Так нахлынули воспоминания об актовом зале школы с красным ситцевым занавесом и гербом СССР наверху! И привычная скука от обязательного идеологически правильного мероприятия, и затекшая спина, и руки, от безделья теребящие красный галстук. И уши, сворачивающиеся в трубочку от декламации «Выдь на Волгу,чей стон раздается». И я снова принялась нервно оглядываться – можно ли смыться и не стоит ли за спиной строгая классная с завучем, отмечающие в журнале явку на школьное мероприятие? Нет, нет. Классные руководители остались в далеком детстве. Их заменили театроведы и музейные работники. Пришлось слушать до конца.
В эскизном наброске создатели честно постарались поиронизировать над каменным истуканом, а в финале показать раненое сердце поэта, чем вызвать к нему человеческое сочувствие нас, сегодняшних. Но тех, кто любит поэзию Некрасова, или изучает ее в силу профессии, наверное, убеждать в полезности его стихов, – напрасный труд. Меня же, искренне считающей творчество поэта, - продуктом его времени, который в нем же и остался, могла бы наверное переубедить искренняя вера артистов в то, что они вещают. А с верой-то как раз была очень большая проблема.
Единственный, на мой взгляд, миг искренности, возник, когда Евгения Родина просто и безыскусно, сердцем, а не голосом, спела «Меж высоких хлебов затерялося». Мне кажется, что там, где Некрасов не силился быть посредником между угнетенным народом и классово чуждыми слоями общества, а без всяких социальных теорий умел выразить интимное, неосязаемое, что было и есть в русском человеке, там он и живой. Как живым оказывается Егор Прокудин в фильме Шукшина «Калина красная». После показа пришла домой, включила телевизор, а он – там, на экране. И глаз не оторвать, и сердце от боли схватывает – вот он, настоящий, без вранья.
И самые глубокие и тонкие театроведческие пожелания к тому, каким бы мог стать этот спектакль, вряд ли были бы применимы к литературно-стихотворному монтажу. Не те у него задачи и возможности. Остается открытым вопрос – стоит ли воскрешать приемы школьной самодеятельности в центре, претендующим на творческие эксперименты в театре? Любое сравнение хромает, но честно говоря, Костя Треплев сегодня пал, сокрушенный железной пятой Тригорина.