КОШКА-ВЕРХОЛАЗКА

Давно, наверное, лет сорок назад, мы с соседями в деревне выкопали на склоне рядом со своими домами небольшой пруд. Теперь хотя бы до конца июня вода для полива огородов у нас была. А потом пруд пересыхал: вода уходила на полив, но большей частью все же просачивалась в землю, и дно почти каждый год до самой зимы было сухим. Достаточно долго на берегах пруда ничего не росло, но потом мы исподволь стали высаживать туда по принципу «лучше посадить, чем выкинуть» некоторые растения и кустарники, избыток которых всегда имеется на огороде или у дома. Зато теперь у пруда каждое лето растут ирисы, примула, земляника, садовый василек, люпин, ирга и, конечно, сирень. А лет десять назад я посадил там грушу-дичку, которая теперь в начале мая, еще до цветения сирени, радует глаз своими белыми крупными цветами. Увы, плоды у нее мелкие и совершенно невкусные.
Этим летом, каждый раз проходя мимо пруда недалеко от растущей груши, я стал слышать из кустов разросшейся сирени кошачье мяуканье, причем иногда казалось, что оно раздается откуда-то сверху. Надо сказать, что кошачье общество облюбовало как склон пруда, так и мой огород, примыкающий к пруду и отделенный от него забором. Кошек, устроивших лежбище на грядах с морковью и луком, нам приходится часто гонять. А  поскольку мимо пруда мы в основном ходим за водой на родник, то особо разглядывать, где сидят кошки,  нам бывает совсем несподручно. Отмечу, что состав кошачьего общества за лето и осень меняется. Некоторых кошек хозяева привозят только на лето и с наступлением холодов возвращают на зимние квартиры. Разумеется, существует постоянный контингент семейства кошачьих, и мы знаем «в лицо» кошек и котов своих ближайших соседей.
И вот этой осенью я решил удалить старые стволы сильно разросшейся сирени, а кроме того, выпилил и ивняк, выросший в самом пруду. А у груши я только удалил нижние засохшие ветки в надежде, что теперь, после чистки зарослей сирени, ей ничего не будет мешать расти. Наступили «сумерки года» - так в народе называют ноябрь. Давно облетели последние листья, выпал и растаял первый снег, стало грустно и немного тоскливо. В такую погоду я продолжал ездить в деревню. Занимался теми делами, до которых летом просто не доходят руки: пилил и колол дрова, укрывал лапником клубнику и виноград, наводил порядок как у дома, так и на огороде. Уставал, конечно, но зато вечером всегда так приятно, сидя у печки, попивать чаек с осознанием того, что все намеченные дела сделаны.
Однажды утром, еще в сумерках, когда я собрался идти на родник за водой, осматривая ставшие редкими и потому еще непривычные для взора заросли у пруда, вдруг обнаружил на самом верху груши какой-то серый клубок. Надо сказать, что однажды мне посчастливилось видеть у реки сидящего на ветвях ольхи филина. Моя жена наблюдала у нас на огороде сову, удобно устроившуюся на столбе. Кроме того, на другой стороне реки я видел неясыть. Поэтому сначала я так и подумал, что кто-то из совиного семейства устроился здесь. Но, подойдя ближе и приглядевшись, обнаружил, что это небольшая серая пушистая кошка, совершенно незнакомая мне. Я достаточно долго наблюдал, как она сидела на тонких верхних ветках груши, осматривая окрестности, а затем медленно стала спускаться и наконец ловко спрыгнула с двухметровой высоты на землю. Вот, оказывается, чье мяуканье мы слышали летом, когда проходили мимо! То, что кошки замечательно лазают по деревьям, ни для кого не секрет, и я неоднократно видел кошек, спокойно лазающих по дубам и липам на высоте трехэтажного дома, но залезть на тоненькие ветки дикой груши, к тому же усеянные длинными иголками, все же решится не каждая из них.
И вот ведь на какую мысль меня натолкнула эта верхолазка. На следующий год я хотел поставить рядом с грушей шест со скворечницей, но теперь, зная о возможностях кошки–верхолаза, должен придумать какую-нибудь хитрость. А то как бы не погубить пернатых.
Золотое кольцо
Поделиться
Комментировать