Писателя похоронили в Москве, в Свято-Даниловом монастыре. Но пришли большевики, могилу расковыряли, останки перезахоронили на Новодевичьем, поставив плиту с надписью "Николаю Васильевичу Гоголю от советского правительства". Крест пропал, а вот голгофа оказалась на могиле Михаила Булгакова. Мистика! Литературная преемственность, конечно, очевидна, но не до такой же степени...

Общественная палата посчитала память Гоголя оскорбленной и собирается восстановить могилу в первоначальном виде. Палата предполагает также отслеживать работу над новым собранием сочинений Гоголя и взять под контроль обустройство Дома-музея писателя, который появится в следующем году в здании библиотеки им. Гоголя. 

Что ж, государственное радение похвально. Но недоразумения вокруг писателя могильной темой не исчерпываются. И даже легенда о том, что Гоголь был похоронен преждевременно, если и имеет под собой мало правды, то в чем-то важнее правды. Ведь и в недрах литературной истории Гоголь упокоен не совсем благополучно. 

В советское время писателя относили и к критическим реалистам, и к певцам украинского фольклора. Философскую суть гоголевского гротеска старались лишний раз не трогать. А о периоде второго тома "Мертвых душ" (где в замечательном городе Тьфуславле разворачивается суд над Чичиковым) и "Выбранных мест из переписки с друзьями" упоминали вскользь. А что прикажете делать при социализме с автором, который впал к концу жизни в исключительную набожность? Советовал помещикам приглашать священника за стол, ходить с ним по нивам и читать с карандашом Иоанна Златоуста? А губернаторшам - заниматься воспитанием "подведомственных" купцов и мещан? Это все, напомним, из "Выбранных мест"... Мракобесие, обскурантизм, внутренний, извините, надлом! Заметим, однако, что в жанре "переписки" в истории русской словесности помимо гоголевского был создан лишь один манифест. Это "Философические письма" Чаадаева, за которые автор был также признан сумасшедшим. Что "Выбранные места" - это полемический ответ "Письмам", вполне очевидно. Ответ почвенника - космополиту, славянофила и европейца - западнику. Очевидно и другое. Канцелярский ад "Шинели", "Носа", "Записок сумасшедшего", "петербургских" глав "Мертвых душ" - это продолжение инфернальных мотивов ранней прозы на новом, "имперском" материале. Словно бы Вий соткался из воздуха в декорациях Невского проспекта. 

Вот эти соображения оказались упущены многими советскими интерпретаторами Гоголя. Они не проникли на вузовские кафедры. Иные критики вслед за неистовым Виссарионом называли позднего Гоголя реакционером. 

Заметим в скобках: единомышленники вроде Аксакова бросали Гоголю обвинения - ни много ни мало - в склонности к протестантизму и "социальному христианству". И это - реакционер? 

Впрочем, советские интерпретаторы держали в уме и "душевную болезнь". В самом деле, окончание "Мертвых душ" Николай Васильевич сжег - выводы делайте сами. О том, что вещи свои сжигал не один Гоголь и что отдельным русским писателям свойственен такой феномен, как "дар юродства" (отозвавшийся, в частности, у Лескова, Булгакова и Венедикта Ерофеева), тогда немыслимо было заговаривать. 

Это все закономерно. Куда удивительнее тот факт, что справедливость не восторжествовала и потом, в 90-е, когда были объявлены большой перелом и переоценка всех и всяческих ценностей. Лично я хорошо помню, как в то время гоголевская тема излагалась в школе, - проходил тогда педпрактику. Учительница рассуждала о том, что Чичиков - буревестник капиталистической революции, пришелец из грядущего мира чистогана. Что, между прочим, не так и плохо. Вот помещики были скопидомы да мечтатели. А тут пришел крепкий предприниматель и, не будь дурак, сколотил капиталец. Человек новой, можно сказать, формации. Гоголь, правда, Чичикова не любил, он у него герой отрицательный. Но ведь "автор может ошибаться", не так ли? То, что "капиталец" сколочен на мертвых душах, как и вообще вся потусторонняя подоплека дела, энергичную педагогиню не волновало. Почему поэму иногда сравнивают с "Божественной комедией", она тоже не задумывалась. О жанре загробных хождений и об испанской пикареске - плутовском романе - слышала впервые. Все понималось буквально: просто на смену соцреализму пришел капреализм. И точка. Нота бене. 

Тут дело вот в чем. Когда перестройка и обновление достигли предела, надо было срочно что-то делать с нашим "отсталым" литературным наследием - ведь в отсталой стране передовой литературы быть не может, поскольку не может быть никогда. И тут выяснилось забавное обстоятельство. Попытки переосмыслить русскую классику, несмотря на отсутствие идеологического пресса, почему-то буксуют. После всех умственных усилий история нашей словесности все равно выглядит так, будто ее написали господа Белинский и Добролюбов. Отсюда вопрос: так ли велика разница между "советским" и "антисоветским", если имеет место такой вот модус неразличения? Ведь в стандартном школьном изложении Гоголь либо "критический" предтеча Щедрина, либо весельчак, умело пужающий читателя ужастиками про панночек-ведьм и развлекающий его варениками, летящими прямо в рот. А теперь вот еще и портретист нового века. Переставлена пара акцентов, и на этом операция по "освоению" гоголевского наследия закончена. А чего вы хотели? Постмодернистская относительность при всем своем "иронизме" напрочь отрицает юродство и сакральность смеха. Как и вообще всякую сакральность. В этом смысле она почище "самого" соцреализма будет. 

Гоголю до сих пор принято предъявлять чисто политические обвинения. Например, в пресловутом мессианстве. Тема модная и неувядающая. Хотя по сути обвинения эти смехотворны. Поскольку де-факто в русской истории победила как раз "гражданская" линия - Герцена - Добролюбова, а не Гоголя - Достоевского - Толстого, школьный курс в данном случае не грешит против истины. Посему и ответственность за последствия лежит не на представителях "мессианства", а как раз на адептах "гражданства". 

А последствия - вот они, за окошком. В результате политических радений революционной демократии культуру у нас делают маниловы и чичиковы. Внимание к "маленькому человеку"? Это признак авторитарной - слышите, авторитарной! - личности. Какая еще "Шинель"? Подайте нам дресс-код и корпоратив. Подайте винтажных фандориных и доблестных каменских. А если вы считаете себя интеллигентным представителем миддл-класса - вот вам Даниэль Штайн, он продекламирует оду гуманизму и освободит от необходимости читать первоисточники. 

Все так. Но иной раз задумаешься: так ли важно, каков Гоголь в учебнике, если вокруг его более чем достаточно? Что у нас, мало шинелей и Владимиров третей степени? Разве что не ходят их владельцы по Невскому проспекту в департамент. 

Давайте же, как нынче принято выражаться, актуализируем классику. Мертвые души, говорите? Вот же они. Это артисты постмодерна. Это виртуализация культуры, штампуемой под вкусы среднего класса, идеального потребителя. "Сделайте нам красиво", подайте "культовых книжных новинок" с "аллюзиями". Ну чем не майор Ковалев в обновке и с новым романом? 

Но сегодня на дворе кризис. Пресловутый миддл-класс пускают под нож: мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Впереди нас ждет цивилизованная шигалевщина и "окончательное решение вопроса" в пропорции один к девяти. А потому мертвые души нынче резко падают в цене. Так, может, самое время отказаться от культурных деривативов? От жонглирования арт- и литобъектами. Вспомнить, что искусство существует не для повышения самооценки офисного служащего. И не для щекотания хрустальных извилин яппи линор-гораликовского призыва на фоне кокаинового холодка. А все-таки для испытания реальности, не важно какой: социальной, душевной, метафизической - но реальности. 

Мы видим, до чего дошел прогресс за последние три месяца. Майорам ковалевым и прочим подколесиным пора отставить утренний кофе и перечитать гоголевскую божественную комедию. Ей-богу, не помешает. Время, похоже, наступает интересное. И если это только начало, то каким же веселым будет конец.

Евгений Белжеларский

Итоги.RU