Дмитрий Соколов-Митрич: Гражданская волна

На автострадах России формируется новое подполье. Нет, здесь не клянут «кровавую гэбню», а Каспарова знают только как шахматиста. Но зато с каждым днем тут крепнут параллельные структуры управления и своя финансовая система. 

– Мужики, дорожку на Москву подскажите, прием... 

Таксист, который везет меня из города Чудова в Великий Новгород, выезжая на трассу «Россия», первым делом хватается за микрофон рации, висящий слева от руля. 

– Тютицы, Опочивалово, – выдает через секунду динамик, расположенный под сиденьем. Те же слова, как эхо, повторяют еще несколько хриплых голосов. Это дальнобойщики сообщают таксисту, где стоят гаишники. 
– Спасибо, мужики, – отвечает водитель и с гордостью за страну распрямляется в кресле. 

Кто часто ездит на большие расстояния, уже, наверное, заметил на дорогах одно маленькое изменение: в черте населенных пунктов, где нужно сбрасывать скорость до 60, большие фуры прут свои 100, как ни в чем не бывало. Легковушки, которых гаишники худо-бедно выдрессировали, сбавляют хотя бы до 80, а этим – хоть бы хны. Еще постоянные обитатели автострад, наверное, обратили внимание, что на обочинах появилось огромное количество самодельных рекламных плакатов с надписью «Рации». Я сначала думал, что это какой-то знак для понимающих. Проститутки, наркотики или дешевая водка. Но нет, оказывается, это самые настоящие рации. Но желающих поиметь этот товар ничуть не меньше, чем то, о чем я подумал. 

– Я фарами уже не помню, когда последний раз моргал, – хвастается мой попутчик, который просит звать его Сергеем. – Мне теперь это не нужно. Три тысячи все удовольствие. И настроят, и установят, и объяснят, как правильно общаться. Мы все уже второй год на этой дальнобойной волне тусуемся, я и в Геленджик ездил, и в Оренбург к родителям – и еще ни разу штраф не платил. Хотя нет, вру. Один раз вляпался. Разговаривал по мобильному и не услышал предупреждения. 

– Спасская полисть, Спасская полисть, только что появились, – рация выплюнула очередную дозу ценной информации. Мы тут же резко сбавили скорость. То же самое сделали все фуры вокруг. В Спасскую полисть мы как раз въезжаем. Ни одно решение партии и правительства не выполняется так неукоснительно. 

– По этой штуке можно все, что хочешь, узнать, – продолжает радоваться таксист. – Где гаишники, пробки, какая-нибудь злая ямка. Если сломался, можно попросить помощи – остановятся, выручат. И вообще, на любой вопрос ответят: как лучше проехать в Нелидово, в каком мотеле дешевле переночевать в Курганской области, где в Мордовии на трассе лучше кормят и девчонки красивей, как сыграл «Ливерпуль» с «Арсеналом», где чекисты реально работают, а где толкают фуфло... 

– Какие чекисты? 

– А вон – видишь, лампочка на обочине стоит на стуле. Чего она там делает? Стул освещает? 

– Я всегда думал, что это молоко продают. 

– Ага, молоко, – Сергей чуть притормаживает, но не ради гаишников, а чтобы похохотать. – Иди, посмотри, какое там молоко. 

Иду, смотрю. В обычной хромой избушке, которую со стороны можно приписать какому-нибудь конченому алкоголику, все оборудовано, как в не самой плохой бухгалтерии: компьютер, принтер, полки с пластиковыми папками. К молодому парню, который, не отрываясь от работы, успевает еще переписываться с кем-то по «аське», стоит очередь из пяти человек. Я шестой. 

– Мурманск – Апатиты, 7 апреля, дизель, 200 литров, – говорит очередной дальнобойщик в грязном спортивном костюме. – Потом ты это... найди там какую-нибудь заправку рядом с Петрозаводском. «Лукойл»? Пойдет. Давай еще 200. 

Принтер выдает нарисованный чек – 20 рублей за штуку независимо от суммы. Спец за компьютером знает все: у каких АЗС чеки гладкие, у каких шершавые, когда нужно печатать синим цветом, когда – черным. Понимаю, что нельзя, но проникаюсь к нему уважением. 

Следующий – какой-то мелкий чиновник, возвращается из питерской командировки, просит оформить гостиницу. 

– «Нева» пойдет? 

– А где это? 

– Я, думаешь, знаю? На бланке написано Чайковского, 17. 

– Давай. Я там как раз на съемной квартире жил неподалеку. С 10-го по 12-е, 4500 в сутки плюс стоянка – по 200. 

Чиновник платит за все про все 150 рублей. Получает квитанции с печатями, чеками и, освещая темный коридор красным бальником, выходит на улицу. Все ИНН и прочие ОКАТО – настоящие. Проверить такую подделку можно, только сверив ее с финансовой документацией самой гостиницы, но эту информацию отель рядовому гражданину не предоставит – только милиции. А какой работодатель захочет с ней связываться? Дешевле смириться с тем, что твои работники воруют. Особенно в кризис, когда ты понизил им зарплату. 

Доходит очередь до меня. Делаю морду придурком. 

– Слышь, а ты чего – все, что хочешь, можешь нарисовать? 

– Все, что хочу. 

– А смету на подряд? 

– 600 рублей весь пакет, независимо от суммы. 

– А ты уже кому-нибудь такое делал? Не просекли? 

По «аське» «чекиста» приходит ответ на неизвестный мне вопрос: «Засунь эти 500 рублей себе знаешь куда?!» 

– А ты чего интересуешься? – вдруг подозрительно смотрит на меня финансовый колдун. 

– Папа просил узнать, – успеваю соврать я. – У него бизнес строительный. 

– Врешь ты все, – отвечает парень, снова погружаясь в «аську». – Если у него бизнес строительный, то он давно уже должен быть в курсе, как это делается. Ну чего, сам на выход пойдешь или позвать кого? 

Я делаю вид, что меня неправильно поняли, и ухожу. До Великого Новгорода мы встречаем еще четыре лампочки, и везде – припаркованные фуры, легковушки, от «Жигулей» до «Гелендвагенов». Я приезжаю в гостиницу и не могу уснуть. Пытаюсь прикинуть, сколько миллиардов рублей сгорает на лампочках «чекистов», сколько раций ездит по дорогам страны и какие еще схемы «параллельной государственности» существуют в нашем государстве. И еще стараюсь понять, что теперь я должен думать, когда слышу по телевизору про очередные миллиарды, выделенные на решение очередной проблемы? Что мы финансируем и чем управляем? Коррупция? Нет, это уже не коррупция. Это реальность, причем более реальная, чем реальность официальная. И победить ее можно, только признав ее. На дорогах поставить не людей, а видеокамеры, для управления финансовыми потоками создать новые инструменты, а главное – понять наконец, что принцип разделения властей – это единственно возможный фундамент процветания государства. 

Но добровольно такие вещи не осознаются. У власти ведь тоже есть своя «радиоволна», которая позволяет решать все вопросы подпольно. Поначалу это дает ощущение расширенных возможностей, но платить за это ощущение приходится лишними трупами. И когда-нибудь вдруг выяснится, что уже нечего и некому возить. 

Спокойной ночи, завтра мне рано вставать. Еду в поселок Парфино – говорят, в тех местах когда-то партизанил некто Иван Иванович Грозный.

Дмитрий Соколов-Митрич

Взгляд
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе