Терри Иглтон
«Был ли Иисус революционером?»
Терри Иглтон — британский интеллектуал, историк литературы, автор сценария к джарменовскому «Витгенштейну» и предисловия к Евангелиям, недавно переизданным высоколобым издательством Verso.
На основе текстов Нового Завета он пытается понять отношение Иисуса к зелотам, мечтавшим свергнуть римский империализм и освободить Палестину, замечает различия и сходства слов Христа с учением ессеев, живших обособленной коммуной у Мертвого моря, и с доктринами фарисеев, бывших мистической ветвью еврейского национализма. Иглтона занимает прежде всего телесная и «материалистическая» сторона христианства, связанная с причастием, преображением тела и исцелениями больных.
Попытка расположить Иисуса в тогдашнем политическом раскладе вызывает множество вопросов. Был ли Христос эсхатологическим пророком, который обращался только к «богоизбранному народу», и почему апостолам потребовалось сделать его учение интернациональным? Претендовал ли он на роль иудейского мессии? Чем именно он заслужил такую популярность среди бедняков? Что обещала его проповедь отверженным и правящему классу? Есть ли в его учении конкретный политический вызов, и кому именно он брошен?
Была ли смерть «Царя Иудейского» и «Сына Бога» на кресте заранее спланированной акцией и сакральной жертвой, по-своему выгодной всем участникам сюжета? Рассматривая интересы местной саддукейской аристократии и политическую карьеру Пилата, Иглтон вполне допускает такое толкование, но развенчивает популярный миф об «антикоммерческом» смысле переворачивания столов торгующих в храме.
Революционером Иисус не был. И все же основная проблема современного христианства — как совместить фигуру радикального пророка, отрицавшего материальные блага, и заботу о своей безопасности с наличием двух детей, машины и ипотечного кредита? Бог христиан скорее спаситель, чем создатель, и в своих пророчествах эта религия гораздо радикальнее, чем все политические утопии наших дней.
Иглтон спорит с Докинзом, возглавившим «новых атеистов», противопоставляя их простому позитивизму историческую диалектику. Для него учение Христа имеет общие корни, черты и судьбу и с социализмом, и с гегельянским «концом истории».
Его волнует социальная этика, зашифрованная в «Отче наш», статус женщины в общине верующих, тайная связь между почитанием субботы и фетишизацией производства. Христианство, по Иглтону, — это прежде всего религия низовой солидарности, а не государственного управления. Уникальный пафос христианского обращения, необходимого для спасения души, состоит в способности увидеть смысл человеческой истории в политическом заключенном, казненном по обвинению, сфабрикованному элитами.
OpenSpace.RU