легко соглашался на работу, которая просто приносит деньги, но не дает нового качества. Я знаю, мне это прощают, потому что у меня есть и другие - сложные - роли, но лучше все равно этого не делать. В бизнес профессия не должна превращаться. Можно и в нынешней кризисной ситуации по-разному себя вести. Эти полгода многому меня научили: терпению, пониманию того, что высокие сериальные заработки, когда твоя морда становится хорошо продаваема, имеют и оборотную сторону. Они загоняют тебя в кредитные обязательства, и ты попадаешь в ад. Пусть уж лучше по деньгам будет середина - но твердая и твоя.

в: А принятые продюсерами ограничения гонораров на вас уже сказались?

о: Да. Я это чувствую. Этот кризисный момент сложный, но не вредный. Если пройти его с пониманием, можно выйти на новый профессиональный и человеческий уровень. Нужно разобраться в себе. Смирившись сейчас, можно обрести большую свободу потом.

в: А что с театром?

о: Ничего. Но, может быть, эти качественные изменения приведут к желанию в театр вернуться. И еще я понимаю, что каким-то образом должен заняться продюсированием, но, как именно, я пока не понимаю.

в: Тогда ответьте, будущий продюсер: как вы расцениваете увлечение нашего сериального производства русской классикой?

о: Это хорошо. И актеру сыграть таких героев - это круто...

 

Известия

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе